ЕГОР
У подножия скалистых гор
Шумит небольшой городок,
Мотает братишка Егор
Судом положенный срок.
Ждет его дома жена,
Дети и старая мать,
Мечта у нее в жизни одна –
На прощание сына обнять.
Видно с соседних гор —
Длинный ползет автозак,
В строю заходит Егор
В длинный и темный барак.
Кислотою травят металлы,
Чернеют ногти и зубы,
Ездят на «Волгах» вассалы,
Вертухаи надменны и грубы.
Жесток постсоветский ГУЛАГ,
Ежовы не снял рукавицы,
В ворохе судных бумах
Сплошь виновные лица.
Грубанул, наверно, Егор,
Пошел выбивать зарплату,
Не слушал его прокурор,
Приравняли случай к захвату.
Жду братишку домой,
Выедет Егор в Покров,
День рождения его зимой,
Родная по матери кровь.
Встречу его у протоки,
Расскажу последние новости,
Не иссякают зэков потоки,
Нет у законов совести.
КЛОП
Судьба указала перстом,
Ниша свободная есть,
За плечами – казенный дом,
Планов лихих не счесть.
Погоняло досталось – Клоп,
Свой набиваю карман,
Пожар, наводнение, потоп, –
Спокоен, как старый диван.
Присосался к серой нефтянке,
Хозяев своих стерегу,
Счет на острове в банке,
Домик на том берегу.
Есть огромная яхта,
Деньги картели суют,
Я дока в области фрахта,
Танкеры с нефтью снуют.
Черное золото недр
Имеет серую крышу,
Подельник по прозвищу Кедр
Сбыта наладил нишу.
Утекают золотые реки,
Сливаясь в большие моря,
В Штаты, Японию, в греки, –
В дальние, в общем, края.
Работает чисто картель,
Вовремя сделает сговор,
Заказов целый портфель,
Осетра готовит повар.
ОДИН ЗА ГЛУХИМИ СТЕНАМИ…
Один за глухими стенами,
В раскаянии доверься шконке,
Каждый занят своими штанами,
Свои донимают гонки.
Обдает пронзительным холодом
Сильно обточенный зуб.
Между наковальней и молотом
Очередной появится труп.
Духовные отцы НКВД
Оставили мерзкие тесты,
Вилами напишут на воде
Все жалобы, претензии, протесты.
Все погибшие забыты,
Стерты в лагерную пыль,
Зоны, камеры забиты,