Книга Белого

– О, да. У «нас» – каждый второй – Серж.

Юлиан пожал ему руку и сказал:

– Приятно познакомиться.

– Да-да, очень. А теперь, приступим к делу.

Серж достал из своего чёрного рюкзака небольшую переносную колонку с воткнутой в неё флэшкой и включил 140-ый бит. Перекрикивая свою мини музыкальную станцию, он сказал новоприбывшим:

– Будем играть в «незнакомцев». Суть игры проста: ты должен начать разговор с незнакомцем и быстро сделать его знакомцем. Если это девушка – то у тебя могут появиться планы на ночь: если парень… не знаю, зависит от целей, но лучше, что бы это была девушка. Ну что, кто готов выйти из зоны комфорта?

Юлию не до конца было ясно, что серж хотел сказать последней своей фразой – хоть это и беспокоило его меньше всего. Ему очень не хотелось участвовать в этой странной игре. Он по прежнему боялся людей – ему приятнее было общество море, которое и не говорит и не спрашивает, а просто делает душу спокойной. Люди же были противоположностью идеала. Они вызывали у него только детский страх – быть непонятым. Но пути назад уже не было.

– Начинай первым, – сказал парень в белой шляпе.

– Окей. Смотрите, как это делается.

Он резко встал, отошел от набережной и подошел к какому-то мужчине, долго читавшему толстую книгу за столиком в кафе с видом на море. Хоть нельзя было услышать, о чём они говорят, было видно, что разговор их удался. Оба активно жестикулировали и смеялись так, что эхо их смеха доносилось даже до побережья, где сидели Юлий и парень в белой шляпе, внимательно наблюдая за происходящим. Так длилось минут десять, пока Сергей не пожал мужчине руку и не вернулся обратно.

– Вот и всё. Ничего сложного – достаточно понять, о чём любить говорить человек – а для этого, достаточно обыкновенной наблюдательности. Подойдя к Андре – его зовут Андре – я разглядел название книжки на обложке и сделал вид, что читал её и хорошо знаю автора. Задал ему несколько вопросов по ней и выслушал их. Этого уже достаточно, чтобы понравиться человеку. Так мы начали разговор. Выяснилось, что он учитель истории и очень любит рассказывать. С ним мне очень повезло. Я ничего не понял из того, что он мне сказал, зато было весело. А расстались мы с ним так же легко, как и сошлись. Всё просто. Самое прекрасное в кратковременных знакомствах – отсутствие всяких обязанностей и прочего дерьмища. Вы ничего не должны друг другу – вы просто общаетесь и получаете от этого удовольствие. Здесь, конечно, нужно иметь некоторые психологические знания; но самое главное – не бояться. Иначе, ничего не выйдет. Многие люди даже рады поговорить с весёлым незнакомцем, который кажется трезвым и сам начинает разговор. Они чувствуют себя нужными. Но если боишься – ничего из этого не выйдет.

Закончив свою торжественную речь, Серж дважды хлопнул по плечу парня в белой шляпе.

– Теперь ты. Боишься?

– Та не.

– Тогда, вперёд. Чего ты ждёшь?!

Парню в белой шляпе это даётся не так просто как Сержу. Ему трудно преодолеть свою врождённую скромность. Но в конечном итоге, он разговорился с какой-то девушкой, одиноко бродившей по пляжу. Они довольно долго общались, затем, весело рассмеялись и так же легко расстались. Вернувшись обратно, он бросил гордый огненный взгляд на Юлия.

– Можете меня поздравить. У кое-кого теперь есть девушка и мы с ней договорились встретиться завтра утром. Это действительно не так уж и сложно. Серж прав – главное не бояться. А если ничего не выйдет с первого раза, – он похлопал Юлия по плечу, – всегда можно попробовать ещё раз. Ты ведь не расстраиваешься, когда приходишь в магазин за какой-то вещью и её, вдруг, там не оказывается. Ты просто идёшь к другому продавцу – вот и всё. Давай, вперёд, я верю в тебя.

Юлиан уже внутренне содрогался от страха, хоть внешне оставался крепким и нерушимым. Он подумал, что они просто так не отвяжутся и что единственным выходом из ситуации будет просто сделать то, чего они хотят – это не сложно, они так говорят! Он решается подойти к незнакомцу и заговорить с ним. Это кажется ему сложнее, чем решиться спрыгнуть с ненадёжным парашютом. Юлий знал, что если у него получится сделать это, то со старым им будет покончено – отныне и навсегда. Он станет новым человеком и прекратит, наконец, это бесконечное бегство от самого себя.

Юлиан бросает быстрые взгляды на прохожих. Это давалось ему с трудом, что он и не пытался скрыть. Можно лишь догадываться, какого масштаба была борьба внутри него, когда он приближался к людям. Но разговоры никак не желали налаживаться. Юлиан задавал тихим, скромным голосом какие-то вопросы, которые трудно было расслышать с первого раза: сколько времени? Как пройти? Не найдётся сигареты (хоть он и не курил, это казалось ему неплохим вариантом сближения)?

И даже это давалось ему с трудом. О том, что бы резко заговорить о мечтах или о планах на будущее – и речи быть не могло. Он перепробовал уже дюжину одноразовых собеседников двух-трёх фразочников – и продолжал думать, что у него просто недостаточно опыта. Но неудача следовала за неудачей. Вконец отчаявшись, он бросил игру. Он даже не вернулся к терпеливо ждавшим его друзьям. Он просто ушел. Убежал как дезертир с поля боя, знающего и свой позор, и свою удачу.

Юлий перешел от бега на ходьбу. Он шел босиком по песку далеко от городка и всех людей, которых он там оставил – знакомых и незнакомых. Он думал и повторял это у себя в голове: «Для кого-то, одиночество – это бегство больного; для кого-то, это – бегство от больных»…

Юлий лежал на мягкой кровати голый и счастливый. Он прикрыл глаза. Со стороны казалось, что он мечтает о дальних краях и незабываемых приключениях. На самом деле, он прокручивал у себя в голове «Введение в анатомию» трудов Леонардо да Винчи. Он смотрел на своё тело и только теперь осознавал всю его красоту. Он смотрел на тело Анны: гладкую и нужную кожу, благородные изгибы и на сводящие с ума груди. Он понимал, как ему повезло. Какие деисты дураки, если ищут бога на небесах. Человеческий бог – это людское тело. Оно священно и прекрасно. Оно хранит в себе нашу историю и наши секреты. Оно зеркало нас самих. Любовь двух тел – в мире нет ничего прекраснее. Прикоснуться к людскому телу, зная всю его силу – сравнимо с прикосновением к самим небесам.

Юлий любил её всю: пятки, щиколотки, икры, ляжки, бёдра, живот, ключицу, плечи, шею. Он делал это, как изголодавшийся наслаждается трапезой. Он слушал крики чаек и за окном небо загорелось во всех мягких киноварных тонах рассвета. Море, до которого было рукой подать, будто хотело взлететь в небо. И если не море за окном – то море в душах двух подростков, бесконечно близких; но таких далёких друг от друга.

В этот день, Юлиану исполнялось восемнадцать лет. Это был предпоследний рассвет лета. А дальше на карте – лежала осень. И всю свою долгую, очень долгую жизнь он провёл в ожидании чего-то; неведомого, чего он никак не мог объяснить словами. Что-то, что понимал только он. Он проживал каждую свою секунду, надеясь, что это произойдёт: вот-вот. Вот сейчас… Вот сейчас… Но ничего в его жизни не происходило.

Анна прижалась щекой к его груди, теребя соски. Юлиан смотрел на её гладкую спину, выглядывавшую из-под одеяла. Он завёл руку ей за талию. Его глаза медленно перешли от неё к окну, схватив образ всей комнаты: мебель, бесполезные вещи, пыль. За окном был пляж, залитый первым светом дня, проникавшего и в его комнату. Ему хотелось навсегда сохранить у себя в памяти этот миг летнего тепла. Но он знал, что зима не заставит себя долго ждать. В его жизни наступят холода, когда уедет она; и пойдёт дождь, после которого ничто, даже лето не будет прежним. А бесконечный страх перед будущим не даст быть настоящему. Даже счастье превращается в боль, когда начинаешь понимать, что оно скоро пройдёт.

Анна заметила тоску в глазах Юлия. Она спросила:

– Разве ты не можешь перестать быть таким грустным?

Юлий засмеялся: задать такой вопрос могла только она.

– Я – грустный человек.

– Почему?

– Потому что считаю несправедливым то, что самое лучше в этом мире – неотвратимо катится в бездну.

– Например, что?

– Любовь. Сейчас, я люблю тебя больше жизни; но пройдёт время и мы не сможем выносить друг друга – мы просто привыкнем друг к другу. Знаю, звучит дико. Но я не могу перестать думать об этом. Ты знала, что в средние века сотни алхимиков пытались найти кислоту, которая сможет разъесть всё. Они даже не догадывались, что разгадка этого кроссворда лежит прямо у них перед носом – время. Что время, рано или поздно, не сможет превратить в пыль, а от той не оставить и следа?

– Знаешь, я понимаю тебя. Только я почти никогда не грущу по этому поводу – только, когда мне скучно. Зато, я много чего боюсь. Мои родители часто шутят по поводу моих страхов – они думают, что это всё мелочи. Вот, чего боишься ты?

– Не знаю. Наверное, толпы. А ты?

– Темноты. Вот, многих людей привлекает космос. А я боюсь его; там – слишком темно. Как можно вынести то, что нигде – нигде нету света?!

– Космос такой тёмный не из-за отсутствия света, которого там постоянно много из-за звёзд. Проблема в том, что свету просто не от чего отразится. Конечно: планеты, метеориты, другие звёзды; но их общий размер составляет всего 00.01% размеров космоса. И весь свет, излучаемый звёздами, просто тонет в пустоте, как песок в море – сколько не брось.

– Это жутко.

– Но если когда-нибудь мы увидим, как свет отразился в космосе, то мы сможем разглядеть границу космоса. А она должна быть – где-то там, где кончается всё. А до этого момента – вселенная бесконечна. До этого момента – нет границ – а значит, всё дозволено.

– А какое это имеет отношение к моему страху перед темнотой?

– Возможно, ты боишься бесконечности. Чёрный – это цвет вечности.

– Но нет ничего вечного. Вот – лето; оно всегда, особенно в детстве, казалось мне бескрайним – как целая жизнь. А теперь – посмотри на него: я не успела и глазом моргнуть, как от него ничего не осталось.

– Разве? Я думаю, можно сделать лето, которое будет длиться триста шестьдесят пять дней в году; при этом, оно не будет знойным.

– Это невозможно. Как ты собираешь сделать это?

– Мне кажется, достаточно просто этого захотеть. Достаточно думать, что сейчас, в эту секунду – лето. И просто наслаждаться им. Лето – это не просто время года – это состояние души, которое каждый может выбирать себе сам, а не ждать, пока этот выбор за него сделает кто-то другой.

– По-моему, ты ошибаешься. Лето не может идти круглый год. Что же, в таком случае, называть им?!

– Летом – можно называть некое магическое время, когда ты по-настоящему, без дешёвой халтуры, можешь жить для себя. Лето может наступить в январе. Лето может наступать по нескольку раз на дню. Для многих, дето наступает, к примеру, под Рождество или к началу весны… Но ты ведь не можешь в это поверить – ты слишком боишься вечности.

Юлий внезапно понял для себя, что его уже совсем не так привлекает эта девушка, лежащая у него на груди. Что только нравилось ему в ней раньше?!

«Я ведь трахнул её всего дважды, а уже не вижу её такой уж привлекательной. Скорее всего, я не смогу смотреть на неё без боли после третьего раза…» – думал Юлий, который ещё недавно думал, что не сможет жить без неё, а уже начинал задумываться над тем, как лучше бы и поскорее от неё избавиться.

– Почему ты молчишь? – спрашивает она.