Жид

– И вас люблю.

Я хотел было обнять ее, но она проворно отодвинулась.

– Нет, нет, пожалуйста, господин, пожалуйста.

– Ну, так посмотри на меня по крайней мере.

Она остановила на мне свои черные, пронзительные глаза и тотчас же с улыбкой отвернулась и покраснела.

Я с жаром поцеловал ее руку. Она посмотрела на меня исподлобья и тихонько засмеялась.

– Чему ты?

Она закрыла лицо рукавом и засмеялась пуще прежнего.

Гиршель появился у входа палатки и погрозил ей. Она замолчала.

– Пошел вон! – прошептал я ему сквозь зубы. – Ты мне надоел.

Гиршель не выходил.

Я достал из чемодана горсть червонцев, сунул их ему в руку и вытолкал его вон.

– Господин, дай и мне… – проговорила она.

Я ей кинул несколько червонцев на колени; она подхватила их проворно, как кошка.

– Ну, теперь я тебя поцелую.

– Нет, пожалуйста, пожалуйста, – пролепетала она испуганным и умоляющим голосом.

– Чего ж ты боишься?

– Боюсь.

– Да полно…

– Нет, пожалуйста.

Она робко посмотрела на меня, нагнула голову немножко набок и сложила руки. Я оставил ее в покое.

– Если хочешь… вот, – сказала она после некоторого молчанья и поднесла свою руку к моим губам.

Я не совсем охотно поцеловал ее. Сара опять рассмеялась.

Кровь меня душила. Я досадовал на себя и не знал, что делать. Однако, подумал я наконец, что я за дурак?

Я опять оборотился к ней.

– Сара, послушай, я влюблен в тебя.

– Я знаю.

– Знаешь? И не сердишься? И сама меня любишь?

Сара покачала головой.

– Нет, отвечай мне как следует.

– А покажите-ка себя, – сказала она.

Я нагнулся к ней. Сара положила руки ко мне на плечи, начала разглядывать мое лицо, хмурилась, улыбалась… Я не выдержал и проворно поцеловал ее в щеку. Она вскочила и в один прыжок очутилась у входа палатки.

– Ну, какая же ты дикарка!

Она молчала и не трогалась с места.

– Подойди же ко мне…

– Нет, господин, прощайте. До другого разу.

Гиршель опять выставил свою курчавую головку, сказал ей два слова; она нагнулась и ускользнула, как змея.

Я выбежал из палатки вслед за нею, но не увидел ни ее, ни Гиршеля.