Лорды гор. Любовь и корона

Леди Исабель – черноволосая и кареглазая девица двадцати лет, с явной примесью южной крови, была самой старшей и по возрасту, и по знатности. Она была дочерью влиятельного герцога Лескара, владевшего обширными поместьями и виноградниками на юге Гардарунта, но с пятнадцати лет жила при дворе, получив должность фрейлины при близнецах В..

Высокомерная, с презрительной ухмылкой на смуглом скуластом лице, она чем-то напоминала сестер А., хотя внешне была их полной противоположностью. Но внутренне… Виола и Виолетта никогда не вели важных разговоров в ее присутствии. Обе принцессы недолюбливали южанку, но вынуждены были мириться с выбором отца и ждать, когда им самим дозволят выбирать свое окружение.

Исабель восседала в центре, и о что-то объясняла двум младшим фрейлинам. С ее лица не сходила брезгливая надменность, но при виде вошедшей принцессы южанка оборвала речь на полуслове, растянула губы в улыбке, поднялась и присела в неглубоком реверансе, чуть-чуть наклонив голову.

– Ваше высочество…

Две ее собеседницы мгновенно подскочили и тоже взялись пальчиками за юбки, присобрав их в церемонном поклоне. Достигшие совершеннолетия в начале зимы леди Марцела и леди Эбигайл, дочери виконтов, спешивших погреть руки на союзе с могущественным Севером.

Каждая из трех девушек, имея за душой неплохое приданое, надеялась выйти замуж за знатного северянина. Вот только зачем ласхам простые человеческие девицы без капли магии?

– Поднимитесь, леди, – дозволила Виолетта. – Леди Марцела, леди Эбигайл, прошу оставить нас с леди Исабель.

Снова поклонившись, девушки вышли.

Летта почувствовала себя неуютно под пристальным, без капли почтения, взглядом черных глаз южанки, потому начала без церемоний:

– Исабель, тебя назначил камер-фрейлиной мой отец. Скажи, перед отъездом он имел с тобой отдельный разговор?

– Да, ваше высочество, – фрейлина опустила длинные, загнутые вверх ресницы.

– И какое поручение он тебе дал?

Исабель удивленно вскинула бровь, но ответила:

– Как обычно, ухаживать за вашим высочеством, предупреждать ваши желания, не оставлять наедине с мужчинами и оберегать вашу честь и достоинство.

– А особое поручение? Он что-нибудь говорил о нас с императором?

– Не понимаю, о чем вы.

– О нашей свадьбе.

– Разумеется, говорил. Я получила из его рук полное описание брачного ритуала северян и должна вместе с фрейлинами подготовить вас к нему.

– Там что-то очень сложное? – заинтересовалась Виолетта.

Тонкие губы южной красавицы изогнулись в усмешке:

– Нет, что вы. Ласхи прекрасно понимают, что ни одна человеческая девушка не выдержит полной магической церемонии, потому ритуал будет существенно урезан. Не сложнее, чем венчание в церкви Безымянного. Но вам предстоит пройти неприятную процедуру: придворные маги должны будут удостовериться в вашей девственности. Репутация ваших сестер… не безупречна.

Летта поежилась.

– О подробностях потом. Сейчас меня интересует, что еще сказал вам мой отец.

– Больше ничего, – сладко улыбнулась Исабель, даже не скрывая, что лжет. – Ничего необычного. Советы, поручения… Как вашей камер-фрейлине мне поручено заниматься канцелярией будущей императрицы.

– Разве вы грамотны? – удивилась принцесса.

Южанка презрительно скривила уголок рта.

– Конечно! В южных провинциях учение не считается постыдным. Наоборот, хорошее образование – привилегия богатых. Через наши земли проходили шаунские караваны, а все купцы грамотны. А если вспомнить, что наши земли полтора века назад были шаунскими, и там приняты другие традиции… Это горный лорд Астарг Завоеватель, ставший первым Огненным королем, очистил наши земли от шаунов, старых аристократов и грамотности. Ему было выгодно, чтобы новая аристократия была невежественной.

Виолетта огромными от изумления глазами смотрела на раскрасневшуюся от гнева фрейлину, даже сжавшую кулаки от негодования. Принцесса и не подозревала, какие страсти бушуют за надменной внешностью Исабель. Однако, как правнучка Астарга Завоевателя, Летта не могла снести хулы на родственника.

– Возможно и так, леди Исабель, но Астарг расширил королевство в четыре раза, провел каналы в пустынные земли, где раньше ничего не росло, кроме песка и камней, возвысил новых людей, дав им титулы и земельные наделы. Если бы не он, ты родилась бы в пустыне, и вряд ли носила титул леди.

– Да, это так. Но Астаргу, как и его потомкам, было выгодно, что его окружение – необразованные невежи. Мы, южане, даже скрываем свои умения, чтобы не стать объектом насмешек на балах и пирах. А ведь это мы над вами смеемся про себя, простите за откровенность. Над принцессами, не умеющими читать и писать.

– Я могу прочесть молитву и умею расписываться.

Исабель посмотрела на нее с жалостью.

– Я знаю, но этого слишком мало. Простите мне дерзость, но я скажу, если вы ходите от меня совет.

– Продолжай.

– Императору уже триста лет. Его невозможно ничем удивить, невозможно завоевать его сердце даже вашей красотой, юностью и невинностью. Он из тех мужчин, кому требуется куда больше от женщины, чтобы он ее хотя бы заметил. Если вы хотите, чтобы ваш будущий муж вас уважал, вы должны научиться всему, что считается позорным для женщин Гардарунта. Всему, что умеют южанки. У нас в ходу поговорка: «Неграмотен – значит, ленив. Ленив – значит, беден». А еще: «Умный бедным не бывает». Но разные люди по-своему понимают, что такое богатство. Для кого-то это знания, для другого – дети, для третьего – деньги.

– А для тебя?

– О, конечно, власть! Тогда будет все.

– Никакая власть не даст детей, если женщина неспособна родить.

– Вам это не грозит, ваше высочество, – фрейлина ловко переложила стрелу интереса на чужой лук. – Вы и все ваши сестры имеют хорошую наследственность.

– Агнес и Адель бездетны.

– Уверена, они еще удивят всех.

– Вы что-то знаете? – насторожилась Виолетта.

– Только то, что к ним не пришли лунные дни, как и к вашей близняшке Виоле после той оргии. Об этом весь дворец сплетничал.

– Виола… – прошептала принцесса. Острая боль потери снова резанула по сердцу. Но она не позволит, чтобы ее боль видели жадные до зрелищ чужие глаза. – Ступайте, леди. Нам всем нужно отдохнуть. Благодарю вас за честные ответы и за откровенность.

Возможно, южанка не так плоха, как ей думалось.

Исабель поднялась, поклонилась.

– Добрых снов, ваше высочество. И примите мои соболезнования. Мы все скорбим.

Виолетта молча кивнула, сглотнув горький комок слез.

– Я позову Марцелу и Эбигайл, чтобы помогли вам разоблачиться, – сказала камер-фрейлина.

– Достаточно одной из них, – принцесса справилась с собой, и голос не дрогнул.