Иди туда, где страшно. Именно там ты обретешь силу

9. Необходимость одновременно выполнять обязательства перед семьей;

10. Творчество и новаторство в достижении цели, которая, как «все они» говорили, недостижима;

11. Инновации (либо никто не занимался подобным, либо никто не начинал с моей точки отсчета);

12. Создание группы поддержки из людей, куда более мудрых, чем вы сами;

13. Сохранение собственной мотивации до последнего в периоды неурядиц;

14. Личная ответственность за успех.

Кто пишет вашу историю – вы или Тигр?

По мере чтения вы куда лучше станете понимать Тигра, которого сами создали. А поскольку мы работаем вместе, вы убедитесь, какой урон наносит Тигр, и, вполне возможно, начнете злиться.

Да, я сказал «злиться». Злиться – запретное слово. Если его правильно понять и использовать, оно может стать поразительным трамплином в новую главу вашей истории и в новый подход к работе и жизни в целом.

Одним прекрасным летним вечером я вышел подышать воздухом после выступления в Амстердаме с презентацией перед большой аудиторией. Один из присутствовавших на презентации был особенно настроен на знакомство и последовал за мной на лужайку. Сказав несколько добрых слов о презентации, он сообщил, насколько сильно мне завидует.

– Почему? – спросил я.

– Потому что я всегда хотел стать профессиональным оратором и вдохновлять других.

– Нет, не хотели, – возразил я.

Он казался ошеломленным.

– Хотел! Всегда хотел.

– Нет, не хотели, – снова сказал я. – Если бы хотели, вы бы этим занимались. Вы занимаетесь именно тем, чем хотите.

Теперь он начал злиться. Ясно, что тут я задел его эго.

– Легко вам говорить, у вас есть история, которую можно рассказать.

– Разумеется, но у меня ее не было, когда я начал выступать. Кроме того, многие ораторы не пользуются своим личным примером.

– Да, но, полагаю, все обстоит немного по-другому, когда сначала вы работаете юрисконсультом и сколачиваете состояние, а потом «рискуете» выступать.

– Что ж, жаль вас разочаровывать, но я был не очень хорошим юристом и не много зарабатывал к своим 30 годам, поэтому я сменил направление движения!

Я дал ему свой номер и предложил позвонить мне в любое время, чтобы узнать о том, как стать профессиональным оратором. Разумеется, он так и не позвонил. Бедный парень: Тигр съел его судьбу на завтрак.

Стоит ли быть честными друг с другом, раз уж мы путешествуем вместе?

В этой книге я буду с вами откровенен. Я не буду писать о том, что не могу подтвердить собственным опытом. И если вы готовы быть честным с самим собой, то увидите в себе изменения. Вы по-новому посмотрите на себя. Проснетесь.

Итак, давайте будем искренними. Если вы действительно считаете, что «не в состоянии» делать то, что хотите, по причине своей национальности, воспитания, вероисповедания, образования, пола, ипотеки… или поскольку имеете детей, жену/мужа/партнера и учитываете реакцию начальника, организации, на которую работаете, или страны, в которой живете – вам необходимо укротить своего Тигра. Возможно, сегодняшний день – тот самый первый день вашей новой жизни, где вы выбрали честность.

Рано или поздно вы умрете. Рано или поздно умру и я. Вот отправная точка для нашего совместного путешествия. Только начиная с этой отправной точки, мы даем себе разрешение жить по-настоящему сейчас – писать свою собственную историю. Дело в том, что с этой позиции ваш страх перед публичным провалом при представлении на работе вашего новаторского плана или мой страх упустить деньги за несколько недель, чтобы попробовать установить рекорд во фридайвинге, становится довольно смешным. Верно? О чем вообще мы беспокоимся?

Чего мы ждем?

Давайте жить!

Десять правил приручения Тигров

Мне предстоит установить британский рекорд. Но так ли это?

Взгляд с вершины утеса на платформу для дайвинга убеждает меня, что я на месте. Она входит в океан, а на ее вершине – маленькое сооружение, похожее на подъемный кран. Вот туда я и отправлюсь этим ясным февральским днем. Оказавшись там, я впервые буду погружаться в океан на слэде.[4 - Специальное устройство для спуска под воду, которое движется по натянутому вниз тросу. – Прим. перев.]

– Джим?

Я повернулся к двум приближавшимся ко мне мужчинам.

– Я Марко, но все зовут меня Раста. А это Андреа.

На Марко темные очки, у него длинные дреды, откинутые назад. Голый торс Андреа очертаниями напоминает правильный треугольник основанием вверх, он выше Марко. Они оба сверкают широкими итальянскими улыбками. Эти парни управляют Only One Apnea Centre – главным центром по подготовке фридайверов на Красном море. Здесь были установлены многие мировые и национальные рекорды (сам Андреа четырежды устанавливал национальный рекорд). Здесь ныряли мировые звезды, и Only One обладает репутацией «фабрики рекордов». И вот теперь я здесь, чтобы попытаться последовать их примеру.

До этого я не встречал Раста и Андреа, но писал им на электронную почту о своем намерении погрузиться на 101 метр, и они согласились помочь мне. Паула, девушка Раста и менеджер центра, помогает мне справиться с бумажными формальностями. Я переодеваюсь в гидрокостюм, а через 15 минут мы уже спускаемся по лестнице к основанию утеса и подходим к краю понтона, который держится на поверхности воды в нескольких дюймах от кораллового рифа. Под нами океан, а до платформы плыть сто метров.

Я надеваю маску, соскальзываю в воду и инстинктивно смотрю вниз в поисках морской живности. Сначала кажется, что подо мной маленькая подводная лодка, потом я понимаю, что смотрю на пестрые пятна семиметровой китовой акулы. Делаю глубокий вдох, чтобы спуститься к ней. Она позволяет мне плыть рядом с ней на глубине примерно пятнадцати метров. Мы удерживаем прямой зрительный контакт, и время замедляется. Теперь кажется, что у меня есть право на установление рекорда.

Раста и Андреа присоединяются ко мне и огромной акуле, пока она не уплывает. Планы тренировок в воде всегда подлежат немедленному изменению, когда представители живой природы решают нанести визит.

Разминка во фридайвинге начинается с мирного времяпрепровождения в воде, лицом вниз, дыша при этом через трубку. Время успокоить разум и тело, замедлить биение сердца после плавания. Когда мы готовы, мы опускаемся на семь метров и зависаем на этой глубине, держась за веревку и задерживая дыхание. Это необходимо, чтобы пробудить нырятельный рефлекс млекопитающих. Он есть у всех нас. Он такой же древний, как рефлекс дыхания, и в той же мере не поддается сознательному контролю. Он подготавливает тело к погружению. Этот рефлекс объединяет нас с дельфинами и китами, будучи доказательством наличия у нас водных предков. Как только нырятельный рефлекс вступает в дело, каждое погружение становится все более продолжительным и приятным.

– Готов попробовать слэд, Джим? – произносит Андреа.

Да. Еще как готов.

Сегодня мы используем парный слэд. Два дайвера могут погрузиться вместе, я буду опускаться под воду, а Андреа будет опускаться рядом со мной. Он будет проверять, насколько комфортно я себя чувствую по мере погружения, и следить за работой слэда, пока я не научусь делать это сам. Раста останется на платформе наверху, спуская слэд под воду.

Слэд – это металлическая конструкция со всевозможными рукоятками, закрепленными на центральном полом основании. Через это центральное основание проходит веревка. Слэд прикрепляется к стреле крана, нависающего над платформой, и утяжеляется свинцовым грузом. Когда Раста дергает веревку, крепление ослабляется. После этого слэд падает в океан и идет ко дну со скоростью в среднем 1,6 м/с вдоль неподвижной линии. По мере того как мы будем погружаться, наши костюмы и тела начнут испытывать давление толщи воды.

На таком парном слэде мы спускаемся не стопами вниз, а коленями. Наши ноги перекинуты через планку внизу конструкции так, что колени расположены близко друг к другу. Мы перекидываем руку через вторую планку на уровне плеча и потом будем зажимать ею нос, чтобы «выдохнуть внутрь ушей» и уравновесить нарастающее давление воды снаружи. Другая рука обхватывает второго дайвера за плечо. Наверху конструкции прикреплен надувной мешок и баллон с воздухом.

Мы с Андреа располагаемся на слэде. Андреа говорит, что все, что я должен делать, – «подпирать» барабанные перепонки воздухом изнутри по мере погружения.

– Если будут какие-то проблемы, тронь меня за плечо, и я остановлю слэд – мы сразу же поднимемся.

– Ладно.

Две минуты мы оба «глубоко дышим». Мое сердцебиение учащается, а не замедляется. Не лучшее начало. Я понятия не имею, чего ожидать, поэтому чувствую себя как перед поездкой на американских горках: тревожно и в состоянии полной боевой готовности. Голова в таком состоянии просит мои надпочечники выбирать «борьбу или бегство»,[5 - Речь идет о стрессовой реакции и выработке надпочечниками гормонов стресса (адреналин, кортизол). – Прим. ред.] – как раз когда мне это совсем некстати.

Раста начинает 30-секундный отсчет. Я начинаю втягивать воздух в последний раз за 15 секунд. Я киваю Андреа, который кивает Расте.

Удар.