Реанимация души. Белая мгла

И знаешь что удивляет? Такие люди свято верят, что какой бы проступок они ни совершили, им всё простится – стоит только выполнить ряд ритуальных манипуляций… Не то чтобы они совсем не верили. Но и искренней верой в Бога это нельзя назвать… Когда стоишь ты, например, в храме, молишься. Тут влетает со скоростью звука человек и начинает, словно оголтелый, ставить свечи. Как будто за ним черти гнались, и когда он зажжёт этих свечей столько, сколько нужно, они отстанут. Потом он, опять же, как реактивный, падает на колени, целует иконы… И не успеваешь ты опомниться, как этот метеор «божественного» мира исчезает. Словно и не было его здесь вовсе.

Почему бы для таких людей сразу не поставить перед храмом специальный автомат. Вот подходит, значит, он такой к автомату, а там на экране уже высвечивается: «Уважаемый раб Божий, выберите свой грех», и вылезает прайс-лист. Появляется набор молитв, он, естественно, выбирает, оплачивает и со спокойной душой отправляется дальше – жить той жизнью, которая у него была, а может, даже и хуже. «Всё ведь будет хорошо, – думает он. – Церковный „банкомат“ отпустит мне любой грех…» Эх… Если бы всё было так просто.

– Слушай, а давай я поговорю с главным и заберу её. Мои методы гораздо эффективнее твоих. Может, что-нибудь да изменится…

– Погоди ты. Дай рассказать. Сколько знаков я ей посылал. И во снах приходил. И её бедного, несчастного мужа приводил, чтобы хоть как-то её вразумить. Вот тебе пример. Собралась эта мадам в путешествие. Притом, как ты думаешь, за чей счёт? За счёт людей, которых она обманула. И сновидения я ей насылал – о падающих самолётах, авариях. И тыкать пальцем в затёртый от постоянных нажатий пульт от телевизора заставлял. Какими только историями не пугал! В конце концов вроде услышала. Но билет не сдала.

И что в итоге? Села в машину, попала в аварию, но ничего с ней не произошло – так, две небольшие царапины. Думаешь, она остановилась? Как бы не так – заплатила таксисту и пересела в другую машину. Едет, значит, а по пути не то что пробка – настоящий автомобильный коллапс. И знаешь, что эта дамочка учудила?

– Нет!

– Махнула своей костлявой рукой и поймала мотоцикл.

– Ну а ты?

– Ну а что я? Я знал – ей нельзя на этот рейс. Пришлось опрокинуть и мотоциклиста. Только опять мимо – у неё всего лишь вывих ноги. И эта идиотка… похромала до аэропорта, в итоге всё-таки попав на тот самый самолёт.

– И что дальше?

– А ничего. Самолёт упал. И жизнь её закончилась.

– Погоди. Как же мы тогда можем её сейчас видеть и говорить о ней? Вон же она – среди людей!

– Эх, нет у тебя ещё опыта видеть. Не она это с авоськами своими бегает. Это душа её мечется. Наверное, снова пытается попасть на тот рейс.

– Подожди. Это призрак?

– Называй как хочешь.

– Но как мы вообще её видим?

– Она в резервации. Люди называют это чистилищем, потерянным миром. Она совершенно не понимает, что уже мёртвая. Не принимает этого. И главный решил – расщеплять душу. Но поверь мне, это не самое худшее из того, что могло с ней произойти…

Ладно, полетели. Я ведь тебя сюда намеренно привёл – её показать. Набираемся опыта… И, знаешь, независимо от того, что главный уже принял решение расщепить её душу, последнее слово всё равно будет за тобой, так как ты новый. Есть у нас такое правило. Так что готовься – скоро она станет твоей протеже.

– Чего?

– Ничего! Полетели уже. У нас очень много дел.

Вспыхнул яркий свет. И эти крылатые существа начали растворяться в нём.

– Конечная, – произнёс Доминик.

– Ну всё. Сегодня нам влетит от него. В сотый раз пытаемся забрать эту женщину и никак…

– Зачем вы её посадили на этот рейс? – прозвучал голос. – Она недостойна быть даже неприкаянной из мира голодных духов[2 - Мир голодных духов (претов) – пятый из шести возможных путей перерождения в сансаре.]. Займитесь лучше своими основными целями. Это тебя касается, Доминик.

Ты не забыл, кого должен охранять? Слоняешься по свету со своим другом и учишь его непонятно чему. Я с ним сам разберусь. У тебя дочь. И ей нужна твоя помощь. Она слишком важна. Ты и так всё это знаешь.

Ещё один импровизированный полёт на землю – и я живо вам крылья пообрезаю.

– Да. Больше этого не повторится. Я просто хотел как лучше.

– Хотел он… А вышло всё наоборот. Для чего, я спрашиваю, вы отправили её душу скитаться? Её давно стереть пора. Быть призраком для неё – подарок. Это значит – вы оставили ей шанс.

– Что-то он сегодня не в настроении, – заметил Андрей.

– Он всегда такой. Мне кажется, это замечание вообще неуместно в отношении него. Ведь он – Создатель.

– Да, Создатель в дерьмовом настроении. Что ни делай – всё ему не так.

– Доминик, – снова донёсся его голос, – ты услышал меня? Лети вниз и занимайся своей дочерью. В скором будущем её ждут серьёзные испытания. Неприятности уже надвигаются… Ты сам знаешь, как её предупредить.

– Через сон? – спросил Доминик.

– Естественно. Лети уже наконец… А ты остаёшься здесь. У меня к тебе иные задания. Не забывай – ты здесь недавно…

Сон…

– Дочка, ты не спишь? Я здесь. Грядут большие перемены. Слушай меня очень внимательно. Езжай в храм. Там всё и произойдёт – либо свет… либо тьма. Проснись!

Этой ночью Мии приснился отец. Наутро она всячески пыталась промотать свой сон, как кинофильм, обратно и собрать все его обрывочные фрагменты в одну связную цепочку. Но у неё ничего не выходило. «К чему бы это?» – спрашивала она себя, насыпая в молоко любимые хлопья и подогревая остывший за ночь чайник. Да, что ни говори, а такие сны приходят редко. Может, это был и не сон, а видение? А может… перебор со снотворными, которые она так часто пила?

Всё, что Миа отчётливо смогла вспомнить за завтраком, – это только глаза отца, сказавшие про храм и какого-то старца.

«Ну хоть что-то, – подумала она про себя. – Осталось только найти это место».

Глава 3. Старец из монастыря

Прошло около недели с того странного сна… Миа пришла домой с работы. Тогда это был приют для животных – только с ними она находила общий язык, с людьми как-то не задалось. Но и уход за косматой братией со временем превратился в рутину. Страшно уставшая Миа уселась за компьютер и начала вбивать в поисковик слова «храм» и «старец». И тут же «зависла» – выбрать что-то конкретное из миллиона вариантов, выданных киберпространством, было невозможно.

«Мда-а-а, – подумала она. – Приснился так приснился. Что же он хотел сказать?.. Папа, если ты меня слышишь (а я знаю, что слышишь), – пожалуйста, приснись снова и объясни, что именно ты имел в виду».

Но… шли дни, ночи… Каждый раз засыпая Миа надеялась, что отец наконец дорасскажет свою мистическую историю и утром она всё поймёт. Однако ничего не происходило, и она уже начала забывать это видение, как вдруг однажды вечером, когда Миа после очередного рабочего дня, удобно устроившись перед зомбоящиком, медитативно переключала каналы, неожиданно выключился свет. Она выглянула в окно. Кругом – кромешная тьма, если не считать бледного света от телефонных фонариков, которыми застигнутые врасплох прохожие пытались осветить себе путь.

Миа решила: сейчас самое время для того, чтобы отправиться туда, где она наверняка найдёт ответы на вопросы, которые задаёт себе каждый божий день. Правда, она и представить не могла, что вернётся оттуда уже совершенно дугой.

Сев в свой старенький, но ещё живой и никогда не выходящий из моды ретромустанг 1969 года, она поехала в то место, которое изменит всю её жизнь, в буквальном смысле разделив её на «до» и «после»…

Миа мчалась к своей цели. Шоссе постепенно сужалось, а вместе с ним и лес. Мию это не пугало. Она была спокойна и уверенна… Но лишь до того момента, пока не свернула на просёлочную дорогу. Фары выхватили из темноты видавший виды указатель «Монастырь – 50 км». Вот тут-то Мию и охватила тревога, не выпускавшая из своих цепких лап до самого конца поездки.

Ехать оставалось немного – минут пять-десять. Но дорога была уже настолько узкой, что создавалось впечатление, будто ты – в самой чаще леса. И чем сильнее накатывала тревога, тем яростнее Миа давила на газ. Ей ещё повезло, что не было встречных машин, потому что разъехаться в этом месте вряд ли бы удалось. Всё быстрее проносились деревья, а в зеркало заднего вида можно было вовсе не смотреть – из-за плотного столпа пыли от несущегося на всех порах мустанга совершенно ничего не было видно.

Когда стрелка спидометра перевалила за сто сорок, Миа внезапно почувствовала прилив тепла в плечах, как будто кто-то положил на них невидимые руки. На секунду в её голове промелькнуло воспоминание из детства. Отец всегда так делал – подходил к ней сзади и заботливо опускал руки ей на плечи, и в такие моменты она чувствовала себя самым защищённым человеком на свете. Она знала: никакие чудовища ей не страшны – ведь рядом её папа. И сейчас она вдруг явно ощутила его присутствие. От этого беспокойство начало улетучиваться, а стрелка спидометра – падать в противоположную сторону.

Чем дальше она продвигалась, тем реже становился лес. И вот уже сквозь деревья начали проглядывать горы, обрамлявшие купола монастыря.

Сделав небольшой выдох, наклонив шею влево и вправо, раллистка вышла из своего мустанга. Было ощущение, что она прилетела на луну. И вся тревога, наполнявшая Мию на протяжении этих пятидесяти километров, окончательно прошла.