Серафима прекрасная

В купе она покормила сына.

– Вот так, мой хороший, вот так! Я же его, Полина Сергеевна, до двух лет грудью баловала.

– Что же он у тебя такой худенький? – удивилась попутчица.

– Да ведь мы, Полина Сергеевна, в Москву лечиться едем… Не хотела говорить… Сердце у него слабое. Направили нас к кардиохирургу. Красин, кажется, фамилия его…

– Красин? Вы не ошиблись? – удивилась Полина.

– Нет. Точно Красин. Я ж три года пороги обивала, чтобы к нему направление получить.

– Видите ли, Сима, Красин – мировое светило. Не так давно я делала с ним интервью, я ведь журналист. Он такая величина, что вряд ли будет оперировать сам вашего сына. Хотя… Руки у него действительно золотые. И я удивляюсь, как в этой неразберихе он не двинул за кордон – сейчас ведь все уезжают. А его там наверняка ждут с распростертыми объятиями! – поделилась информацией женщина. – Вы точно верите, что попадете именно к нему, а не просто в его клинику?

– Ну да! К нему именно! А он, если хороший человек, ни в какую заграницу не уедет. Знаете, как говорят: где родился, там и сгодился. Он нам тут нужен, светило-то!

– Я мало с ним общалась, но мне кажется, что человек он действительно очень хороший! – улыбнулась Полина. – Да, вашему Ванечке хорошо бы попасть именно к нему!

Здание детской больницы, в которой работал Красин, было уже стареньким и давно нуждалось в ремонте.

К счастью для доктора, недавно городские власти приняли решение строить новые корпуса, почти в самом центре. Красин очень радовался этому. И мысленно готовился к переезду. Будут новые операционные, будут палаты у детей большие и светлые…

Для этого придется потрудиться, но ведь оно того стоит!

Красину недавно исполнилось пятьдесят. Поджарый, даже скорее худоватый мужчина с необыкновенными горящими голубыми глазами. В них всегда светилась решительность и четкое знание того, чего хочет доктор.

Вот к этому доктору и ехала Сима.

В приемной Красина раздался звонок. Секретарша взяла трубку:

– Приемная Красина, слушаю…

Грубый мужской голос прохрипел ей в ответ:

– Шефа позови к телефону, и немедленно.

– Извольте не разговаривать в таком тоне. Николай Николаевич занят, – разозлилась секретарша на хама.

– Подожди трубку класть. Для общего развития: зовут тебя Людмила, лет тебе тридцать шесть. Сын у тебя единственный, ученик шестого А класса школы номер шестьдесят восемь, Дима Арефьев. С мужем ты в разводе. А если шефа к телефону тотчас не пригласишь – сына твоего быстро найдем и проведаем… Шефу трубку! Живо!

Испуганная женщина, бледнея от слова к слову, глухо прохрипела:

– Хорошо… Сейчас…

Она открыла дверь кабинета шефа:

– Там вас… Пожалуйста, трубку возьмите!

– Из министерства? Я же просил не соединять ни с кем! – отрезал Красин.

– Николай Николаевич, умоляю! – почти прорыдала секретарша.

Красин посмотрел на нее удивленно, трубку поднес к уху:

– Да, слушаю!

Знакомый уже голос приветствовал Красина фамильярно:

– Ну, здорово, док!

– Кто это?

– А я думал – догадаешься!

– У меня очень мало времени, не морочьте мне голову, – почти прокричал доктор.

– О голове печемся? Это правильно. Нас тоже интересует ваша голова, Николай Николаевич.

– В каком смысле?

– В самом прямом! Плохо будет твоей голове, док, очень плохо!

– Не прекратите угроз, немедленно обращусь в милицию! – Красин был не из пугливых. – Что вам нужно?

– Брось пугать! Ты просто не успеешь этого сделать! Повидаться бы надо, профессор. Завтра в семь в ресторане «Золотое руно», это рядом с твоей клиникой. Приведешь хвоста – тебе не жить. Понял?

Из трубки послышались гудки. Красин от злости сжал челюсти.

Ему сразу стало ясно – это рэкет. И не просто вымогатели денег. Людей, которые звонили ему, интересует земля в центре, предназначенная под его новую клинику. Она безумно дорогая. И она очень нужна этим бандитам…

В купе Полина и Сима пили чай. Ванечка мирно спал рядом.

– Вы, Сима, смелая девушка. Только одно я вам скажу как женщина женщине: одной любовью вы долго человека не удержите. У вас должно быть в жизни дело, свое дело, которое не предаст вас никогда. Муж может уйти. Сын, дай ему Бог здоровья, вырастет и будет жить своей жизнью. А для себя что? – спрашивала Полина.

– Я про это думала. Только не знаю, удастся ли, – вздохнула Сима.

– Что?

– Лошадей хотела бы разводить: это мое. Отец мой конюхом был да меня с детства к лошадкам приучил. В грузовике он разбился, давно, вместе с мамой… А теперь у нас в колхозе и лошадей-то не держат. Я ведь потому и на ветеринара пошла, учусь заочно, – улыбнулась Сима, – о лошадях-то я с детства мечтаю…

– У меня друг – владелец крупного конного клуба в Москве, – вспомнила Полина. – Если начнете свое дело – помогу. А пока у вас главная забота – Ваньку на ноги поставить! И вот что, – решительно заявила она, – в Москве никаких гостиниц, остановитесь у меня!

– Неудобно как-то, Полина Сергеевна, – засмущалась Серафима, – чего мы теснить вас станем?

– Очень даже удобно. У меня, Сима, муж умер семь лет назад. Ну а детьми мы обзавестись не успели. Так что спасает меня одно – мое дело, которое я очень люблю. Ну и люди хорошие. А их тоже немало. Квартира большая, не стесните. А помочь вам мне очень хочется!

Сима обрадовалась:

– Вот спасибо!