Развод. Другая семья

– И до Маргариты Викторовны доберемся, – кивает строгий прокурор, – вы с ней напару работаете?

– Нет, конечно, я просто воспитатель, – отвечаю я.

– А чего испугались тогда так, Олеся Викторовна? – безэмоционально говорит Кинг конг.

– Вы меня просто врасплох застали, – отвечаю я, – внешность у вас…специфическая.

– Ну да, ну да, – кивает он, – у нас есть точная информация, что бабушка одного из детей, которого именно ВЫ оформили сегодня, передала вам конверт с деньгами.

– Я не знала, что там деньги,– слабо отбиваюсь я, – и вообще…

– Олеся Викторовна, – прокурор брезгливо кривит губы, словно с червяком разговаривает, – лучше вам признаться и отдать конверт. Этим вы смягчите свое наказание.

– Конверта нет, – отчитывается один из сотрудников этого монстра.

– Куда вы дели деньги? Передали сообщнику? – рявкает на меня Александр Юрьевич.

– Александр! Успокойся! Деньги у меня! – вдруг слышим хорошо поставленный голос.

– Что? Мама, ты почему еще здесь? – оборачивается прокурор, – не влезай пожалуйста, в мою работу. Ведь именно ей ты отдала деньги, верно?

– Верно, – кивает она, – но теперь они у меня, так что отстань от бедной девочки, мы тебе все объясним.

– Мам, это кто? – Катюшка подбегает ко мне, – мы тебя ждали, ждали, а тебя нет. Мы с бабушкой Элей и Максимом пошли тебя искать!

– Ну пойдемте, объясните, – кивает прокурор.

Час назад

– Элина Львовна, что в конверте? – я не выдерживаю душевных мук и решаюсь спросить. Ну не может же весь мир быть против меня!

– Почему вы спрашиваете? Вы должны знать, – удивленно отвечает она.

– Я знаю, что там документы, по поводу потопа у Маргариты Викторовны, от вашего сына – прокурора. Это верно?

– Не совсем, – отвечает она, – там деньги.

– Что?! – я восклицаю так, что дети начинают прислушиваться к нашему разговору.

– Что? – говорю я уже тише, – деньги? Это вас Маргарита Викторовна попросила принести?

– Я думала, это вы, – с сомнением говорит Элина Львовна, – ведь вы же исполняете обязанности заведующей. Девушка по телефону представилась заведующей и обозначила сумму. По имени не представилась.

– Ужас! – я хватаюсь за голову, – это не я, я вообще не знала, что заведующая берет взятки! Я чуть было не отдала их ее дочери!

– Чуть было? – Элина Львовна приподнимает идеальную бровь.

– Да, Маргарита Викторовна просила чтобы я конверт отдала ее дочери, но я не отдала…

– Почему? – удивляется пожилая дама.

– Ну…это личное, мне показалось это очень подозрительным…Я решила что меня хотят подставить.

– Очень интересно, почему вам так показалось? Обычная просьба… – она недоверчиво смотрит на меня, я не знаю как объяснить ей, что я не собиралась присваивать деньги себе. Боюсь у нее сложилось именно такое мнение.

Я делаю вдох и выкладываю все Элине Львовне. Про Вадима, и про любовницу.

– Понятно, – задумчиво говорит Элина львовна, – что ж я очень вам сочувствую в вашей беде и прошу поскорее вернуть мне конверт. Боюсь, что мой сын уже в пути и скоро нагрянет.

– Ваш сын прокурор? – спрашиваю я

– Да, – кивает она, – это я попросила его разобраться с взятками в вашем саду. Деньги меченые и факт взятки записан на телефон.

Я бегом бегу в кабинет и забираю этот треклятый коверт, передаю Элине Львовне. Она прячет его в сумочку.

– Не переживайте, я скажу Саше что вы не виноваты. Она похлопывает меня по руке.

– Спасибо, – киваю я, но на сердце все равно тревожно.

Глава 9

– Папа, – Максим подходит к Александру и смотрит на него снизу вверх, укоряюще, – почему ты кричишь?

– Привет, сын, – отец подхватывает на руки мальчика, и улыбается, – как тебе первый день в садике?

Я поражаюсь как меняется лицо строгого прокурора. Словно трещины идут по каменному лицу и губы расплываются в улыбке. Надо сказать улыбка ему к лицу, сразу лет на десять моложе становится. Глаза теплеют, из колючих становятся ласковыми, как будто солнышком обогретое синее небо.

– Хорошо, – коротко кивает Максим, – это Катя, мы дружим.

Он говорит сухо, без улыбки, но для ребенка с расстройством эмоциональной сферы это нормально. Если с ним и далее также хорошо заниматься, то он вполне может научится выражать эмоции и ничем не будет отличаться от сверстников.