Обещанная богу солнца

Глава 11

Наказание

Ночь была лунной, и он хорошо видел ее лицо. Раскрасневшееся, с лихорадочно блестящими от возбуждения глазами. Она часто и шумно дышала, выгибаясь под ним, откликаясь на малейшее прикосновение. Такая страстная и покорная, готовая ради него на все.

Он провел языком по тонкой длинной шее, одновременно касаясь ее между ног. Там было горячо и влажно, и он широко раздвинул бедра девушки. Сил сдерживаться не было, и он проник в нее резким, быстрым движением, сорвав с губ сдавленный стон.

– Тш-ш-ш, – он накрыл ее рот ладонью. – Никто не должен услышать.

Он нетерпеливо толкался в нее, а она стонала ему в ладонь. Страсть затмевала все, и он даже не пытался сдерживаться, надеясь, что никто не услышит влажные пошлые шлепки, нарушавшие тишину ночи. От нее сладко пахло духами, и этот запах пьянил, лишая остатков самообладания. Он впился в ее губы жадным поцелуем, сплетая свой язык с ее.

Тайная и оттого лишь более страстная связь пьянила сильнее вина. Она знала, что так нельзя, что, если правда выплывет наружу, у них будут проблемы, но не могла отказать, когда он приходил к ней, позволяя ему все, что он только пожелает.

– Хочу так, – он перекатился на спину и потянул ее, сажая себе на бедра.

Она закусила губу, чтобы снова не застонать, опускаясь на его член. Она двигалась вверх-вниз, снова и снова принимая его в себя, не отрывая взгляда от его лица. Он смотрел на ее грудь, подпрыгивавшую в такт каждому движению, крепко сжимая ее ягодицы, вынуждая двигаться быстрее.

Кровь шумела в ушах, а тело горело от удовольствия, искорками бегавшего под кожей. Она прильнула к нему, чтобы ощущать его кожу своей, желая слиться не только телами, но и сердцами. Сильные руки прижали ее так крепко, что было трудно дышать, но ей нравилось.

Хотелось, чтобы он вечно обнимал ее.

– Я люблю тебя, – хрипло прошептала она в его губы.

Вместо ответа он поцеловал ее, окончательно лишая рассудка, и закончил спустя несколько стремительных движений. Обессиленно раскинувшись на влажных простынях, он гладил ее по волосам, восстанавливая сбившееся дыхание.

Она приподнялась на локте, заглядывая ему в глаза, и сняла пальцем капельку пота, проступившую у него на виске. Она как завороженная смотрела на его лицо, которое в лунном свете казалось ей еще прекраснее, чем обычно. И все равно было жаль, что они могут наслаждаться друг другом только ночью.

– О чем думаешь? – шепотом спросила она, потираясь кончиком носа о его щеку.

– Все о том же, – нахмурился он, вспомнив, о чем они говорили до того, как она сбросила свою тунику.

– Я помогу тебе, – пообещала она. – Я достану для тебя деньги.

– Госпожа не желает прогуляться?

Диана сидела к Каю спиной, но знала, что он улыбается, а потому не стала возмущаться, что он снова зовет ее «госпожой», хотя они были вдвоем в ее покоях.

– Госпожа желает закончить дела, – весело сказала она, оборачиваясь к гладиатору. – Мне нужно подготовить для Домиана список гостей, чтобы он мог сразу записывать, кто сдал пожертвования на храм.

– До приема еще неделя, а ваш лекарь настаивает, что пребывание на свежем воздухе укрепит ваше здоровье.

– Хорошо, – улыбнулась Диана, вспоминая, как они гуляли в порту три дня назад после приезда Селесты.

Девушка отодвинула бумаги в сторону, решив, что может закончить дела после обеда. Она встала и накинула на голову легкий платок, чтобы тот защитил ее от палящего солнца.

– Раз ты так настаиваешь, то давай прогуляемся. Признайся, тебе просто стало скучно сидеть тут?

Она подошла к Каю, ожидая, когда он распахнет перед ней дверь, но тот медлил. Его взгляд скользнул по ее лицу, а потом замер на губах, которые она смазала маслом, чтобы не сохли от жары. Уже несколько ночей подряд он засыпал, представляя, какие на вкус губы у его госпожи.

Эти мысли сводили его с ума.

– Ты не даешь мне скучать, Диана, – усмехнулся Кай, отпирая дверь.

– Рада это слышать.

Она улыбнулась так ослепительно, что могла бы затмить собою солнце. Кай некстати вспомнил, как вчера, пока Диана терзала лиру под присмотром Елены, он смотрел на статую Венеры и думал, что ей не сравниться в красоте с его госпожой. Никому не сравниться, ведь ни у одной девушки он не видел таких глаз. Зеленые с янтарными крапинками, они светились добротой и дарили ему тепло, которого он раньше не знал.

– Я думаю, нам стоит…

Кай так и не узнал, что думала Диана, потому что с другого конца коридора раздался крик и какой-то грохот. Диана тут же рванулась на шум, но Кай успел перехватить ее, крепко сжав запястье и удерживая на месте. Он знал, что не сможет заставить ее проявить благоразумие и вернуться в комнату, а потому строго сказал:

– Я пойду первый, держись за мной.

Диана кивнула и махнула рукой, отправляя его вперед. Они тихо, но быстро пошли по коридору и поняли, что крики и грохот доносятся из покоев Талии.

– Дрянь! Я отправлю тебя работать на мельницу!

Кай увидел, как помрачнело лицо госпожи, – она поняла, что ее мачеха кричит на служанку.

Забыв про их уговор, Диана резко обежала его, ворвалась в покои Талии и застыла на пороге, увидев, какой погром учинила мачеха. Комната была перевернута вверх дном: подушки и покрывала валялись на полу, повсюду были осколки, на кровати лежала пустая шкатулка.

Талия таскала за волосы Бассу, извергая угрозы и ругательства. Рабыня дрожала, но даже не пыталась вырваться или как-то защититься. Из разбитой губы по подбородку стекала кровь, а лицо было красным от ударов госпожи.

– Талия, что ты…

– Диана, не вмешивайся! – рявкнула Талия, отвесив Бассе звонкую пощечину.

На миг показалось, что тонкая длинная шея рабыни переломится, так сильно она выгнулась. Диана охнула и подбежала к ней, закрывая рукой от следующего удара. Она не заметила, что ладонь Кая легла на рукоять меча, а серые глаза неотрывно следили за Талией. Одно движение в сторону его госпожи, и он выполнит обещание, которое дал на пляже.

– Пошла прочь, – сквозь зубы прошипела римлянка, с силой дернув Бассу за волосы. – Эта сучка украла мои украшения! Всю шкатулку!

– Талия, ну зачем они ей? Она рабыня! Что ей с ними делать? – попыталась образумить разъяренную мачеху Диана. – Она служит нашему дому, сколько я себя помню, зачем ей воровать у тебя?

– Может, хотела продать и сбежать, я не знаю, что в голове у этой тупой шлюхи! Уйди и не мешай мне воспитывать мою рабыню!

– Ты ее избиваешь!

– Пусть скажет спасибо, что не отрубила ей руку за воровство.

Диана схватила руку Талии, не давая ей снова ударить рабыню, которая тихо плакала, съежившись на полу.

– Зачем ей красть после стольких лет верной службы? Она первая, на кого бы ты подумала, – торопливо зашептала Диана, молясь, чтобы Талия пришла в себя и наконец отпустила несчастную Бассу.

– Даже если не она украла, то что? Мои покои – ее ответственность.

– Нет, Талия, кража – это ответственность стражи, как и наша безопасность. И наказывать рабов тоже должны они. А ты – госпожа этого дома, и негоже тебе собственноручно избивать служанку.

Талия шумно выдохнула и кивнула, соглашаясь. Она отстранила руку Дианы и отпустила волосы Бассы, предварительно плюнув ей в лицо.

– Вечером Алис высечет тебя на конюшне. И не попадайся мне на глаза, пока раны не заживут, если не подохнешь, – приказала Талия, едва сдерживаясь, чтобы не пнуть Бассу напоследок. – А ты приведи ко мне Алиса, – потребовала она, повернувшись к Каю. – Что стоишь, живее!

– Я подчиняюсь только приказам госпожи Дианы, – спокойно сказал Кай безо всякого страха смотря на покрасневшую от бешенства Талию.

Талия вдруг обратила внимание на его руку, сжимавшую рукоять меча, и истерически расхохоталась.

– Вздумал дерзить? – она прошлась по комнате, пиная ногой вещи, и нашла уцелевший кубок. Плеснув себе вина из кувшина, стоявшего у окна, она жадно опустошила его, а потом страшно улыбнулась красными от вина губами. – Не смей мне перечить, раб. Я хозяйка этого дома.

– По приказу господина Тиберия у меня лишь одна госпожа, – равнодушно ответил Кай, напоминая Талии, кто истинный хозяин виллы.

– Прикажи ему выйти за дверь, немедленно! – потребовала Талия. – Диана!

– Сделай, как просит Талия, – Диана кивнула в сторону двери, боясь, что Талия в истерике убьет Бассу и прикажет страже перерезать горло Каю.

– Госпожа…

– Марк Галл!

Он смерил Диану недовольным взглядом и вышел, закрыв за собой дверь. Талия налила себе еще вина и уселась на край кровати. Диана заметила, что она выглядит очень уставшей – видимо, хорошо повеселилась вчера в гостях у Лукреции. Хотя это стало понятно, еще когда Талия не вышла к завтраку, – после очень обильных возлияний она всегда спала до полудня, затем шла в термы и появлялась на людях лишь после обеда. Она позволяла себе подобное лишь в отсутствие Тиберия, который искренне верил, что его жена никогда не выпивает лишнего.

– Вот что бывает, когда не воспитываешь слуг, – фыркнула Талия, устало покачав головой. – Ты и твой отец избаловали их до такой степени, что они воруют у своих же господ…

– Талия, это точно не Басса…

– Диана, это точно сделал кто-то из рабов, – перебила ее Талия. – Если мы никого не накажем, они почувствуют собственную вседозволенность. Страх – единственное, что может держать этих животных в узде. Я могла бы продать Бассу, но, зная, как она тебе дорога, не стану этого делать. А ты не помешаешь мне наказать ее по всей строгости.

Диана хотела было возразить, но Талия прижала палец к ее губам, вынуждая молчать. От мачехи разило вином, а сама она явно была пьяна, и это заставило Диану проглотить все возражения.

– Еще хоть слово, и я лично отрежу ей руку, а потом продам в публичный дом. Однорукие шлюхи стоят дешевле, но ничего, выручу за нее пару монет. Мы друг друга услышали?

Диана кивнула, пребывая в откровенном ужасе от того, что говорила Талия. Сердце ее разрывалось от несправедливости, от мыслей о том, что пришлось вытерпеть Бассе, и о грядущем наказании. Она смотрела, как мачеха подливает вина в свой кубок, и знала, что спорить бесполезно.

– Я рада, что ты у меня такая умница. – Талия погладила Диану по щеке и тихо икнула. – И, если я узнаю, что ты попросишь Алиса смягчить наказание, прикажу выпороть эту мерзавку снова. Стража дома подчиняется мне на время отсутствия Тиберия. Помни об этом.

– Ты мне угрожаешь? – прищурилась Диана.

– Предупреждаю, – хмыкнула Талия, допивая кубок. – Если бы я хотела нанести тебе вред, то давно бы уже это сделала. Но я предпочитаю улаживать дела с умом. Да и что бы ты там себе ни думала, я хочу, чтобы твой отец был счастлив, а кончина любимой дочери явно его расстроит.

– Талия, давай поговорим позже, – предложила Диана, аккуратно забирая из слабых пальцев мачехи кувшин и кубок. – Отдохни, а я распоряжусь, чтобы Алис провел обыск на вилле. Хорошо?

– Какая ты умница, – повторила Талия, падая на кровать. – Так и сделаем.

Она захрапела, едва ее голова коснулась подушки, а Диана вышмыгнула из ее комнаты, тут же наткнувшись на Кая. Он хмуро смотрел на нее, явно недовольный тем, что она заставила его послушаться Талию.

– Госпожа, вы…

– Она пьяная и сумасшедшая, – перебила его Диана. Она говорила шепотом, привстав на цыпочки, чтобы ее не слышали стражники, маячившие в конце коридора. – Не стоит ей перечить, тем более в таком состоянии. Если она решит что-то тебе сделать… я не смогу тебя защитить.

– Диана, – Кай склонился к ней, выдохнув эти слова ей в лицо, – прекрати думать обо мне и дай мне позаботиться о тебе.

Они впервые были так близко друг к другу. Их лица разделяли жалкие сантиметры, и это только накаляло атмосферу. Диана злилась на то, как Кай легкомысленно относился ко всему, что касалось его самого. Кая бесило, что Диана не понимает, что если он захочет, то в одиночку расправится со всеми на этой вилле.

Благодаря ночным вылазкам он теперь точно знал, где именно стоит охрана и в каком количестве. Он бы прирезал их без лишнего шума одного за другим, потому что не важно, как ты орудуешь мечом, главное – вовремя заметить противника. Хваленая охрана Цезария отличалась беспечностью и болтливостью, они были вялые и не ожидали удара. Да и охранники Тиберия были ничем не лучше. Три серьезные угрозы – Алис, Теокл и Гнурр, но их можно устранить по очереди.

Еще три ночи назад Кай понял, что может легко сбежать с виллы, – его тут не охраняли так, как в школе Вектора. Поразительная беспечность со стороны Алиса и господина Тиберия. При желании Кай вполне мог решиться на побег, а с его талантами было не так трудно добраться домой и обрести желанную свободу.

Лишь одно сдерживало его, вынуждая оставаться рабом на проклятой вилле, – Диана. Ради нее он не пытался сбежать, зная, что не простит себе, если его свобода будет оплачена ее кровью. Он не мог оставить ее. Не сейчас. По крайней мере до тех пор, пока не убедится, что ей ничего не угрожает.

Губы госпожи дрогнули, будто она собиралась что-то сказать, но никак не могла подобрать слов. Она так пронзительно смотрела на него, что Каю казалось, будто она может увидеть его сердце и разгадать его помыслы.

– Кай, я не хочу, чтобы ты…

– Диана, о чем вы тут шепчетесь?

Диана отшатнулась, а Кай выпрямился, оба уставились на Энеиду, которая стремительно шла к ним в сопровождении Гнурра.

– Так и знала, что ты с ним спишь, – фыркнула Эни, презрительно уставившись на сестру. – Хоть бы до комнаты потерпели.

– Энеида, думай, что говоришь! – вспыхнула Диана, смущенная ухмылкой на лице Гнурра.

– А я вообще гораздо умнее, чем тебе кажется, сестрица, – невпопад сказала Эни, обмахиваясь веером. – Мама у себя?

– Талия отдыхает, не беспокой ее, – сказала Диана, надеясь, что Эни не пойдет в покои к матери. Не хватало еще, чтобы она увидела погром и подняла шум до того, как Алис проведет обыск, – это могло спугнуть вора, если он действительно был на вилле.

– Напилась вчера у Лукреции? – понимающе хмыкнула Эни, громко захлопнув веер. – Что ж, воспользуюсь тем, что мама не может меня остановить, и отправлюсь в город. Диана, составишь мне компанию?

Диана вознесла быструю молитву всем богам разом – отъезд Эни был как никогда вовремя.

– Спасибо, воздержусь, – улыбнулась она. – Хорошо тебе прогуляться.

– И вам славно повеселиться, – гадко улыбнулась Эни, направляясь к лестнице.

Диана оставила ее реплику без ответа. Едва та отошла достаточно далеко, она отправилась на поиски Алиса. Рассказав тому о происшествии, она попросила осмотреть все помещения на вилле, но сделать это как можно тише и незаметнее.

– Постарайся задействовать самых проверенных охранников из числа тех, кто служит моему отцу, – попросила Диана. – Не привлекай к этому людей Цезария, нам не нужны сплетни.

Алис кивнул, поддерживая ее решение. А после тихо осведомился о том, как быть с Бассой.

– Талия велела выпороть ее, – упавшим голосом сказала Диана. – Если не сделаем, как она хочет, то…

– Моя госпожа, я лично накажу Бассу, – пообещал Алис, увидев, что на глаза Дианы навернулись слезы. – Я сделаю все аккуратно, но так, чтобы госпожа Талия осталась довольна.

– И после сразу позови к ней Агриппа…

– Госпожа, вы знаете, что это не положено, – Алис покачал головой, искренне жалея о том, что не может выполнить просьбу Дианы, которая всем сердцем радела за каждого слугу в доме.

– На нашей вилле раньше никогда никого не наказывали, – не выдержала Диана, закрывая глаза руками, уже не пытаясь сдерживать слезы. – Тогда пусть Невия скажет мне, когда все закончится, я сама позабочусь о ранах Бассы.

Алис кивнул и ушел исполнять приказ, оставив ее наедине с Каем. Диана в прострации дошла до своих покоев, и едва Кай закрыл за ними дверь, как она расплакалась, не в силах сдержаться. Она винила себя за то, что не смогла защитить Бассу, отца – за то, что бросил ее с самодуркой Талией, и даже покойную мать, которая покинула ее.

Диана стояла на коленях перед алтарем Аполлону, но не могла заставить себя помолиться богу-врачевателю и попросить поскорее исцелить раны Бассы. Она винила и его за то, что случилось, и плакала, как ребенок.

Душа Кая разрывалась от тихих, сдавленных всхлипов госпожи, от того, как безвольно склонилась ее голова и ссутулились плечи. Он смотрел на ее дрожащую спину, на побелевшие пальцы, крепко сжимавшие ткань туники, и думал о том, как может ей помочь. Он бы с легкостью мог заткнуть Талию навсегда и избавить Диану от ее общества, но был уверен, что Диана расстроится. Нужно было придумать что-то другое.

Бесшумно, словно кошка, он приблизился к госпоже и опустился на пол подле нее, не решаясь прикоснуться.

– Моя госпожа, как я могу тебе помочь?

– Прошу, не зови меня больше госпожой, когда мы одни.

Диана посмотрела на него покрасневшими от слез глазами, а потом сделала то, что не осмелилась бы при других обстоятельствах, – сжала его ладони в своих пальцах, ища утешения в тепле его рук. Кай на миг растерялся от неожиданности, а после несмело сжал ее руки в ответ. Они долго просидели так, не говоря ни слова, только смотрели друг на друга, цепляясь за прикосновения, которые были так нужны.

Кай едва ощутимо гладил тыльную часть ладоней Дианы большими пальцами, а она все смотрела на него, не зная, что и сказать. Ее переполняла благодарность за то, что Кай разделил с ней трудный момент. За то, что не осуждал ее слезы и слабость ни тогда, ни после, когда она не смогла сдержаться и снова расплакалась, увидев истерзанную плетью спину Бассы.

Диана мазала ее раны мазью, которую втайне стащила у лекаря, и ненавидела Талию как никогда сильно. Как она и предполагала, люди Алиса не нашли украшения ни в комнате, которую Басса делила с другими служанками, ни в какой-либо другой на вилле. Диана даже стала подозревать, что мачеха подстроила кражу, но она не понимала, с какой целью. Хотела избавиться от служанки, которую она и отец всегда защищали? Показать, кто в доме хозяйка?

Верить в то, что на вилле, помимо убийцы, завелся еще и вор, Диане не хотелось. Она была уверена, что скоро украшения «найдутся». Но Бассе, которая сипло дышала и стонала от боли, это не поможет.

Диана долго не могла уснуть и все-таки стала молиться, прося у Аполлона прощения за то, что позволила себе роптать на волю богов. За то, что искала утешения не у него, а у Кая. За то, что позволила своей вере на миг пошатнуться.

– Что ты натворил?

Негодованию Алиса, стоявшего в дверях убогой комнатушки, которую Кай делил с Гнурром, не было предела. Начальник стражи был красный от злости и сердито щурил глаза, глядя на гладиатора, готовившегося ко сну.

– Я что-то натворил?

Кай поднялся с лежанки и встал перед Алисом, пытаясь сообразить, в чем его обвиняют. Алиса аж передернуло от его спокойного тона и невозмутимого лица.

– Госпожа Талия велела высечь тебя. Тайно, чтобы не узнала госпожа Диана.

Лицо Гнурра вытянулось в изумлении. Он растерянно смотрел на мужчин, не понимая, что случилось. И ему казалось, что Алис тоже не знал, что произошло между старшей госпожой и охранником Дианы.

– Госпоже Талии стоило бы увидеть, на что похожа спина после встречи с плетью, – хохотнул Кай. – Тогда она бы понимала, что скрыть такое затруднительно.

– Затруднительно сохранить голову на этой обезумевшей вилле, – прошипел Алис, хватая Кая за плечо. – Шагай за мной. И нечего тут веселиться!

Они тихо прошли по коридорам на задний двор, а потом Алис повел Кая на конюшню. Тот покорно следовал за начальником, зная, что наказание неизбежно, и не собирался от него уклоняться. Конечно, Талия решила наказать его за то, что не повиновался ее приказу и проявил неуважение. Что ж, пусть так. Главное, что Диана спит и не узнает об этом.

Видеть ее слезы было невыносимо – это рвало его на куски и ранило сильнее любых побоев. А к плетям он уже успел привыкнуть в школе Вектора. Местный мастер не скупился на удары, желая как можно скорее превратить военнопленных в покорных рабов. Кай учился быстрее других, и все же бич мастера не раз обрушивался на него.

Едва они оказались на конюшне, как Кай скинул с себя тунику, оставшись в одной повязке. Хотелось поскорее закончить.

– Я смотрю, у тебя это не впервой, – хмыкнул Алис. – Осел. Слушался бы госпожу Талию, не было бы проблем ни у тебя, ни у меня. Меня жена небось заждалась, приду – уже уснет. И ужин остынет.

– Сочувствую, Алис, – хмыкнул Кай. – И госпожа у меня одна – Диана.

– Осел, – повторил Алис и сунул Каю в зубы деревянную чурку. Он взял толстые веревки и привязал руки гладиатора к вбитым в стены крюкам, чтобы тот не сбежал, когда начнется наказание. – Не дергайся, я постараюсь не разорвать тебе кожу. Пять плетей, Марк Галл.

Кай дышал глубоко и спокойно, зная, что боль будет оглушительной. Что захочется увернуться, но лучше всего было спокойно вытерпеть положенное количество ударов, тем более Алис собирался бить аккуратно. Хотя с Бассой он обещал то же самое, а ее спина напоминала рубленое мясо. И все же Каю хотелось ему верить. Теперь только от Алиса зависело, насколько хорошо он сможет защищать Диану ближайшие несколько дней, пока раны не заживут.