Джинн из консервной банки
Павел Степанович предложил пойти в главное здание, где могли подсказать по поводу директрисы. Но там тоже ничего не знали. Все та же воспитательница, кутаясь в теплую шаль, объяснила, что Тамара Михайловна ей тоже звонила, что-то пыталась объяснить, но разобрать ничего не удалось.
– Я ей сказала, что у нас ЧП, чтобы она ехала немедленно сюда, тут следователь из полиции хочет с ней поговорить. Но прошло полчаса или даже больше, а ее все еще нет.
Говоря это, девушка несколько раз поежилась.
– А почему у вас в помещениях так прохладно? – спросил Арсений. – Топят плохо?
– Топят у нас хорошо. Я бы даже сказал, отлично топят. Все батареи горячие. Можете сами убедиться.
Батареи и впрямь грели изрядно.
– В чем же дело? Стены тонкие?
– Стены у нас неизменные который год, а холодно почему-то именно в этом году стало.
– Но не везде, Нюра, не надо Бога гневить, – вмешался в разговор Павел Степанович. – Только тут внизу и на втором этаже есть аналогичное помещение, там тоже прохладно. А в комнатах у детей температура вполне комфортная.
– Про себя и свой флигель забыли сказать. Вот где холодина собачья! Как вы там живете, ума не приложу!
– Меня все устраивает.
– Раньше жили и не тужили, а в этом году пришлось придумывать и изобретать разные средства, чтобы согреться.
– Зато сколько новых умений и навыков освоили! Из собачьей шерсти с ребятами войлок наваляли. Оказалось, очень полезное дело, очень! И хорошо, что у Тамары Михайловны дома три хаски живут, с них шерсти всегда много, а она еще их и чешет регулярно, а шерсть не выкидывает. Ее там за эти годы несколько больших мешков накопилось. Она ее нам всю принесла, мы шерсть разложили, палками побили, а потом из получившегося материала сшили всем желающим обувь. Пусть и некрасиво, зато ноги в тепле. А в холод самое главное, чтобы ноги в тепле были. Все болезни от холодных ног.
Так, рассуждая и покряхтывая по-стариковски, он провел своих гостей к воротам. Там никого не оказалось.
– Никто не приезжал, – подтвердил охранник. – Не случилось ли чего?
Именно это и тревожило друзей. Отсутствие директрисы, которая давно должна была уже приехать, заставляло понервничать.
– Если гора не идет к Магомеду, то Магомед идет к горе.
Павел Степанович оживился:
– Вот это правильно! Вот это дело! Чем думать да гадать, надо съездить самим. Тем более тут и ехать всего ничего! Я покажу!
Дом директрисы находился в окружении живописных сосен, специально сохраненных во время строительства.
– Какой большой участок, – поразился Арсений.
Павел Степанович в ответ лишь хмыкнул.
– Это вы еще дом не видели!
Как только открыли калитку, к ним немедленно подбежали три большие голубоглазые собаки. Те самые хаски, которые жили у директрисы.
– Альфа, Бета и Гамма! – представил всех троих Павел Степанович. – Все три дамы. И, что любопытно, Альфа в их стае самая старшая, Бета занимает промежуточное положение, а Гамма находится на положении младшей, хотя по возрасту они все ровесницы – сестры из одного помета. Но живут между собой дружно, и вообще большие умницы.
– Они вас знают.
Собаки и впрямь виляли хвостами и ластились к старику. Альфа встала на задние лапы, а передними оперлась ему на грудь. Бета подняла морду и завела песню, хаски вообще любители попеть. А Гамма просто крутилась вокруг и изнывала от желания как-то выразить свою любовь к человеку, но ничего толкового не могла придумать.
– Эти собаки являются также частью терапии, которую мы используем в работе с нашими ребятами. Почти все очень хорошо откликаются на собак. И даже те, кто вначале боялся или думал, что боится собак, в конце концов начинают с ними играть и в игре раскрепощаются. Так уж устроен человек, что ему обязательно нужно кого-нибудь любить. И собаки для этой цели подходят как нельзя лучше. Потому что много дают и почти ничего не требуют взамен.
Потрепав каждую из собак по шее, он спросил:
– Ну, девчонки, а где же ваша хозяйка?
Собаки тут же сорвались с места и кинулись к дому.
– Значит, Тамара Михайловна еще тут, – удивился старик. – Ну да, вот и машина ее стоит. Из гаража она ее выгнала, а мотор завести не удосужилась. Странное что-то происходит.
– Разберемся!
Вызвать голосом директрису не удалось.
– Пойдемте в дом. Посмотрим, что там. Может, что-то случилось.
Фима схватила Арсения за руку.
– Не ходи!
– Что с тобой?
– Не знаю. Мне страшно. Михаил и эта Тамара Михайловна, они же родные брат и сестра. Михаила мы сегодня нашли убитым. А вдруг и его сестру тоже?..
– Все будет в порядке.
Дверь дома также оказалась открыта. И стоило им всем зайти внутрь, как выяснилось, что внутри настоящий погром.
– Что тут было? Драка? Обыск?
Хаски тоже вошли вместе с гостями. Первым делом собаки тут же кинулись к своим мискам. Ах! Собачьему разочарованию не было предела, когда оказалось, что в их мисках ничего нет. Каждая собака сначала исследовала свою собственную миску, потом Альфа проверила миски своих подчиненных, а Бета изучила миску Гаммы. Бедной Гамме понюхать миски ее сестер не позволили, хотя в них по-прежнему не было ни крошки.
– Собаки-то совсем голодные, – заметила Фима. – Можно я им дам корма?
Мешок с кормом стоял тут же, рядом с ним имелась мерная чашечка, которой Фима и отмерила всем троим абсолютно равные порции. Собаки застыли над едой, не решаясь прикоснуться. И хотя были страшно голодны, на пол даже слюна капала, но притронуться к еде без команды не решались.
– Кушайте! Можно!
Фима не успела договорить, как собаки накинулись на еду. Корм летел во все стороны, чавканье стояла такое, что заглушало все прочие звуки. А еще говорят, что хаски малоежки. Возможно, в условиях Крайнего Севера и существует какой-то подтип породы, представители которого мало едят. Но те три особи, которые обитали в доме у Тамары Михайловны, отличались завидным аппетитом. Мгновение – и от корма не осталось и следа. А все три собаки сели вокруг мешка с кормом и умильно косились на него, намекая, что будут совсем не против добавки.
Пока Фима хлопотала возле собак, мужчины осмотрели дом и убедились, что хозяйки тут нет.
– Как же так? – растерянно повторял Павел Степанович. – Куда же она делась?
– Похоже, что ее увезли. И сделали это против воли женщины.
– Похитили? Но кто?
– Этого я не знаю. Но в доме имеются явные следы сопротивления, которое оказала хозяйка своим похитителям. Она была женщиной физически сильной?
– Ну так… Скорее средней.
– Тогда с ней мог справиться и один мужчина. Но меня удивляет, почему собаки не заступились за свою хозяйку?
– Так они во дворе бегали, а похищение произошло в доме.
– Но чтобы выйти на улицу, нужно миновать двор.
– Совсем не обязательно. Есть вторая дверь, второй выход ведет прямо на улицу с другой стороны дома.
Оказалось, что из дома можно выйти минуя двор. Но эта дверь оказалась запертой на ключ, что опять же не смутило Павла Степановича.
– Запасной ключ вот тут имеется.
– Вы так хорошо ориентируетесь в ее доме.
– Так сколько лет вместе работаем. И дружим. Вы забудьте, что я вам там наболтал про то, что Тамара детей к нам в интернат за взятки принимала. Она и делала для нашей школы очень много. А если родители предлагают безвозмездную помощь за участие в судьбе их непутевого дитяти, грех отказываться.
Арсений только отмахнулся. Мол, все понимаю и близко к сердцу не беру.
– Время нынче такое, что каждый крутится как может. Вот в СССР все иначе было. Никто не думал о том, как будет завтра кормить свою семью. Все знали, что работа у человека точно будет, это право было прописано в Конституции. И работа будет оплачиваться не лучше и не хуже, чем у других. Поэтому люди особенно и не рвались с места на место прыгать. Каждый трудился там, где ему было по нраву. Получалась повсеместная и ежедневная радость труда. А теперь все иначе. Ради рубля люди согласны работать там, где им совсем неинтересно или даже неприятно трудиться. Разве это правильно, чтобы человек ради выгоды делал то, что ему совсем не по нраву?
Пока старик бухтел про прежние времена, которые были лучшими, потому что сам он тогда был молодым, подвижным и здоровым, Арсений обследовал выход на улицу. Найденный им ключ все равно не поворачивался. Он даже не хотел вставляться в замочную скважину. Пришлось выскочить из дома через двор, обогнуть и открыть дверь уже с улицы.
– Замок не открывался, потому что там с другой стороны торчал ключ.
Фима тоже выглянула наружу. С этой стороны дома сосен не было. Входная дверь в дом вела прямо на маленькую улочку, застроенную частными домами.
– Тут недавно стояла машина, – заметила она.
– Откуда знаешь?
– С днища этой машины упала грязь.
И Фима указала на две неравномерные кучки грязного снега, которые виднелись на парковочной площадке перед домом директрисы.
– Так бывает, когда машина сначала долго ездит по грязным улицам, на брюхе у нее набирается грязь со снегом и примерзает за ночь. Потом человек садится за руль, машина прогревается, и грязь отваливается кусками.
– Очень ценное замечание, но дорогой пользуются все жители этих домов. Любой из них мог тут проехать.
– Я хотя бы что-то делаю, – обиделась Фима.
Но Арсений заявил, что обижаться тут не на что. И что он сейчас покажет мастер-класс, как нужно вести дела подобного рода. Фима заверила, что с удовольствием посмотрит. И Павел Степанович попросил разрешения присоединиться и ему тоже.
Глава 7
По задумке Арсения, первым делом нужно было найти и опросить людей, которые могли стать невольными свидетелями того, что произошло сегодня вечером с директрисой.
– Ты совершенно права, мне тоже это исчезновение Тамары Михайловны, да еще случившееся вкупе с убийством ее брата, кажется очень подозрительным.
– А я о чем!
– Но так как ее тела у нас нет, то и дело официально мы открывать пока что не можем. Стало быть, никаких помощников у нас с тобой при опросе свидетелей не будет. Придется своими ножками топать.
Отыскать свидетелей оказалось совсем непросто, а без участия Павла Степановича и вовсе стало бы невозможно. Жители соседских домов в этот поздний час не желали общаться с представителем следственных структур. И даже упоминание о произошедшем похищении их соседки не делало людей сговорчивей.
– Ничего не знаем, ничего не видели!
Так люди отвечали в лучшем случае. А в худшем откровенно слали докучливых посетителей лесом, потому что…
– Развелось всяких мошенников и аферистов!
– Ходят по ночам, честным людям спать не дают!
– А такую ксиву я и сам себе на ксероксе за пять минут состряпаю.
В самом худшем случае потенциальные свидетели вовсе не откликались на стук и звонки, предпочитая делать вид, будто бы их вовсе нет дома. Хотя в окнах горел свет. А иногда из дома даже доносились голоса.
– Вась, снова звонят. Может, все-таки откроем?
– Ты кого-нибудь ждешь?
– Нет.
– Ну и я нет!
– Но, может, случилось чего? Слышишь, просят открыть.
– Да пошли они все!
И если бы не авторитет Павла Степановича, который со многими жителями этой улицы был знаком лично, а другие слышали о заслуженном педагоге и почетном гражданине Лесного Бора от директрисы, сыщикам не удалось бы собрать даже тех крох информации, которыми располагали эти люди.
Например, один из соседей – высокого роста пенсионер – признался:
– Видел я нашу Тамару Михайловну сегодня утром. Или это вчера было? Вот беда, все дни один на другой похожи. Нет, точно сегодня это было. Она на работу собиралась.
– А потом вы ее видели?
– Нет. Только утром. И выглядела она как обычно.
Со слов Павла Степановича сыщики узнали, что на работе директриса задержалась недолго. И уже около трех часов дня, когда закончились уроки, собралась и ушла, сказав, что у нее назначена важная встреча. Но встреча эта не относилась к деловым, а была сугубо личного характера. Это Павел Степанович уже тоже узнал у секретарши Ниночки, которая досконально знала расписание встреч своей начальницы.
– Тамара Михайловна сказала, что к ней в четыре часа родственник из города должен приехать.
– Кто именно?
– Ее брат.
– Михаил?
– Кажется. А что, разве у нее есть еще и другие братья?
– И что же хотел Михаил от Тамары Михайловны?
– У него к ней имелся какой-то очень серьезный и срочный разговор, поэтому отложить встречу до вечера было никак нельзя. И по телефону обсудить тоже они это не могли.
– Откуда знаешь?
– Рядом стояла. А Михаил громко разговаривал. Потому и услышала.
– Когда это было?
– Еще утром. Часов в двенадцать.
Что же такого важного и срочного собирался рассказать Михаил своей сестре? Уж не касалось ли это Полины, с которой у родителей были проблемы? Думать и гадать можно было до посинения. А к чему? Все равно встреча брата и сестры не состоялась. Ведь в начале четвертого часа Михаил был уже мертв.
Следующие свидетели сумели вспомнить, что видели сегодня Тамару Михайловну в половине четвертого, когда она возвращалась домой пешком.
– Веселая такая шла. С нами поздоровалась.
– Что-нибудь необычное заметили?
– В руках у нее была коробка.
Коробка была не простая, а в фирменном пакете одного из интернет-магазинов, чей офис располагался на соседней улице.
– Что же она пешком-то туда пошла, а не на машине поехала?
Выяснилось, что ничего странного в этом не было. До офиса пешком было дойти куда легче и проще, нежели на машине, на которой пришлось бы делать порядочный крюк да еще стоять на двух светофорах и у одного железнодорожного переезда.
Арсений сделал себе пометку, что необходимо проверить, что же было в коробке из магазина.
Коробка нашлась быстро. В ней имелся набор для летнего отдыха у моря. Купальник, легкое платье, летние босоножки, сумочка и крем от загара.
– Похоже, дамочка собиралась отчалить в теплые края.
И ничего необычного бы в этом не было, вот только в очередной отпуск Тамара Михайловна могла пойти только летом, когда у всех педагогов снижалась нагрузка и интернат прекращал учебный процесс. О том, что она собирается умотать на отдых в ближайшее время, речи никогда не шло.
– Может, она заранее решила все прикупить, чтобы в последний момент не метаться по магазинам?
– Ага. Все купила, и ее тут же убили. Такое ощущение, что все семейство Беляковых пребывало в панике. Как в спокойный пруд бросишь камень, и круги по воде разбегаются. Так и тут, случилось какое-то событие, из-за которого все Беляковы побежали.
Больше Тамару Михайловну в этот день никто не видел.
– Но какие-то гости к ней приезжали. Богатые. Впрочем, она с другими дружбы и не водила. Да оно и понятно, сама богатая, значит, и вокруг нее должны крутиться люди с деньгами. Мама моя, царствие ей небесное, всегда говорила: деньги к деньгам.
– Значит, вы этих людей видели?
– Гостей нет, не видел, а вот их машину видел. Красная «Ауди». И номер козырной – три семерки. Долго она возле дома Тамары стояла, час, не меньше.
Три семерки были в номере машины Михаила. А саму его машину ни на платной стоянке, ни возле дома полицейским обнаружить не удалось. Точно так же как и документов на нее. И получалось, что машиной воспользовался кто-то посторонний.
– Даже его убийца. А что? Пришел, убил Михаила, забрал у него документы на машину и ключи от нее и поехал к Тамаре.
И если приехавший на машине в гости к Тамаре человек вполне мог оказаться убийцей ее брата, то ситуация с исчезновением директрисы становилась еще более пугающей.
– Эксперты утверждают, что смерть Михаила наступила в промежутке между тремя часами и половиной четвертого дня, они уже дали на этот счет свое официальное заключение. Плюс запись на видеокамере из их подъезда зафиксировала время три ноль одна, когда подозреваемый в убийстве мужчина покидает дом своей жертвы.
– Все так же с пирожными и вином?
– Да. Неплохо для отвода глаз. А если предположить, что машина Михаила на тот момент стояла где-то неподалеку от дома, то убийца вполне мог воспользоваться ею в своих целях. А знаешь, что еще интересно?
– Что?
– Эксперты сказали, что Михаил и впрямь что-то делал со своим лицом.
– Что делал?
– Они нашли у него сравнительно свежие шрамы от пластической операции. Такие могут остаться после элементарной подтяжки кожи, но могли появиться и в случае, если человек хочет изменить свою внешность.
– Михаил от кого-то прячется, изменил внешность, чтобы его не узнали? Но его компаньоны ни о чем таком не говорили. Никто его не преследовал, никто не угрожал.
– Обсудим это позднее.
– Но все-таки какую наглость надо иметь, чтобы поехать на машине своей жертвы к сестре этой самой жертвы!
– Зато теперь мы знаем, что машиной активно пользуются, а значит, ее необходимо отследить. Проверим по камерам, возможно, где-нибудь удалось зафиксировать и лицо ее водителя.
После этого свидетели на улице закончились. И осталось неясным, что произошло после общения директрисы с ее гостем. И кто был этим гостем, тоже понять пока что не удалось. Никто не видел, ни как он входил, ни как он уходил. Также нельзя было утверждать, что Тамара Михайловна покинула свой дом вместе с этим человеком. И все же ее отсутствие настораживало.
Налив собакам воды, которую те с жадностью вылакали, все трое вернулись назад в интернат. Павел Степанович был так любезен, что пригласил молодых людей переночевать у него во флигеле.
– Вы меня ничуть не стесните. Уже первый час ночи, чего вам в город ехать? А завтра с утречка встанете, возьмете Алешку и поедете с ним, куда вам там нужно. Раз Тамара Михайловна пока что отсутствует, старшим по общежитию назначаю самого себя!
Флигель встретил их почти что морозной свежестью. За время их отсутствия тут стало еще холоднее. Старик включил обогреватель, и воздух начал постепенно прогреваться.
Они поужинали пирогами, захваченными из ресторана. Вот когда пригодилась предусмотрительность Арсения! Разогретые все на том же обогревателе пироги показались им даже еще более ароматными и сочными, чем в тот момент, когда их подали им в ресторане с пылу с жару.
После ужина Павел Степанович ушел вниз, оставив своих гостей одних.
– Ляжем вместе, – предложил Арсений. – Ничего такого, просто так будет теплее.
Раздеваться они не стали. Какое там раздеваться, хотелось намотать на себя все, что имелось под рукой.
– Ложись к стеночке, – заботливо предложил Арсений.
Но когда Фима устроилась на кушетке, она поняла, что заснуть ей будет трудно. От стены шел прямо-таки ледяной холод, от которого не спасали ни собачий войлок, ни теплая одежда, ни включенный электрический обогреватель.
Фима принялась водить рукой и в одном месте почувствовала прямо настоящий ток холодного ветра.
– Можно я с краю лягу?
Арсений немножко повозмущался, мол, он мужчина, защитник, поэтому ему полагается спать с краю, чтобы в случае неожиданной опасности, война, например, начнется, он мог бы защитить Фиму. Как он будет это делать, Арсений не объяснил, но очень расстроился из-за настойчивости Фимы занять его место.
– Ляжешь к стене, будешь защищать меня от холода.
– Это мне унизительно. Что это за противник такой? Холод?
И все же она заняла его место, потеснив своего защитника к стенке. И радостно вздохнула. Ей сразу стало заметно теплее. От радиатора шло благословенное тепло, а от ледяной стены ее и впрямь защищал Арсений. Но теперь уже заворочался сам Арсений.
– И впрямь как будто льдом тянет от стены. Что там такое? Как ты думаешь?
Но Фима слишком устала, чтобы разгадывать эту загадку.
– Давай отодвинем кушетку вон в тот угол, – предложила она.
Они устроили кушетку между креслом и этажеркой. На них они накинули выданное им войлочное одеяло, и получился своего рода домик, под который они затащили и радиатор. Только так, под теплым пологом и с включенным источником отопления, им удалось немного согреться. И они смогли наконец-то заснуть.
– Интересно, как там Павел Степанович?
Старик ушел спать вниз, оставив своих гостей на втором этаже. И когда она уже засыпала, Фиме почудились какие-то звуки, идущие снизу, казалось, идут они прямо из-под их кушетки. Какой-то стук и скрежет чего-то тяжелого по металлу. Кажется, Павел Степанович тоже не мог заснуть и пытался согреться с помощью своего излюбленного способа – ручного труда.
Зато утро искупало все! Оно было светлое, солнечное, и, редкое дело, небо над головой было голубым! Светило солнышко. Вокруг сверкал снежный покров, за ночь успел выпасть небольшой снежок, который сделал открывшуюся из окна картину идиллически прекрасной.
– Время завтракать!
На завтрак им подали вкуснейшую рисовую кашу. Она была густой, пахла сливками, и к ней подавали черничное варенье, которое летом дети варили сами из ягод, которые, опять же, собирали собственными руками. Потом был горячий шоколад с молоком и домашним печеньем, которое испекли тоже сами дети.
– Который час? – прошептала Фима, которая не смогла нормально выспаться и ей никак не удавалось разлепить веки.
– Восемь.
Глаза у девушки моментально открылись.
– Они подняли нас в восемь утра! В воскресенье?
– Ага! Но сами они встали еще раньше! Им же нужно было еще все приготовить!
Фима лишь недоуменно покачала головой. У нее в голове не укладывалось, как эти дети при таком строгом режиме умудрялись выглядеть счастливыми, бодрыми и веселыми.
А со всех сторон на них сыпались вопросы:
– Вам понравилось?
– Этот завтрак мы сегодня сами готовили.
– По воскресеньям мы все делаем сами. Поварам тоже нужно отдохнуть от работы.
И никто из этих детей не напоминал преступника или злодея. Хорошие славные лица, улыбчивые мальчишки и слегка застенчивые девчонки. Ребят было много, несколько десятков подростков в возрасте от двенадцати и старше. Младшего возраста среди них не было никого. И это была еще одна из загадок этого дела. Где училась Полина с первого по четвертый класс, если для всех знакомых семьи Беляковых девочка жила это время в лесной школе, но при этом ее тут никто не видел?
– Алешка сказал, что вроде как у Полины отца убили?
– Да. Знаете, кто бы это мог сделать?
– Полинка своих родителей не любила, говорила, что они ей чужие. Но убивать… Полинка слишком добрая, чтобы кому-нибудь причинить вред.
– Она с кем-нибудь особенно дружила?
Но оказалось, что те, с кем дружила Полина, уже покинули интернат вместе с ней. Остались те, кто был младше Полины по возрасту. А с малышней никто особенно не хочет водиться. Даже такая добрая девочка, какой была, по мнению ребят, Полина. Как теперь выяснилось, Алеша был одного выпуска с Полиной. Он уже окончил школу, но из интерната не ушел, а остался и работал в учебных мастерских под руководством Павла Степановича.
После завтрака Арсению позвонили, а когда он вернулся, то сиял.
– Нашли водителя красной «Ауди», которая принадлежала Михаилу. Одна из камер на заправке, куда он завернул по пути в Лесной Бор, сумела его сфотографировать.
Фима нахмурилась.
– Погоди, камера сфотографировала его еще вчера. Запрос на красную «Ауди» и ее водителя ты тоже дал вчера. А информацию тебе прислали только что?
– Что тебя удивляет?
– Как бы временной промежуток немножко великоват.
На это Арсений посоветовал ей вспомнить, где она живет. И добавил, что им вообще крупно повезло. Если бы не его личные связи, то этих сведений они вообще могли ждать еще несколько дней. Фима все это учла и сменила гнев на милость.
– И кто он такой, этот водитель? Это твоим неторопливым коллегам удалось установить?
– Некто Сергей Зябликов. Судим за совершение противоправных действий, угадай, в отношении кого?
– Тамары Михайловны?
– Нет. Бери круче. В отношении ее брата – Михаила Белякова.
– Они были знакомы?
– Вот полюбуйся на его физиономию.
И Арсений показал ей фотографию высокого худощавого мужчины, выходящего из красной «Ауди». Ничего особенно зловещего Фима в нем не увидела. Она бы даже сказала, что он выглядит симпатично. Темные вьющиеся волосы. Тонкие черты лица. А щеголеватые усики и бородка делали его похожим на французского мушкетера, как их любят показывать в кино.
– Если это злодей, то я ничего не понимаю в людях, – вздохнула Фима.
– Понравился тебе, как я погляжу?
Фима скривилась. Мол, чего глупости болтать попусту? У них серьезное дело, а Арсений со своими шуточками!
– И где этот Сергей находится сейчас?
– Его домашний адрес мне ребята вместе с фотографией скинули. Если хочешь, сначала поедем к нему. Вдруг нам повезет и он живет у себя дома? Тогда возьмем его тепленьким. Время-то раннее, наверное, он еще нежится под одеялом.