Фабио и Милена

– Не тревожься по этому поводу, нам как раз делалось скучно, верно Альберт?

– Грядет немыслимое побоище господа, я уверен, что вскоре власть переменит свое решение и смирится с поражением, – сказал Альберт удивляя присутствующих своей репликой. – Кровь станет нашим лунным покровом, и мы потонем в ней, убийцы будут убивать друг друга в надежде на свободу. К чему же приводят нас наши пороки? Ведь время не пойдет вспять, а мертвецы уже не восстанут из своих могил, все мы обречены наблюдать жуткую картину спасения одних за счет других и смерти ради жизни.

– Вот и все, закончил. – Сказал Эрик замазывая рану мазью и бинтуя плечо. Фабио встал и пожал руку Эрику поблагодарив того, а также кивнул Альберту, который поднял за Фабио свой стакан после чего осушил его одним резким движением. Фабио взял сумку с вещами и повесил ее на здоровое плечо. Милена отперла дверь, и они вышли на улицу, но обернулись, когда Эрик стоя в дверях спросил:

– Я надеюсь это не последняя наша встреча старик?

– Надеюсь, что нет, но придется постараться.

– Удачи тебе друг мой, я буду молиться за тебя и твою дочь.

Эрик закрыл двери. Фабио и Милена шли вдоль пустой темной улицы, люди словно провалились сквозь землю, лишь фонари изредка скрашивали их одиночество да моль, что огромными стаями кружила вокруг фонарей толкая друг друга, садясь на фонарь, а затем взлетая вновь по кругу.

Дойдя до скромненького дома, они зашли в парадную и стали подниматься по лестнице. На четвертом этаже была всего одна дверь, в то время как на других их было по три. Фабио простучал какую-то мелодию по деревянной запертой двери и через какое-то время можно было услышать, как зашаркали тапочками по полу до самого порога. С томной медлительностью замок щелкнул, а дверь отперлась.

На них глядела пожилая женщина, которая сначала осмотрела Фабио, а затем и Милену. В глазах старушки можно было заметить наворачивающиеся слезы, но они не покинули ее глазниц и сглатывая тяжелый комок в горле та сделала над собой усилие и попыталась заговорить.

– Фабио… – Произнесла она, прикрыв лицо одной рукой. – Как же я надеялась, что ты не придешь… Там, где ты всегда веет смертью… Но я знала, что, когда-нибудь ты объявишься и у тебя случится беда, и я молилась, чтобы этой беды у тебя никогда не произошло. Ох мой милый Фабио, голубчик! Проходи пожалуйста.

Она застыла у порога указывая им рукой в сторону ее квартирки и вновь обвела взглядом Милену недоумевая кем та ему приходится.

Старушка закрыла двери на замок и провела их на кухню, где они и присели все вместе. Ей не терпелось поскорее узнать, какая проблема свалилась им на плечи и какую ношу ей придется нести вместо них. Она смотрела на Фабио выжидающим взглядом тем самым поторапливая его.

Фабио тяжело выдохнул, потер больное плечо и всмотрелся в старушку, не веря своим глазам – как же время жестоко обращается со всеми смертными.

– Петровна, это моя дочь. – Начал Фабио наблюдая за ее реакцией, та не переставала поглядывать на них и нашла нечто схожее в их лицах: от них веяло смертью. Фабио продолжил:

– Я давно отошел от дел Петровна и занялся воспитанием своей доченьки, она пошла в меня и стала убивать за деньги…

– А теперь пришло время сполна заплатить за свои деяния?

– Ты ведь знаешь я не мог иначе, это было делом всей моей жизни.

– Я удивляюсь как ты смог покончить с этим раньше, а сейчас не можешь?

– Тогда у меня было много друзей в Совете.

– Как ты мог втянуть в это свою дочь Фабио, чем же ты думал?

– Сейчас не лучшее время для выяснения причин и следствий, я пришел к тебе за помощью, а не для того, чтобы исповедаться и просить совета. – Наступило молчание, Фабио начал осматривать ее старую и совсем маленькую кухню: раковина, грязный холодильник, серые словно от пыли шторы. Фабио задумался о высказанном и решил загладить вину. – Прошу не злись на меня Петровна, ты даже не представляешь через что нам пришлось пройти и раз уж мы здесь, то ты должна догадаться насколько все плохо.

– Понимаю Фабио, извинения приняты, как зовут твою дочь? – Она обратила внимание на Милену и даже натянуто улыбнулась, не скрывая неестественность улыбки точно совсем забыла, как это делается.

– Меня зовут Милена.

– Какая она красавица, молодые люди наверно себе места не находят, вот уж уверена. Даже не представить ее с оружием в руках…

– Послушай Петровна, ты ведь и без нас прекрасно знаешь о нашем положении, я уверен ты была удивлена, когда увидела наши имена в списке?

– Ваши имена? За кого же ты меня принимаешь Фабио? Кто я такая чтобы даже слышать о таких вещах?.. Послушай, я давно тебя знаю Фабио, ты помог мне однажды и возможно внес свою весомую и очень важную долю в мою жизнь, мне некуда деваться, мне придется помочь тебе против собственной воли.

– Скажи им чтобы они не трогали Милену, скажи им, иначе у меня не останется выбора…

– Для чего Фабио? Неужели ты полагаешь что справишься с такими же беспощадными убийцами, как и ты, а потом поднимешься наверх по их головам? Ведь это просто немыслимо мой дорогой!

– Все зависит от тебя и только.

– Я поговорю с Советом, я правда сделаю все возможное, но не даже не надейся на такую мелкую сошку как я, все что они могут сделать это выслушать меня, а ведь вердикт уже вынесен. Мне жаль Фабио, но скорее всего ваши дни сочтены.

Наступило молчание, Фабио напряг брови, лицо его казалось безжалостным, он старался справиться с приступом гнева, глаза его налились кровью. Петровна поглядывала то на Фабио, то на Милену с жалостью и страхом, ей действительно было жаль ведь она понимала в каком отчаянном они положении и знала, что сделать почти ничего нельзя, только чудо могло спасти их от погибели.

– Я постараюсь Фабио, на большее рассчитывать нет смысла, если они согласятся со мной ты поймешь это завтра и охота прекратится. Дотяните до завтрашнего дня, это все, о чем я вас прошу, остальное не в моих руках.

– Пошли Милена.

Они встали и направились к дверям, Фабио взял огромную сумку с оружием и открыв дверь стал пропускать Милену первой. Он посмотрел на Петровну, кивнул ей и пошел за Миленой вниз.

– Да поможет вам Бог. – Сказала Петровна им вслед.

Спустившись и выйдя на улицу, они очутились под мелким дождем, Фабио попросил Милену понести сумку, а сам потер плечо и вытащил один из серебряных пистолетов. Он учуял снайпера, который вероятно был за углом, стандартная позиция для снайперов – крыша и угол, так же банально как курить после обеда. Фабио почувствовал себя на месте снайпера, он словно залез в его душу. Приемный отец Фабио учил его разным тонкостям профессии киллера, но Фабио не всегда был податлив и внимателен поэтому ему приходилось самостоятельно вносить различные нововведения в свое ремесло и с помощью этих исключительных крайностей он сумел достигнуть неимоверных результатов, которые со временем лишь доказали свою действенность.

Неспеша они дошли до угла и остановились. Фабио не произнес ни слова, он приостановил Милену рукой которой держал пистолет и переложил пистолет в раненую руку, а здоровой взял камушек и бросил его за угол.

Камушек прокатился и Фабио считал сколько раз он соприкоснется с асфальтом и выслеживал расстояние которого он достигнет. Не успел камень остановиться как погремел выстрел, но пуля не попала в цель. Фабио мгновенно выскочил из-за угла и уже знал откуда эта пуля возникла, ему не потребовалось и секунды чтобы попасть снайперу в плечо отчего его винтовка выпала у него из рук прямо на асфальт с пятого этажа. Фабио не сомневался, что тот больше не сможет что-либо сделать, но все равно держал ухо востро.

Милена подобрала оружие и положила в сумку, после чего Фабио взял и надел сумку на себя. Они пошли дальше.

– Куда мы идем теперь? – Спросила Милена.

– Мы пойдем спать в «Высотный отель», где нас не достанут снизу, я думаю ночь будет спокойной, я буду охранять твой сон, ты должна выспаться.

– Ты тоже должен выспаться.

– Я буду охранять твой сон, буду охранять… – Милена, смотря в пустые глаза Фабио, блуждающий вид которых повергал ее в уныние, едва сдерживала слезы. Столько всего случилось за одну ночь, а ее отец все еще был немногословен, она чувствовала себя невероятно одиноко, ей впервые хотелось, чтобы отец говорил хоть что-нибудь и не замолкал никогда. Что же стало с ним теперь? Милена не узнавала его, она видела в нем убийцу, безжалостного, точного, продуманного убийцу которому не нужно ничего, кроме достижения своих целей, он может обойтись без сна и еды лишь бы защитить ее, но ведь она и сама может о себе позаботиться, ей как никогда раньше нужен был отец который поддержал бы ее.

Всем вниманием Фабио овладела цель, которая была недостижимой и невозможной. Он хотел покончить с Советом для того, чтобы его дочери не угрожала опасность. Если бы он только знал, как все изменилось, то возможно нисколько бы не изменил своих намерений, даже зная что их свобода обречена на погибель и их головы всего в одном шагу от неотступной смерти настилающийся как плед, окутывающей своей хваткой, дышащей ледяным, морозным дыханием им в спины, он все равно пошел бы на это.

Они проходили свозь темный и прохладный парк, издали уже виднелось высокое здание отеля, где Фабио и хотел провести ночь. Подошвы их обуви скрипели то о гравий, то об ломающиеся ветви деревьев, фонари то и дело освещали им путь и свет мелкими каплями попадал прямо на тропинку отсеиваемый нескончаемыми листьями на деревьях. Фабио изредка оглядывался и был бдителен, иногда он почесывал свое забинтованное плечо которые было влажным от крови.

Внезапно не заметив преграды, Милена потеряла равновесие и упала, вскрикнув от боли. Фабио дернулся, всего на секунду ему показалось что ее подстрелили, он заметил с какой скоростью из его головы сгинули все мысли, исчезли какие-либо звуки и на смену им пришла воцарившаяся в одно мгновение совершенная тишина. Он посмотрел на Милену и начал искать того, кто подстрелил ее. Им овладевала ярость, крик чуть было не сорвался с его уст, но не найдя стрелков поблизости он опустился к ней едва веря в происходящее.

– Милли, что произошло?

– Рана… Я упала…

– Боже мой, Милли, как ты меня напугала доченька, сейчас же вставай.

– Не могу, папа. – Сказала она и немного погодя начала трястись от рыданий, которые никак не могли в полной мере вырваться наружу. Милена не понимала своих чувств, усталость набросилась на нее отчего ей не хотелось вставать и куда-либо идти, ей хотелось лишь лежать на земле поддавшись слабости, позабыв обо всем случившемся как забываются дурные сны.