Земля-ХХХ

Юрий Танчев

Земля-ХХХ

Нынешнее лето на Марсе выдалось просто восхитительным. Второй год подряд удавалось обходиться без пыльных бурь, и нежная зелень разнотравья с островками невероятно красивых цветов была чистой, без привычного налета марсианской пыли.

***

Игнат Стрельцов сидел на веранде своего небольшого, но уютного домика у озера с кристально прозрачной водой и разливал крепкий зерновой кофе себе, а внуку, тоже Игнату, названному в честь деда, – апельсиновый сок. Внук учился в десятом классе знаменитого на весь мир МКПК – Московского колледжа прикладной кибернетики, а на Марс прилетел к деду на летние каникулы. Выпив сок, внук встал и подошел к комоду, где стояла фотография с тремя астронавтами, среди которых он узнал деда. Внизу снимка черным фломастером была сделана надпись: «Земля-ХХХ, 2099 год».

– Дед, Земля-ХХХ – что это такое? И с кем это ты на фото? Это тоже астронавты? – Внук ожидал ответа, но дед не торопился. Наконец Игнат подошел к внуку и взял фотографию в руки.

– Это мои друзья, отчаянные парни – Джон Фальк и Радош Красич. Нам вместе довелось впервые отправиться в Дальний Космос на поиски нового дома для человечества. Наша Земля прекрасна и удивительна, но наша цивилизация всегда под угрозой так называемого «Судного дня». Глобальная катастрофа или гибельное внешнее воздействие могут положить конец нашему развитию, да и самой жизни.

– Дед, расскажи, пожалуйста! – Игнат-младший умоляюще смотрел на деда.

– Это долгая история… Пойдем-ка на берег озера, у меня там два старых кожаных кресла для рыбалки. Я люблю иногда просто посидеть в тишине, тем более после выхода на пенсию у меня масса свободного времени.

Они подошли к берегу и расположились в уютных мягких креслах. Игнат немного помедлил, раздумывая, с чего начать… Было о чем вспомнить.

***

Не так уж много времени прошло со старта первых кораблей Илона Маска на всё еще загадочный и манящий Марс, с надеждой на разум – хотя бы в прошлом – в пределах нашей Солнечной системы. Среди восьми планет так и не нашлось ни одной, пригодной для жизни, как Земля, по крайней мере, для гуманоидной жизни точно. Но и Земля находится в постоянной опасности, несмотря на спрятанный в холодных туннельных хранилищах архив семян важнейших сельскохозяйственных культур. Глобальная катастрофа или падение астероида, возможно, и не уничтожат эти хранилища, но будет ли кому достать этот запас и возродить растительность? Большой вопрос…

А потому в канун нового 32 года по Единому летоисчислению Объединенной Федерации государств планеты Земля в Дальний Космос стартовали три звездолета с нежными именами: «Вера», «Надежда» и, естественно, «Любовь». В качестве пункта назначения была выбрана экзопланета, открытая более века назад с помощью телескопа имени Джеймса Уэбба и ставшая сенсацией среди астрономов. Да, в её атмосфере преобладал углекислый газ, но человечество уже научилось быстро перерабатывать его. Главное, что там была вода, а двойная звезда, хотя и слабее Солнца, обеспечивала комфортное тепло. С размерами планеты, правда, возникли сомнения – она выглядела значительно крупнее Земли, и ей не зря дали название «Земля-ХХХ».

О биологическом населении планеты можно было только гадать. Но выбора не было, поскольку эта планетарная система, получившая название «Экзо-2059», оказалась «блуждающей». На невероятно огромной скорости она описывала длинную эллипсоидную кривую во Вселенной, с максимальным приближением к нашей Солнечной системе. Полет, по расчетам ученых, должен был занять всего несколько световых лет, поэтому Верховный Совет Объединенной Федерации дал начальнику Первой космической экспедиции Джону Фальку команду на старт. Весь мир с замиранием сердца следил за стартом «звездолетов надежды», как назвали их в популярных блогах «Несу свет» и «Карма-Н». Веками человечество мечтало об этом событии. Надежда людей обрела наконец окончательный образ и отправилась в межзвездное пространство – такое холодное, но такое манящее. Приготовления были окончены быстро, и три космических корабля покинули Землю.

Выйдя на земную орбиту, корабли пристыковались к гигантскому торпедо-образному модулю, собранному заранее. На его постройку ушло почти десять лет. Это был, по сути, автономный адронный коллайдер размером с самый большой небоскреб и даже больше. Модуль выглядел как огромный звездолет, а всякий корабль, пусть и космический, должен иметь имя. И оно нашлось – «Eternal». В его состав вошла компактная, но мощная ядерная установка с соответствующим именем «SpaceDestroyer» – разрушитель пространства. Это оказался один из тех редчайших случаев, когда высокие технологии были созданы на практике, хотя теоретические обоснования не просто запаздывали, а фактически отсутствовали. Хотя… немного теории при создании сей дьявольской установки все-таки использовали. Так называемый парадокс Аллы Фокиной – замечательного русского ученого, опередившей весь научный мир в вопросе устойчивости кварк-глюонной плазмы, имеющей запредельную температуру – около четырех триллионов градусов Цельсия. Устойчивость эта оказалась мизерной и не могла, по мнению маститых ученых, иметь практическое применение, поскольку никакой земной материал не в состоянии выдержать такую температуру. При ней «плавятся» даже протоны и нейтроны, а кварки и глюоны «развязываются» и плывут, куда им заблагорассудится.

Но Алла Фокина сказала, как отрезала: «Применим!». И ведь не обманула, умница наша! Нашла применение, причем двукратное: получился не только мощный, пусть и кратковременно действующий миллисекундными импульсами аннигилятор, но и своеобразный ракетный субсветовой ускоритель. Аннигилятор протонно-ионными пучками, дающими огромную энергию, схожую с энергией Большого Взрыва, только в миниатюре – можно сравнить с нашим Солнцем, сжатым в кофейную чашку – уничтожал всё, что попадалось в ограниченной зоне его действия: астероиды, кометы, блуждающие обломки неизвестного происхождения. И не просто уничтожал, а полной деструкции подвергалась даже, казалось бы, исконная субстанция – вакуум! Ну и материя на субатомном уровне, само собой. Получалась не какая-то там «черная дыра», чего опасались ученые в прошлом веке, а вообще нечто не из нашего мира… такая субстанция, теоретически, могла существовать еще до Большого взрыва, во флуктуационном периоде протовселенной, вне пространственно-временного континуума, в «квантовой невероятности вероятного». Именно из такого невозможного и мало постижимого, нематематическими представлениями и инструментами, «флуктуационно-вакуумного супа» и родилось то, в чем мы сейчас живем, включая нас самих. Не будем, однако, отвлекаться, ибо это уже совсем другая история.

Итак, как я уже говорил ранее, было двукратное применение кварк-глюонной плазмы. Ломать – не строить… но помимо слома всего встречного, плазменный аннигилятор каким-то неясным пока образом давал, опять же весьма кратковременный и малый, эффект «втягивания». В итоге получался, мелкими прыжками, весьма существенный разгон корабля-коллайдера. На этом эффекте удалось в тестовом режиме очень быстро облететь всю Солнечную систему. Корабль, управляемый искусственным интеллектом, прошел через пояс астероидов целехоньким, как горячий нож через кусок сливочного масла. Решено было, однако, не разгоняться более половины скорости света – на этом настояла сама Алла Фокина, по каким-то пока только ей ведомым причинам. Я подозреваю, что это всего лишь женская интуиция, всего лишь… Как оказалось, после проведения полного цикла расчетов и испытаний, своей превосходной интуицией она, фактически, спасла нас.

***

За пределы Солнечной системы корабль вышел уже на скорости 150 000 километров в секунду. Благодаря относительной плавности ускорения перегрузка не слишком донимала нас, хотя на всякий случай мы все-таки залезли в специальные глицериновые ванны-капсулы.

Мы были молоды, и наши горячие головы попытались бы разогнаться до световой скорости, несмотря на запрет, но ИИЗ – Искусственный Интеллект нашего звездолета, как заботливая мамаша, не дал бы нам этого сделать. Ограничения были введены в его электронные мозги заранее умными людьми, разрабатывающими систему нашей безопасности. Мы дали ему громкое имя – «Кибермозг», но звали чаще просто «Кибер». Он обеспечил безопасный пролет до конечной цели путешествия, вовремя реагируя на датчики встречной массы. И хотя многие объекты нам были абсолютно не страшны, тратить на них энергию было бы неразумно. А пару раз нам попадались астероиды почти планетарных размеров, и не факт, что корабль прошел бы через них невредимым. Так что мы смело погрузились в искусственный сон – не анабиоз, конечно, но все жизненные процессы были достаточно серьезно заторможены – в полной уверенности, что Кибер все сделает как надо и разбудит нас на орбите планеты «Земля-ХХХ».

Так оно и произошло. Мы вышли из длительного сна, сладко зевая и потягиваясь, как коты после дневного отдыха. Выпив крепкий кофе, мы отстыковали нашу маленькую десантную ракету от борта «Eternal» и перешли на минимальную орбиту вокруг неведомой и прекрасной планеты. Понаблюдав за голубыми морями и зеленью лугов с пасущимися животными неведомых пород, мы пришли в полный восторг и незамедлительно вышли на быструю связь с Землей. Новейший вид квантовой связи, начало которой было положено еще в середине прошлого века совместными разработками России и Китая, позволил нам общаться с Центром управления полетами на Земле почти в режиме реального времени. Запаздывание сигнала было минимальным.

Передав изображение новой планеты с семью континентами и пятью морями, Джон Фальк отключил микрофон, радостно потирая руки.

– Вот вам живая планета! А они еще сомневались! – Он захохотал, толкая локтем в бок Радоша Красича.

– Не мешайте мне! – рявкнул Радош, снимая на камеру живописные красоты нового мира.

Игнат только улыбался, глядя на их ребячество. Он пристально смотрел на ландшафт поверхности планеты, и смутное предчувствие возникло в его сознании, что-то неопределенное, но тревожное и неприятное. Уж слишком идеально и безмятежно все было… Он мысленно спрашивал себя, что так напрягает еще до того, как начнется спуск на планету, и не находил ответа. Поскольку до начала спуска оставалось время, Игнат опять погрузился в раздумья, но ненадолго – Фальк снова включил микрофон и запросил дальнейшие указания.

Из Центра дали добро на посадку, и наш десантный корабль начал плавное снижение. Экипаж безмятежно любовался красотами огромной планеты, когда внезапный толчок впечатал бы всех в стены и иллюминаторы, если бы заботливый Кибер заранее не затянул наши ремни в креслах. Но почему, дьявол его побери, вместе с его датчиками, радарами, лидарами… почему он не отвел корабль от удара?

– Кибер, – закричал Фальк, – выравнивай курс! Отводи правый борт!

Фальк стиснул зубы и угрожающе вращал глазами. Вот только пугать Кибера было бесполезной задачей – он держал управление самостоятельно и не реагировал на негодование Фалька ни малейшим образом. Корабль лишь скользнул по чему-то невидимому и, похоже, невероятно прочному. Это непонятное нечто совершенно сбило с толку нашего видавшего виды и настроенного на любые космические каверзы Кибера. Он, разумеется, не вышел из строя, подобно роботу в старинном кинофильме «Отроки во Вселенной», от детской загадки про трубу плюс сидящие на ней «А и Б», но долго не проявлял своего искусственного интеллекта. Он упорно молчал и, наконец, выдал, как «капитан Очевидность», фразу: «Нечто неизвестного происхождения окружает планету, проникновение в атмосферу невозможно. Перевожу корабль на круговую орбиту, буду пробовать с другой стороны планеты. Датчики не реагируют на препятствие, оно для них невидимо, а потому как бы не существует. Не понимаю природу препятствия, мне такое неизвестно».

Мы сидели на борту в оцепенении, тупо глядя то друг на друга, то на казавшуюся совсем недавно такой манящей и доступной планету. Оказалось, это неприступная крепость, окруженная неведомой и невидимой оболочкой, непроходимой для корабля. Прежде чем мы это «переварили», подсознание уже запустило в наших, не столь уж и разумных, головах некоторое подобие легкой паники – мол, «зря летели в такую даль». Но потом в памяти вплыла любимая фраза ученых, терпящих фиаско: «отрицательный результат – тоже результат». На несколько мгновений повисла мертвая тишина. Фальк закрыл ладонями свое потемневшее от напряжения лицо, Игнат невидящим взором смотрел в иллюминатор, а голову будто сдавил какой-то спазм…

– Что ж вы, черти, приуныли! – первым подал голос Радош, снимая на камеру уже не красоты Земли-ХХХ, а наши постные лица. – Напрочь забыли про наш «SpaceDestroyer»?

– Это мысль! – отозвался Фальк, заметно повеселев.

– Как бы чего не вышло… мы столкнулись с чем-то невероятно сложным, созданным явно не забавы ради, – остудил их пыл Игнат. – И создатели этого… назовем его силовым полем, могут быть недовольны нашим напором. Семь раз отмерь, один раз отрежь… поговорку не дураки придумали.

– Ну вот, – Радош отложил камеру в сторону, – Игнат опять вылил ложку дегтя!

– Игнат, чего нам бояться? Энергия нашего разрушителя огромна, ей ничто не может противостоять. – Фальк вопросительно смотрел на него.

– Я не был бы столь категоричен, не зная свойств этого объекта… силового поля, условно говоря, – Игнат непроизвольно массировал пальцами свой широкий лоб, будто хотел поймать какую-то ускользающую от него мысль.

– Ставлю вопрос на голосование. Кто «за»? – Фальк, секунду помедлив, поднял руку.

– Я «за»! – рука Радоша мгновенно взлетела вверх.

– Я, пожалуй, воздержусь, – сказал Игнат. – Все равно вопрос уже решен большинством. Но надо ведь еще запросить мнение Центра?

– Согласен, надо сообщить обо всем на Землю. – Фальк протянул руку и включил микрофон. Его воодушевлению можно было позавидовать – он снова рвался в бой, с нетерпением и неистовым напором боевого командира. Быстро, но четко он доложил в Центр о случившемся. Игнат видел расширившиеся глаза Фалька и догадался о буре чувств в его голове.

Земля долго не отвечала, очевидно, оценивая полученную от Фалька информацию. На плечи сотрудников Центра лег тяжелый груз принятия правильного решения. Тем временем корабль трижды обогнул планету-загадку, пробуя вход в атмосферу, но доступа так нигде не получилось. Затем Земля вышла на связь, и нам было дано разрешение применить аннигилятор. Вечно лояльный ЦУПу Кибер ожидаемо не возражал и приблизил «Eternal» почти вплотную к «силовому полю», как окрестил его Игнат. Удар был нанесен без промедления…

На секунду у нас перехватило дыхание от невероятно яркой вспышки, отбросившей огромный «Eternal» на значительное расстояние. Система торможения сработала, и посланец Земли вернулся на прежнюю орбиту. Затем мы прильнули к иллюминаторам и похолодели от ужаса – достаточно большая область планеты под разрывом защитного поля почернела, как выжженная пламенем, ничего живого не осталось.

– Черт нас всех подери! – воскликнул Фальк в ужасе. – Радош, что мы натворили, прав был Игнат, что возражал нам…

– Посмотрите налево! – Радош закричал еще громче, чем Фальк. – Что это еще за штуковина? Неужто это братья по разуму? Хотя какой у нас, к лешему, разум…

Игнат, один сохранявший присутствие духа – хотя и с трудом, – взглянул на гигантский дискообразный объект, который выглядел гораздо больше даже чем огромный «Eternal».

Это был, без сомнения, звездолет, появившийся возле пробитой аннигилятором бреши как бы из ниоткуда. Если бы он летел в пространстве, Кибер заметил бы его и предупредил нас. Теперь предупреждать было поздно, и Кибер помалкивал, оценивая ситуацию своими кибер-мозгами. Но через некоторое время он заявил, что неизвестный объект, с большой вероятностью, является космическим кораблем инопланетной цивилизации. А появился он у нас под боком, тоже с большой долей вероятности, благодаря туннельному эффекту пространственно-временного искажения участка (или участков) Вселенной, проще говоря – через «кротовую нору». Земные ученые уже подбираются к обнаружению этих «нор», но ни одной пока реально не нашли. «Ну что ж, будем искать», – мысленно усмехнулся Игнат.

Тем временем из корабля братьев по разуму ударил узкий и очень яркий луч аккурат в центр разрыва защитного поля Земли-ХХХ, так опрометчиво пробитого нами с одобрения, можно сказать, всей нашей земной цивилизации. Проще говоря, сдуру…

Защитное поле красивой, но уязвимой планеты было быстро восстановлено. Природа Земли-ХХХ наверняка оживит этот красивый, но чужой «огород», или «сад», опекаемый – а может, и созданный – мощным разумом, сильным и осторожным, в отличие от наших мозгов, в том числе и кибернетических.

Дискообразный чужой звездолет исчез мгновенно, как и появился, не удостоив нас своим вниманием, а тем паче контактом первой степени. Очевидно, как низших созданий… Но это мы так полагаем, а что у высшего разума на уме – было доступно для понимания изложено еще в старые добрые (и не очень добрые) времена братьями Стругацкими, осудившими попытки использовать вредоносный эффект непонятных и совершенно чуждых людям технологий. Как оказалось, горе от ума перешло по наследству к потомкам, ибо забыв об этичности поведения в иных мирах – хотя кто нас этой этичности учил – мы бабахнули из «пушки», пусть и сверхтехнологичной и совершенной, по красоте и нежности манящей к себе планеты, такой защищенной и одновременно такой беззащитной «от дурака»…

Перед отлетом домой мы сидели в кают-компании нашего звездолета, подавленно молчали и пили, как всегда, крепкий кофе. Радош опять заговорил первым.

– И что это было? Я имею в виду, почему помертвел кусок планеты?

– Я полагаю, это смерть всего живого от ультрафиолета, от прямых лучей звезды, – Игнат отхлебнул горячего напитка и продолжил, – защитное поле оберегает от них планету. И не только от света, но и вообще от любых объектов, летящих в сторону Земли-ХХХ. Вы заметили, насколько ровная и нетронутая у нее поверхность? Ни один астероид, ни один метеорит не падали на эту планету, защитное поле «отфутболивает» все опасные объекты назад во Вселенную.

– Значит, мы летели зря, и земляне потеряли возможность колонизации экзопланеты, – насупился Фальк. – Столько усилий, напрасная надежда и не оправдавшаяся вера…

Они опять посидели молча, сосредоточенно жуя бутерброды и запивая их сладким кофе. Наконец Игнат вытер салфеткой губы и произнес:

– Отрицательный результат – тоже результат… Теперь мы точно знаем, что нашему разрушителю пространства нет преград, что есть жизнь на других планетах, и существуют братья по разуму. Правда, они не идут на контакт, но тем не менее, это сверхважное знание. И наконец, можно считать доказанным существование «кротовых нор», их надо искать и пробиваться к другим мирам, где точно найдется местечко для землян… на всякий пожарный…

Никто возражать не стал. Заняв свои капсулы, астронавты погрузились в искусственный сон. Звездолет взял курс на Землю. Обычную, родную Землю, не «три икса»…

***

…Марсианский день, мало отличающийся по длительности от земного, подходил к середине. Солнце было уже в зените, и стало немного жарковато. Хорошо, что больше нет пыльных бурь, так досаждавших марсианским поселенцам в былые времена.

Игнат Стрельцов повернулся в кресле лицом к внуку Игнату и произнес:

– Ну что, внучок, нам пора бы пообедать?

Внук не сразу ответил, завороженный рассказом деда. Потом тихим, но решительным голосом произнес:

– Я найду «кротовую нору»! Мы с тобой еще увидим новые миры!

– Не сомневаюсь в этом, – улыбнулся дед, – ведь ты – Игнат Стрельцов!

Они молча поднялись из кресел и пошли к дому, держась плечо к плечу. Вдали за их спинами среди красных скал возник, словно ниоткуда, странный дискообразный объект…