Рарок и Леса

Между этими двумя вообще установились весьма странные отношения, о чём в тайне беспокоился Механикус для которого подобные человеческие причуды до сих пор оставались загадкой. При желании Леса могла вертеть старым бирюком, по своему усмотрению, но вместо этого она терпела его упрямство, грубоватые шутки и дурные манеры, а он играл перед ней хамоватого мужлана, сам же при этом был похож на огромного лохматого пса осторожно играющего с маленьким котёнком.

И всё же близко они не сходились. Однажды на предложение девушки рассказать друг другу о себе без утайки, Зиг бухнул вопросом:

– У тебя были любовники?

На это, Леса, покрасневшая, как спелая помидорка, коротко ответила – "Нет…", после чего долго молчала. Потом она спросила в свою очередь:

– Почему ты живёшь один здесь, в этих развалинах?

Зиг сразу нахмурился и пробубнил изменившимся голосом:

– Это долгая история, и сейчас я не хочу об этом говорить!

С тех пор они не говорили на личные темы. В остальном маленькое общество жило дружно. Скандал, устроенный Зигом по поводу возвращения в убежище, забылся сам собой. Пока Механикус возился с протезом для охотника, тот починил изрядно проносившиеся сапоги Лесы, пристрелял оба арбалета и выковал себе, страшноватого вида, секиру из металлического лома, который нашёл на складе.

Девушка привела в порядок их одежду, а ещё вымыла и вычистила всё, до чего смогла дотянуться. В общем, они были готовы к выступлению в поход, но оставалась только одна маленькая проблема – надо было научить Зига ходить.

Глава 23. Не пропустить веселье

– Мех, а почему ты не сделал арбалет для себя? – спросила Леса, поставив книгу на полку.

Вместо ответа стальной охотник подобрал с пола средних размеров гайку и резким взмахом запустил её в стоявшую в углу железную бочку. Ржавый сосуд ухнул, как треснувший набатный колокол, когда импровизированный метательный снаряд пробил обе его стенки. Леса невольно зажала уши руками.

– Это далеко не предел моих возможностей! – сказал Механикус с ноткой гордости в голосе, едва девушка оправилась от лёгкого шока. – А ещё я попадаю в летящую муху, да не в одну, а в целых пять, когда стою к цели спиной! Так что оружие дальнего действия мне не требуется. Впрочем, эти навыки всё равно до сих пор не пригодились – пока я справлялся с монстрами голыми руками.

– Но ведь ты взял в руки меч для той схватки?

– Это так. Я не отрицаю силу оружия и намерен использовать его по мере необходимости…

– Мех, скажи правду, ты ведь сам не веришь, что мы сможем убедить жителей того города прекратить эти дурацкие гладиаторские бои?

Стальной охотник грустно наклонил голову.

– Не верю, – честно признался он. – Более того, вмешиваясь в дела подобного рода, мы подвергаем себя большой опасности. Понимаешь, Лесик, люди упрямы, а такие люди, как эти самодовольные торговцы, крайне упрямы! Они всерьёз верят в правильность своей жизни, своих законов, в то, что их мирок единственно возможный и неизменный. Они ограниченные и тупые, но считают себя вправе распоряжаться чужими жизнями на том основании, что могут купить это право! Переубедить этих надутых индюков почти невозможно, но я не могу не попытаться это сделать! Много лет тому назад про меня сказали бы – он так запрограммирован. Я называю это по-другому. Просто Мастер, который меня создал, вложил в меня частичку своей души, а он был не только гением, но и очень добрым человеком! Нет, я не отступлюсь, и буду добиваться своего, хотят они меня слушать или нет! А вот вам с Зигом лезть в это дело совершенно не нужно. Меня могут снова попытаться разобрать на части. Что ж, пусть попробуют! Поверь, это не так легко, как кажется. Вы же, совсем другое дело, вас или просто убьют или засадят за решётку, как угрозу обществу. Поэтому я настаиваю, что бы вы остались здесь. Моя мастерская, это маленькая крепость. Я оставлю вам обоих стражей и покажу, как пользоваться аппаратурой внешнего наблюдения…

– Ты ведь и впрямь человек, хоть и механический, задумчиво сказала Леса. – Нет, Мех, так не пойдёт! Я не буду сидеть за толстыми каменными стенами и бронированными дверьми, когда речь идёт о спасении человеческих жизней!

Девушка упрямо тряхнула головой, от чего её тёмные кудри всколыхнулись непокорной волной.

– Но ведь…

– Никаких но! Не знаю, как Зиг, а я иду с тобой! Ты же так мало знаешь о людях и вообще наивен, как ребёнок! Ты провалишь всё дело без нашей помощи. Насчёт Зига я, правда, не уверена…

– Насчёт Зига могу сказать, что ни за что не пропущу веселье, когда вы собираетесь идти развлекаться! – заявил охотник, появляясь из-за стеллажа.– И, вообще, зачем ты тогда делал мне эти ходули? Чтобы удобнее было ходить в сортир? Поверь, до здешнего сортира я и на одной ноге, как-нибудь допрыгаю. Раз вернул мне способность ходить, то это надо опробовать в деле, а киснуть здесь я больше ни дня не намерен, хоть спускай на меня снова свои жестянки, больше ты меня взаперти не удержишь!

Механикус вздохнул, (по крайней мере, Лесе так показалось), и совсем по-человечески пожал плечами.

– Ладно, – сказал он. – Значит, пойдём все вместе. Но только после того, как я сделаю для вас доспехи.

– Мех, ты клуша! – девушка звонко рассмеялась.

– Я и так лязгаю на ходу! – возразил Зиг с нарочитой ворчливостью. – Ещё не хватает тащить на себе дополнительную тяжесть и грохотать, как вон та бочка!

– Они не будут тяжёлыми! – заверил его Механикус. – Я применю титан и ещё кое-что. Кстати, ты совсем не лязгаешь!

Теперь захохотал Зиг, что привело хозяина мастерской в полное недоумение.

Глава 24. Возвращение к Золасу

С первых ударов Лозас понял – его воспитаннику конец! Этот пришлый, неведомо откуда взявшийся, чужак, был сильнее во всех отношениях и играл с противником, как кот с мышью. Похоже, Рарок тоже заметил это, но бой уже вовсю кипел, и остановить его не было никакой возможности.

И всё же Рарок был лучшим бойцом Арены. Гладиатор действовал профессионально. Он отбил мощнейшую атаку противника и сам пошёл в наступление, и как пошёл! На долю секунды старику показалось, что все его опасения напрасны – чужак в рыцарских доспехах рухнул, не выдержав могучего удара и сверкающий на солнце гладиус был занесён над ним!

И тут всё переменилось. Он увидел, что Рарок не успевает, что его противник, несмотря на тяжесть доспехов, ухитрился откатиться в сторону и встать на ноги раньше, чем гладиатор понял что происходит. Вот сейчас этот закованный в железо гад с размаху всадит свой меч в незащищённый бок чемпиона и на этом всё!.. Лозас невольно зажмурился. Никогда раньше он не закрывал глаза при виде чьей-то смерти, но теперь…

Большой Цирк вздохнул многотысячным вздохом разочарования. Такого не бывает, когда заканчивается бой! Старик открыл глаза и не поверил тому, что увидел – Рарок был жив! Мало того, он тут же снова пошёл в атаку и размахивал мечом, не жалея сил. Лозас не понял, что там произошло, но теперь он видел – молодой чемпион наступает на те же грабли! Рыцарь снова играл с ним, и эта игра добром для гладиатора не кончится.

Всё! С него достаточно! Старик не мог больше этого видеть. Он повернулся спиной к ристалищу, где кипел бой, и со всей скоростью на которую был способен, заковылял к своей каморке, где под грудой тряпья в запертом неподъёмном сундуке хранилось то, что было запрещено в этом растриклятом Цирке – старый длинноствольный оленебой и пара крупнокалиберных револьверов, слишком тяжёлых для его старческих рук.

Да, он знал – за то, что он собрался сделать, его предадут публичной казни. Пусть! Он стар и скоро сам помрёт безо всякой помощи, но этот чужак не получит его питомца! Только бы успеть!

Поворот. Ещё поворот! Почему он раньше не замечал, что здесь так много этих проклятых поворотов? Но вот и дверь в личные покои чемпиона, а его собственная каморка сразу за дверью слева. Вот и сундук заваленный хламом. Лозас вытащил из тайника ржавый ключ и трясущимися руками вставил его в замок, который не смазывался уже около десятка лет.

Это получилось у него не сразу. Старик понял, что так дело не пойдёт и позволил себе потратить целых три секунды, чтобы успокоить расшалившиеся нервы. Вот, теперь совсем другое дело! Он не глядя, выкинул из сундука несколько мешочков с золотом, какую-то расшитую в пух одежду, пачку засаленных журналов, с истрёпанных обложек, которых улыбались обнажённые красавицы.

Только одну вещь он извлёк бережно и аккуратно положил её на свою узкую койку. Это был поблёкший от времени портрет красивой женщины, одетой в лёгкую кольчугу со сверкающей каменьями застёжкой на груди. Но и этот дорогой ему предмет он едва удостоил взглядом.

Наконец-то! На самом дне в нескольких потёртых футлярах лежало то, что он искал – могучее оружие прошлого!

Лозас вытащил всё на небольшой столик, стоявший у изголовья кровати, открыл коробки и быстрыми движениями принялся собирать мудрёно устроенную винтовку. Мимоходом он удивился, что руки ещё не забыли, как это делается, но раздумывать над подобными вопросами было некогда.

Через пару минут, (таких долгих минут!), он был вооружён и готов к бою, как в те далёкие времена, когда его имя наводило страх на богачей и стражников короля Лоргина. Не хватало только знаменитой шляпы с золотой пряжкой, но её давно съела моль. (Но пряжка лежала в кармане!) Ах, как давно всё это было!

Приказав себе забыть о боли в подагрических ногах, Лозас выскочил в коридор, не потрудившись даже запереть за собой дверь, чего с ним никогда ещё не случалось. Поворот. Ещё поворот. Рёв толпы на трибунах становится всё слышнее. Вот уже скоро…

Пучеглазый монстр с оскаленной крокодильей пастью и выставленными вперёд когтистыми лапами выскочил на него словно чёрт из табакерки! Старик, не ожидавший ничего подобного, остановился, как вкопанный с открытым ртом, в то время как его руки сами метнулись к кобурам с револьверами. Монстр видимо тоже не думал встретить здесь человека и замер на долю секунды, что стоило ему жизни – в следующий миг он отлетел к противоположной стене с четырьмя пулями в груди и двумя в черепе!

Откуда здесь эта тварь? Лозас машинально перезарядил револьверы и заковылял дальше. Объяснение произошедшему могло быть только одно – бестия сбежала из вивария. Но разве там сейчас есть кто-нибудь? Несмотря на то, что дела бестиариев его не касались, он всегда был в курсе того, что происходило в Цирке, и теперь знал, что виварий пуст и бои с участием монстров на ближайшие полгода вообще не намечались. Тогда, как понимать то, что в жилых помещениях Цирка ему встретился крокодилоид?

Но и над этим вопросом размышлять было некогда. Лозас поспешил дальше, досадуя на вынужденную задержку. До выхода на арену оставалось совсем немного. Крики зрителей, раздававшиеся с той стороны, говорили о том, что бой ещё не кончен, а значит, можно было успеть! Ему бы только поймать в прицел голову этого рыцаря…

Жуткий грохот, лязг оружия и нечеловеческий вой заставили старика остановиться ещё раз. Он с удивлением выглянул из-за последнего поворота и чуть ни сел на месте от того, что увидел – оба бойца были здесь, не на арене, а в проёме ворот! Они двигались спина к спине и яростно отбивались от толпы наседавших на них монстров!

Зрелище длилось всего несколько секунд, после чего недавние противники свернули в один из боковых проходов и исчезли из глаз. Целая груда чудовищ осталась корчиться на полу, но на смену павшим явилось ещё больше, чем было, и все они устремились за убегающими гладиаторами. Нет не все. Пять или шесть повернули в сторону старика.

Золас, (к чёрту Лозаса!), улыбнулся сухими тонкими губами и неторопливо снял с плеча оленебой. Теперь он не боялся за своего подопечного. Этим тварям Рарок не по зубам, а с рыцарем они похоже нынче в союзе. А вот ему сейчас придётся поработать, как в старые добрые времена. Что ж! Тем хуже для монстров!

Глава 25. Кто человечнее?