Клинок света. Книга первая

– Про волю и слово всё понятно, а что там с движением?

– Вот так, дурачок! – Она принялась жестикулировать одной рукой. Когда через несколько секунд ничего не произошло, я ухмыльнулся и вскинул бровь.

– Слушайте, тут нечего стыдиться. Я слыхал, что с возрастом сложно устраивать впечатляющие шоу. Может, вам к доктору надо? Или виагры попить…

– Дурак! Я не кастую! Я показываю тебе жест простого огненного шара! И не буду кастовать снова, пока не восстановится мана.

– Конечно-конечно, вы даже не пытались. Верю, как же. И вот они тоже верят, а, ребята? – сказал я, через плечо глянув на стражников.

– Здесь очень мало маны, гайджин! Несколько дней теперь уйдёт на то, чтобы накопить маны на простое заклятие, и несколько месяцев – на сложное. Как думаешь, почему барон и прочие аристократы кастуют великие заклятия лишь раз в несколько лет? Количество необходимой для этого маны просто огромно, и даже когда все великие дома объединяют усилия, на ту сторону может проскользнуть лишь один человек. Сила, необходимая, чтобы пробить стены реальности, выходит далеко за рамки того, что может вообразить твоё куцее сознание!

– Окей, считайте, впечатлили, – проворчал я, пытаясь скрыть то, насколько на самом деле впечатлен. – Но раз уж магия на самом деле существует и вскоре меня запихнут в портал на ту сторону, как насчёт того, чтобы побольше рассказать о том, что надо делать, оказавшись там? Я тренируюсь со всяким оружием, но мечи и щиты, как бы хороши они ни были, всегда проиграют пулям. Почему бы не послать меня туда с крутой пушкой и хреновой тонной патронов к ней?

– Великий портал очень чуток. Взрывчатые вещества могут сдетонировать от контакта с маной, а что есть патроны, как не крохотные кусочки взрывчатки? Хочешь прыгать между мирами с таким грузом за спиной?

– Окей, понял-принял. А когда я окажусь уже там? Нет ли какого-нибудь способа, например, положить их в ящик с крышкой, чтобы они пережили перенос? – жадно спросил я.

– Нет! Сам подумай! Если экранировать боезапас свинцом, его потребуется столько, что ничего кроме ящиков с патронами ты с собой не возьмёшь. Да и тогда запас иссякнет всего за несколько коротких битв. Никаких ружей! В прошлом барон был в этом крайне категоричен.

– Да, но «в прошлом» означает, что, вероятно, теперь он переменил своё мнение…

– Нет! И хватит. Это бессмысленно, и ты меня утомил. Итак, тебя доставят в то место, что и раньше служило для порталов Подземирья. Твой портал откроется в истощенную зону, оставшуюся после прошлых перемещений. Оказавшись там, ты должен отправиться в столицу и использовать глиф барона, чтобы открыть великий портал с той стороны. Таков будет первый шаг. Портал, открытый с той стороны, энергетически самообеспечен и намного более стабилен. Тогда барон переведёт нас на ту сторону, и мы наконец сможем жить в том краю, что нам предназначен. И овладеем силой, которую заслуживаем!

Чем дольше она говорила, тем меньше мне хотелось, чтобы эти придурки добрались туда. Я кивал и слушал о том, какой именно жизни она заслуживает, и о том, какая власть станет нам доступна. Когда урок наконец закончился, меня отвели обратно в тренажёрный зал, где меня ждал Вест.

– Ну что, готов ко второму раунду? – спросил он, указывая на размеченный ринг. Я свирепо ухмыльнулся и занял своё место с твёрдым намерением преподать засранцу урок.

Урок состоялся, причём весьма жестокий и, что неудивительно, к концу Вест вышел с ринга, а я остался лежать в луже крови. За прошедшие недели я успел уяснить: гены генами, но однозначный плюс заключался в том, что я регенерировал на порядок быстрее, чем от меня ожидали. Ушибы и раны, которые по представлениям противника должны были заживать по нескольку дней, исчезали за пару часов. Однако когда я выполз с ринга и огромный нигериец с отвращением заявил мне, что с завтрашнего дня режим тренировок ужесточается, меня это совершенно не порадовало.

До комнаты я снова добрался только с помощью стражников, и снова девочки помогли мне… во всех смыслах. Но… нежно. Ибо ни на что более энергичное я уже не был способен.

А на следующий день от особо болезненной тренировки в тренажёрке меня спас Вест.

– Ну парень, барон решил, что пора тебе получить жемчужину. Ты как, готов пойти как большой мальчик? Или будешь кричать и дрыгаться и нам придётся тебя тащить?

С этими словами он подмигнул, и я невольно улыбнулся в ответ. Вест был засранцем, элитным солдатом, работающим на барона. И всё же этот парень мне нравился. Прежде он явно ладил с Томми, а теперь перенёс эти добрые чувства и на меня.

– Ладно, старый ты засранец, я готов, – сказал я, возвращая гантели на место и вытираясь полотенцем. Нигериец, кстати, так и не назвал мне своего имени, да и вообще редко со мной разговаривал, разве что командовал: «Ещё!» каждый раз, когда я падал от изнеможения, но и он мне нравился. А потому оставить его тренировочную зону в беспорядке было бы с моей стороны знаком неуважения. К тому же, если Сяо может призывать огонь, то, может, и гейс реален? А раз так, на сей раз мне совсем не время оплошать.

Вест указал на дверь, и мы вышли в холл. Он провёл меня через пару коридоров в медицинский отсек баронова замка или цитадели, как ни назови. Капитан дождался, пока коридор опустеет, помедлил, потом обернулся и очень серьёзно посмотрел на меня.

– Слушай. Прежде чем мы туда войдём, ты должен кое-что узнать. Кажется, барон убеждён, что ты ещё не понял, где твоё место. Он приказал мне докладывать обо всех колкостях, которые ты позволишь себе в его адрес. Нет! Молчи! – Вест ткнул меня пальцем в грудь и продолжил: – барон интересовался, кто из девушек тебе нравится больше других. Когда я не смог ответить, он сказал, что можно наказать их всех в следующий раз, когда ты оплошаешь. И может, это хоть немного научит тебя дисциплине.

Я похолодел, подумав о девочках, и вместе с тем почувствовал, как в душе поднимается злоба.

– Погоди… нет! Он не станет! В конце концов, они же ему служат…

– Он не будет думать дважды. Может лишить их жалованья и отчитать на чём свет стоит, может выпороть, может повесить, утопить или четвертовать – в зависимости от того, в каком будет настроении. Так что ради них – в его присутствии прикуси язык, ясно?

С этими словами капитан развернулся и пошёл вперёд.

Секунду я стоял, потрясённый, потом поспешил догнать его. Голова пошла кругом. Я осознал, что барон может сделать всё это, если не что-нибудь похуже, а Веста заставит исполнить всю грязную работу, наказав меня дважды. Я должен заставить его поверить, что предан ему, по крайней мере, пока.

Мы миновали ещё один коридор, на сей раз украшенный красным и чёрным с золочёными листьями, вившимися по стенам.

Вест предупредил меня, что мы приближаемся к той части замка, где обитает барон. В помещении, куда мы вошли, ждали два доктора, а с ними – группа стражей и мадам Сяо.

Маленькая сумасшедшая наставница магии открыла тайник в дальней части комнаты, а я по настоянию врачей разделся. Меня подвели к стулу с оковами на запястья, щиколотки, грудь и шею, и крепко привязали, зафиксировав каждый зажим так туго, как это было возможно. Я едва мог дышать.

Я терпел, повторяя себе, что это единственный способ увидеться с Томми, что я смогу это сделать, что всё будет хорошо. При этом мне беспрестанно мерещился барон. Как он подходит и начинает издеваться в надежде, что я выругаюсь или стану хохмить.

Наконец после того, что показалось вечностью, надо мной возникла Сяо. В правой руке, закутанной в толстую перчатку, старуха держала поблёскивающую жемчужину. Слева послушался звук, и я увидел, как вошёл барон. Правда, был он милостиво молчалив и старался не мешать остальным, явно намереваясь просто смотреть.

Я заставил себя взглянуть ему в глаза.

– Ты знаешь, что это? – спросила Сяо своим обычным сдержанным тоном.

– Да. Знаю, – прошептал я.

– Значит, ты знаешь, что тебе это нужно. Когда всё начнётся, она оценит тебя, определит фундаментальное состояние и зенит твоей силы. Тогда тебе представится выбор. В зависимости от того, что жемчужина увидит в тебе, ты сможешь выбрать расположение второго узла. Это может по-разному усилить твоё тело. Каждая жемчужина уникальна, и только тебе решать, что для тебя верно. И я сомневаюсь, что ты сделаешь верный выбор, ибо ты дурак.

Я скривился и поглядел на Сяо. Она молчала, и лишь поняв, что я не стану отвечать, кивнула и продолжила:

– Заняв своё место, жемчужина распространится по всему твоему телу, составляя карту нервных окончаний, нейронных связей и других систем. Именно в этот момент обычно слабые сдаются и умирают. Если хочешь дожить до реализации своего потенциала, и если хочешь жить вообще, ты не сдашься. Ты должен оставаться в сознании до самого конца. Ты готов? – спросила она, вопросительно вскинув бровь.

Я попытался что-то сказать. Хотел узнать, что это за зенит, и что случится, если я потеряю сознание, и сколько времени займёт вся эта процедура… И ещё сотня вопросов вертелась у меня в голове, но выдавил я только хрип, потому что врач затянул фиксатор на моей шее.

– Великолепно, – проговорила Сяо, поднесла жемчужину к моей груди, опустила её и быстро отступила.

Стоило жемчужине коснуться моей кожи, я почувствовал лёгкое покалывание. Чуть не задохнувшись, я вывернул голову, чтобы посмотреть на неё, и увидел неяркое, медленно разрастающееся вокруг неё свечение. Когда оно приблизилось к моему лицу, я понял, что оно состоит из тысяч и тысяч тонюсеньких нитей. Таких тонких, что даже волос казался бы на их фоне массивным.

Они ползли по телу и множились, становясь всё тоньше и тоньше, пока я весь не оказался укрыт невесомым мерцающим одеялом. Я чувствовал, как нити ползут по моим приоткрытым губам, забираются в нос, в глаза и в уши. И старался не паниковать. Я продержался всего несколько секунд, а потом меня затрясло – я ощутил эти проклятые штуки у себя в голове! Глаза будто запорошило песком, перевести взгляд удавалось лишь с усилием, и я знал, в чём дело. Эти волокна были везде!

Вдруг они остановились, подались назад, и я испытал секундное облегчение, одновременно смешанное с паникой. Я что, не справился? И теперь меня запытают до смерти и я никогда не отыщу Томми? Или всё уже позади?

А потом они вонзились в меня. Я-то думал, что и так натерпелся, но на сей раз это было просто ужасно. Они проникли на микроскопический уровень, или мне только так показалось? Волоски пронзали меня насквозь, въедаясь в тело, разбивая клетки и связи, отыскивая самые сокровенные механизмы. Кажется, они изучили каждую нить спиралей ДНК и сочли их подходящими.

Я почувствовал, что жемчужина движется по моей груди вверх, к основанию шеи, по подбородку… почувствовал, как раздвигают мои губы.

Зубы, инстинктивно стиснутые от боли и чтобы избежать дальнейшего проникновения, медленно проломились внутрь и подались, пропуская жемчужину, а за ней – целые потоки крови, изливавшейся, казалось из всего моего тела. А жемчужина скользнула мне в горло и оттуда принялась пробираться в мозг. Она пробилась через хрящи и кости, оттолкнула повреждённую часть мозга. Сознание наполнилось запахами и звуками, а потом они пропали – все разом. Я даже не мог вспомнить какой бы то ни было вкус. Я знал, что люблю поесть, но не представлял себе, какова еда на вкус. Глупость, конечно, с учётом всего, что со мной происходило, но именно это стало знаком того, что всё совершилось и я полностью захвачен Ею. И пусть чёртовы волокна продолжали изучать всё моё тело, включая самые нежные его части, я выкрикнул только одно слово:

– БЕКОН?!

Прошла целая вечность, заполненная лишь моими криками и то и дело брызжущей кровью, когда жемчужина наконец остановилась. Она составила карту всего моего тела и тщательно исследовала его.

Я чувствовал, что какие-то мелкие изменения ещё происходят. Нити прошили меня насквозь, буквально освежевав всё тело. Бесчисленные микроскопические порезы иссекли и без того изувеченную шрамами кожу, и я не понимал, почему до сих пор жив. Я должен был умереть и знал это. Я чувствовал, как нити проламывают кости, исследуя все составляющие тела, изучая костный мозг, дробя клетки, проникая в зрачки, меняя в них палочки и колбочки. А уж как они исследовали, кроша, стиснутые от боли зубы, мне никогда не забыть.

Теперь жемчужина наконец успокоилась, удовлетворившись тем, что обнаружила. А у меня перед глазами встала тьма. Но потом из ниоткуда появился золотистый туман и постепенно сгустился в буквы, светящиеся в темноте.