Отпуск (не) по плану

– Не могу. Если этот индюк к ней притронется, я ему шею сверну.

– Знаешь, раньше-то он к ней притрагивался, и тебе это жить не мешало.

– Блядь, он в душ идёт! Решил взбодриться, индюк недожаренный.

– Молодец, сопротивляется из-за всех сил.

– Что лыбишься? Сейчас пойдёшь досыпать порошка этого бодрому.

– Я?!

– Ты. Я Вику выманю, а ты доделаешь за этим официантом работу. Клиенту явно недосыпали.

Иду к стационарному телефону. Внутренние звонки по номерам – это очень удобно.

– Ты с ума сошёл? А если она меня застукает?

– Придумаешь что-нибудь, ты же актриса, – набираю номер.

– Я актриса, а не сценарист, чтобы что-то придумывать! Что ты делаешь?

– Если поторопишься, ничего придумывать не придётся.

– Маразматик полоумный! Я не буду…

– Тихо, я уже звоню, – перебиваю её и показываю в окно, где Вика встаёт со своего места и направляется в номер.

Полина фыркает, но берёт снотворное и выходит.

А я слышу в телефонной трубке её «Алло» и внутри всё содрогается. Её голос так близко, я так давно его не слышал, а он всё ещё родной. Хочется плюнуть на всё и сказать «Привет». Предложить закончить это безумие прямо сейчас и снова быть вместе. Вот только я ни хрена не уверен, что она думает так же. И в том, что до сих пор меня любит, я совсем не уверен, хоть и повторяю это самому себе как мантру по утрам, чтобы оправдать все свои действия. Но правда в том, что если бы я в это верил – меня бы тут не было. Я бы примчал к ней, как только вернулся в Россию, со всем своим наболевшим и открытой душой нараспашку. А я до чёртиков боюсь, что она в эту душу плюнет и захлопнет передо мной дверь.

Слушаю её дыхание и нажимаю кнопку на аппарате. Полина как раз возвращается.

– Удачно? – спрашиваю.

– У твоего конкурента сегодня точно не встанет, – отвечает она. – Но больше никогда, слышишь, никогда не проси меня об этом!

– Он мне не конкурент.

– А твоя бывшая, судя по всему, считает иначе.

Прикуриваю сигарету и возвращаюсь к облюбленному окну. Наша пара как раз возвращается к своему позднему ужину. Мирон держится бодрячком, но я надеюсь, это ненадолго.

– Она просто забыла, как это со мной, – затягиваюсь сигаретой. – Но мы ей напомним.

– Да-да, постразводная амнезия, бывает.

– А ты не должна меня поддерживать? Разве друзья не так обычно поступают?

– Друзья, на то и друзья, чтобы иногда на правду глаза открывать, а не поддакивать всем твоим иллюзиям. Дай и мне, – Полина тянется к пачке.

Достаю и прикуриваю ей сигарету.

– Ты правда считаешь, что у нас больше нет будущего?

– Я этого не говорила. Просто не хочу, чтобы тебе потом было больно, если, несмотря на все твои усилия, твоя птичка упорхнёт.

– Мне в любом случае будет от такого больно, не добавляй заранее.

– Как скажешь. Просто, помнишь, пару лет назад, когда мы познакомились, ты убеждал меня в том, что любовь на расстоянии возможна, и что мой молодой человек меня ждёт. Я заразилась твоим примером, я тебе поверила, а потом моё сердце было разбито вдребезги. Да и твоя Вика подала на развод в итоге. Может она уже тогда тебе изменяла, как и мой парень мне.

– Стоп. Полин, не продолжай. Я всё помню, прости, что внушил тебе ложные надежды тогда, но не надо сейчас перекладывать всё это на нас с Викой. Ты делаешь только хуже.

– Ладно-ладно, всё молчу.

Она тушит сигарету в пепельницу, а я закуриваю следующую. Никак не могу накуриться, нервы на пределе. У Мирона вроде глаза заплываются, но я был бы спокойней, если бы он просто упал носом в тарелку и бедной Вике пришлось бы тащить его до кровати. А так всё равно нет сто процентной гарантии, что он к ней не полезет. Говорю себе, что она с ним уже спала, я слишком поздно вернулся, ничего хуже того, что уже произошло, произойти не может. Но доводы разума не доходят до подсознания. О том, что она спала с ним раньше, оно предпочитает забыть, а того, что она может спать с ним через стенку от меня, оно просто не приемлет.

Клянусь чем угодно, если я услышу хоть один скрип кровати с той стороны, я ворвусь к ним и поломаю ему все кости. Наплюю на весь план, и пусть она потом хоть ненавидит меня до конца моих дней, а этот инвалид к ней подойти больше не сможет.

Они наконец-то встают. Идут спать. Мирон еле ноги передвигает. Рухнет на кровать и провалится сразу. Что ж, счастливых тебе сновидений, будет мучить бессонница, обращайся ещё.

– Они пошли спать, – говорю Полине, – можешь приступать.

– Ну, слава богу, хоть свет включить можно, а то уже сама сейчас усну от бесконечной кромешной тьмы.

Она включает свет и заигрывая повернувшись, начинает медленно расстёгивать лифчик.

– Раздеваться не обязательно, – говорю ей.

– То есть… как? План изменился?

– Нет, но раздеваться не обязательно.

– То есть секса у нас не будет?

– Нет.

– Прости, Антон, но я немного не понимаю. Ты хочешь, чтобы я изображала как мне хорошо в постели, да так, чтобы твоя Вика обзавиловалась, но в этой постели предлагаешь мне быть одной?

– Именно.

– Ты окончательно спятил. Это невозможно.

– Разве ты не актриса?

– Я не порно актриса. И вообще это какой-то бред. Если бы я знала, что ты запрёшь меня в тёмной комнате вместо купания в ночном океане, да ещё и трахать не будешь, я бы вообще с тобой никуда не поехала.

Полина выглядит очень расстроенной и даже взбешенной. Я отмечаю, что никогда раньше не видел, чтобы она выходила из себя, она обычно такая уравновешенная.