ВЕНЧУР. Риск ради добычи

– Душанбе – тоже красивый, весь в зелени, ухоженный такой, – делится недавним впечатлением Антон.

– Мне тоже там понравилось, – поддерживает Булат. – Такого роскошного рынка я нигде не видел!

Лингвист снисходительно соглашается и объясняет:

– Жители Душанбе рынки особенно ценят, потому что наша столица зародилась с базара, который устраивали на перекрестке дорог один раз в неделю. На таджикском душанбе – понедельник. Кстати, мой отец доктор исторических наук, увлекается ДНК-генеалогией, которая доказывает, что большинство таджиков и русских имели общего предка, жившего в Восточной Европе примерно шесть тысяч лет назад. Мутация одного из генов Y-хромосомы прослеживается у всех его потомков по мужской линии. У русских, которые обосновались на Русской равнине, и у тех, кто двинул дальше на юго-восток: одни из них стали таджиками, а другие дошли до Индии.

– Так мы с тобой родня? – щурит насмешливые глаза Антон.

– Далекая… – улыбается Руслан. – А теперь по делу. У байкера, которого мы поймали, было пятнадцать килограммов чистейшего героина. Я переводил допрос – он пуштун.

– Тоже родственник, гаплогруппа R1a, как у нас.

– Верно! – Руслан с удивлением смотрит на Антона. – Ты читал статьи моего отца?

– Слушал на ютубе лекции о происхождении славян одного русского ученого, он сейчас в Америке живет.

– Алексея Клёсова, что ли? Отец с ним переписывался, обсуждал наших предков. У папы есть артефакты, которые указывают на то, что арии, кочевавшие по Великой степи, первыми приручили лошадь и придумали колесо.

– Самые древние повозки на колесах со спицами обнаружили в захоронениях скифов на юге моего родного Урала, – со знанием дела уточняет гонщик.

– Скифы – это потомки ариев и предки русских. – поясняет сын историка. – В детстве папа брал меня в Куляб на раскопки, он там и познакомился с подполковником Бахромом, а я подружился с его сыном. Археологи тогда установили, что арии поселились там около четырех тысяч лет назад. А у пуштунов и язык, как у нас с вами, относится к индоевропейской языковой семье.

– Таджики и впрямь что-то среднее между индийцами и европейцами, – улыбается Булат.

– У монголоидов глаза уже, чем у нас, потому что они обитали в степях, где много света и узкого разреза глаз им было вполне достаточно. Там выживали те, кто адаптировался и реже слеп из-за болезней, занесенных в глаза степной пылью. – Руслан, довольный началом беседы, разворачивает лист со статьей из интернета и отдает Антону: – При обыске байкера я нашел эту распечатку. Наркокурьер признался, что работает на Джафара аль-Катари, главаря местной группировки ИГ и хозяина лабы по производству герыча. Пуштун уверен, что аль-Катари профинансировал теракт на российском авиалайнере.

Дочитав распечатку, Антон передает ее Булату:

– Этот теракт совершен четыре года назад.

– Но пока преступников так и не поймали, – уверяет Руслан. – Курьер рассказал, где, когда и на чем поедет этот спонсор теракта через два дня. ФСБ платит за него пятьдесят лимонов долларов! Разве не интересно?

Из любопытства Антон достает из кармана смартфон:

– Окей, Гугл… ФСБ… Награда… – На сайте солидной организации он ищет сообщение о вознаграждении.

– Вот что было написано в газете «МК.ру» в ноябре пятнадцатого года. – Булат, нашедший на планшете статью, читает вслух: – «Это самая крупная сумма в мировой истории за помощь в поимке преступников».

– Наивно ожидать, что за сомнительную инфу можно получить такие деньги, – скептически замечает Антон. Однако, увидев сообщение на сайте ФСБ, удивляется: – Ну, надо же, объявление все еще в силе!

– Нон-фикшн! – восклицает Руслан. – Поэтому не надо делиться инфой ни с кем, а нужно доставить террориста сюда и об этом написать посты в интернете. Тогда ФСБ точно не отвертится, вынуждена будет заплатить. У наркокурьера дочь тринадцати лет. А этот заказчик теракта, старый хрыч, хочет взять ее четвертой женой. Курьер пообещал сделать все, чтобы не допустить позорной свадьбы. Он готов помочь выловить своего хозяина! Нужны два-три броневика и несколько человек.

– Чистая авантюра! – убежден Антон. – Возможно, история со спонсором вообще фейк.

– Полковник и Саид тоже не верят. И я не верил, пока своими глазами не увидел, как плакал этот суровый дядька, когда понял, что не сможет спасти дочь. Да я и сам понимаю, что операция опасная и шансов немного… Но награда-то серьезная!

– Жизнь, пожалуй, дороже.

– Ну, если не желаете развлечься, то хоть подскажите, как бы вы спланировали засаду? – не отстает Руслан. – Плиз. Может, другие решатся…

Антон, переглянувшись с Булатом, неохотно соглашается:

– Ладно, если тебе интересны наши фантазии…

Руслан указывает пальцем на два восьмизначных числа в распечатке:

– Курьер выписал геопозицию дороги, по которой через два дня проедет Джафар. Я посмотрел: это сто километров от границы, там сплошные холмы.

Денисов берет у Булата планшет и в Google Maps набирает координаты. На экране появляется карта Афганистана с красным указателем геолокации.

– Если он предводитель, с ним непременно будут и боевики, – Антон переключает карту на изображение со спутника и масштабирует его. – Машины нужно зажать с двух сторон и всех выдавить из них. Без трех броневиков с пулеметами тут не обойтись… Но даже если ты найдешь с десяток отчаянных дураков, как вы пересечете Пяндж?

– Только не дураков, а смельчаков! – поправляет лингвист.

– От смелости до глупости один шаг.

– Ну, если убедить полковника поучаствовать… – вслух раздумывает Руслан, – то он сможет договориться с афганскими погранцами о проведении антигероиновой операции. Попросит их пропустить броневики через границу всего на один день.

– Вот и договаривайся с полковником, – разводит руками Денисов. – Все равно без его приказа ни один «Тигр» не сдвинется с места, а тебе нужно целых три!

– Я дружил с сыном полковника; он умер от передоза два года назад. Бахром еще тогда пообещал отомстить Джафару, сделавшему тот героин. И я знаю, что Бахром строит охотничий домик где-то в горах и ему нужны деньги. Думаю, у него возникнет соблазн покарать убийцу и получить долю от награды… Но я должен прийти к нему уже с готовым планом.

– Я бы спрятал два «Тигра» у дороги за вершинами холмов на расстоянии километра друг от друга… – размышляет Булат. – Когда твои «смельчаки» с одного броневика увидят Джафара, они передадут тем, кто во втором, чтобы они выехали наперерез. После этого первые перекроют отступление, а вторые заставят боевиков сложить оружие в одну из их машин. Дальше надо будет вызвать предводителя на разборку, предъявив, например, претензии к качеству героина, и в подходящий момент затащить его в броневик. Потом подорвать машину с оружием и смыться.

Согласившись с коллегой, Антон добавляет:

– Детали продумаешь со «смельчаками», которые согласятся на эту шальную авантюру. Только не забудьте про овраги.

– В смысле?

– Догадайся сам, раз занимаешься пословицами.

– А, понял! – заулыбался Руслан. – Гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Если я все-таки уговорю Бахрома поучаствовать, вы тогда подумаете?

– Нет, не стану! – уверенно отрезает Антон. – Потому что здесь вся сложность не в наступлении, а в отступлении. В Афган во все века было легко зайти, да трудно выйти. Если боевики перекроют дороги, вырваться будет нереально.

– Вход – рубль, – Булат поднимает большой палец. – Выход – два! – он выпрямляет указательный и средний, просовывает между ними большой, сооружает фигу и показывает ее Руслану. – А на бонус пословица для твоей диссертации, которую втолковывал мне отец: «Прежде чем войти, подумай, как выйти».

– А если Бахром договорится с афганскими военными сопровождать нас?

– Вот тогда и решим, впрягаться или нет, – пожимает плечами Антон.

– Но сначала поделишься версией полковника, – поддерживает коллегу Булат.

– Ну, тогда всё – мне в штаб. Конец рабочего дня, надо отвозить Бахрома домой. Он, кстати, грозился допросить жену и дочерей – хочет понять, кто проболтался про охоту.

Солнце медленно опускается за горы, и они накрывают своей тенью погранотряд. Антон с Булатом вытаскивают из броневика электросамокаты и едут на них к КПП. Оставив позади ворота, сворачивают на тихую улицу приграничного городка. С одной стороны улочки тянутся к солнцу еще зеленые тополя и чинары с выбеленными известью стволами, с другой – деревянные столбы с электропроводкой.