Детский мир

– Девушка, постой, заблудишься, там развилок-то не сосчитать, – под густой кроной вишни сидит старушка, от зноя скрывается. – Может, у нас переночуешь? А нет, сейчас мой дед тебя с ветерком доставит, и без того туда ежедневно мотается – друзья.

В коляске трехколесного мотоцикла действительно стало попрохладней. И встретили ее как почетную гостью, аж неудобно, даже барашка зарезали, хоть и говорили, что каждый день это делают. А Розе кусок в горло не лезет, и вроде ничего она и не сказала, а ей уже все объясняют.

– Конечно, твой, или ваш Гута – парень деловой, крутиться умеет, и вроде даже молодец. Так это – как посмотреть. А на этой Оксане он не просто так женился; девок, тем более русских, да гораздо краше – пруд пруди. Да он за этой необъятной все ухаживал, отец у нее директор районной заготконторы. Как на Оксане женился, так и стал Гута главным заготовителем шерсти в районе, а шерсть здесь – все; огромные деньги. А до этого постоянно в колхозе ошивался, вкалывать как мы, не хотел, все время в долг просил, словом, из грязи – в князи, его машин не сосчитать. Правда, времена ныне меняются – шерсть государство не закупает, да и нет уже никакого государства, даже зарплату не платят.

На следующее утро хозяин чабанской точки возился возле старенькой машины; землячку в горе бросать нельзя, решено отвезти Розу до самого Грозного, а это путь не близкий. Жена чеченца, пожилая женщина, всю дорогу молчала, пребывала в дремоте. Розе расслабляться нельзя, надо слушать водителя. А старик, словно не чабан, а заправский политик, всю современную историческую ситуацию разъяснил, ведь пассажирка его явно далека от всего этого.

Оказывается, «огромная сильная страна СССР без единого выстрела, лишь росчерком пера трех собутыльников перестала существовать». Горбачев – предатель, Ельцин молодец – всем свободу обещает. Не сегодня-завтра и в Грозном грядет смена власти – свой генерал объявился, будет сплошная благодать, много работы и наконец-то он с семьей вернется домой.

Эту политинформацию Роза быстро забыла, не до политики, у нее свои проблемы, и не зашла бы она больше в дом Туаевых, да дочь больная заставила, а следом и сам Гута объявился, и не как раньше, а показал, что муж, избил ее основательно. И тогда она не ушла – не хотела синяки родным демонстрировать. А потом позабыла она и мужа и все остальное – дочка совсем плохая стала, слегла она с ней в больницу.

– Ребенка надо в Москву, или хотя бы в Ростов везти, – советуют ей врачи, у нас нет оборудования.

Выписалась Роза с ребенком из больницы и как ни странно, муж ее, оказывается, уже неделю в Грозном, и ладно пусть жена его не интересует, однако, хотя бы дочь проведать должен был. Высказала Роза свои обиды – Гута и не среагировал. Тогда она второпях, пока не убежал, рассказала о здоровье девочки, попросила денег на поездку в Москву.

– Нет у меня денег, нет, – вскипел муж, – надоели вы мне все, надоели.

Конечно, Роза уже догадывалась, что дела у мужа пошли неладно, и уже не впервой он деньги не домой, как раньше, а из дома увозит, что-то распродает, отчего родные им ныне недовольны. И не только Гута, но и все Туаевы носы повесили, помрачнели, и какие-то люди почти каждый день к ним наведываются, и не просто так с претензиями, деньги требуют. А следом хуже напасть – прокуратура Калмыкии и Ставрополя Туаева Гуту разыскивают, и он то дома отсиживался, а теперь и из дома куда-то бежал, как слышала Роза краем уха, куда-то в горные аулы, у родни отсиживается.

Розе не до этих «разборок», у нее одна забота – здоровье дочери, и оно с каждым днем все хуже и хуже, а родня мужа безучастна – дочери у них не в почете, хотя своих дочерей и сестер любят. Совсем запаниковала было Роза, да времена идут, ее младшие братья, которых она считала юными, оказывается, уже повзрослели, деньги зарабатывают, как услышали о проблеме сестры, тут же откликнулись.

Засобиралась Роза в Москву, уже и билеты купила, а дочь совсем ослабла, дорогу не осилит; вновь, надеясь ее подкрепить, Роза с дочерью легла в местную больницу, – ничего не помогло, ребенок умер.

Тяжело, очень горько переносила Роза эту потерю, а ее муж так и не показался во время траурных дней, после окончания которых она, как могла, объяснилась со свекровью, и не видя никакой поддержки и теплоты, навсегда ушла к себе домой, попросив, чтобы муж в соответствии с ритуалом, с нею развелся.

Как женился на ней Гута, так и развелся – сам даже не показался, он вроде бы теперь в далеких краях, а просто его братья, будто бы виновато, объявились, что-то промямлили, словом, она свободна.

Казалось Розе, что мир не только померк, но вся ее жизнь закончилась, да братья поддержали.

– Дочь потеряла, конечно, горе. А то, что от Туаевых ушла, – даже хорошо. И нечего долго горевать, ты лучше давай медучилище заканчивай, мы поможем.

Так она и поступила, и среди молодежи ей значительно полегчало, да что-то училище совсем не то. Как и СССР, Чечено-Ингушетия тоже распалась, теперь отдельная Чеченская Республика, и власть другая, и порядки иные, так что и на учебном заведении это отразилось, многие педагоги уволились, зарплаты и стипендий нет. Розе сдаваться нельзя, профессию она любит, и по совету знакомых медиков, да и чтобы братьям особой обузой не быть, она вначале устраивается работать на «скорую помощь», но эта служба дышит на ладан – в Грозном практически связи нет, и тогда ей с трудом удается устроиться санитаркой в городскую больницу.

Работа не из легких, и порой совсем неприятна, но это и есть медицина, и это не простая училищная теория, а колоссальная практика, – значит, рост, к окончанию учебы она уже медсестра, и теперь не только на работе, а даже дома покоя нет – тому капельницу поставить, там укол, и даже как к врачу к ней обращаются, и это тоже уже по новым временам, когда, как и многое остальное, – медицина тоже разваливается. Те, кто устраивал революцию, захватил власть, утверждают – нечего болеть, нация должна состоять из здоровых людей, а если Бог не дал здоровья, значит так предписано Им – Слава Аллаху! И вообще, не только враги, но и всякий образованный люд – не в почете! А в почете и у власти – те, кто, вроде бы, храбрее, мужественнее, патриотичней.

И, может, кто-то и удивился, даже не понял, но только не Роза, когда узнала, что ее сосед Гута Туаев теперь большой начальник, на новый манер рыжую бородку отрастил, частенько по телевизору пламенные речи ведет, будто политик, а главное, у него обнаружился новый дар – градостроительный, и он отныне отвечает за все строительство и жилищнокоммунальную сферу столицы республики. И не видит Роза более бывшего мужа за рулем, у него персональный водитель и несколько охранников с автоматами. Туаевы вновь на коне, почти что пол квартала выкупили, и если Грозный на глазах буквально хиреет, то на участках Туаевых действительно градостроительный бум. И вроде бы Розе не до Туаевых, но проходя ежедневно мимо их грандиозных строек, где даже работают в основном приезжие – якобы лучшие специалисты, у нее настроение надолго портится. И она внушает себе, что это не от того, что ее судьбу сломали, а хуже – что ситуация в городе более чем плачевная, а уж что творится в больницах, и словами не передать – никакого бюджетного финансирования, зарплату давно не платят, лучшие специалисты бегут, а те, что остались, вынуждены от пациентов деньги брать, а у кого их нет – те в коридорах стонут. В общем, небольшая когорта, воспользовавшись переворотом, всякими способами дорвалась до власти, окружила себя многочисленной охраной и теперь жирует, чуть ли не замки строит, в то время, как народ бедствует. Как утверждают лидеры – все это «ничего, революция требует жертв, надо терпеть, зато треть, оставшаяся в живых, будет жить в настоящем раю».