Отвратительная мечта

Поверить не могу, что я все же решился на это. Впервые за шесть лет из дальнего угла достал чемодан и закинул в него вещи, которые раньше мне попросту некуда было носить, но теперь я собирался все изменить. Для начала отпуск, а в перспективе увольнение и развод. Очертостел каждый миллиметр этого города, этой квартиры, каждый человек. Наверное, у каждого в жизни наступает момент, когда ты осознаешь, что попросту устал. И физически, и морально. Не осталось больше жизненных ресурсов.

– Генри отправил тебя в командировку? – но, как это бывает каждый раз, когда ты пытаешься выбраться из бездны, она предпринимает попытки затянуть тебя обратно.

– Нет, я еду в гости к родителям, – с супругой мы разговаривали крайне редко, чаще по рабочим вопросам, но ее явно не устроил тот факт, что я достал свою старую лыжную куртку и закинул в чемодан.

– Что ж ты не предупредил раньше, мне же надо тоже отпуск оформить, – любимая жена тут же засуетилась, набирая на телефоне номер брата, который бесспорно решит все вопросы этой несносной грязной женщины.

– Можешь не беспокоиться, я еду один, – как бы Генри мне не угрожал, я просто не хотел больше идти на поводу.

– Ты, наверное, забыл, но мы женаты, – русоволосая девушка продемонстрировала мне безымянный палец, на котором сверкал алмаз, на который в молодости я потратил всю свою годовую зарплату. Обидно осознавать, что ничего больше не имеет смысла, – Вот интересно, как отреагируют твои родители. У отца ведь вроде слабое сердце, если я не ошибаюсь, – в голове продолжал стоять докучающий вопрос, почему же я не развелся с ней раньше.

– Не провоцируй меня, просто свали с пути, – я точно не хотел слушать эту стерву, но, помимо воли, ее слова нашли отклик в глубине души.

– Брось, ты знаешь, что я права, и тебе же лучше будет взять меня с собой, чтобы не ссорится с Генри и не расстраивать пожилых родителей, – не воспитывай бы меня в детстве, я бы просто врезал ей и пошел дальше, но что-то заставило меня остановиться и все обдумать.

Возможно, иногда близким лучше не знать всей правды, для их блага. Я позволил Марте сыграть свою роль, не сомневаясь в ее актерских способностях. Ничего не оставалось, кроме как махнуть рукой и позволить жене собирать свои вещи. Я принял решение, что переживу эту поездку, а после возвращения просто разведусь с ней и начну строить свою жизнь заново, тридцать четыре не приговор.

Перед отъездом необходимо было решить несколько вопросов, из-за которых я направился в головной офис канала, чтобы получить отпускные и предупредить руководство, что им стоит начать подыскивать нового ведущего на мое место. Кабинет управляющего встретил привычным ароматом горячего шоколада, а мое заявление было воспринято достаточно спокойно.

Я был на подъеме настроения от того, что, наконец-то, сваливаю с этого омерзительного места, но в лифте меня настиг человек, которого я больше всего боялся встретить здесь.

– Молодец, Грайс, мне сегодня звонила Марта, с восторгом рассказывала о предстоящей поездке. Ты сделал правильный выбор, – этот человек, умел с легкостью вывести меня из себя, вызывая желание вырвать ему глаза и навсегда стереть это самодовольное выражение лица.

– Девять лет назад я совершил огромную ошибку, когда женился на шлюхе! – оказывается осознание того, что тебе уже нечего терять, очень сильно окрыляет. Я уже не боялся говорить то, что думаю, и ради этого, я был готов уволиться хоть десять раз.

– Что ты сейчас сказал? – было приятно наблюдать, как его вечно самоуверенную гримасу сменило ошеломление.

– Что твоя сестра чертова порноактриса, а ты моральный урод. А сейчас, пожалуйста, не порти нам с Мартой отпуск, – двери лифта разъехались в разные стороны, и я покинул кабину, не дожидаясь, когда ошарашенный Генри придет в себя.

Почему только на четвертом десятке жизни я решил стать мужчиной? Столько лет было потеряно на глупое бессмысленное существование. Все мысли в миг развеялись, когда спустя два дня мы все же сели в самолет. К моему удивлению, Генри так и не сказал Марте о нашей перепалке в офисном центре, и я даже был рад, что он оставил мне возможность сказать о своем решении своей жене.

Но все это перестало иметь значение, когда мы влетели в облака. Я решил отложить все проблемы, забыть о всех изменах и проблемах. Я принял решение научиться жить и получать наслаждение от этого. Рано утром мы уже были в аэропорту моего родного и любимого города. В этом месте даже воздух другой, словно создан именно для твоих легких. Листья на деревьях казались ярче, все краски были значительно насыщеннее, а ритм жизни спокойнее. Сойдя с трапа, я ощутил, что это именно то, в чем я так сильно нуждался. И уже никто не был способен этого изменить.

– Мы так давно здесь не были, что я даже забыла какой здесь свежий горный воздух, – хотелось закатить глаза от присутствия Марты, но я должен был попытаться вынести ее ради спокойствия родителей.

– Пойдем, нам еще такси ловить, – обратился я к женщине и направился за получением багажа.

Нудная процедура, разговор с водителем, и вот уже мимо окна мелькают до боли знакомые пейзажи. Я смотрел и не узнавал, словно видел этот город во сне, каждую его деталь, но только не в реальности. Еще более странно было заметить особняк, в котором я провел все свои юношеские годы. Теперь, после масштабов Осло, он казался маленьким, словно игрушечным.

Такси остановилась у ворот, и мы с Мартой покинули автомобиль, захватив багаж. Родители не знали, когда именно мы должны были прибыть, поэтому готовился сюрприз. Проход оказался закрыт и пришлось нажать на кнопку вызова. Раздался пронзительный сигнал, который я ненавидел с детства и на экране высветилось лицо любимой матери, которая с неверием смотрела, кто же пришел.

– Уже открываю, открываю, – после очередного звукового сигнала ворота открылись, и мы смогли попасть на участок.

Из входной двери выбежала пожилая женщина, которая в росте была значительно ниже, чем моя мать, которую я видел шесть лет назад. По коже пробежал мороз от осознания того, какой же я отвратительный сын, который за столько лет не удосужился даже навестить родных родителей, хоть мы и живем в одной стране.

– Неужели ты действительно приехал. Так вырос, возмужал, – она бросилась мне в объятия, в один момент заливая свитер слезами и пробуждая во мне совесть. Я не имел права так поступать и пока не поздно должен был все исправить.

– Прости меня, – прошептал в макушку женщины, крепче прижимая к своей груди.

– Вы посмотрите кто приехал, – на пороге показался и могучий мужчина, который за годы нашей разлуки обзавелся роскошной пышной бородой и множеством морщин под глазами. Было больно смотреть на тот факт, что годы совсем не щадят их.

Мы долго обнимались и обменивались шутками, прежде, чем семья заметила мою жену и переложила свои приветствия на нее. Спустя некоторое время все переместилось в гостинную, где все оставалось точно таким же, как и было шесть лет назад.

– А где же моя сестра? – вдруг в голову ударили воспоминанию о том, что в доме должен быть еще один человек, которого мне крайне необходимо поприветствовать.

– Ты бы предупредил, что приедешь сегодня, мы бы не отправляли Ингу в этот день в школу. Но теперь тебе придется ждать вечера, пока девочка вернется со своих занятий, – эта новость немного огорчила меня, потому что я вспомнил, как в подростковом возрасте очень жалел, что являюсь единственным ребенком в семье, и теперь хотелось увидеть маленькую девочку, которая смогла очаровать моих родителей.

Я переложил обязанности по уборке и разбору вещей на Марта, а сам решил наведаться в место, по которому безумно скучал все шесть лет. В столице было невозможно найти такого же уюта, как в моем парке. Миновав несколько кварталов, я оказался в сквере, где все деревья давно окрасились в желтый цвет, а мимо лавочек прогуливались птицы, которых здесь подкармливали. Этот уголок города всегда был самым уютным и спокойным. Когда-то я любил сбегать сюда и подолгу рисовать.

Я увидел вдали ту самую скамейку, которая была символом детства, и только захотел подойти к ней, как завидел девушку, которая лихо обошла меня и заняла место, о котором я грезил. Она совсем не сочеталась с золотой осенью. Мрачное выражение лица, темные брови сдвинуты в выражении, словно их хозяйка планирует убийство, а черные волосы делали ее сверхъестественным созданием. За свою долгую жизнь я не видел ни одного человека, который обладал такой же темной стороной.

Засмотревшись на молодую женщину, я на какой-то миг даже забыл, что собирался сделать, но порыв ветра позволил немного прийти в себя.

– Извините, фру, не могли бы вы выбрать любую другую лавку, – наверное, это было очень странно с моей стороны, но спустя шесть лет я все-таки хотел хотя бы на несколько минут погрузиться в любимую атмосферу.

– Вот идите и поищите себе фру, – резко отрезала она, доставая из увесистой сумки черный блокнот.

– Простите, я был уверен, что женщина вроде вас не может не иметь мужа, – идиот, женщины же не любят, когда их так называют, и тем более нелепо пытаться угадать семейное положение. Хотелось ударить себя по лбу, лишь бы собраться и перестать нести чушь.

– Женщина может быть и не может, а фройляйн вроде меня имеет право на свободу, – ее слова сбивали меня с толку. Я стал чувствовать себя глупым мальчиком, который на лицо даже примерно не может сказать возраст человека. О глупости всей затеи стоило догадаться, еще когда меня посетила мысль отбить любимую лавочку.

– Простите, не хотел вас обидеть, но дело в том, что я хотел бы занять скамейку, на которой провел все свое детство, – как же глупо звучали все мои слова.

– Хотите. Если вы не заметили, она занята, поэтому вам придется сходить нахрен, – я даже опешил от грубости совершенно незнакомого человека.

– Вам так сложно пересесть на любое другое место? – кровь стала двигаться быстрее по венам, пробуждая во мне незнакомое чувство ярости.

– А вам так сложно пойти нахер, – в эту секунду даже моя жена показалась белоснежным ангелом, который не способен так обращаться с посторонними людьми.

– Да что вы себе позволяете, – я вспылил. Хотелось просто схватить ее за руку и силой стащить со скамейки.

– Разговор окончен. Вы можете продолжать стоять и нести весь этот бред, а я все-таки вернусь к своим делам, – она беззаботно открыла свой блокнот и стала что-то в нем записывать, не обращая внимания на мое присутствие.

Ничего не боится, дрянь. Будь на моем месте кто-то другой, она однозначно не ушла бы отсюда целой за такое хамство. Я ушел и просто рассмеялся от абсурдности всей ситуации. Откровенно говоря, на моем месте никто бы и не оказался, потому что ни один нормальный человек не стал бы вступать в спор из-за лавочки. Я определенно схожу с ума. Мне определенно необходимо лечиться.

Глава 5.

Настал тот день, которого я больше всего не хотела, но который я обещала. Этим вечером я должна была явиться на семейный совет и провести время с приемными родителями. Мы должны были обсудить мое предстоящее день рождение, прибытие нового брата и какую-то важную новость, которую решили оставить мне “сюрпризом”. Поэтому мне пришлось отказаться от работы над бизнес-проектом с Варгом и прийти домой вовремя.

Я даже надела винтажное платье, чтобы выглядеть прилежной шестнадцатилетней девочкой, и спустилась в столовую к назначенному времени. Чета Грайс уже сидели за столом, пока домработница выставляла горячие блюда.

– Присаживайся, милая, – я старалась вести себя действительно “мило”, чтобы производить хорошее произведение, словно мне знакомы такие слова, как “воспитание” и “этика”.

– Мама, папа, приятного вам аппетита, – я заняла свой стул и пододвинула к себе ближе любимый салат.

– Дорогая, у нас к тебе очень важный разговор, как ты знаешь, – начал глава семейства, – Мы подумали, и решили предложить тебе возможность поступить в университет бизнеса в Осло на следующий год. У тебя еще есть время, чтобы хорошо подготовиться, мы же со своей стороны имеем все ресурсы, чтоб оказать тебе какую-либо помощь, – он замолчал, давая мне время обдумать.

Наверное, стоило предугадать, что богатые родители захотели бы навязать мне свои взгляды и идеи, но я была вынуждена их разочаровать.