Выше солнца

– Не удобно на потолке спать – знаешь?

– Знаю.

– Ну, тогда поехали. Нас уже брательник мой дожидается.

Выйдя из здания аэропорта, девушки направились к старенькой ауди серебристого цвета, возле которой, шёл спор на повышенных тонах между молодым парнем и тремя мужчинами средних лет.

– Понятно, – произнесла Оксана, ринувшись на защиту брата, который, как мантру повторял, что он не таксист, а приехал за сестрой.

– Так, а ну разошлись! – отгородила она собой брата, поставив руки в боки, широко раздвинув в сторону локти. – Тебе, падла, русским языком было сказано, что он не таксист! – двинула она животом обидчика.

– Пардон, мадам, произошло недопонимание, – парировал тот, отступая.

– А, ну рассосались, пока я не позвонила кому надо!

– Кому надо – это кому? – с издёвкой, поинтересовался второй бомбила.

– Попов Александр Сергеевич, тебе что-то говорит?

– Ну, и кем он вам приходиться? – уже с опаской, спросил третий таксист.

– Что кокушки уже жим-жим? Родственник! – предъявила она им свой паспорт в доказательство. – Надеюсь, зрением не страдаете?

Миша, заводи машину, – выдержав паузу, скомандовала она своему брату. Тот не стал долго себя упрашивать и крутнул ключом зажигание.

– Открой багажник, мы сумки поставим! – рявкнула она на брата.

Отъехав от аэропорта в полной тишине, паузу прервала Оксана, в свойственной ей манере:

– Нет, ну вот же гады! Докопались до моего брательника, – повернулась она полубоком на переднем сидении, охватывая свою аудиторию. – Вы видели их лица, когда я сказала, что Попов наш родственник. Я еле сдержалась, чтобы не заржать прямо там.

– А, кто это? – поинтересовалась гостья, восхищаясь иной гранью своей новой знакомой.

– Начальник отдела МВД по г. Горно-Алтайску.

– Так, он вам не родственник?

– Нет. Но, они-то, этого не знают. Я уже давно пробила эту фишку с однофамильцем. Рабочая схема. Бери на заметку, если будут проблемы. Запомнить просто: Александр Сергеевич – как Пушкин; Попов, как клоун – Олег Попов. Ну, или меня вспомнишь. Усекла?

– Усекла, – ответила Катя.

– А, что? – продолжила Оксана, – он – слуга народа, а я – народ! Вот он мне и служит не напрягаясь. И, всем – хорошо! Да, к тому ж, должна же я получить хоть какую-то компенсацию за годы издевательства в школе. Эти твари – мои однокласснички, все десять лет коверкали мою фамилию, ставя не туда ударение. Говорили не Попова (ударение на второе «О»), а Попова (ударение на первое «О»), намекая на мой большой зад. Хотя, какой зад может быть в начальной школе. Это я к седьмому классу стала раздаваться и вверх, и в ширь. Не, ну эти сволочи, конечно, получали от меня тумаков и пенделей. Одного, даже, покусала. Прикинь! У него на всю жизнь след от моих челюстей на руке остался. А, пусть носит – на долгую память. На здоровье!

– Понятно, откуда у тебя бойцовый характер.

– Ага, оттуда, со «счастливого» детства.

– А, сейчас с бывшими одноклассниками видишься?

– Да, каждый божий день. Угораздило же меня жить с ними по соседству.

– И, что, до сих пор в контрах?

– Да, упаси Боже! Простила и отпустила. Вот ещё мне свою энергию на дураков тратить. Что-то я заболталась? Занастальгировалась? А, вас то не познакомила! – вспомнили Оксана. – Это, мой брат Мишка.

– Катя, – ответила гостья.

– Очень приятно познакомиться, Катя, – ответил парень.

– Вот это – да! Катя! А, до меня, только, что дошло, что я, всё это время, не знала, как тебя зовут. Ты же мне так и не назвалась в кафе.

– Да, так неожиданно, рейс объявили, – поспешила оправдаться девушка.

– Ну, да ладно! Не напрягайся! Теперь-то мы знакомы, – рассмеялась Оксана.

Не смотря на второй час ночи, их ждали: во дворе под навесом, отгороженным от сада москитной сеткой, в свете подвешенной к потолку лампы, стоял накрытый стол. Стоило Мише скрипнуть калиткой, как свет загорелся сначала в двух окнах дома, а потом и в прихожей.

– Ксюня, ну что так долго? – встретила их хозяйка дома.

– Мам, ну бывает. Рейс на час задержали.

– Ну, как ты съездила?

– Хорошо, мам, хорошо.

В словах дочери, материнское сердце почувствовало какую-то грусть, но поступила мудро, решив не надоедать расспросами.

– Мам, вот, познакомься – это Катя – журналист. Хочет написать статью, как празднуют Ивана Купала. А, сама работает в журнале свадебной моды.

– Очень приятно, Надежда Петровна, – представилась женщина. – Мы вас с отцом заждались. Он уже спать пошёл. Ему завтра рано вставать на работу. А, вы мойте руки и за стол, пока мухи всё не съели. Заколебала меня эта старая черешня – не успеешь ободрать, то шпаки нападут, то короед. А, мух то, вообще – тьма, – посетовала хозяйка. – Ксюнь, покажи гостье, где у нас умывальник. Я пока за шалью схожу – прохладно, что-то.

– А, у вас здесь, что, дождя не было? – удивилась Оксана.

– Может и был, так я не слышала, задремала, наверное.

Оксана подвела Катю к уличному умывальнику в виде подвешенной на гвоздь металлической посудине с болтом и шайбой снизу, при поднятии которых в ладонь лилась вода.

– Ты, давай – умывайся, – продемонстрировала хозяйка процесс эксплуатации, – а, я пока забегу в дом, переоденусь. Я конечно, не до трусов промокла, как ты. Но, мокрая джинса – такая тяжёлая.

– Да, конечно, – ответила Катя, не переставая удивляться этой девушке.

Помыв с мылом руки, гостья прошла к столу, который ломился от обилия еды: куриные ножки в обжаренной целиком молодой картошки, посыпанной зеленью; целая пятилитровая кастрюля окрошки на квасе; разносол. И, куда же, без оливье?

– Чо сидишь? Давай, накладывай, – прогремела Оксана.

– А, твои, что, ужинать не будут?

– Они уже поели, – ответила девушка, зачерпнув окрошку поварёшкой. – Тебе налить?