Распутье

– Молчишь? Молчание говорят – знак одобрения! – Взяла Стаса под руку, и они медленно побрели по влажному асфальту.

Через полчаса она остановила кавалера. – Вот и пришли. Мой домик, – указала рукой на девятиэтажку.

– Пойду, уже поздно. Завтра рано вставать, – сказал Масунов, неспокойно поглядывая вокруг, – и вообще…

– Как хочешь, не держу, – уныло ответила Ольга и медленно побрела к подъезду.

«Отлично! Кажется, отделался! Ни к чему эти похождения. Ну, Стас, молодец, кремень! Устоял! – похваливал он себя. – А то, как жене в глаза смотрел бы? Ладно, хорошо, что так закончилось, побегу домой».

– Ах! – услышал он возглас у подъезда.

Стас обернулся и увидел её, припавшую на колено. Бросился на помощь. – Что случилось?

– Нога! – простонала девушка, изобразив невыносимую боль.

Он взял Ольгу на руки и посадил на скамейку.

– Нога, – повторила она. – Кажется, подвернула.

В голове Стаса закружились мысли. «Женская хитрость? А может действительно травма? Не оставлять же в таком положении. Только б не на девятый этаж… Если лифт не работает… тащи тогда, упирайся».

– На каком этаже живёшь? – спросил, не надеясь на лучшее.

– На восьмом.

«Уже легче» – в мыслях усмехнулся он и проверил её ногу: – Так больно?

– А! – вскрикнула она.

– Тяжёлый случай, – пробубнил Стас.

– Что? – переспросила Ольга.

– Держись за шею, говорю! Домой понесу. Лифт-то исправный?

– Не знаю, – ответила плутовка, прижавшись. Он понёс, чувствуя необъяснимое волнение, такое же, как в ресторане во время танца. К счастью лифт оказался в порядке и был припаркован внизу. Масунов внёс Олю в квартиру и уложил на диване. – Вызову неотложку, – сказал, вытащив телефон.

– Не надо скорую. Нужно холодное…

– Сказал бы что подойдёт, – прошипел Стас, но громче озвучить постеснялся. Вытащив из морозильника лёд, насыпал кубики в целлофановый пакет, завязал и, вернувшись, приложил к ноге охающей Ольги.

– Да разденься, жарко, – буквально сразу, забыв про боль, предложила она.

Он подчинился. Плащ, шляпу, повесил в прихожей на вешалку.

– Если хочешь выпить, – в холодильнике есть напитки, – сказала, хозяйка, поправляя компресс.

Он выбрал коньяк.

– Выпьешь? Налить?

– Коньяку, – ответила она, будто видела, что тот достал.

Стас налил, подал, сел в кресло откинулся на спинку. Попивая, искоса посмотрел на часы, стоящие на трюмо. Было половина первого ночи. Она заметила его скрытный взгляд.

– Извини, задерживаю. Ты настоящий… спас, можно сказать от неминуемой гибели. Благодарю за мужество храброго принца! Проси что пожелаешь! – произнесла она торжественно с иронией.

«У неё нога больная, а она театр изображает, – ворчал Стас. – Кстати, откуда монолог? – Наверное, из Шекспира? Женщины многие увлекаются подобным. Нашлась Клеопатра… Артистка, чёрт возьми! Не нога, мозги вывихнулись. Играет как с котёнком!»

Поставил стакан на журнальный столик и подсел рядом: – Как нога?

– Лучше. Намного лучше. Попробую пройтись, – и поднялась.

Стас предложил руку.

– Нет, нет, сама, сама, – запричитала она, жестом усадив его на место. – Вот! Уже хожу, – прошлась по комнате, прихрамывая.

Масунов задумчиво попивал коньяк. – «Явно актриса! Как разыграла ловко? Роль коварной Миледи подойдёт. Маленькая лгунья! Ведь моложе лет на пятнадцать, а то и больше. Что ещё выкинет? Сейчас, наверное, будет искать коня, чтобы выехать куда-нибудь в лес на королевскую охоту. А конем, по всей видимости, буду я. Но шиш! Обуздать не дам! Не на того напала! Я мужчина серьёзный, со мной такой номер не пройдёт, – думал он, пытаясь предугадать её дальнейшие действия. – Наверняка захочет принять душ, – осенила мысль Стаса. – Вот тогда-то и улизну. Хм, улыбается. Улыбайся, улыбайся! Я тоже актёр не плохой! Скоро мой выход, вот в ту дверь», – и Масунов остался доволен придуманным сценарием.

– Включить музыку? Не скучно? Молчишь и молчишь, – пропела Оля из другой комнаты. – Какую любишь?

– Не громкую, – ответил Стас со вздохом и, увидев на столике пепельницу, закурил, не спрашивая разрешения.

Заиграла Аппассионата Бетховена в современной обработке.

– Отличная вещь, – оценил он, – у тебя хороший вкус!

Она улыбнулась, выглянув.

– Не обидишься, если оставлю на некоторое время? Хочу принять душ.

– Пожалуйста, пожалуйста, – поторопил он, дымя. «Отлично!» – взбодрился и принялся «смазывать лыжи».

Она вышла из комнаты, как ни в чём не бывало, забыв про ногу, на которую только что прихрамывала и прикрыла за собой стеклянную дверь в ванную комнату. Стекло было узорным, не очень-то прозрачным, но можно было за ним наблюдать её движения и силуэт. Стас невольно вытянул шею, прислушиваясь, когда польётся вода. «Всё момент настал!» – и, хихикнув, на цыпочках, без шума подошёл к двери и нажал на ручку. Дверь не открывалась. Попробовал ещё. Бесполезно. «О мой бог! – взмолился бедный мужчина, – заперла! Но когда? Хищница! Куда положила ключ? Как могла, плутовка? Ну, всё, хватит! Выйдет – прямо скажу, что хочу домой!» – Прошёл незаметно в комнату и сел на тоже место. Налил полстакана и залпом выпил. Крепкий напиток выполнил своё дело. Стас почувствовал, что опьянел. Ноги сделались ватными, тело расслабилось. Удобнее расположился в мягком кресле и слушал музыку, которая убаюкивала и делала его безразличным. Он заснул. Снилось, что бежит по опушке леса, торопится, но ноги не слушаются. За ним гонятся, а он не может оторваться от погони. Увидел проезжающую в стороне карету, в которой девушка, похожая на Ольгу машет рукой и кричит: «Иди, иди быстрее, будешь мой!» Какое-то чудовище с рогом на голове и длинными ушами прижало его к толстому стволу и, взмахнув огромным топором, грозно прокричало: – Ха, ха, ха! Вот и попался, голубчик! Теперь не уйти!.. В этот момент он вздрогнул и открыл глаза. Перед ним стояла Ольга, прикрывшись полотенцем.

– Чудовище, – пробормотал Стас спросонья.

– Что? – не расслышала та.

– Чудовищно красива, говорю.

– Наконец-то услышала комплимент, – улыбнулась она, не вникая в значение слов – как можно быть чудовищно красивой?

«Вот сморозил? – подумал Стас. – Это ж надо выкинуть… Ещё обидится. Но это сон навеял».

Из спальни раздался голос: – Просила принести халат! Кричу, кричу из ванной!..

Стас хотел выполнить просьбу, но остался на месте, услышав продолжение её речи.