Элька и король. Мглистые горы

Элька насмешливо хмыкнула – тесное общение с продвинутой поклонницей эльфов пошло Алиске на пользу. Ишь ты, удосужилась прочитать бессмертное произведение знаменитого профессора Толкина. Впрочем, это Элька слишком хорошо о ней думала. Скорее всего, Алиска посмотрела фильм.

Ее догадки незамедлительно подтвердились. Хотя, чего еще ожидать от Алиски?

– Меня Машка в кино водила на днях. – ухмыльнулась блондинка, лукаво косясь на посмурневшую Эльку, недолюбливавшую вертлявую племянницу Алиски. Уж слишком та любила выпендриваться и мнить себя искушенной дамой. И это в двенадцать – то лет! Что с нее дальше вырастет?

– Да? – заставила она себя вежливо удивиться. – Что за фильм смотрели?

– «Хоббита», естественно, часть третью. Забыла? Ты же мне сама весь мозг проела – посмотри кино, Алиска, посмотри…

– И, как? – отлично изучив повадки подруги, Эля ни секунды не сомневалась в том, что какая-нибудь ехидная гадость будет преподнесена ей с самым милым выражением лица. – Понравилось?

– Ага. – с удовольствием кивнула Алиска. – И Машке тоже понравилось. Особенно Леголас, красавчик-эльф.

– Хм…– неопределенно хмыкнула подружка. – Леголас обычно нравится тинейджерам. Им и Россомаха нравится, и Человек-паук. Что поделать? Они сами, поколение «Х».

– Леголас очень понравился! – восторженно вздохнула подруга, подкатив в экстазе глаза – А, вот папашка его, нет. Знаешь, как Машка про него выразилась?

Эля обидчиво поджала губы, готовясь оскорбиться за своего любимого короля – ну, Алиска, допросишься у меня!

– Не знаю и знать не желаю! Однако, кто бы меня услышал еще.

– Тандуил-Трандуил! – сказала Машка – Подумаешь, какой трандулет выискался! – с удовольствием воспроизвела слова племянницы вредная Алиска. – И, знаешь, она права. Твой король – отвратительная кривляка в женском парике! Не понимаю, что ты в нем нашла, кроме смазливого личика?

Элька, ничего не ответив подруге, молча шагала вперед по дорожке из желтого кирпича, сжимая пальцы в тугие кулаки и кусая губы от злости, которая ее так и распирала. И зачем она только согласилась взять с собой Алиску? Нет, да пожалуйста – тусуйся на здоровье, никто в Городке-на-Реке тебе и слова не скажет. И даже входной билет покупать не заставит. Как говорится – колхоз, дело добровольное. Но почему она должна выслушивать весь этот бред? Кому какое дело в кого, она, Эля влюбляется? Подумаешь, влюбилась в Лесного короля. Но и что с того, что он выдуманный? Ну и что с того, что она это понимает? Ее, личная жизнь, и только ее проблемы, кому какое дело?

Элька покосилась на Алиску, до которой медленно, но верно, начинало доходить, что со своими суждениями, ей лучше было бы идти лесом. Где-нибудь подальше от обиженной подруги.

– Вот скажи мне, подруга, – завелась Эля, решив прояснить вопрос о Трандуиле раз и навсегда. – почему тебе не симпатичен Лесной король?

– Почему не симпатичен? – заюлила Алиска, опасаясь обидеть поклонницу Трандуила еще больше. – Он, внешне, очень даже ничего. Смазливый тип.

– Да? – Эля остановилась и с подозрением взглянула на Алиску – не замечала она что-то раньше, чтобы той нравились блондины. Обычно, подругу тянуло к брюнетам – говорят же, что противоположности притягиваются. – Тогда, в чем дело? Не ясна мне причина твоей антипатии.

– Противный он. – вздохнула Алиска, сохраняя на лице упрямое выражение лица. – Высокомерный, злой, гномов схватил, ни за что, ни про что. Шли себе, никого не трогали Торин с компанией и.. раз, очутились в темнице. Беспредел! Несправедливо! Мог бы и помочь гномам, они за правое дело сражались, даже хоббит это понял и им помогал.

Элька глубоко вздохнула – ну, Алиска, ну, отжигает! Тоже мне, нашла борца за правое дело. Это, Торина-то?

– Скажи мне, Алиска, – сладким голосом спросила она подругу. – Вот, кто, по- твоему, Трандуил? Король?

– Король. – согласилась Алиска сразу и безоговорочно и добавила, справедливости ради. – Красивый, зараза.

– Значит, король… – продолжила Эля, вертя в руках связку ключей от квартиры. – Король, народ которого давно и упорно воюет с темными силами. Король, которому в этой войне не помогают ни люди, ни волшебники, ни гномы. Король, у которого, по соседству, обретается злобный огнедышащий дракон, которого, когда-то давно, подманили жадные гномы. Подманили свой алчностью, хотя их и предупреждали, что.. чревато. Так?

– Так – озадаченно согласилась Алиска, никогда не воспринимавшая все происходящее в фильме с разумной точки зрения. – Ну и что с того?

– И, то! – передразнила ее Эля. – Живет себе Трандуил в дико опасном месте, воюет с пауками, лес свой охраняет, за драконом наблюдает и вдруг – объявляются в его владениях гномы, не званые, не прошенные, шастают, где не попадя, злые, голодные, упёртые. Куда идут? Ясное дело, в Эребор. Зачем идут – за богатствами Горы. А, в Горе у нас, кто? Правильно – Смауг у нас в Горе, а как обозлится, как вылетит из своей норы и нападет на Лес? Зачем такая напасть королю, который переживает за свой народ?

– Ха! Переживает он! – возмутилась Алиска, аж глазами засверкала. – Сквалыга он, Трандуил твой! С гномом за камушки торговался, обиделся и обозлился, что ему фигу показали…

– Конечно, обиделся. – фыркнула Эля. – Что такого плохого сделал Трандуил? Задержал в своих землях незваных гостей, умирающих с голоду и попавших в паучью ловушку? Эльфы их спасли, по любому, от смерти, разве не так?

– Так. – согласилась Алиска, слегка подумав. – Но..

– Что, но? – перебила ее Элька. – Спасли, привели во дворец, накормили.

– Посадили в тюрьму… – ехидно добавила подруга, не желая ни с чем соглашаться.

– Посадили. – Элька кивнула головой и спрятала ключи в сумку, от греха подальше. Еще потеряет, придется потом куковать на лавочке у подъезда, как последнему бомжу. – Самого Торина Трандуил пригласил к себе на беседу, встретил, как полагается, даже корону нацепил, честь ему оказал. Мог бы и в домашнем халате гостя незваного встретить и в тапочках, нет же, обошелся со всем уважением.

– Угу, – не согласилась Алиска. – как же, уважил…

– Уважил. – подтвердила Элька. – И посильную помощь предложил…Сам предложил.

– Предложил он, – вспылила Алиска. – за деньги помощь. Корысть налицо.

– За деньги. – согласилась Элька. – Почему бы и нет? Чего ради воевать за просто так? За красивые глазки Торина? И чем ответил ему этот гном? Хамством и неуважением, гордыней и злобой.

– Имел право! – Алиска гордо задрала нос. – Трандуил ведь гномам не помог, когда дракон напал! Бросил их, сбежал, как трус! И эльфов своих увел. Зассал герой, хвост дугой.

– Да? – возмутилась Эля. – А, с чего бы ему помогать Торину и его родственничкам? Как они к самому Трандуилу отнеслись? Папашка Торинов, жук еще тот, возомнил себя пупом земли и давай выпендриваться. Тьме продался за колечко и алмазики. Король к нему по хорошему, а тот ..

– Что, тот? – угрюмо спросила Алиска, вспомнив, по всей видимости, неприятный эпизод с камнями и толстого, чванливого гнома на троне. – Торин же, хороший.

– Когда спит зубами к стенке. – отрезала Элька. – То-то от его хорошивости город целый сгорел, а он, вместо того, чтобы людям помощь оказать, повел себя хуже дракона и только под самый конец очухался и реабилитировал собственное имя. Нашла кого защищать.

– И, все равно. – уперлась Алиска, нервно кусая губы. – Не нравится мне Трандуил. Противный он и злой… ГаТТ!

– Не убедительно. – огрызнулась Элька, которую бессмысленная перепалка вывела из себя. – Бла-бла-бла.

– Как умею. – подруга упорно настаивала на своем, но тут же спохватилась и начала мириться.

– Ладно, Элька, не обижайся. – виновато шмыгая носом, Алиска попыталась подхватить подругу под руку. Элька руку отдернула с самым независимым видом – а, вот, не фиг! Пусть пострадает!

– Ух, ты! – восхищенно воскликнула Алиса, позабыв про попытку примирения с обиженной подругой. – Я такого дурдома еще нигде не наблюдала.

«Как-то быстро сегодня мы по парку прогулялись. – с неудовольствием размышляла Эля, шагая за Алиской, которая почти бежала, цепляясь острыми носками туфель за траву. – Это, наверное, потому что подруга постоянно болтала и трепала мне нервы.»

Алиска знатно развлекалась – прямо перед ними, на берегу Северского Донца, собственно и расположился смешанный лагерь всех представителей известных рас Средиземья. Пожалуй, местная честная компания не самые продвинутые средиземцы, но зато, сколько рвения и энтузиазма! Одни гномы чего только стоят.

– Очуметь можно! – восторженно крутила головой Алиска, очутившись среди пестрых шатров. – Нет, ну это ж надо, такими вертанутыми быть!

Впрочем, шатрами, разномастные палатки, мастерски расшитые, расписанные и украшенные, можно было назвать с большой натяжкой. Самые примитивные из них – обычные, рыбачьи, из городского магазина «Дар водяного», выглядели весьма непрезентабельно, а вот шатер трех эльфийских красоток, декорированный золотистыми тканями и, как Элька подозревала, отслужившими свое кухонными занавесками, впечатлял. Самих красоток Эля пока не наблюдала, но они, явно здесь, эльфийки недоделанные. Вот и туфельки перед палаткой, тьфу ты, перед шатром валяются.

– Где все? – заинтересованно озиралась Алиска. – Только не говори мне, что мы опоздали и пропустили что-то интересное. И не говори, что день не приемный. Выходной как-никак.

– Не скажу. – пообещала Эля, потому что сомневалась в том, что сегодня произойдут какие-нибудь знаменательные события. Разве что, гномы, перебрав гномояду, как обычно, схлестнутся с орками, а к ним, до кучи, присоединятся назгулы, и кто-нибудь из компании немногочисленных прихвостней Арагорна. Сам Арагорн никуда не полезет, а будет мерзко хихикать, прижимая к себе вертлявую Галадриэль, совершенно не обращая внимания на Арвен, которая, ничуть этим обстоятельством не расстроенная, станет хлестать гномояд наравне с орками.

Упомянутый Арагорн, в обычной жизни, Костя Перепелицын, преподаватель физической подготовки в одной из городских школ, заинтересованно наблюдал за парочкой девиц, неожиданно возникших в зоне его внимания.

Костя-Арагорн мнил себя сердцеедом и ловеласом, благо, тому способствовали отличные внешние данные, хорошо подвешенный язык и, совершенно необходимое в этом случае, умение играть на гитаре. Девицы, разных возрастов – от позднего школьного, до бальзаковского, вешались на Арагорна гроздьями, но у него была крепкая шея и широкие плечи и от того он не жаловался на жизнь. Чем больше девиц – тем жизнь интересней, а шея? Шея еще и не такое выдержит!

Взгляд Кости остановился на высокой, просто неприлично высокой, для девушки, спортивной фигурке Эльки. Короткие, остриженные рваными прядями, черные волосы охотницы, сверкали в ярких солнечных лучах, отливая красной медью, а длинные ноги, неутомимые в беге, несли крепкое девичье тело вперед, и всегда мимо него.

Костик шумно сглотнул слюну – хороша зараза! Связываться с неприступной эльфийкой ему не хотелось, но желалось, с каждым разом, все сильнее и сильнее. Когда-то, не так уж и давно, чтобы печальное событие успело выветриться из памяти, наглая девица, в ответ на приставания, так двинула его локтем по ребрам, а затем добавила ногой по тому самому, трепетно оберегаемому, месту, что он, Арагорн, сдерживая звериный рык в горле и натужно пуча глаза, тупо застыл посреди поляны Совета, где, собственно, и случился неприятный казус, проклиная тот самый миг, когда в его, затуманенную гномоядом, голову, пришла «светлая» мысль почтить строптивую девчонку своим вниманием. Кто же знал, что она окажется «больной» на всю голову? Нет, конечно, они все тут, слегка не в себе – и эльфийки, и волшебницы, и принцесски из людского рода, но, чтобы настолько? К тому же, локоть у боевитой девчонки, оказался железобетонным и гематома, образовавшаяся в месте удара, еще долго напоминала Костяну о его неудачном знакомстве. Кстати, как выяснилось позже, ему еще повезло, что при девице не оказалось ее эльфийского лука. Пристрелила бы, как пить дать, глаза у неё так и сверкали от бешенства, как у дикой кошки.

Угрюмый Акимыч, самый главный гном лагеря аборигенов, широкий, точно дубовая бочка, тяжелой скалой навис над пострадавшим Арагорном, угрожающе пошевелил толстыми пальцами и приказал не шалить и не домогаться до девочки, ибо у нее уже есть любовь. И нехорошо так взглянул на Костю, так взглянул, что тот, после недоброго гномьего взгляда, еще долго обходил охотницу по широкой дуге.

А, узнав про «любовь», так и вовсе, ошалело мотал головой – это же надо, как девку корежит! Влюбиться в Лесного короля, да не просто в какого-то смазливого придурка в парике, а в того самого придурка, который в фильме играл. И, ведь, не дура же, все понимает, и в Америку за мечтой не рвется, а, поди ты, любоФФь…

«Блажь бабья! Нет бы на кого взглянула благосклонно. На кого доступного и понимающего. – зло сплюнул Костя себе под ноги, продолжая наблюдать за девушками, вернее, не за Элькой, с той давно уже все ясно и диагноз подписан, а за второй, слегка полноватой, смешливой блондинкой, которая, восторженно пуча глазки, мелкими шагами, догоняла подружку. – Надо бы предпринять кое-какие шаги в этом направлении, а то такое диво блондинистое раньше меня кто-нибудь оприходовать успеет.»

Парень плотоядно ухмыльнулся, уже представляя длинноногое золотоволосое чудо в своих крепких объятьях. Но и вторую девицу из поля зрения не выпускал.

Как известно – джентльмены предпочитают блондинок, а Костя-Арагорн мнил себя истинным джентльменом и от того, за блондинками наблюдал с особенным удовольствием.

Алиска, конечно же, заметила рокового сердцееда-брюнета, бесцеремонно пялившегося на них из-за дальней палатки, но на вопрос о личности красавчика, Элька лишь зло зашипела, буркнув нечто невразумительное, отдаленно похожее на: «Арагорн-придурок, чтобы он сдох и не воскрес. Зараза!», но переспрашивать поостереглась, так как впереди, среди жасминовых кустов, живописно разросшихся на берегу реки, обнаружились три девушки, при виде которых, Элька, сразу же скривилась, точно уксуса нанюхавшись.

Девицы, на удивление, особой радостью при виде новоприбывших, не воспылали.

– Алмариаэль. – слегка растягивая слова, произнесла одна из них, в полупрозрачном, кисейном одеянии, между прочим, блондинка, с волосами, как и платье, в пол и поклонилась, словно бы, нехотя и делая вновь прибывшим одолжение.

– «Надо же, какие шикарные косы отрастила. – восторженно цокнула языком Алиска, таращась на незнакомок во все глаза. – Зуб даю, что, вот эта – та самая Галадриэль и есть, чтоб ей пусто было, а, энто – подружки ейные.»

– Галадриэль! Арвен! Иллейна! – Элька была само обаяние. – Представляю вам, дамы, мою подругу Алисию. Первый раз у нас, так, заскочила на огонек, полюбопытствовать.

– А…– дамы мгновенно потеряли интерес к Алиске, признав в ней обычную туристку, но на Эльку продолжали посматривать, все, так же, недружелюбно.

– Останетесь на Совет, Алмариаэль? – сохраняя нейтральное выражение лица, поинтересовалась золотоволосая Галадриэль. – Или, как обычно, из лука постреляете и привет друзья-товарищи? Арагорн обещал новую балладу напеть. Говорят – это нечто! И, Акимыч рад будет. Разбавим грубую мужскую компанию своими драгоценными персонами. Думается мне, Алмариаэль, вашей подруге должно понравиться – ночь, костер, звезды, песни эльфийские, хороводы. К тому же, – недобро сверкнув светлыми глазами, местная Галадриэль облизнула пухлые губки. – спонсоры сами по себе не раскошелятся. Их подтолкнуть нужно. Сама понимаешь.

– Нет, леди, вынуждена ответить отказом на ваше предложение. – вежливо, аж скулы сводило от желания материться, ответила Эля. – Делас-с-с… неотложные…. Правы вы.. Приехали мы по бережку побродить, да из лука пострелять. Леди Алисия дюже сильно стрельбой из лука интересуется. А к спонсорам меня лучше не подпускать, – недобро оскалилась Элька. – еще сломаю кому из них какую конечность прилипчивую. Ненароком.

Галадриэль поморщилась, и Алиска поняла, что, да – бывали прецеденты, бывали.

Противные девицы жеманно переглянулись, пожали плечами и синхронно захихикали. Знают, ведь, стервы, что Элька этого их хихиканья и на дух не переносит. И Алиска, хороша – застыла столбом, уши развесив и пялится на этих куриц в занавесках! Если еще и Арагорна с балалайкой принесет, то она, Элька, точно, пойдет и утопится от счастья.

– Прошу нас извинить. – еще раз кивнула Элька и потащила за собой Алиску, до сих пор ошалело хлопавшую ресницами. – Что, подруга? Понравились? Не желаешь присоединиться? Им, как-раз, четвертой девы не хватает для полного счастья. Некомплект у них сложился. Я, как сама понимаешь, им не подхожу. Не та компания, да и рылом, говорят, не вышла. Со спонсорами, опять же, общего языка не нахожу. Будешь по берегу шастать в ночной рубашке и босиком, венки плести, песни петь, да с мужиками тискаться до рассвета. По их твердому убеждению, в том и состоит призвание истинной эльфийки.

Алиска с сомнением взглянула на спутницу – мол, зря стараешься, все-то, мы знаем, еще с первого класса. И ехидством ее, неугомонную, не удивить.

– Дела-с-с у неё.. – летело вслед девушкам гадючье шипение Галадриэль. – С-сука спесивая…

«Как ни странно, но подруга, пойми, вот, после этого, подруг заклятых, считает меня редкостной красоткой. – думалось Эльке, украдкой посматривавшей на раскрасневшееся лицо Алиски. – А, то, как же! Сама-то она, по ее непререкаемому мнению, обычная, банальная блондинка, с незначительными изъянами в фигуре. А, вот я.. Я, по всей видимости, эталон красоты – этакая темноволосая вешалка, белокожая и ясноглазая, с ростом пожарной каланчи, с торчащими локтями – коленями, с веснушками, которые, отличаясь особой дерзостью, по весне, имеют наглость выскакивать на лице. Правда, у меня имеется грудь, третьего размера, но это так…Утешительный приз. Ни розовых губок-бантиков, ни бровок-домиком, ни золотых локонов, ни приличных манер, у меня, любимой, к сожалению, не наблюдается и не ожидается даже в далекой перспективе. Не то, что у наших эльфиек, у которых и с внешностью, и с манерами, полный порядок.»

– Нет, ну с ума сойти. – наконец-то, соизволила отмереть Алиска, хватаясь за Эльвиркин рукав. – Это у нее волосы такие? Длинные? Настоящие или парик? Она, случайно, себя с Рапунцель не перепутала?

–Ты о Галадриэль? – неопределенно хмыкнула Элька. – Волосы ей искусственно нарастили в дорогом салоне. А, что? Деньжатами ее папашка спонсирует, вот дамочка и извращается, в меру своей фантазии. Папашка ее – Дорогомыслов – местный король пекарен и кондитерских, слышала про такого?

Алиска кивнула – городской истеблишмент она хорошо знала, и фамилия Дорогомыслов была на слуху.

– Алиска трижды из дома убегала со всякими придурками-неформалами, прежде чем остепениться и прибиться к местной компании. – продолжила рассказ Элька, слегка приглушив звучание своего голоса. – Ее с полицией ловили и домой возвращали. Сейчас как-то все наладилось, вот папашка и рад до полусмерти, что неблагополучное чадо остепенилось. Подбрасывает нам кое-что в качестве гуманитарной помощи, так сказать, в благодарность за пригляд. К тому же, Арагорн блондинок предпочитает, а он в лагере – самый смазливый придурок. Так что, сама суди.

– Офигеть можно, какие страсти. Почти Шекспир! – протянула Алиска, борясь с потрясением, оставшимся от знакомства с местными эльфийками. – А, уши у них, самые обычные!

– Угу! – угрюмо согласилась подруга. – Уши и у неё больным местом были, но не из пластилина же их лепить? Разве что, на пластику решиться? Но, дорого, блин, зараза! Нет сейчас у нее таких денег и, вряд ли будут, когда. Не миллионерша, чай. Придётся дальше жить круглоухой, как обычной человечке.

– А, ты, Элька, чего, как пацанка шастаешь? – изволила проявить интерес подруга. – Вот скажи, почему, все порядочные эльфийки – в платьях, а ты, как бомжиха, в этих тряпочках тусуешься? Сказала бы мне, я бы тебе платьишко мигом организовала.

Эля так и замерла, раскрыв рот и уставившись на подругу. Чем той не угодил ее шикарный костюм лесной охотницы? Она на него столько денег угробила. Не с одной зарплаты откладывать пришлось. Между прочим, кожа и замша, и все натуральное. Во всяком случае, девушку в этом уверяли. И на ногах у нее не китайские тенниски, как у некоторых, а кожаные сапожки, сшитые на заказ, мягкие и удобные.

Хотя, кажется, Алиске, платья из занавесок больше приглянулись. Что ж, каждому, как говорится, свое.

Но, представить свою встречу с Лесным королем, когда на ней надето подобное платье, Эля, хоть убейте ее, не могла, а вот в своем любимом костюмчике – запросто!

– Жарко ведь, а ты в сапогах паришься. Лето. Кто летом в сапогах ходит? – попыталась уверить подругу Алиска. Эльвира неопределенно пожала плечами – а, ведь, подруга, еще не имела возможности наблюдать за тем, как она стреляет из лука.

– Даже ради удовлетворения твоего чувства прекрасного, в занавеску заворачиваться не желаю. – сказала, как отрезала, да еще и язык Алиске показала.

Вообще-то, несмотря на то, что дружили они с Алиской чуть ли не с ясельной группы детского сада, свою принадлежность к общине эльфов и прочих гномов, Эля скрывала очень долго. Да, она боялась. Боялась быть непонятой и осмеянной. Одно дело, когда незнакомые люди тычут пальцем в висок и выразительно подкатывают глаза, выражая степень твоего душевного расстройства, другое дело, когда так же поступает человек, чье мнение тебе небезразлично.

Узнав про новое увлечение подруги, Алиска сильно не удивилась, разве что Короля возненавидела. Как его, вообще, можно ненавидеть? Он же такой душка, даже если и выдуманный. Где только бродит, гад белобрысый, пока Эля тут страдает в гордом одиночестве и чахнет от недостатка любви и ласки?

Прогуливались подруги по лагерю неспешной походкой. Эля – размышляя о несправедливости жизненных ситуаций, Алиска – вертя головой, с любопытством, присущим лишь настоящим хоббитам, с местными обитателями вежливо раскланивались, не вступая в пустопорожние разговоры, а Алиска, та и вовсе, едва ли не земные поклоны клала. Прикалывалась, коза белобрысая.

Впереди завиднелся шатер Акимыча. Шатер – это так, для красного словца. Акимыч, он такой, мужик неприхотливый, дизайном жилища и ландшафтом не заморачивается. Обычная трехместная палатка, вытоптанный пятачок, место для костра и все, собственно. Ах, да – имеется поблизости еще этакий огромный пенек, в котором постоянно торчит здоровенный колун, гордо именуемый всеми гномами – секирой. По мнению Эльки, так, топор обыкновенный, великоват слегка для каждодневного использования.

Рядом с палаткой, то бишь, шатром, обнаружился и сам, Акимыч, посматривавший на воспитанницу с легкой укоризной – мол, кого, ты, дылда медноголовая, притащила на этот раз? Мало нам проблем с местными бабами, не хватало еще с туристками праздно шатающими разборки учинять?

Как и полагается порядочному гному, Акимыч, поражал воображение не только широтой души, которую с первого раза, сразу-то и не разглядишь, но и широтой своего тела, могучего, приземистого и невероятно сильного. Помните, как там было? Пальцами подковы гнул и железный прут в дулю заворачивал? То-то, это, как раз про местного предводителя команчей. Борода главного гнома, как и весь прочий волосяной покров, будоражила и потрясала – густая, как говорится – соль с перцем, скрученная в тугие косы, она спускалась вниз, точно толстые, холеные змеи. К тому же, Акимыч, иногда, вплетал в бороду серебристые нити и от того она казалась особенно нарядной.

И по городу Акимыч свободно в таком виде передвигался, без всяких комплексов. Кому не нравится – пусть не смотрят. А ему, Акимычу, нравится.

Куцые козлиные бородки офисного планктона, прежде виденные Алиской, не выдерживали никакого сравнения с данным произведением искусства. В своих, могучих руках, местный гном вертел кинжал, немаленького размера ножичек, как любил он поговаривать – для чистки ногтей.

Что, собственно, забыл данный субъект, в компании фентезийных персонажей, с не совсем адекватной психикой, было неясно даже участковому, человеку, сугубо приземленному и флегматичному, но с появлением в Городке-на-Реке Акимыча, в жизни аборигенов наступило время спокойствия и умиротворенности.

И конфликтов не стало, как по волшебству, словно он, Акимыч, не гнома отыгрывал, а, например, Гендальфа-волшебника с жезлом миротворца в руках.

– Приветствую вас, леди. – степенно, как и полагается достойному последователю Даина, произнес гном Акимыч, в миру, просто – Акименко Семен Петрович, слегка склоняя голову перед девушками. – Твой лук, Алмариаэль, готов. Можешь забирать. Соскучилась небось?

Глаза Эльки сверкнули восторгом – пожалуй, любопытствующая подруга, еще сегодня сможет насладиться видом увлеченной Эльки, стреляющей по мишеням.

– Собрание, Акимыч? – вяло поинтересовалась Эля, предусмотрительно представив Алиску главе совета. – По поводу чего вопросы решать станем?