я эти допишу слова…
Зачем нам детские портреты,
где, через вихрь усталых лет,
не наступившие рассветы
и надоевший амулет…
Прости, надежды догорают,
я не бежал очередей
переоценивать людей,
что судьбы наши выбирают
и, школы, не дадут ума
без жажды обретенья знаний
за первой бритвой заклинаний:
– Сама, голубушка, сама!
232 «Тёплый вечер»
Брегов тенистое убранство
послушно отдыху кистей,
как будто время и пространство
смирились в заводи моей,
и, очарован нежным летом,
вдали и мира, и войны,
в мои истерзанные сны
молю у русского Поэта
благословенной тишины,
где изумрудом полотно,
лишь век, как нам сотворено.
233 Профиль ночи
Здесь профиль ночи неземной
и алый вензель обнаженья…
Игра, тревога и покой
пред волшебством миротворенья
у грани тонкого чулка
и сини, брошенной в века
на купола и облака
кипенья или же смиренья…
В её неистовой прохладе
стремится жаждущим очам
дамасский блеск сапфирной глади
волос, разлитых по плечам,
и жест, согласною рукою,
как венской тонкости кресты,
вершит владение рекою,
в которой, верно, гибнешь ты.
В ней всё стремится восхищенья,
грозит любовью, как войной,
за тёмный пурпур заточенья
на бреге нежности людской!
Из нас дерзал ли кто-нибудь
её коснуться и уснуть…
234 Сети времени
А он не щедр на мастихины