Последний прыжок

Она шла на полшага позади охранника, поглядывала на коротко стриженый затылок и раздумывала о том, что, будь её воля, она на месте следователей в первую очередь начала бы пытать именно охрану. Не может же испуг означать лишь чрезмерное рвение из-за скучной работы. Она же даже без пистолета к нему подошла, чего он так перепугался… Странно же.

Они обошли вокруг Инженерного корпуса и попали в Малый Толмачёвский переулок. Справа мелькнула церковь, затем потянулись оранжевые кирпичные стены основного корпуса, после них жёлтые стены Дирекции, и вот она – деревянная двустворчатая дверь под металлическим козырьком.

– Вам сюда, – он толкнул дверь и сделал шаг в сторону.

– Скажите-ка, а вы работали вчера? – спросила она, прищурив глаза.

– Нет! – с облегчением выдохнул он, неуверенно улыбаясь. – Мы же день через два дежурим, я вчера на даче был.

– Ну, это мы ещё проверим, – тоном инквизитора заявила Люба, следя за лицом собеседника.

Потом вошла в здание и закрыла за собой дверь. Молодой и более толковый охранник бойко проверил удостоверение и паспорт, записал всё в компьютер и буркнул:

– Второй этаж, кабинет тридцать шесть.

Чеканя каблуками, Люба поднялась по красивой старинной лестнице и остановилась перед чудесным летним пейзажем то ли немецкой, то ли голландской школы.

– Нравится? – спросила вдруг женщина, и Люба вздрогнула, потому что до этого не слышала никаких шагов.

Она повернулась и посмотрела на знакомую уже древнюю блондинку, одетую в скучный серый деловой костюм. Та тоже в ответ пристально рассматривала одежду гостьи, с явным одобрением встречая юбку-карандаш ниже колена.

– Я люблю такую простую живопись, – лаконично ответила Люба. – Время дорого, давайте приступим. Возможно, уже сейчас картины грузят на борт самолёта в Шереметьево.

Директриса вздрогнула и побледнела. Посмотрела на чемодан в руке гостьи.

– Пойдёмте, милочка, – бросила она и быстро пошла по коридору.

Они вошли в приятно обставленный современной мебелью кабинет. Директриса тут же угнездилась в огромном кожаном кресле и выжидающе посмотрела на Любу.

– Меня зовут Любовь Шестакова, и я являюсь инспектором по особым страховым случаям, – Люба поставила чемодан на пол и предоставила служебное удостоверение с голограммой и весьма неудачной фотографией, которую шеф упорно не позволял менять.

– Холмогорская Ирма Нормановна, – в свою очередь представилась хозяйка кабинета, глядя выжидающе и в некоторой степени настороженно.

– Итак, я изучила данные по застрахованным предметам и должна сказать, что сумма ущерба просто потрясает. Невероятные деньги.

– Какие уж тут деньги, они бесценны! Самый главный ущерб нанесён мировой культуре! – горячо воскликнула старушка, театрально взмахивая сухощавой рукой.

– И, тем не менее, картины были оценены на вполне конкретные суммы, которые наша компания должна будет выплатить музею, если мы не сможем найти воров, – намеренно мрачно сказала Люба. – Проведя предварительный анализ условий кражи, мы пришли к заключению, что преступление невозможно было совершить без непосредственного участия персонала.

Директриса вспыхнула, широко распахивая густо накрашенные глаза.

– Я вас уверяю, милочка, что работники музея не имеют никакого!..

– Позвольте мне самой судить, кто имеет, а кто нет, – холодно прервала её Люба. – Давайте для экономии времени начистоту. Выбор у нас с вами простой и незавидный. Либо я сейчас беседую с персоналом мягко и аккуратно, выявляя червяка в этом яблоке культуры. Либо это делают люди из полиции, а уж они с вами церемониться точно не будут. Распотрошат тут всё, поставят всех на уши…

– Ужас какой! – Ирма Нормановна побледнела и картинно прижала ладошку к щеке.

– И не забывайте про журналистов. Удар по репутации музея это самое последнее, что нужно и вам, и всему обществу. А уж журналюги постараются всё вывернуть наизнанку…

– И не говорите мне про них! – директриса приняла решение. – Давайте по-тихому, а потом передадим виноватых в полицию.

– Разумное решение, – Люба кивнула. – И ещё один момент. И вы, и я понимаем, что у меня нет законных оснований для проведения допроса персонала. Тем более, с применением технических средств…

Она указала кивком головы на чемодан, оставшийся посреди кабинета. Старушка посмотрела на него как на бомбу.

– Все ваши сотрудники не обязаны мне отвечать. И тем более, подвергаться процедуре испытания детектором лжи. Всё это они могут сделать исключительно добровольно. Понимаете?

– Понимаю. Они согласятся, – ответила Ирма Нормановна таким тоном, что стало ясно, что отказавшихся не будет.

– Хорошо, что мы поняли друг друга, ведь цель у нас одна – как можно скорее найти картины, пока они не осели в подземном музее анонимного коллекционера.

Директриса вздрогнула.

– Сейчас мне нужен список сотрудников, которые вчера работали в музее. Всех. Охранников, уборщиц, кассиров, смотрителей. И работников управления тоже…

– Вот, все списки готовы, – к Любе услужливо подвинули несколько листков.

– Я бы хотела побеседовать с ними. Сначала со всеми, а потом с каждым по отдельности, прямо сейчас, – Люба встала и взяла чемодан. – Какое помещение вы можете выделить для ведения следственных мероприятий?

– Да давайте прямо здесь, милочка! – Ирма Нормановна подскочила словно от удара током. – Право дело, остальные комнаты достаточно густо заняты, у нас весьма стеснённые условия…

«Хочет быть рядом, когда я уличу кого-нибудь в краже», – про себя усмехнулась девушка, отмечая неподдельную обеспокоенность руководительницы главного музея столицы.

– Но если я займу ваш компьютер, то потом не буду вставать, если вам что-то понадобится, – предупредила Люба.

– Ничего страшного, – снова взмах рукой с ярким хищным маникюром. – Я могу воспользоваться компьютерами подчинённых, если будет что-то срочное.

Директриса обошла вокруг стола и скромно села на стул в углу комнаты, составив кучу папок на пол.

– Тогда позовите всех, кто в списке.

Хозяйка кабинета легко вскочила и бросилась к стационарному телефону, стоящему на столе.

– Ираида Карловна, запускайте народ, – велела она.

«Подготовилась, умничка какая», – с невольным уважением подумала Люба, которой нравились деятельные и толковые люди.

– Тогда начнём, – девушка села в чересчур мягкое кресло и разложила перед собой список работников. Чемодан она пока поставила возле кресла.

Через полминуты в кабинет ввалились сотрудники. Бросая на инспектора удивлённые и настороженные взгляды, они набились в комнату и выстроились лицом к руководителю, чем напомнили Любе поле с подсолнухами.

– Коллеги, вы все в курсе, что в нашем музее произошла чудовищная кража, – Ирма Нормановна говорила быстро и сухо, пристально оглядывая лица подчинённых. – Самая главная задача – как можно скорее выяснить, как это произошло, кто это совершил, и найти картины прежде… – она запнулась. – Прежде чем они исчезнут безвозвратно.

Толпа безмолвствовала.

– Любовь… э-э, – она указала рукой в сторону гостьи. Головы сотрудников послушно повернулись.

– Просто Любовь.