Невеста

Глаза Лены округлились от ужаса.

Но Павел уже выстрелил. Нет, не в нее. Себе в руку…

Дым рассеялся. Пятно крови на рукаве мгновенно растеклось.

– А-а-а-а! – закричала Лена.

На выстрел прибежал Сергей.

– Паша, что случилось, Паша? Лена, с тобой что?

Паша успел накинуть тряпку на простреленную руку.

– Не дрейфь, Серега. Ленка мышки испугалась. Я и выстрелил. Вот… попал.

И он выбежал из сарая.

Лена заплакала. Сергей, ничего не понимая, обнял ее.

– Ну что ж ты такая трусиха!!!

Павел сел в машину.

«Все. Испортил, все. Жизни без нее нет… Я вернусь!» – все эти мысли со скоростью света промелькнули у него в голове.

Сонина тачка резко сорвалась с места. Вдвоем они бежали от судьбы. Пытались убежать. И только Оля с Сережей кричали им вслед:

– Паша, да ты еще приезжай!! Паша!

За поселком, у моря, Соня остановилась… Вышла из машины. И ему дверь открыла.

– В кого ты там палил, дурень?

– В себя. Мог бы в сердце выстрелить – выстрелил бы, – честно ответил Паша.

– Идиот! Придурок! Пушку дай сюда, – разозлилась Софья.

Павел протянул ей пистолет. Соня выхватила оружие из его рук.

– А это что? – Она увидела кровь, залившую рубашку.

– Руку прострелил…

– Зачем я вожусь с тобой – не знаю сама, – разозлилась Соня. – Ты ж просто дурной мальчишка!

– Ну так брось меня!

– Нет уж! – Соня подошла к краю обрыва над морем и бросила в волны пистолет. Вернулась к Павлу: – Думаешь, раз больно – значит, жить не надо? Миллионы людей с болью живут. И ничего. Как-то получается. Привыкай. Это – жизнь.

Павел угрюмо молчал.

Соня заглянула ему в глаза:

– Эта девушка, она твоему Сергею кто, сестра?

Павел чуть слышно ответил:

– Невеста…

Соня захохотала так, что, кажется, море, и чайки, и скалы готовы были содрогнуться от ее хохота.

– Господи, да какой же ты дурачок! Дурачок мой, глупенький! Говорю же – мальчик ты еще совсем…

Она потянулась к Павлу, но он оттолкнул ее:

– Замолчи. И поехали. Или я сейчас туда вернусь.

– Да? И что ты предложишь чужой невесте? – продолжала смеяться Соня. – Вечно скитаться и прятаться от бандитов? Ты Егора не знаешь. Заживо съест. Ресторан мой спалил, это ладно. Витьку, моего мужа, подставил – я наверняка знаю. И тебя в порошок сотрет. А ты молодой. Тебе жить еще да жить… Одна тебе дорога – со мной. Так и знай!

* * *

Как только Павел уехал – Лена просто окаменела. Она не могла пошевелиться, точно кто-то сковал ее по рукам и ногам. Даже плакать не могла. Но ее окаменевшее лицо было страшнее самых лютых слез.

За окном тихо покачивался фонарь. Ольга проснулась от какого-то смутного беспокойства. Встала с кровати и прошла на кухню. Свет тут не горел, но угадывались очертания человеческой фигуры. Это была Лена, молча сидевшая за пустым столом.

– Ой, божечки! А ты чего не спишь, Лен?

Еле шевеля губами, девушка прошептала:

– Не могу.

Ольга вздохнула, села рядом, вспомнила:

– А я, знаешь, тоже перед свадьбой не спала. Я Сережкиного отца, Генку, так любила, что мне потом этой любви на всю жизнь вперед хватило. А чем он меня взял – даже не знаю, вроде не красавец был. Серега-то, он в сто раз лучше. Ага, в меня пошел! И выпить он любил, Генка, – тьфу-тьфу, чтоб Сереже по этой дорожке не покатиться. А я дурная… Уши-то развесила. Все, что бы он ни сказал, – это какое-то особенное было. Хоть пиши плакат и на стенку вешай. А вообще, он другой был, Ленка, за всю жизнь книжки ни одной не прочитал, ну да я тебе про это рассказывала… А я пела и плясала, когда его видела. И всех других парней за три версты обходила, чтобы Геночка, не дай бог, не расстроился, не заревновал. Правильно говорят: любовь – это химия какая-то необъяснимая… Только ну ее, эту химию.

Лена встала:

– Я к себе пойду.

– И правильно, ложись, уже поздно, – закивала по-доброму Ольга. – Надо же – до свадьбы вашей сутки остались… Я завтра к девочкам на фабрику схожу, ну, пригласить там еще кое-кого, место еще во дворе есть. А ты платье перемерь на свежую голову – все ли так, да отутюжь, как следует. И кольца надо забрать, которые я в ювелирном заказала… Лен, ты где, ты чего, ушла?

Лена уже вышла из комнаты. Ольга, увидев, что никого нет, достала из шкафа рюмку, винца красного налила наполовину и, перекрестившись, выпила.

– Господи, сама счастливой не была, так хоть вас счастливыми-то повидать!

* * *

На ночь беглецы остановились в хорошей придорожной гостинице. Соня терпеть не могла ничего дешевого!