Тайна шести браслетов

Чтоб помочь цветку цвести,

Должен стебель в прах уйти

А когда наступит час

Все решится в день и в раз.

Чтоб разлуку превозмочь

Кто-то должен выйти в ночь

И пройти путей не мало

Главное: терпенье изначала!

Будут море и гора,

На пути стоять не зря,

Дьявол двери распахнет,

Ангел двери те запрет».

Пока отец читал предсказания, все сидели тихо и внимательно слушали, пытаясь понять, о чем он читает. Первой тишину нарушила жена.

– Да, действительно все так запутанно и странно, а иногда просто мороз по коже, – произнесла жена, – только вот не понятно о чем ты говорил, когда упомянул, что первое предсказание начинает сбываться?

– Я думаю, что бури, о которых идет там речь, это те, что сегодня за окном. Далее: "знак покажут небеса". Знак мы сегодня тоже видели.

– Хорошо, с этим я согласна, а как же окончание: "аспид дьявола за кровью в мир ворвется как стрела»? Что это может означать?

– Не знаю, одно могу предположить, что этот кровавый знак на небе может предсказывать только кровь. Потому-то я решился раздать дочерям сегодня браслеты – чтобы ни случилось, они должны уберечь девочек от гибели. Мне кажется, что сегодняшний звон колокола, знамение – все это только начало, остальное нас ждёт впереди.

– О Господи, не допусти! – взмолилась Нина Ивановна.

– Будем жить, как жили, а там, что будет. Изменить что-то – всё одно не в нашей власти.

– Папа, расскажи про икону, которая пришла вместе со шкатулкой к нам, – попросила Роберта.

– Давай не сегодня, дочка, хватит вам сегодняшних впечатлений и сюрпризов, – тяжело вздохнув, предложил Милентий.

За разговорами все отвлеклись от непогоды на улице. За окном постепенно все стихло, мрачные тучи разошлись и кое – где на ночном небе просматривались звезды. Ненастье отступило, а время меж тем зашло уже далеко за полночь. Медленно все стали расходиться по комнатам и укладываться спать.

– Дай бог, всем нам избежать беды, – произнесла перед сном мать, обращаясь к дочерям.

Глава 3

Сектанты

На рассвете Нину Ивановну разбудил сильный стук в дверь, а вскоре послышался и голос из-за двери соседки Серафимы Лукьяновны.

– Иванна! Проснись! – громко кричала она.

Открыв глаза и еще витая в грезах сна, первые секунды Нина Ивановна не могла понять: где стучат.

– Беда, соседка! – не унималась та, – Открой же скорее, Иванна!

Услышав слово "беда", Нина Ивановна вскочила с постели и, на ходу надевая халат, поспешила открыть.

– Что случилось? – сонным голосом спросила она.

– Прячь своих детей, сектанты в соседней деревне. Ночью в дома врывались, детей отбирали – жертвоприношение у них.

– Что еще за сектанты? Откуда? – не понимая, о чём та говорит, переспросила Нина Ивановна.

– Да кто знает, откуда занесло их в наши края. Беда – то какая, нежданно-негаданно идёт к нам, – продолжала причитать соседка.

– А ты-то сама почем знаешь? – недоверчиво спросила Нина Ивановна.

Переведя дух, Серафима Лукьяновна села на табурет при входе и принялась нервно рассказывать:

– Муж мой у брата вчера был, да заночевал там. А как прослышал об этих сектантах: так сразу на коня и домой.

– Подожди, Серафима, а дети им зачем? – остановила её Нина Ивановна, – Какое еще жертвоприношение?

– Богу своему в угоду. Муж говорит: детей заживо жгли, столько народа погибло! – всплеснула она руками, а затем, словно что-то вспомнив, быстро подскочила со стула, – Да некогда мне рассказывать, дальше побегу. Ведь беда-то какая к нам идёт!

Вернувшись в дом, Нина Ивановна, вскользь взглянула на семейную икону и тихо, с мольбой в голосе, на ходу проронив: «Не допусти!», кинулась будить мужа и детей. «Куда прятать? – вертелось у нее в голове, – Дочерей в доме шесть – это не иголку в стоге сена закопать».

Услышав, что случилось, Милентий, словно ошпаренный, вскочил с постели.

– Вот к чему было ночное знамение, – испуганно проговорил он, – беда не заставила долго ждать – с утра пораньше и явилась. Что делать будем, жена?

Нина Ивановна опустив руки, словно плети, вниз, растерянно смотрела на мужа.

– Ума не приложу, – взволнованным голосом произнесла она, – у меня при мысли, что нашим девочкам грозит опасность, холодеет всё внутри.

– Может мне их увезти? – предложил Милентий.

– Куда? Родни у нас нет, да и потом, кто знает: не повстречаешься ли ты с ними в дороге. Как знать, где они пройдут: лесом, дорогой? Там тебе и помочь будет не кому.

– Выхода нет, останемся дома. Дверь покрепче запрём, – согласился муж, – детей спрячем, а если что – всей деревней защищать будем всех детей и своих и соседских, ведь дети не чужие. Хотя от такой беды и чужих защищать пойдешь.

Нина Ивановна беглым взглядом осмотрела комнату, словно глазами ища укромное место, а затем, будто что-то вспомнив, предложила:

– Ты тогда Милентий, отведи дочерей к дальнему чулану – пусть там пока сидят. А я тем временем запру покрепче дверь и ставни закрою на окнах – может не зайдут к нам.

В течение дня в деревне было спокойно, никто из чужих не показывался. Местные жители тихо сидели в своих домах, боясь выйти на улицу. Ближе к вечеру Нина Ивановна немного воспряла духом.