Пас Фортуны

– Да. Его повесили. Сначала по голове огрели чем-то тяжелым. Подозревают, что статуэткой.

– В кабинете у Константина Альбертовича на полке были три бронзовые фигурки, я видела.

– Одна пропала. Предположительно, ею и стукнули его по голове и потом повесили. Следаки сделали анализ и получается, что это не простая статуэтка. Старинная. Возможно, стоит больших денег. Она сделана из бронзы и золота. Так сейчас не делают. Тебя подозревают в убийстве. Ты отдаешь себе отчет вообще?

– Ужас.

Лицо Виктории пошло пятнами. Она всегда краснела, когда волновалась. В отпуске она решила отдохнуть от макияжа. И вот она сидела, красная, как рак, на лице, декольте и шее выступили пятна. Вика знала, что это некрасиво, и очень стеснялась таких ситуаций. Поэтому обычно тщательно замазывала лицо и шею тоналкой и прочими всевозможными средствами. Но сегодня нет. И Валентин видел ее такую, простенькую, ненамазанную, без макияжа, расстроенную, всю в пунцовых пятнах, и она ему очень нравилась. Он жалел, что вынужден вести такую тяжелую беседу с такой симпатичной девушкой. Иначе он бы обязательно ее куда-нибудь пригласил. “О чем это я?” – Подумал Валентин. – “Нашел, когда о девушках думать. Старый Казанова”.

– Мне нужна твоя помощь. Главного бухгалтера надо найти. Ты мне поможешь. Я не знаю английский, кроме того, я его видел только на видео и фото. А ты его хорошо знаешь. Ты поможешь его опознать. И с переводом тоже.

– А если я откажусь?

– У меня нет другого выбора. Я сейчас выкину эту флешку в канал и останется только старая запись, где тебя подставили.

– Какая старая запись?

– Кто-то сделал монтаж с записями, где ты заходишь в офис Беснова и выходишь сразу после его смерти. И залил на видео в системе охраны. Конечно, это мог сделать кто-то из своих. Чужие там не ходят. Не успели бы.

– А откуда у тебя эта, якобы, настоящая запись? – Виктория все еще отказывалась верить в происходящее. Не может этого быть. Ну что за чушь. Все сопротивлялось в ней. Сознательное и бессознательное. Мозг, чувства, эмоции, все отторгало нынешнюю ситуацию. Глупо и по-детски. Валентин посмотрел на нее долгим взглядом и начал объяснять мягко, терпеливо, как объясняют ребенку, почему солнце светит.

– Вика, я работаю в охранном агентстве. Я могу находить и прятать какие угодно вещи. Почти какие угодно. Работа такая.

– Так ведется же следствие. Ведь они тоже могут настоящие записи найти.

– Конечно, могут. Если есть санкция прокурора. И хорошие программисты. Они могут найти все это в удаленных облачных хранилищах. Да. Но сейчас у них на руках данные видеозаписей с тобой, как ты выходишь из офиса. Сразу после убийства Беснова. И после приезда тебя арестуют в аэропорту. И будешь сидеть в камере, пока разберутся. Даже учитывая очевидный факт, что такая хрупкая девушка не может повесить толстого мужика в одиночку.

Виктория вовсе не была хрупкой девушкой. Она любила покушать и никогда не была пушинкой. Но в состоянии стресса человек открывается эмоционально и плохо соображает. Поэтому лесть тихой змеей заползла в ее сердце и совершила свое черное дело. Виктория уже раздумывала и сомневалась.

– Ты меня шантажируешь?

– Конечно. А что мне остается делать? – Валентин увидел ужас в глазах девушки и подумал, как это мерзко, шантажировать и запугивать людей. Ему было ничуть не лучше, чем Виктории. В такой прекрасный день, сидя в кафе с девушкой, на фоне лодочек в каналах Венеции, он не говорит комплименты, не флиртует, не завязывает приятное знакомство, а запугивает несчастное беззащитное создание и требует от нее то, что она делать абсолютно не хочет. Валентин был противен сам себе. Он уже готов был плюнуть и уйти. Сам разберется, без этого отвратительного шантажа.

И тут он тихо добавил, уже без нажима, но с просьбой в голосе:

– Просто помоги мне. Найти его и опознать. Дальше я все сам сделаю.

– Ладно, я согласна, – сдалась Виктория. Она уже поняла, что ей грозит опасность и надо подчиниться этому незнакомому парню в черной одежде, которому она совершенно не знала. Но между ними уже возникла странная связь. Это была еще не симпатия, а лишь понимание, что они должны что-то сделать вместе. И могут это сделать только вдвоем.

У Виктории зазвонил телефон.

– Да. Да, занята. Пока не присоединяюсь. Гуляйте без меня.

Звонили Викины товарки, беспокоясь, что там с ней. Если бы они только знали, что сейчас с ней.

– Я вижу, что Абзолеев сейчас недалеко отсюда. Он в отеле.

Валентин смотрел навигацию в телефоне по GPS-трекингу. Абзолеев, конечно, оставил дома свой старый телефон, но не учел, кто за ним следит. Валентин быстро вычислил его новый номер и установил слежку. Сейчас он видел, что объект слежения находится у себя в отеле.

Валентин жестом подозвал официанта и расплатился. За последние три года это был первый случай, когда за Викторию заплатил мужчина. Она с ужасом осознала, что всегда платила за себя сама. И за Сергея. Последние три года. Это вечность для молодой женщины. Валентин заметил ужас в ее глазах и встревожился:

– Вика, что случилось?

– Все в порядке. Вот деньги за кофе, – Виктория протянула несколько монет.

– Издеваешься, что ли? Еще чего не хватало.

Валентин посмотрел на нее укоризненно, как строгий отец на ребенка. Она промолчала и убрала деньги в кошелек.

Высокое искусство

Главный бухгалтер компании ”Беснов и партнеры” Василий Андреевич Абзолеев вырос в старинной семье музыкантов. Его родители были оперные певцы. Окруженный с детства предметами искусства, он хорошо в них разбирался, в том числе в бронзовых изделиях. Директор Беснов тоже любил антиквариат, но разбирался в нем гораздо хуже. Поэтому, когда он принес статуэтку богини Фортуны в офис, тонкий ценитель сразу же положил на нее глаз. В тайне от директора, он вынес статуэтку на пару дней из конторы и показал ее экспертам. И выяснилось, что фигурка эта принадлежит работе известного скульптора начала девятнадцатого века. А может, и конца восемнадцатого. Получив заключение на руки, Василий Андреевич понял, что это за штучка и сразу начал разрабатывать план завладения этим ценным предметом. Еще до отъезда в Италию он вел долгую и обстоятельную переписку с экспертами из зарубежных музеев и все они выразили живейший интерес познакомиться с оригиналом и оценить его. А также, несомненно, помочь найти покупателя. С одним из таких музеев Абзолеев почти совсем уж договорился, поэтому и приехал в Венецию. Он надеялся, что итальянский сертификат повысит уровень доверия покупателя и стоимость ценного товара.

– Вашего главного бухгалтера надо найти до того, как он сдаст бронзу в лабораторию. Его надо задержать перед музеем. Сейчас он в гостинице, надо за ним последить. На завтра у него назначена встреча в музее. Оценивать будет свой экспонат и, возможно, там же и продаст. Или уже сдал статуэтку. Это гораздо хуже, но тоже решаемо. Его надо ловить на подходах к музею. А пока проследить, что он делать будет.

– Какую бронзу?

– Предположительно, он украл статуэтку

– Он знает меня в лицо, – Виктория вопросительно посмотрела на Валентина. Ей нравилась ситуация, когда все вопросы мог решать другой человек и все можно было у него спрашивать. Это было здорово. На жизненном пути ей обычно попадались мужчины, которые ничего не решали, а все проблемы сваливали на нее. Только сейчас Вика поняла, как это было глупо с ее стороны, соглашаться на такое.

– Надо сделать так, чтобы он не видел наши лица.

– Надеть маски? – пошутила Виктория.

– Конечно, – Валентин и не собирался шутить. – И карнавальные костюмы. Надо только найти, где эти костюмы арендуют. Поищи в интернете, Вика, ты же английский знаешь. Обычно на итальянских сайтах есть перевод на английский. Выручай, ты же умница. Сегодня возьмем костюмы и походим по городу, – Валентин показал рукой в праздничное пространство, где гуляли люди, фотографировались туристы, звучала музыка.

Во время таких развлекательных мероприятий, естественно, продаются костюмы. Карнавальные. И сдаются в аренду. Когда-то давно у Виктории в ВУЗе был новогодний карнавал. Наряды брали в аренду в местном театре. Виктория не смогла выбрать ничего. Она долго ходила между рядами вешалок, с горами разноцветной ветоши, и не решилась ничего на себя надеть. Все казалось ей таким старым, поношенным. И это много раз было на других людях. По дороге домой она зашла в магазин тканей и купила десять метров дешевого фиолетового ситца. И десять метров такого же, на подъюбник. Дома она скачала из интернета образцы лекал юбки-кринолины и сшила ее за два дня. На подъюбник ушла неделя. Он был сшит и накрахмален. Старый летний топ прикинулся нарядным лифом, когда на него были густо налеплены блестящие пайетки. И все. На карнавале все ахали и показывали большой палец. Вика любила шить и это часто выручало ее в жизни. Но не всегда. Однажды, один из поклонников, на свидании, когда они прогуливались по парку, сказал с усмешкой:

– Самострок носишь. Что, с деньгами проблема? – и после этого еще пытался ей звонить. Странные эти мужчины. Самострок Вика продолжала носить. А вот общение с этим типом – нет.

Но, зато, в этой юбке-кринолине на карнавале, она в первый раз почувствовала себя принцессой. Жаль, не стала развивать тогда эту тему. Что культивируешь в своей жизни, то и происходит. Кажется, сейчас была возможность продолжить.

Аренду карнавального реквизита нашли быстро. В магазине было душно и пыльно, но деваться было некуда, и они примеряли костюмы, чихая и веселясь. Вообще-то Виктория была довольно-таки брезгливым человеком. Она никогда не могла бы есть из общей посуды, пить из одного стакана, или бутылки. Ни на самых буйных дискотеках, ни в походах. Ни на новый год, ни день рождения. Она никогда не обменивалась с подружками одеждой и обувью. Поэтому ей не очень хотелось надевать вещи, которые уже кто-то носил. Но она себя заставила. Но не на голое тело, а на свою одежду. Ведь у Вики в запасе было отличное термобелье, чтобы согреться. И теплое трико. Как и любой турист, она готовилась много ходить в поездке и любоваться красотами архитектуры в открытом пространстве. И не мерзнуть.

Все-таки, дитя снежной России, а не солнечной Италии.

Сибиряк не тот, кто не мерзнет, а кто тепло одевается.

Продавец в магазине принял их за сумасшедших. Сначала они просто дурачились, надевая всякие шутовские шапки и шляпы, как у Пьеро и Коломбины. Виктория напялила какую-то императорскую робу с турнюром. Валентин скривился, как от лимона и сказал это немедленно снять.

– Ну как ты будешь бегать в этом платье? Викусь, тебе надо что-то более спортивное.

Наконец, продавец выхватил откуда-то два одинаковых костюма. И они подошли. Как будто странствующие комедианты или арлекины, в этих одинаковых костюмах, и в шапочках с висящими хвостами.

Рисунок из фиолетовых и кирпичного цвета ромбов идеально подошел Виктории. А Валентину нет. Он был осенний цветовой тип, а Вика летний.

Но ему было глубоко плевать на это. Он не разбирался в таких тонкостях.