Кошка, которая гуляла сама по себе. Ох, и странные, эти русские! От сердца к сердцу мост

Что были частью пути, 

Частью пути.

Быть может, потому я была лишь той, 

Что полюбила Луну

И лишь то было моей ошибкой, 

Что я всегда прислушивалась к своему сердцу, 

Прислушивалась к своему безумному сердцу…

И я любила так, как любит женщина, 

Которая видит в своем мужчине Бога.

Если я отдавалась, то делала это полностью.

И если мне что-то не удавалась, 

я снова пыталась начать, 

Снова встать на прежний путь.

И я любила так, как любит женщина, 

Которая не пала духом, 

Которая пытается любить еще день, 

Которая живет в своих мечтах, 

И из-за любви ошибается, 

И из-за любви ошибается…

Быть может, не было времени, 

Чтобы ясно увидеть, 

Что в конце

Я должна была проиграть.

Когда меня унесло ветром, 

Я проживала мое время.

И когда я потеряла сознание, 

У меня осталась лишь вера.

И только чтобы продолжать это сумасшествие, 

Следовать страсти, которая так быстро исчезает.

Лишь чтобы снова поверить в неё, 

Чтобы не потерять силы и снова не упасть, 

Все, что мне нужно – стать сильной…

И я любила так, как любит женщина, 

Которая видит в своем мужчине Бога.

Если я отдавалась, то делала это полностью.

И если мне что-то не удавалась, 

я снова пыталась начать, 

Снова встать на прежний путь.

И я любила так, как любит женщина, 

Которая не пала духом,

Которая пытается любить еще день, 

Которая живет в своих мечтах, 

И из-за любви ошибается, 

И из-за любви ошибается…

Что ж, ей не впервой ошибаться…

Кэт росла неуверенной в себе девочкой благодаря отцу и брату, которые оттачивали на ней своё остроумие насмешками. И, хотя она делала вид, что её это не задевает, на самом деле, в глубине души наслаивались комплексы: не красивая, не умная, бесталанная, неуклюжая… Почему в это не вмешивалась мать, Кэт не знала. Может, потому, что она старалась не остаться в долгу и огрызалась, как могла, проигрывая раз за разом в этой словесной перепалке более взрослым мужчинам? Может быть, Кэт надо было поговорить с матерью по душам, но та была постоянно в хлопотах за двумя младшими братьями и по хозяйству, и девочка стеснялась лезть к матери со своими детскими проблемами. Насмешки закончились, когда она решилась поговорить с отцом, и последние 2 года школы прошли вполне мирно.

И вовсе она оказалась не дурой – в институт поступила легко. Неожиданно прорезался талант к пению, а подростковая угловатость исчезла. Она, правда, немного стеснялась своего высокого роста, но это так, совсем чуть-чуть. А уж когда на неё обратил внимание самый красивый и умный мальчик их группы, Кэт просто расцвела и летала, как на крыльях. Это потом с этой высоты было больно, очень больно, падать, когда она узнала, что его интерес к ней – просто злой розыгрыш, на который его уговорила её соперница по солированию в хоре, позавидовавшая её голосу.

И Кэт бросила институт, не в силах смотреть в глаза однокурсников, поскольку ей казалось, что над ней смеются все поголовно. И старые комплексы вернулись. Кэт связалась с компанией готов

. Их черные одежды как нельзя лучше подходили её высокой фигуре. Густой макияж закрывал лицо, как маска, и за ним надежно пряталась внутренняя боль. А её низкий густой голос и внутреннее состояние идеально легли на минорную мелодику готической музыки:

Так, где же на этот раз доказательство обмана,