Шкаф

Шкаф
Ирина Зуева

Бывает очень трудно убедить ребенка в том, что необходимо поддерживать порядок в доме. Но иногда могут появиться совершенно неожиданные аргументы.

Ирина Зуева

Шкаф

– Не пора ли разобраться в шкафу? – снова спросила мама.

– Пора, – ответила Маря, но, конечно, и не думала разбираться.

А шкаф действительно нуждался в разборе завалов. Зимние и летние вещи, бельё и одежда, ремни, заколки смешались на разных полках, на вешалках и под ними. Вещи эти были старые и новые, нужные и совсем позабытые. Можно было только удивляться, как они все помещаются в одном шкафу. Иногда казалось, что, если достать из него все вещи, они займут как минимум двойной объём по сравнению с самим шкафом. Маря и сама точно не знала, что именно в нём лежит. Не у каждой девочки будет такой большой шкаф. А Маре он достался, можно сказать, в наследство от бабушки. Бабушка умерла несколько лет назад, и внучка мало её помнила, но те немногие воспоминания были очень светлыми. Наследственный дубовый шкаф с местами облупленным лаком громоздился напротив окна, занимая четверть довольно просторной комнаты. Маре особенно нравилось большое зеркало посередине, в котором отражалась почти вся комната.

Мама пыталась несколько раз навести там порядок, но Маря, несмотря на свой юный возраст, категорически возражала против вмешательства в её «личный шкаф» и говорила, что прекрасно в нём ориентируется, а при необходимости сама разберётся. У бабушки, говорила мама, в шкафу всегда был порядок, все вещи висели и лежали на своих местах. Но Марю и это не впечатляло. «Ты что там, Нарнию прячешь? – посмеивалась мама. – Почему разобраться не хочешь?». «Ага, прячу», – отвечала дочка, хотя в Нарнию не верила.

В конце концов мама перестала посягать на Марино «гнездо», как она его называла, и только изредка напоминала дочке, что, по её мнению, необходимость самой разобраться давно наступила. Но Маря не разбиралась, а просто по мере надобности – после некоторых поисков – выуживала из какого-нибудь клубка нужную вещь, оставляя все прочие в нетронутом переплетении.

Вот и сейчас Маря просто рылась в куче вещей, чтобы найти любимый свитер на встречу с подружками. Наконец ей удалось нащупать рукав. Девочка угадала его среди остального лишь по пуговицам – ни у одной другой её вещи не было таких узорчатых металлических пуговиц. Увидеть его не было никакой возможности, так как находился он глубоко в тёмных шкафных недрах под плотным слоем других вещей. Вообще было странно, что он оказался так далеко и так хорошо смешался с остальными вещами, ведь Маря только вчера закинула его на полку после прогулки. У неё на долю секунды даже мелькнула светлая мысль всё-таки разобраться в завалах, но разбираться было совсем некогда, к тому же шарить руками гораздо интереснее.

Итак, нащупав рукав, Маря потянула его на себя, чтобы извлечь из общей кучи весь свитер, но тот не поддался. Видимо, сильно смешался с остальными вещичками, подумала Маря. Как будто раньше у неё вещи были перемешаны слабо! Она покрепче ухватилась за рукав, упёрлась другой рукой в дверцу и снова дёрнула, уже с большей силой. Рукав натянулся, но свитер остался в комке вещей. Зацепился за что-нибудь, догадалась Маря. Она перехватила рукав поудобней и покачала его из стороны в сторону, надеясь отцепить от чего бы то ни было, а затем дёрнула опять. Рукав, конечно, слегка натянулся, но свитер так и остался в глубине вещевого кома. Маре даже показалось, что натянувшийся рукав ещё больше углубился в кучу вещей. «Странновщина какая-то!» – подумала, переводя дух, Маря. Но дальше думать было некогда: время-то идёт, подружки давно ждут! Чего доброго, без неё начнут играть. Поэтому Маря взялась за край рукава обеими руками, упёрлась ногами в дно шкафа, глубоко вдохнула, выдохнула и изо всех сил потащила рукав на себя. Металлические пуговицы больно врезались в ладони, руки и ноги задрожали от напряжения, щёки покраснели, но вместо того, чтобы вытянуть свитер наружу, Маря стала сама углубляться в шкаф. Она упиралась ногами, пыхтела, сжимала зубы, но рукав уходил всё дальше, увлекая за собой девочку. Она сделала последнее отчаянное усилие, которое отозвалось мощным рывком, и Маря полетела головой в груду вещей.

К счастью, она совсем не ушиблась, потому что вещи в шкафу были в основном мягкие. Но что же такое с ней случилось? Маря чувствовала себя заваленной своей одеждой, но какой-то странной, очень большой. Вокруг было почти темно, ведь в старых шкафах не делали освещения. Зря, конечно. Совсем немного света проникало в шкаф из комнаты. Маря продолжала двумя руками держаться за рукав свитера, но теперь держать было очень неудобно: рукав каким-то странным образом перестал помещаться в ладонях. Сейчас Маря могла бы лишь обнять его, как дерево, обеими руками. Ну, и ногами тоже, если захотеть. Вот они, три пуговицы, каждая размером с ладонь…

– Кху-кхе, – услышала Маря внезапно старческое покряхтывание, – ох, ты ж, дергучая какая! Чуть меня самого не вытянула!

Девочка попыталась оглядеться, но ничего, то есть никого не увидела.

– Кто это?! – опасливо крикнула она, отпустив свитер. – Где я?

– Где-где, – передразнил кряхтящий голос, – в шкафе?! В шкафу, понятное дело, где ж ещё!

Голос был в общем-то не злой и, кажется, не таил в себе угрозы, поэтому девочка решилась продолжить расспросы.

– А вы кто? – спросила Маря настороженно. – Я вас не вижу.

– И не положено тебе, – ответил голос, однако свет зажёг.

Маря увидела перед собой старичка, почти седого, какого-то квадратного, в грубой мешковине, обмотанной толстой верёвкой. В руке он держал желтоватый светильничек.

– Вы кто? – повторила Маря, с удивлением разглядывая диковинного старичка.

– Шкафник я, кто ж ещё? – важно ответил старичок, словно бы удивляясь Мариной неосведомлённости.

– Что вы тут делаете?

– Живу я тут, за вещами слежу, что ж ещё?

– Живёте?! Следите? – не поверила Маря, – Чего за ними следить? Я и сама прекрасно слежу.

– Ага, – отозвался Шкафник недовольно, – распрекрасно! Я и гляжу!

– Ага, – машинально повторила начавшая удивляться Маря.

– Следит она! – неожиданно взорвался Шкафник. – Ты во что шкаф превратила?! Тут у бабули-покойницы какой порядок был – любо-дорого! А у тебя?! Хламу накопила! Всё вперемешку, как каком в таборе, прости господи! Разбираю, разбираю, из сил выбиваюсь – всё без толку! Как ещё мыши-то не завелись, не пойму.

– Да не следите вы! – обиделась Маря за выговор. – Никто вас не просит.

– Ты не просишь, да то не твоего уровня просьба. Шкафник я! К шкафу приставлен, потому следить должо?н.

– Как следить должны?

– Разно, – ответил Шкафник, понемногу успокаиваясь. – Моль отогнать, пыль протереть, вещички подровнять, словом, порядок поддержать, как ещё? Только на тебя никакого моего порядку не хватит. Бьюсь, как рыба об лёд. Сил моих больше нет. Так что ты сама теперь оставайся, шкафствуй. Передаю тебе все полномочия и светильничек вот. А я на пенсию пойду.

Маря наконец оторвалась от разглядывания квадратного старичка, перевела взгляд на передаваемый вместе с полномочиями светильничек, осторожно взяла его в руку и осмотрелась. Вокруг была вся её одежда и прочие вещи, но все почему-то очень большие, даже огромные. Одна заколка – в половину Мариного роста.

– Вы мне снитесь, да? – сказала Маря, которой стало не по себе от представления о том, что придётся остаться жить в шкафу. – Ведь не бывает никаких шкафников. Вас никто никогда не видел.

– Кха! – хохотнул старичок. – Нас и не положено видеть. Да и не во всех мы шкафах живём. Только в настоящих, от души сделанных. В этих новых заводских, конечно, нет. Но ты не болтай, принимайся за работу! – прикрикнул он.

– Вот ещё, – буркнула Маря, стараясь не выглядеть испуганной, – некогда мне, меня девочки ждут. Я пошла, потом поболтаем.

Она вскочила на ноги, но не устояла на чём-то мягком и упала, уронив светильничек.

– Ну, иди, – усмехнулся Шкафник, и светильничек погас.

Маря оказалась в полной темноте. Она попыталась выбраться из груды гигантской одежды, но у неё ничего не получалось, к тому же она не знала, в какой стороне двери. Она беспомощно барахталась среди свитеров, рубашек, туфель и платьев.

– Эй! – позвала она, – где вы?

Ответом ей был лишь громкий шорох одежды.

– Эээй! – в отчаянии крикнула она, – Не бросайте меня тут! Почему всё такое? Что вы со мной сделали?

– Зашкафил, что ж ещё? – наконец отозвался Шкафник. – В шкафу-то большой рост не надобен. Тебе так сподручнее шкафить будет. Теперь ты шкафница. А я пошёл.

– Нет! – закричала Маря, – не надо! Не бросайте меня тут! Я наведу порядок, только выпустите меня! Обещаю!

– Обещаешь? – переспросил Шкафник после бесконечной секунды раздумий.

– Да! Обещаю! Честно-честно! Я всё разберу, разложу и развешу, хлам выброшу. Только не оставляйте меня шкафить.

– Ладно, – нехотя согласился Шкафник. – Отпущу тебя, только смотри, обманешь – зашкафлю на веки вечные.

– Не обману, прямо сейчас разберу всё, – пообещала Маря.

– Ну, ступай тогда. И чтобы живо! – грозно сказал Шкафник и внезапно из темноты толкнул девочку в спину.

Маря выпала из шкафа на ковёр. Несколько секунд она лежала, зажмурившись, потом нерешительно открыла глаза, повернулась и посмотрела на шкаф. Тот стоял на своём месте как ни в чём ни бывало. Из открытой дверцы торчали фрагменты одежды.