Коза – Дереза

– А у кого брали?

– Постоянно беру у Пантелеевны, у неё водка без запаха и крепкая.

– Когда брали?

– Сам не ходил, посылал внука Ваньку.

Он в тот вечер помогал мне управляться с лошадками.

– А где сейчас ваш внук?

– Любит рыбачить, часто пропадает на речке, а иногда  помогает мне в конюшне.

– Вы передайте ему, что нужно с ним поговорить. Пусть вечерком придёт в кабинет участкового.

Я уже собиралась уходить, как увидела на столбе пучок из длинных конских волос, который зацепился за маленький сучок.

Взяв его в руки, точно определила, что это конские волосы. Но откуда они тут оказались? Может, какая лошадка подошла и почесалась об столб.

«А вдруг!– Неожиданная мысль возникла в моей голове. – Это волосы от хвостов. Кто – то перелазил через ограждение и хвостами зацепился за столб».

– Дедушка, посмотри, чьи это волосы.

– Похоже от хвостов Мэрилин и Августы. Только у них одних кремовый цвет. Редкая порода.

– Выходит, воры  здесь перелазили.

– Да, дочка, получается, что так.

Но мне интересно стало: в чём воры несли отрезанные хвосты, не держали же их  в руках. Если судить по другим лошадкам, то хвосты  Мэрилин и Августы должны быть на много пышнее – иметь больший объём и просто так их не унести.

Пучок  волос  находился на столбе  напротив тропинки, ведущей к воде. Воры пришли со стороны  реки. Сделав соответствующий вывод, я  попрощалась с дедом и пошла по тропинке, она прямо от изгороди вела к реке. Пройдя по берегу к мостику, который выступал  на три метра, села на край, сняла шлёпки  и свесила ноги в воду.

Вода мутная, прохладная, а течение реки быстрое.

Противоположный берег – высокий, глинистый, испещрённый норками, служил пристанищем птицам. Просидев на мостике с час и полюбовавшись на ласточек, стрижей и воробьёв, постоянно круживших над своими гнёздами, я  обратила внимание на длинный волос. Одним концом он зацепился за край мостика, а другой развивался на ветру.

Мне стало ясно, что воры были здесь. Да, сомнения уходили прочь. Отсюда только на лодке можно уплыть. Но куда?

Я быстро побежала  в милицейский участок, но дверь была на замке.  Данила ещё не вернулся с района.

Я пошла к бабе Фиме и поделилась с ней новостью.

– Хочу тебе сказать, я часто с мужем плавала на лодке. Вверх по реке за высокими камышами есть остров. Незнающему человеку его практически не найти. Мы с моим Степаном часто там бывали, даже с ночёвками. Построили добротный шалаш, ловили рыбу, варили уху и отдыхали от суеты.

И это было нашей тайной. Но много времени прошло с тех пор. Может, кто ещё из рыбаков знал про этот островок. Вы бы  сплавали туда и проверили. Эта мысль показалась мне заманчивой. Возле участка, сидя на скамейке и строя всякие предположения, я  с нетерпением ждала Данилу с района.

Уже солнышко совсем спряталось за горизонт, но мне уходить не хотелось. Было предчувствие, что – то неизбежное должно случиться, и оно оправдалось. Торопясь и сильно задыхаясь, к участку прибежал дед Михей.

– Ой, дочка, беда! Внука моего, Ваньку! Мальчишки нашли в заводи, – на одном дыхании  выпалил дед, опускаясь рядом со мной на скамейку.

– Дедушка, успокойтесь! – взволновалась я  за деда, видя, как он трудно дышит. «Как бы чего с ним не случилось», – подумала я.

– А когда они его нашли?

– Час назад. Они там рыбачили и уже уходя домой пошли мимо заводи. Он прямо сверху там плавал. Прибежали к нам, а я к соседям, попросил помощи.  Николай вместе с сыном Гришкой  вытащили  внука и  привезли  во двор. Господи, что он делал в этой заводи?

Рыбачил всегда в другом месте. Да и плавает хорошо, я его сам в детстве обучил.

– А он пьющий?

– Вот что нет, то нет! В рот не брал! И меня часто ругал, что выпиваю, но я много не пью, норму знаю.

А Ванька мне часто говорил: «Дед, я этим никогда не увлекусь. У меня другие планы на жизнь. Открою свой бизнес. Хочу жить в удовольствие. На себя работать буду».

– А я ему говорил, мол, а что мешает?

А он мне: «Дед, деньги нужны, вот скоро заработаю и тогда начну свой бизнес».

– А где он работал?

– Да нигде! Кто – то из города, что– то ему обещал.

– А вы знаете кто?

– Какой – то деловой человек. Он меня не посвящал в подробности.

В это время фары подъехавшей машины  осветили нас. Приехал Данила. Новость, которую сообщил нам участковый,  тоже была потрясающей. Психиатрическая  больница прошлой ночью сгорела почти вся. Гореть начала с трёх сторон. В живых остались  всего десять больных и то им помогли спастись прохожие.

Когда вызвали пожарных, то по закону подлости, машины приехали без воды. Пока они заправлялись водой, стала гореть  крыша. Шифер так трещал и «стрелял», что опасно было близко подходить.

Как выяснило следствие, сгорел дежуривший в ту ночь врач и двое санитаров, а также тридцать больных. Юра в своей комнате тоже сгорел. Обгорелые трупы забрали родственники.

Я не знала, что и думать. Мысль сама мелькнула в голове: «Всё –  таки правосудие над Юрой свершилось до конца». Нет, я не злорадствовала, даже жалела своего дядю, что он погубил хороших людей и свою душу отдал дьяволу.

«Всё плохое, совершённое в этом мире, наказуемо свыше», – так сказала  бабушка Фима.

Утром во двор деда Михея  приехали следственные органы  с района, труп Вани увезли на экспертизу. Мы с Данилой стали ждать результатов медицинского заключения. Через несколько дней  Ваню похоронили, а заключение гласило: в крови имеется  большая доза алкоголя, насильственных признаков смерти на теле не обнаружено.

Дед Михей не переставал удивляться, сожалеть и сокрушаться.

– Дедушка, а вы нашли вещи, с которыми Ваня ходил на рыбалку?

– Да, у него с собой была холщовая сумка, лёгкая куртка, удочка. В сумке были остатки  еды. Он в тот день ходил с ночёвкой. Всё нашли на берегу в кустах, недалеко от мостика.

– А можно осмотреть всё это?

– Смотрите.