Письма из Лондона

– У вас нет противогаза, – заметила она.

– У меня нет, но вам, видимо, придется иметь противогаз при себе, потому что выход из дома без противогаза считается нарушением. И неважно, что немцы не собираются травить нас газами – ведь чтобы нас убить, достаточно обычной бомбы.

– А что насчет моей пресс-карты?

– За ней вам придется обратиться в Министерство информации. Кач поможет. Как я сказал в отеле, ваша продовольственная книжка уже заказана. Запомнили?

– Да, – сказала она, надеясь, что запомнит все услышанное. Было бы позорно оказаться депортированной из-за того, что она забыла заполнить какой-то бланк.

Затем он вытащил из внутреннего кармана небольшую книжицу и положил перед ней. На обложке был абстрактный рисунок из переплетающихся линий и название «Атлас и подробный путеводитель по Лондону».

– На этой карте все лондонские улицы. Берегите книжку как зеницу ока, потому что достать еще одну такую практически невозможно. – Он говорил, быстро листая страницы подробных карт, а, найдя нужную страницу, раскрыл книжку и положил на столе между ними. – Вот отель, – сказал он, аккуратно обводя его карандашом, который вытащил из нагрудного кармана. – Может быть, вы заметили, что большинство уличных знаков снято, так что пока старайтесь держаться главных улиц. Чтобы завтра добраться до работы, вам нужно идти на юг, – сказал он, показывая направление карандашом, – здесь у собора повернете и пойдете на запад по Флит-стрит. Слева от вас будет Брайд-лейн. Свернете на Брайд и справа увидите ступеньки. Они ведут на кладбище при церкви Святого Брайда. Перед ступеньками дом номер восемьдесят семь, туда-то вам и нужно.

– Ясно. Номер 87, Брайд-лейн.

– Нет, простите – адрес: дом 87 на Флит-стрит. Я это должен был сказать. На двери есть табличка, вернее, сбоку от двери на уровне плеча. Поднимитесь по лестнице – вас там наверняка будут ждать.

– Весь Лондон такой путаный?

– Почти весь, – признал он, ухмыльнувшись.

В этот момент подошел Джимми, чтобы забрать их тарелки.

– Я бы предложил вам кофе, но мне уже несколько недель не удается купить ни фунта, – сказал он виноватым тоном.

– Ничего страшного. К тому же мне пора проводить мисс Саттон в ее апартаменты.

Счет, написанный Джимми на клочке бумаги, составил три шиллинга и шесть пенсов.

– Вам уже рассказывали про английскую денежную систему? – спросил капитан Беннетт.

– Нет, – ответила она. – Мне пришлось спросить в билетной кассе в Ливерпуле, какими монетами расплачиваться.

– Иностранцам это кажется бессмыслицей. Я вам расскажу на пути в «Манчестер».

Они попрощались с Джимми и двинулись в обратном направлении. Капитан Беннетт на ходу терпеливо объяснял ей про фунты, шиллинги и пенсы, и спустя какое-то время она даже начала думать, что в этом есть какой-то смысл.

Она редко чувствовала себя такой раскованной после столь короткого знакомства, но в капитане Беннетте было что-то располагающее. Может быть, дело было в той убедительной, надежной уверенности, которую он излучал, и она не могла не признать, что для нее это в первый день ее пребывания в чужой стране стало немалой поддержкой. И, конечно, не последнюю роль играло и то, что он был одним из красивейших мужчин, каких она когда-либо встречала. Если она не будет вести себя осторожно, то все может кончиться тем, что она будет хлопать перед ним ресницами и все время запинаться, как какая-нибудь инженю с невинными глазками.

– Хотел раньше у вас спросить, – сказал он, когда они ждали возможности пересечь Лонг-лейн, – вы знаете про затемнение?

– Знаю. Потому что в Галифаксе, где я останавливалась на пути сюда, было затемнение. Я знаю, что со шторами нужно быть внимательной.

– Да, это так. И еще вы должны быть внимательны, если оказываетесь на улице после наступления темноты. В облачные или дождливые дни, в безлуние тьма стоит кромешная. Вы не поверите, сколько народу покалечилось и даже погибло, споткнувшись о бордюрный камень или под колесами машины. А вы подвергаетесь большему риску, чем большинство. Непременно смотрите сначала направо, когда переходите улицу. Именно оттуда появится машина – справа, а не слева.

– Я буду осторожна. Обещаю.

Они подошли к входной двери «Манчестера».

– Спокойной ночи, мисс Саттон, – сказал он, пожав ей руку. – Удачи вам завтра.

– Спокойной ночи, – ответила она, а потом сразу же, чтобы не дать себе передумать, спросила: – Почему вы были так добры? Простите, если мои слова кажутся вам грубыми. Я просто хочу понять, почему вы потратили чуть не целый день, чтобы помочь совершенно незнакомому человеку. Только и всего.

– Это просто мои безукоризненные английские манеры, – ответил он, и, хотя на его лице не появилось улыбки, ей показалось, что он поддразнивает ее. – Конечно, если бы у вас было хоть малейшее сходство с таким старым седым журналюгой, как Кач, то я бы вас просто оставил на вокзале.

– К счастью, вы этого не сделали. Спасибо вам за сегодняшний день.

– Не за что. Если у вас возникнут какие-нибудь трудности с дальнейшим существованием, дайте мне знать. Кач знает, как меня найти.

– 4 –

Руби проснулась на рассвете и, протерев глаза от сна и пробормотав благодарственную молитву за ночь в настоящей кровати и на твердой земле, надела халат и тапочки, на цыпочках поспешила по коридору и наскоро приняла теплую ванну. Откинув волосы с лица, она надежно закрепила их заколками-невидимками, отдала им приказ не виться, а потом занялась одеждой. Вчера, когда она открыла чемодан, выяснилось, что ее одежда помялась, но было уже слишком поздно искать прачечную отеля или спрашивать, есть ли у них в Англии такая вещь, как электрический утюг.

Поэтому она просто прошлась по жакету, юбке и блузе влажным полотенцем и положила их на стол, чтобы отлежались за ночь. Это помогло устранить самые безобразные помятости. К тому же вряд ли кто-то в журнале ждал, что она появится, одетая с иголочки.

Она заставила себя позавтракать в столовой, где получила крепкий чай, холодный тост и с гулькин нос варенья. Официантка, представившаяся как Магги, предложила ей взять с собой на работу сандвич с рыбной пастой, и Руби с трудом удержалась от гримасы. Возможно, вкус у этого сандвича был лучше, чем название.

– Спасибо, но мне на сегодня хватит.

– Еще чашечку перед уходом?

Руби не сразу сообразила, что ей предлагают вторую чашку чая.

– Нет-нет, спасибо.

– Как вам угодно. Если хотите, чтобы вам вернули ваш чайный паек из вашей книжки, просто скажите мне.

В восемь часов она уже была в пути, на плече у нее висела сумочка, в другой руке она держала наготове свой путеводитель. С помощью него и пометок, оставленных капитаном Беннеттом, она без особого труда прошла нужным ей маршрутом, хотя и останавливалась через каждые несколько сотен ярдов, чтобы проверить свое местонахождение и оглядеть дома поблизости.

Лондон оказался красивым городом – война не изменила этого факта, по крайней мере, пока. Некоторые здания были ничем не примечательны, их простые фасады быстро вылетали из памяти, а другие напоминали сказочные замки: сводчатые окна, верхние этажи, нависающие на балках над улицей внизу.

Стекла в окнах крупных магазинов были обклеены лентами – она предположила, что в случае бомбардировки это помешает осколкам стекла разлететься. Кое-где окна вообще были забиты досками, и лишь в центре оставили небольшой просвет. Она вспомнила роскошные витрины магазинов Нью-Йорка, здесь же все выглядело более чем скромно. В одном обувном магазине на витрине одиноко стояла пара женских ботинок на шнурках, а на витрине аптеки поблизости она увидела набор средств для первой помощи, составленных в аккуратные ряды.

Потом она вышла к углу кладбища при соборе Святого Павла. Знаменитый собор показался ей проще, чем она воображала, но в то же время самым красивым изо всех зданий, какие она когда-либо видела. Собор в своей строгой орнаментальности и выверенной симметрии оказывал какое-то успокаивающее воздействие. Ей казалось, он являет собой разум, воплощенный в архитектурной форме. Что такое в сравнении с ним безвкусный новый небоскреб?

Наконец она пересекла Лудгейт-Серкус, спеша следом за толпой пешеходов и стараясь, чтобы они ее не раздавили, и свернула на Брайд-лейн. Ровно перед ступеньками, ведущими на кладбище, как и говорил ей капитан Беннетт, она увидела дом 87. К кирпичной стене на высоте плеча была прикручена маленькая металлическая табличка: ПИКЧЕР УИКЛИ – ПРИЕМНАЯ НА ПЕРВОМ ЭТАЖЕ.

Она открыла дверь, сразу за ней находилась лестница – где же тут первый этаж?[2 - В британской традиции счет этажей начинается с цокольного, а первым называется следующий за ним этаж – по-американски второй.] – по которой она и пошла на площадку наверху. Она открыла еще одну дверь – на сей раз никак не обозначенную – и оказалась в небольшом коридоре. В дальнем конце за столом сидела женщина. Увидев Руби, она встала и подошла к ней, протянула руку.

– Мисс Саттон? Рада познакомиться. Меня зовут Ивлин Берридж. Я вчера говорила с вами по телефону. Позвольте, я возьму ваши плащ и шляпку. Как ваш вояж через океан? Нормально устроились в «Манчестере»? Беннетт вас встретил?

– Встретил. Очень мило с вашей стороны, что вы его прислали.

– Ну, это была идея Кача. Так, летучка начинается через пять минут, так что у вас есть время познакомиться с остальными. Хотите чашечку чая?

– Нет, спасибо. Я только позавтракала.

– Надеюсь, они с вами там любезны. В «Манчестере», я имею в виду. Сегодня найти жилье стало непросто, но Кач знает кое-кого, кто знает еще кое-кого – ну, вы знаете, как это бывает.