Девочка из шара 2

Вокруг царили разруха и грязь. С потолка свисали обрывки проводов, на полу была разлита мутная с синеватым отливом вода, а стены покрывала черная плесень. Атмосферное местечко, ничего не скажешь.

Наконец мы дотопали до металлической двери, которую охранял антропоморфный робот, вооруженный черным длинноствольным бластером. Внешне он выглядел точь-в-точь как наш Комендант. Это был подгузник, или сокращенно подгуз – удешевленная модель боевого голема. Так их называли из-за одноразовости, поскольку изготавливали из дешевых материалов и в случае серьезной поломки сразу выбрасывали на свалку, как использованный подгузник.

Завидев нас, страж опустил торчащий из стены рычаг.

Тяжелая дверь, лязгнув, отъехала в сторону и явила взгляду просторный зал, освещенный множеством ламп. В центре стоял длинный стол, уставленный компьютерами, перед которыми суетились несколько человек, одетых в блестящие огнеупорные комбинезоны, сапоги на толстой подошве и в шлемы с прозрачными забралами. У всех на поясах в кобурах висели бластеры. Никакой другой мебели, кроме примостившегося в углу шкафа с надписью «Спецодежда» и располагавшейся рядом пузатой гипотермической капсулы, не имелось.

К нам подошел человек в шлеме и сказал что-то про технику безопасности.

– Мы ненадолго, – раздраженно бросил ему Пятеркин.

– Но…

– Свободен, – взгляд и тон моего провожатого заставил адепта правил замолчать и покорно удалиться.

Тем временем от стола отъехало и направилось к нам инвалидное кресло на магнитной подушке, в котором сидел человек в зеленом кителе с орденскими планками.

II

Полковник Годар

– Здравия желаю, товарищ полковник! – вытянулся в струнку Пятеркин и отдал честь офицеру, остановившемуся в двух шагах от нас. – Заключенный Вук Обранович доставлен на допрос!

В кресле находился сухонький старичок с добродушным, подвижным лицом. Макушку полковника венчал ежик седых волос, а над верхней губой пролегала полоска франтоватых черных усиков. Несмотря на преклонный возраст, глаза блестели молодцеватым задором, а на щеках проступал румянец.

А его средство передвижения просто поражало воображение. Я бы сравнил его с новеньким спортивным небоходом, от которого за версту разило большими деньгами. Мой батя-колясочник и мечтать не мог о таком!

«Так вот куда уходят заработанные налогоплательщиками денюжки!» – про себя заключил я.

– Полковник Годар, – представился старик. – А вы у нас, получается, Вук Обранович?

– Он самый, – отозвался я, созерцая чудо-кресло.

– Нравится? – полковник проследил за моим взглядом.

– Угу.

– Выполнено по спецзаказу, – с гордостью пояснил Годар и нежно провел рукой по кожаному подлокотнику. – В этом кресле вся моя жизнь! Оно нашпиговано умной электроникой, которая позволяет мне хотя бы на время забыть о недуге… У меня редкое заболевание позвоночника и оно, увы, не лечится.

Он тяжело вдохнул и с горечью добавил:

– Подумать только, живем в двадцать третьем веке, в космос летаем, а поставить на ноги больного человека не можем…

– Полковник, пора принять лекарство, – раздался из недр чудо-кресла нежный девичий голосок.

– Позже, Нора, – ответил Годар.

– Не забывайте, у вас режим, – настаивал шедевр технической мысли.

– Да помню я, помню.

Кресло слегка дернулось и голосок произнес:

– Мне придется сообщить об этом вашему лечащему врачу!

– Хорошо, хорошо. Сдаюсь, – полковник театрально поднял руки вверх.

Из спинки поднялась механическая рука со шприцем, которая сделала инъекцию в шею пациента, после чего убралась обратно.

– Познакомьтесь, это Нора, – сообщил Годар.

Я подумал, что старичок совсем сбрендил, но он уловил мое недоумение и растолковал:

– Креслом управляет суперкомпьютер с системой искусственного интеллекта «Новый разум». Сокращенно Нора.

– АНЯ. Нора. Прямо бабье царство какое-то, – хмыкнул я.

– Для меня нет никого дороже этих двух барышень. Моя организация и моя спутница жизни. И пусть вас не смущает, что я говорю о них как о живых существах. Мы, старики, любим иногда почудить, – по-кошачьи прищурился полковник.

Его речь прервал звук, похожий на попытки задыхающегося набрать воздух. Источником аудиопомех оказался Пятеркин. Его лицо перекосило, как отражение в кривом зеркале, спецагент весь напрягся и даже прикрыл рот рукой.

– Товарищ полковник, разрешите обратиться? – глухо произнес он.

– Обращайтесь.

– Разрешите выйти.

Годар смерил Пятеркина насмешливым взглядом и сказал:

– Идите. А когда закончите ваши… – полковник не смог сдержать улыбки, – ваши дела, приведите сюда других заключенных.

Спецагент пулей бросился к двери.

– Несчастный юноша, – покачал головой полковник. – Мы с ним чем-то похожи. Он тоже болен и тоже, увы, неизлечимо. Но я болен физически, а он – душевно.

– Да, я заметил. А что с ним? – я не стал скрывать интереса.

– Синдром Туретта. Может, слышали?

– Нет, никогда.

Годар кашлянул в кулак.

– Нора. Расскажи нам про синдром Туретта.

– Синдром Туретта – это болезнь нервной системы, характеризующаяся наличием у пациента множественных простых или сложных двигательных тиков…– начало было чудо-кресло.

– Спасибо, Нора, достаточно, – решил полковник. – В общем, страшная вещь, да еще и в таком возрасте.