Книга Белого

Я смущённо улыбнулся.

– Когда мы только встретились, мы делали это повсюду – не меньше семи раз за день. Когда мы женились – всего три раза в день, перед приёмом пищи. Когда мы сошлись во второй раз – каждый день. Когда в третий – раз в неделю. После четвёртого – никогда.

– Почему вы так часто разводились?

– По разным причинам: то мне хотелось побыть одному; то ей. Мы любили друг друга всегда и везде – совершенно не имеет значения то, что мы говорили друг другу; все наши слова – нужно понимать с точностью наоборот.

– Понятно. У меня к вам ещё один вопрос.

– Задайте его, детектив.

– Как вы считаете: Анна – ваша бывшая жена – могла убить своего любовника.

Я вздохнул и взглянул в окно.

– Могла ли она его убить… а вы что думаете, детектив?

– Я инспектор и меня – больше интересует ваше личное мнение.

– Это так необходимо делу?

– Дело, как я уже говорил, закрыто. Мне интересно.

– Могла ли она его убить… я не знаю.

Детектив исчез так же быстро и внезапно, как и появился. Я и глазом не успел моргнуть, как вновь оказался один. Была – лишь сиделка, невнятно что-то бубнившая себе под на кухне. А был ли вообще детектив? Может, это я схожу с ума?

Могла ли моя любовь убить человека?

Я бы мог убить за неё кого угодно – но вот она…

За двадцать лет наших отношений, она сказала, что любит меня только один раз. В тот день – я застал их вместе. Я не хотел никаких оправданий. Я хотел – просто помолчать. Она ничего не собиралась объяснять. Она просто – села рядом и сказала: «Я люблю тебя» – впервые за двадцать лет, шепотом. На следующий день, мы в пятый раз подписали бумаги о разводе; на этот раз – в последний раз.

Я попал в аварию – сделал ли это Андрей случайно и умышленно – не важно. Я знал, что она – несчастна. Она так и не пришла проведать меня. Это не значит, что она солгала мне в тот день. Но, боже, почему – она так и не пришла ко мне? Почему её не было, когда мне больше всего нужен был один её взгляд – он исцелил бы меня от всего горя, которое приносит с собою кресло.

Говорят, фиолетовый – цвет старой любви. Это красный, смешанный с синим. Это цвет купюры в пятьсот евро – это же и цвет нашего времени. Старики гонятся за временем, в котором им суждено было жить – но они всегда спотыкаются.

Я спрашиваю вас, чтобы вы – не успели спросить меня: что вы видите в своём окне? У вас есть свой мир? У вас есть картина, которая меняется каждую секунду. Вы слышите ноту, которая играет с самого начала времён? Вы что-нибудь слушали об изнанке нашего мира?

Норазм спрашивает Бруксиса:

– Что тебе приснилось?

Он долго молчит. Затем, тихо говорит:

– Я видел конец.

В разговор вмешался Сонис:

– Ха! Я вижу его каждый день.

Бруксис:

– Не тот конец. Конец – вечен. Я видел во сне, как кончилась Его история.

– И как же?

– Он поднялся так высоко, что не заметил, как земля ушла у него из-под ног.

– Что это значит?

Я не услышал, что ответил Бруксис на последний вопрос. Меня это и не интересовало. Жизнь напоминала о себе всеми оттенками белого.

Прошло ещё много дней – а может и лет. Каждый последующий – был, как близнец, похож на предыдущий. Сиделка всё варила свой кофе и жарила яичницу. Я – всё так же ел и пил, молча глядя в окно. Как-то, она спросила меня:

– Я не понимаю, старый ты хрыч, как ты можешь смотреть в это окно, будто там что-то происходит. Я понимаю, если бы ты смотрел туда, как смотрят все старики – пустым, ничего не ищущим взглядом. Но ты – а я ведь совсем не дура – ты смотришь вглядываясь. Такие глаза – бывают лишь у смотрителей. Ты чего-то ждёшь?

Я посмотрел на неё.

– Корова ты дурная. Конечно, я жду – уже не помню, сколько жду. В моём положении – время измеряют по длине отросших волос, которые тебе лень стричь.

– Чего ты ждёшь?

– Тебе какое дело?

Она пожала плечами.

– Я живу с тобой – уже двадцать восемь сантиметров твоей бороды. Я тебе – как незаконная жена, которой ты никогда не сможешь обладать, потому что ты – не мужчина. И я хочу знать – я, которая готовит тебе еду и вылавливает вшей из твоей головы – кого ты ждёшь? Инспектора?

– Детектив вернётся сюда – ещё только один раз. И я совсем не жду его.

– Так… кого?

– Я жду её.

– Свою жену?! Ту шалаву, которая ни разу не пришла навестить своего мужа, когда тот лишился ног?!

– Не называй её шалавой, корова. Только я имел право так её называть.

– Она же мертва. Она уже давно как лежит в земле. Как же она сможет прийти к тебе?! Ты ждёшь впустую – полоумный полумуж.

Но корова проглотила язык, когда в дверь позвонили и за ней – оказалась она.

– Мать моя Аллах!

Она бы упала в обморок, но тогда пришлось бы чинить соседям потолок – и она сдержалась. Она просто села на стул и молча наблюдала за происходящим.

– Ты не ждал?