Белая башня

– …так вот… чем старше нежить, тем сложнее от нее избавиться. И покойник, поднятый лет двадцать тому, доставит куда больше проблем, чем эти вот…

А туман бледнел.

То есть, сперва Винченцо подумал, что кажется ему это. Но нет, он прислушался к силе, которая явно стала более разреженной.

И кажется, там, у сосны, один из мертвецов, упав, так и не поднялся.

– Сила уходит, – он никогда не был излишне суеверен, но сейчас вдруг, сказав, испугался, что ошибся, что та тварь, которая была причиной тому, услышит.

ȅ

– Хорошо бы, – Тень крутанул клинок. – А то я… чуть запыхался, что ли.

Дикарь тоже проворчал что-то этакое. А Винченцо вдруг решился.

– Назад, – приказал он. – В круг.

А потом поднял руки, выпуская злое пламя. Пусть даже оно не было живым, но… стена белого огня двинулась во все стороны от круга, уничтожая все на своем пути. И прокатившись на сотню шагов, вернулась.

– Впечатляюще, – Дикарь огляделся.

– Глупо. До крайности, – проворчал Карраго. – Вы, помнится, еще недавно жаловались на нехватку сил. А теперь вот огненные стены сотворяете.

Винченцо прислушался к себе.

Странно.

А ведь и вправду… нет, он не чувствовал себя полностью восстановившимся, слабость имелась, как и неприятное чувство незавершенности, ненаполненности дара.

Но и только.

А ведь…

Еще пару минут назад ему казалось, что третья волна станет для него последней.

– И это я не говорю уже, что вы, никак по врожденной дури, вполне могли бы вызвать пожар…

– Дождь был.

А про пожар Винченцо как-то и не подумал. Но признаваться в этом не хотелось.

– Несомненно… был… и потому нам не придется думать, как преодолеть последствия вашего безумного героизма, граничащего с глупостью, – Карраго был определенно раздражен.

Зато туман определенно поредел.

Стали видны черные обугленные пламенем стволы.

И черная же земля.

Кости… то, что от них осталось. Туша какой-то твари, застывшая на самой границе огненного круга. Небо. Солнце…

Винченцо зажмурился. Кто бы знал, до чего он будет рад увидеть солнце.

И не только он.

Рядом вздохнул барон.

Тень опустился возле сына.

– Живой, – проворчал Карраго. – И да, симптомы болезни сошли на нет, что в некотором роде подтверждает вашу правоту.

– Значит, в замке тоже? Они поправятся? – барон поглядел с надеждой. – Люди?

– Понятия не имею. Но знаю лишь, что в замке мы лишние, молодой человек. Определенно. И возвращаться я бы не советовал.

– Я и не собираюсь, – мальчишка тоже опустился на землю, правда сел прямо и ноги скрестил. А потом закрыл глаза и замер, подставив лицо солнцу. – Здесь так… хорошо.

– Что? – Винченцо показалось, что он ослышался.

– Хорошо. Я понимаю, как это звучит… и в целом все странно. Но здесь действительно хорошо. Спокойно так…

Винченцо оглянулся. Туман уходил, и стало видно сизоватое небо. Воняло паленой плотью, волосом и гнилой водой. Сырой воздух забивал нос и рот.

Мутило.

И глаза чесались.

Мальчишка лег на землю, вытянув руки и ноги. На губах его появилась безумная улыбка.

– Может…

– Не стоит, – Карраго наклонился над ним и провел ладонью. Прислушался. Вздохнул. – Постороннего воздействия не ощущаю.

Безумие.

– Хотя… – он снова задумался и поглядел на Винченцо.

– Нет, – Винченцо покачал головой. – Даже не… я потом тоже слягу. А нам убраться надо.

– Что не так? – Дикарь сидел на корточках у черты и смотрел в лес.

Все не так.

Категорически.

А ведь до чего план был хорош. Убраться из города. Найти источник мешеков. Поселиться при дворе Императора и там, в тиши и спокойствии, просто жить.

– Не понимаю пока… не хватает… – Карраго щелкнул пальцами. – Это как музыку слушать через пуховое одеяло, при том, что где-то рядом громко храпит сосед…