Кафе на углу

Тут она хотела сказать, что познакомились в этом же кафе и что вчера у них была 1 близость. Но излишняя откровенность, она посчитала действительно излишней.

– А чем ты живешь, точнее, чем зарабатываешь?

– Я профессиональный тренер по бодибилдингу, то есть я сам занимался, потом я забросил, потому что мне мой тренер поставил жесткое условие. Или я перехожу на химию, или он перестает меня тренировать. Но это не было… было, – тут Григорий начал запутываться в своих же словах и, чтобы не выглядеть смешным и не умеющим связывать слова, замолчал.

– Возможно, ты прав, погубил бы здоровье. Ведь большой спорт работает на износ человека. Замечательно, конечно, если ты станешь чемпионом, а лучше олимпийским чемпионом, а потом что?

– Ваш счет, пожалуйста, – сказала официантка, поднеся чек Григорию.

– Включите в общий чек, в общий человек с девушкой.

– Мне неудобно.

– Прекрати, позволь сделать мне тебе приятно. Это тебя ни к чему не обязывает, поэтому не переживай. Если мы после сегодняшнего вечера больше не встретимся, так тому и быть.

– Ты, наверное… слушай.

– Я слушаю тебя.

– А ты не ведешь блог?

– Пробовал, мало подписчиков, никому не интересны умные, заумные, мудреные, философские тексты. Всем нужно просто, доступно, развлекательно, трешово.

– У меня был блог о кулинарии. Когда начинала, думала, что у меня будет куча подписчиков, невозможное даже брошу работу, буду заниматься только этим. Наивная.

– У меня примерно то же самое, только те мы другие. Правда, странно, что твоя тема не зашла. Обычно едизм всегда в тренде в интернете.

– Что?

– Едизм.

– Я вроде даже не уточнила, что я хотела переспросить, но ты уже ответил, предугадал. Не знаю почему, но мне с тобой легко общаться, хотя я чувствую некую преграду, между нами.

– Это оттого, что мы мало знакомы и боимся, возможно, друг друга. Человек всегда боится перемен. Изначально мы все чужие, потом рождаются дети, мы стареем, ну и так далее.

– Я не поверю, что ты ничем в жизни не занимаешься, кроме тренерства.

– Не знаю, что можно причислить к тому, что, то есть, ничем я занимаюсь… Пожалуй, я… паршивый писатель, я пишу, пишу в стол.

– Как это? Никогда не была раньше знакома с писателями лично.

– Ну, раньше называли тех, кто пишет, но не издается.

– Я хотя и сдаюсь, и читатели есть, ну, их меньше 10, если считать постоянных читателей.

– Ух ты.

– Никакого «ух ты». Писатели – обычные люди. Возможно даже, мы хуже других.

– Почему ты так категоричен?

– Потому что мы говорим правду, но за это бьют иногда ногами, правда, в переносном смысле, но может случиться и в прямом. Нужно постоянно угождать публике, так можно дойти до откровенной пошлости. Не правда ли?

– Не могу сказать, я же не писатель.

– Ладно, я думаю, мне нужно писать, возможно, мне это самому нужно больше, чем другим. Вообще нужно писать так, что ты пишешь сам себе, откровенно, сам себе. Нет смысла писателю публики, она разная, и всегда найдутся критики, всегда, по-другому не бывает, поэтому нет смысла слушать других. Не поеду домой, оставлю сумму за стол. Пока, созвонимся.

Григорий быстро собрался и вышел из кафе. Анна почувствовала дикое одиночество, которая наступила ее душе. Она не понимала, что происходит, она даже не поняла, что произошло, тем более не могла сказать, что будет. Она ничего не понимала.

Пока она сидела в оцепенении, в кафе зашёл Алексей, вчерашний парень, с девушкой, которую он держал очень нежно за руки, не желая причинить боль.

Они узнали друг друга, встретившись взглядами

И тут Анна расплатилась. И тоже вышла на улицу, где уже не было видно подавно Григория.

«Надо было с ним пойти, толком даже повышение не смогла ответить, честно сказать, даже забыла», – размышляла она себе под свой курносый нос и направлялась в сторону своего автомобиля, припаркованного неподалёку.

Эту ночь она спала одна, но засыпала очень плохо, потому что вчерашняя оставленная пачка презерватива, лежащая на комоде возле широкой кровати с левой стороны, немного вывели её из спокойного душевного равновесия, и в памяти всплыла вчерашняя ночь в цветных и ярких красках.

Немного сделав себе приятное и не добившись желаемого, она закрыла глаза и, старательно отгоняя лишние мысли, в конце концов уснула крепким и сном.

Глава 2.

Взгляд

В один из вечеров Анна зашла в кафе, где сегодня играла джазовая музыка. Она настолько была преисполнена своими планами на вечер, когда собиралась посетить спортзал, поужинав быстро после работы.

Она начала переодеваться в своей машине, но потом, подумав, что это легко можно сделать уже в спортзале, сняв с себя трусики, не стала обратно их надевать под юбкой.

Она чувствовала свежесть, она чувствовала бодрость.

Заказав свое любимое кофе с кусочком торта и молочным напитком, она села и начала наслаждаться музыкой.

Она была всеядна в музыке, могла послушать любое направление в зависимости от настроения и места, а также времени.

Она ритмично покачивала головой и пыталась что-то изобразить руками, из-за этого она, даже сидя на мягком и удобном стуле, чуть не свалилась на бок

Она расставила ноги, очень быстро среагировав, только благодаря этому она не упала

За всем этим наблюдал мужчина средних лет с худощавым лицом. Он был побрит налысо и напоминал Анне одного бывшего знакомого, с которым у нее были теплые романтические отношения в течение 2 месяцев, когда она жила в другом городе, то есть была в командировке.

«Не тот ли это парень?» – думала она про себя.

«Нет, не может быть, иначе как бы он здесь вообще оказался?».

Мужчина улыбнулся, она сделала то же самое в ответ. Мужчина не смог отвести от нее глаз, и всякий раз, когда пытался это сделать, его взгляд возвращался опять на Анну, точнее, на нее, на ее тело в районе живота.

Она была одета в короткую юбку довольно свободным кроем, поэтому ноги у нее не сковывали.