Нежность юрских ночей

Реакция Катюши была еще не та – самодовольной улыбки на лице Валеры не появилось.

– Окунешься в пучину плотских наслаждений? – уныло спросил Валера, завидуя бессовестному ветру.

Он спросил по-мужски сдержанно, но Катя услышала то, что было между строк – он сомневается в ней, он хочет вместе с ней в пучину плотский наслаждений, он хочет грубо отогнуть ту яркую полоску кружевных узоров. Он совсем не надеется на взаимность. Ей стало жаль его.

Они бесцельно гуляли возле вокзала. Но тут перед ними раскинулась широкая река-дорога. Валера взял ее за руку, как ребенка, и перевел через опасный участок автомобильной реки. Как только они оказались в безопасности – Катюша выдернула свою руку. Вот так… И непонятно, зачем надо было почти всю ночь не спать, скучать, мечтать, переться через весь город, чтобы… скорее отвязаться от Валеры.

А раздражение росло пропорционально непониманию и желанию поскорее уехать домой, лечь в постель и отоспаться в одиночестве, а не кувыркаться там, разогретой страстью, с корявым стеснительным Валерой, который еще чего доброго захочет стянуть ее восхитительные трусики.

– Как только будет время – постригись, – совсем уже срываясь с любовно-жаждущей волны, посоветовала Катя.

А как же, виной всему эта нелепая прическа! Она так портит его длинное, узкое лицо, как будто специально удлиняя его до невыносимости, как будто специально раздражает сидящую рядом с корявым мужчиной неприлично красивую девушку. Валера улыбнулся и покорно пообещал постричься.

«Зачем я здесь?!» – яростно спросила Катя у пустоты, что сейчас была в ее сердце.

Они сидели на скамейке. Катя больше не пыталась вытянуть пропавшее свидание из полусонного болота скуки и неловкости, и очень быстро Валера почувствовал, что всё ни так, как надо.

– Ладно, давай я провожу тебя до остановки да пойду на вокзал, состав уже, наверное, подали.