– Нашего святого Отца собираются забрать. Люди, не позволим этого! – прокричал мужчина в сером костюме. Другие тоже были готовы наброситься на полицейских.
– Шериф, позвольте мне сказать пару последних слов моей пастве, – проговорил Джон, повернув голову к шерифу.
– У Вас было предостаточно времени, чтобы сказать им всё, что Вы думаете. Ваше время иссякло.
– Шериф, – не унимался тот, – оглянитесь вокруг. Вы в моём обиталище, эти люди верны мне, и они не успокоятся, пока Вы не объясните им, за что меня взяли под арест. Позвольте мне в последний раз обратиться к ним, чтобы смягчить ситуацию. Позвольте мне объясниться перед ними и не запятнать свою репутацию. А после я отвечу на все интересующие Вас вопросы.
Оглядевшись вокруг, шериф и все остальные полицейские, стоя в полной боевой готовности, осознали всё положение вещей. Сейчас всё помещение было словно заполнено газом, а любая искра со стороны народа могла привести к катастрофическим последствиям. Не хватало ещё объясняться губернатору, каким образом в храме были устроены беспорядки, в результате которых пострадали граждане и полицейские. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, шериф поддался влиянию пастыря и позволил ему произнести прощальную речь.
– Дети мои, – повернулся он к жителям, начавшим немного успокаиваться. Когда все вновь уселись на свои места, Джон продолжил, невзирая на то, что руки его были скованны. – Пророк Исаия в пятьдесят третьей главе в шестом и пятом стихе говорит: «…Господь возложил на Него грехи всех нас… Он был мучим за беззакония наши…» Иисус взял все грехи на себя. Но насколько неприятен был грех для Бога? Об этом написано в Евангелие в последних стихах о смерти Иисуса Христа. Иисус висит на кресте. Отец все грехи возложил на него. Это было так неприятно для святого Бога, что Он отвернулся от Иисуса, своего сына. Иисус очень переживал и чувствовал это отвращение Отца. – Шериф был поражён, как быстро люди утихомирились и внимательно стали слушать своего духовного наставника. – Евангелисты пишут, что из его груди вырвались слова: «Почему Ты оставил меня?» Бог оставил на время Иисуса, отвернулся от него. – Он выдержал короткую паузу. – Совершая грех, Господь смотрит на человека не лучше, чем на Христа на кресте, – взглядом он презрительно окинул шерифа. – Иоанн, первая глава, седьмой и девятый стих: «И кровь Иисуса Христа, сына Его, очищает нас от всякого греха». Нет другого средства удаления греха. Только кровь Иисуса Христа.
– Вы закончили? – задал вопрос шериф после очередной паузы, понимая, что не стоило всё же позволять святому Отцу брать власть в свои руки, при том, что руки Джона были в наручниках, он всё же прекрасно справлялся со своей задачей.
– Деяние 14:12, апостол Пётр говорит: «Ибо нет другого имени под небом данного человеком, которым надлежало бы нам спастись». А в одиннадцатом стихе сказано: «Нет другого имени. Нет другой личности, кроме Иисуса, кто может стать вашим и моим спасителем». Даром Господь предлагает избавление. Любовь его нас привлекает. Дух святой освещает, озаряет наш разум и нашу совесть. Христос брал на себя и берёт наши грехи, омывает нас в крови святой, пролитой. Нас объявляют невиновными и детьми Его семьи. Детьми небесного царя.
– Всё, довольно, хватит! – шериф взял Джона за локоть и повёл его к выходу, так и не дождавшись окончания проповеди.
– Через непослушание мы стали сыновьями дьявола. А через веру в жертву Иисуса Христа мы можем стать сыновьями и дочерями нашего небесного Отца.
– Я же сказал, прекрати! – яростно произнёс шериф. – Мы все уже Вас наслушались сполна. Теперь будете причитать свои проповеди сокамерникам.
– Деяние Апостола, глава шестнадцатая, стих тридцать первый: «Веруй в Господа Иисуса Христа и спасёшься ты и весь дом твой» – не унимался святой Отец, при том даже не сопротивляясь шерифу, который вёл его к полицейской машине. – Вера – это рука, которая берёт Божьи дары. Кто не верит, тот по праву может считаться духовным инвалидом.
Толпа снова завелась и начала возмущаться. Полицейские своими телами пытались отгородить шерифа, ведущего арестованного проповедника, от воздействия со стороны служащих прихожан. Шериф максимально ускорил шаг, чтобы поскорее вырваться из этого злополучного места. Религиозных учений с него хватило на несколько лет вперёд.
– Иоанн, первая глава, стих двенадцатый: «А тем, которые приняли его, верующим во имя Его дал власть быть чадами Божьими».
– Как вам не стыдно? – кричали им вслед. – Он ведь не сделал ничего плохого.
– Господь покарает вас за это, служители Сатаны.
Один из полицейских уже распахнул дверь салона. Шериф, придерживая святому Отцу голову рукой, чтобы тот не ударился о крышу, усадил его на заднее сиденье. Затем тоже уселся подле него. Народ стал покидать церковь вслед за полицейскими, продолжая возмущённо обсуждать события. Ещё какое-то время они провожали взглядом своего кумира, пока полицейские машины не выехали на дорогу и не скрылись за горизонтом.
Почти всю дорогу до города Отец Джон просидел молча, уставившись в окно разглядывая пастбища. Он не задавал вопросов, в чём его обвиняют, поскольку и так знал причину недовольства со стороны полиции и властей. Лишь на подъезде к городу из его уст донеслось:
– Я знал, что этот день настанет.
– О чём это Вы? – поинтересовался шериф.
– Настанет тот момент, когда люди окончательно утратят веру.
– По всей видимости, вашей вере это не грозит, – насмешливо подметил один из полицейских.
– Норман Хинтон одержал победу на выборах. Это самая большая ошибка, которую могли допустить, – не обращая внимания ни на кого, проговаривал Джон. – Очень скоро вера сильно пошатнётся. Это приведёт к необратимым последствиям, которые Вы ощутите на себе, шериф Роджерс. – Он повернул голову и пристально посмотрел на него, словно пытаясь заглянуть в душу. – Запомните, последствия придётся разгребать Вам. И мне искренне жаль Вас, но Вы сами выбрали этот путь.
Никто не пытался разобрать слова священника. Машина подъехала к полицейскому участку. Шериф вывел Джона из машины и повёл его в комнату для допроса.
* * *
20 января 2025 года. День инаугурации.
– Сегодня один из самых важных дней для всей Америки. Уже с самого утра люди по всему миру наблюдают по прямой трансляции за инаугурацией нового президента. Сейчас мы можем наблюдать, как Норман Хинтон и Дональд Трамп вместе со своими семьями направляются в Капитолий, чтобы дать присягу. Следите за новостями.
Мир изменился. Более двух тысяч лет велись войны, одни правители свергали других правителей. Один сильный лидер вставал в противовес другому, на необъятной и прекрасной земле проливалась кровь. Земля поглотила остатки былых цивилизаций, замуровала и увековечила историю, чтобы спустя несколько веков человечество вновь могло пройти свой путь и создать свою историю. Создав новый порядок вещей и сохранив его на сотни лет, люди неосознанно снова и снова губили себя и свою цивилизацию, чтобы в очередной раз доказать закономерность исторического развития Империи.
Верующие верят, что конец истории уже близок, что произойдёт второе пришествие Христа, который положит конец царству Дьявола, той злобе, которая развилась на Земле. Всё земное будет уничтожено, и останется на веки только лишь одно царство. Царство Иисуса Христа. Однако многие, в том числе и Джеймс, были уверены, что мы стоим лишь в начале нашего пути развития. Впереди неисследованные горизонты бесконечной Вселенной, которая откроет новые тайны мирозданья. И только лишь человек волен сам решать, по какому пути будет развиваться новая эра.
В кабинете было слегка прохладно. Джеймс не стал закрывать окно, поскольку воздух в помещении пропитался запахом едкого дыма. Он, естественно, понимал, что на территории больницы курить строго запрещено, но именно сегодня он впервые в жизни нарушил правило и, достав сигарету из пачки «Marlboro», закинув ноги на рабочий стол, чиркнув зажигалкой, с наслаждением затянулся табачным дымом. Главное и самое первое правило любого врача, то самое, которое произносят при клятве Гиппократа – не навреди. Но ведь ты никому не навредишь, если закуришь сигарету у себя в кабинете, разве что самому себе.
По телевизору вещали трансляцию инаугурации президента Хинтона. Джеймс поражался, как прямо у всех на глазах Хинтон действовал вопреки здравому смыслу. Первое, на что все жители Америки обратили внимание – в ходе предвыборных дебатов Хинтон заявил, что считает себя приверженцем атеизма, и настроен в ходе своего президентства снизить влияние церкви на политические решения государства. Казалось бы, в одной из самых религиозных стран такое решение было опрометчивым, и победы на выборах ждать не было смысла, но в очередной раз американский народ доказал, что итоги выборов могут быть весьма непредсказуемыми.
Несколько десятилетий назад в США возникла традиция, которая честно соблюдалась до этого момента. Перед церемонией вступления новоиспеченный президент вместе со своей семьей посещал богослужение в епископальном храме Святого Иоанна. Однако президент Хинтон пренебрег данной традицией и отказался от посещения церкви, таким образом доказав, что он готов самостоятельно принимать решения вне зависимости от мнения окружающих.
Очередной бычок был потушен о дно импровизированной пепельницы, которую Джеймс смастерил из подручных средств, разрезав банку газировки пополам. Нужно было заполнить истории болезни поступивших больных, но он не мог сконцентрироваться на работе, когда на глазах всего мира решалась судьба страны. Пациенты, к сожалению, никуда не денутся, в то время как инаугурация ждать не будет.
Пока Норман Хинтон давал клятву, приложив руку на Конституцию США, Джеймс в очередной раз восхищался уверенностью своего будущего президента, ведь до него правители давали клятву ещё и на Библии. Это означает, что Хинтон сдержит слово, данное на предвыборных обещаниях. Да здравствует Великая Америка!
И вот он, час настал. Выход нового президента под шквал аплодисментов, под свист публики, Хинтон встал на трибуну и поднял правую руку. Джеймс переметнулся на другой конец кабинета поближе к телевизору, чтобы в полном объеме наблюдать за речью своего кумира.
– Уважаемый Председатель Верховного суда Робертс, – начал свою речь Хинтон, после того, как гул слегка утих, – Президент Трамп, Президент Обама, – Барак Обама слегка улыбнулся. «Постарел он за последние несколько лет», – подумал Джеймс. – Вице-президент Грин, Спикер Палаты Представителей Харвут, сограждане США и другие граждане всего мира, хотел бы выразить свою благодарность. – Снова раздались аплодисменты. Джеймс тоже не хотел выделяться, несмотря на то, что находился за несколько тысяч миль один в своем кабинете, и тоже легонько хлопнул в ладоши. – В очередной раз мы собрались здесь на торжественной церемонии передачи власти. Все мы граждане Америки сегодня сделали большой шаг на пути по восстановлению нашей страны, чтобы вместе мы смогли построить наше светлое будущее. Вместе мы сформируем путь на несколько лет вперёд, дабы предопределить ход истории не только нашей страны, но и всего мира. – Хинтон говорил отчетливо, чтобы каждое слово дошло до народа, не забывая при этом жестикулировать. Как предполагал Джеймс, именно ораторские качества, умение правильно поставить речь и предельно ясно на простом языке донести до всех информацию и помогли ему выделиться на фоне других кандидатов в предвыборной гонке. – Это будет нелёгкий путь, нас ожидает долгая и упорная работа по восстановлению тех ценностей, на которых держится наша страна, но вместе мы справимся со всеми трудностями.
Джеймс быстро распаковал новую пачку сигарет, чиркнул зажигалкой и закурил. За последние пару недель количество потребляемых им сигарет увеличилось втрое. Сам же он связывал это с навалившимся стрессом на работе. Сегодня же он хотел просто абстрагироваться от всей суеты и насладиться церемонией.
– Сегодня миллионы людей вышли на улицу, – продолжил Хинтон, – миллионы людей по всему миру наблюдают за этим событием, чтобы стать свидетелем триумфа возвращения Америке её былого величия. Прямо сегодня двадцатого января две тысячи двадцать пятого года вы стали свидетелями беспрецедентного движения, которого мир ещё не видывал.
Снова разнесся шквал аплодисментов. Джеймс же на минуту задумался, сколько сейчас в Вашингтоне собралось протестных акций против Нормана Хинтона? Люди разделились на три лагеря: те, кто поддерживал нового президента, те кто объявили забастовку и те, кто индифферентно остался сидеть дома. Впрочем, такое происходило практически на каждой инаугурации, ничего удивительно. Джеймс также вдруг осознал, сколько сейчас людей могут поступить в больницу с психозами либо с другими обострениями. У него даже мелькнула мысль провести через пару месяцев статистику госпитализированных в больницу. Быть может даже получится провести исследовательскую работу, а там и научную статью можно будет написать. Но не время сейчас рассуждать, нельзя отвлекаться. Овации поутихли и Хинтон вновь продолжил выступление.
– Всё это время наш славный народ жил в страхе за своё будущее. Миллионы долларов из бюджета вкладывались в здравоохранение, но люди не получали должной медицинской помощи, было проведено множество образовательных реформ, но школьники и студенты не получали нужных знаний. Вместе с этим никуда не делась преступность, наркоторговля и коррупция, несмотря на все попытки пресечь эти злодеяния на корню. Все эти факторы не дают нашей стране подняться с колен и доказать всему миру, что Соединённые Штаты Америки – это сверхдержава не только на словах, но и на деле.
Даже в таком небольшом прокуренном кабинете в воздухе веяло духом патриотизма. Была бы воля Джеймса, он бы в миг исполнил гимн своей страны, приложив руку к сердцу. Ещё никогда он не испытывал такую гордость, что вот оно, будущее, которое так и стучит в двери, нужно лишь слегка приоткрыть эту дверь и пустить к себе в душу. К сожалению, люди боятся даже слегка заглянуть за завесу, они боятся увидеть там нечто такое, чего не смогут воспринять. Именно поэтому все технологические прорывы происходят постепенно. И как же приятно, что в мире есть такие люди, готовые сбросить бренные оковы древности и пройти по истинному пути совершенства.
– Я всегда был убеждён, что страна должна прежде всего защищать интересы народа. К сожалению, многие мои предшественники забывали об этом. Сегодня я дал присягу перед всеми вами, перед гражданами нашей страны, моя победа на выборах – это ваша победа. И требования народа для меня предельно ясны – это предоставление рабочих мест, это хорошая зарплата, достойное образование и высококвалифицированная медицинская помощь. У нас с вами единая цель и по достижению этой цели мы построим великое будущее.
– Будущее, которое мы все заслужили! – воскликнул Джеймс, докуривая очередную сигарету, и снова приоткрыл окно, чтоб хоть немного улетучился запах табачного дыма. Не хватало, чтоб еще датчики пожаротушения сработали. К счастью, Джеймс как-то ради интереса проверил датчик в своём кабинете и понял, что он сработает только в случае, если всё помещение будет задымлено.
– Сегодня мы зададим новый курс и будем следовать по нему, Америка будет развиваться по новому направлению. Мы создадим новые научно-исследовательские институты, чтобы наши научные достижения совершили инновационный переворот. Мы тратили триллионы долларов, чтобы обеспечить другие страны, но забывали, что наша страна также нуждается в финансах. Пока Америка вмешивалась в дела других стран, наша страна испытывала серьёзные трудности: рос внешний долг, росли цены, увеличивался уровень безработицы и процветала бедность. Пока я буду находиться у власти, только американские интересы будут стоять в приоритете, только интересы нашей страны будут стоять на первом месте.
Ещё никогда прежде Джеймс не ходил на выборы и уж тем более не смотрел инаугурацию президента. Голосование на выборах он всегда считал фикцией, очередной способ привлечь к себе внимание. Пока политики кричали с трибун, поливали друг друга грязью, давали ложные обещания, народ позволял им себя дурачить. Но вечно вешать лапшу на уши невозможно, рано или поздно тебя раскусят, и тогда уже придется так или иначе отвечать за свои слова и поступки. Но теперь настало время разорвать это порочный круг безнравственности и поменять ход истории.
– Америка никогда не проявляла свою слабость, и всё это только благодаря сильному духу американского народа. Наши духовные скрепы помогали нам сохранять гордость и честь даже в самые трудные времена. Наш народ всегда был образцом единения, в нашей стране проживают представители разных этнических групп, разных национальностей и разной расовой принадлежности. – Крупным планом камера навела на Дональда и Меланью Трамп. Несмотря на свой возраст она до сих пор впечатляла многих мужчин. Для многих это смысл жизни – жить с роскошной красавицей модельной внешности, имея на счету три миллиарда долларов и управляя самой могущественной страной за всю историю человечества. – И несмотря на столь многочисленные различия народа, – камера снова переключилась на Хинтона, – мы смогли достичь великих побед, и это только благодаря нашему национальному характеру. Благодаря американской системе ценностей мы смогли создать собственную формулу успеха. И только с помощью вашей поддержки мы добьёмся таких успехов, которых весь мир будет добиваться ещё очень долго. Мы восстановим Америку с помощью нового правильного политического курса. Мы на своём собственном примере покажем другим странам, как должна развиваться великая держава.
Джеймс сложил в стопку истории болезни и поместил их в шкаф. Работа никуда не денется, но чем раньше он разберётся с документацией, тем раньше сможет уйти с работы и продолжить праздновать столь значимый день. К тому же, у него уже запланирована на сегодня встреча в ресторане, где он вместе с Ханной, Диланом и Камиллой сможет, наконец, отвлечься от повседневных забот.
Выбросив импровизированную пепельницу в урну, разобрав небольшой беспорядок на рабочем столе, он уселся на диван, чтобы продолжить слушать речь президента. Время ещё позволяло уделить Хинтону пару минут. Пока Джеймс разбирал беспорядок он даже нашёл несколько плюсов того, что его кабинет небольших размеров по сравнению с другими кабинетами врачей, которые заведовали отделениями в больнице. Не нужно тратить много времени, чтобы перетащить предметы в другой конец комнаты, практически всё необходимое находится на расстоянии вытянутой руки. Справа от рабочего стола небольшой шкаф, забитый учебным пособием по психиатрии, а также пронумерованными папками с историями болезни, нормальной и патологической физиологией организма, нейрофизиологией и учебник по неврологии, который он сохранил еще со студенческих времён. И еще куча документов, сложенных стопкой. Слева от стола не слишком удобный, но всё же, выполняющий свои функции черный диван. Спереди от стола у противоположной стены небольшой комод, на котором стоял телевизор. Сама атмосфера в кабинете была весьма уютной и приятной и настраивала на рабочую обстановку.
– Мы должны открыто говорить о своих намерениях всему миру, но мы не должны навязывать интересы нашей страны другим странам, мы всегда будем стремиться поддерживать дружеские отношения со всеми государствами, если их интересы будут совпадать с нашими, мы будем налаживать дипломатические отношения, чтобы укрепить нашу позицию на международной арене.
В дверь кабинета раздался стук. Джеймс не успел ничего сказать, как уже вошёл Дилан.
– Я не отвлекаю? – Спросил он, закрывая за собой дверь.
– Нет, я уже скоро освобожусь, – проговорил Джеймс, неуклюже поднимаясь с дивана.
– Смотришь инаугурацию Хинтона? – обратил тот внимание. – Я слышал, что он пренебрёг давним традициям и не стал клясться на Библии. Это вообще нормально? И народ так спокойно на это отреагировал?
Вот что Джеймсу всегда нравилось в Дилане, так это его простота. С ним всегда было легко общаться. Они познакомились ещё в университете, с тех пор были опорой друг для друга. Несмотря на то, что Джеймс стал заведующим отделением, это нисколько не повлияло на их отношения. Джеймс никогда не играл перед Диланом в начальника, и всегда с уважением на равных относился к своему другу.
Помнится, в медицинской школе Дилан всегда пользовался популярностью среди представительниц женского пола. Да и как можно было не влюбиться столь очаровательного и симпатичного молодого человека. С его внешности можно было рисовать портреты, а каштановые волосы, с поднятой гладко уложенной чёлкой соблазняли даже самых устойчивых девушек и недотрог. Джеймс тоже был приятной наружности, но никогда не пользовался такой популярностью, из-за чего в глубине души завидовал своему другу. Но времена изменились, сейчас Дилан уже женат на прекрасной Камилле, а Джеймс встречается с красоткой Ханной.
– Народ и сам не знает, чего хочет. Поэтому им и нужен пастух, который не побоится поменять систему ценностей ради будущего нашей страны, – объяснил Джеймс, пряча пачку сигарет в ящик стола. Разумеется, Дилан бы спокойно отреагировал на то, что Джеймс курит у себя в кабинете, но привлекать к себе лишнее внимание не стоило. – Сейчас уже закончится, ещё пару минут.
Между тем речь президента Хинтона подходила к концу. Напоследок он напомнил всему народу, почему выбор его в качестве главы государства – самое правильное на данный момент решение.
– Мы должны гордиться, что живём в такой замечательной стране, по нашим венам течёт кровь патриотов. Мы снова сделаем Америку великой державой, безопасной страной. Страной будущего, где будет процветать наука, экономика, страной, где прежде всего будут стоять интересы граждан. И мы гордо поднимем флаг нашей страны, как символ великой империи и непоколебимого духа и отваги великого американского народа. Мы снова заставим всех гордиться Америкой, спасибо вам всем, что сделали первый шаг на пути к процветанию этой страны.
– Этот человек первый, кто заслуживает моего уважения, – проговорил Джеймс.
Инаугурационная речь Президента подошла к концу. Джеймс не спеша стал снова переключаться на работу.
– Что ты хотел, Дилан?
– Нужно расписаться в истории болезни, – Дилан протянул папку и уселся на диван. По телевизору показывали, как Норман Хинтон пожимал руку всем высшим государственным чинам, включая и Дональду Трампу. – Ты не представляешь, какой случай произошел сегодня у меня.
– За все время, что я здесь работаю, я повидал многое, что порой не описать обычными словами. Меня трудно удивить, но я весь внимание. – Джеймс черканул ручкой по листу.
– Я ведь вчера работал в психиатрической бригаде, – начал Дилан. – Вчера ближе к вечеру поступил вызов, какая-то полоумная мать била своего ребенка, называла её грешницей, заперла в комнате и приказала искупить свои грехи. В общем у матери помрачнение сознания и психозы на религиозном фоне.
Дело обстояло так…
Очередной рабочий день. Дилан уставился в окно скорой помощи, наблюдая за тем, как мир вокруг проносится в безмятежном спокойствии. Людям все равно, что кому-то стало плохо, кто-то умирает, кто-то задыхается от сердечного приступа, кто-то стонет от боли переломанных костей, а кто-то не может отличить вымысел от реальности. Каждый занят своими делами, ведь в мире гораздо легче жить, находясь в узком кругу исключительно своих потребностей и интересов.
Машина скорой помощи подъехала прямиком ко двору, наполненному людьми в полицейской форме. Когда в дело вмешивается полиция, значит дело обстоит плохо, вероятнее всего имеет место острый психоз с помрачнением сознания. Дилан и на этот раз не ошибся.
Выйдя из машины, он направился к полицейскому, стоявшему возле входной двери. Тот мрачно смотрел на медработников, но не от того, что их не любил, а от того, что сам по себе у него был мрачный взгляд.
– Что у вас здесь? – с ходу спросил Дилан, готовясь к очередному приёму пациента.
– Примерно час назад поступил вызов, – сообщил коп, поправляя полицейскую фуражку, – соседи слышали крики в доме и стук бьющейся посуды. Приехал наряд, на стук в дверь никто не отреагировал, но уже и они услышали крики. Разбили окно, ворвались в дом. Женщина в истерике била свою дочку, кричала что-то типа о греховности и требовала свою дочь покаяться в грехах. Мы попытались её вразумить, но она и слушать нас не хочет.
– Всё понятно, офицер. Спасибо вам, дальше мы сами, – проговорил Джеймс и направился вместе с санитарами в дом, откуда по-прежнему доносились одиночные крики.
Внутри всё было чисто и убрано, словно дом был выставлен на продажу. Он не производил впечатления обжитого, видимо, хозяйка здесь была помешана на чистоте. Исключение составляли осколки тарелки на кухне, видимо разбитые в ходе ссоры, и разорванные листы, разбросанные по всему полу. Женщина находилась в гостиной, под присмотром двух полицейских. Дочери рядом не было, по всей видимости, её увели в другую комнату.