Delete

Путь был непрост. Она находилась на наводненной монстрами территории, представляющей смертельную опасность для новичков и персонажей без необходимого оснащения. К счастью, ее полуорк обладал недюжинной силой и умел вести рукопашный бой, и поэтому привычных для этих мест вервольфов, леших и кобольдов она не боялась. Лишь дважды запахло жареным и пришлось спасаться бегством – когда случилось сражаться с пещерным троллем и снежным тигром.

Наконец она добралась до здания гильдии. Там Тристанский Листочек, не стесняясь в выражениях, клеймил немцев за «непрофессиональное» поведение и обвинял их в том, что они запятнали честь Белого древа. На вопрос Мины он ответил, что не видел Томаса, то есть ШырХана, однако очень хотел бы сказать ему пару ласковых. Такого поведения гильдия не потерпит. Ему вынесут предупреждение, а может быть, и взыщут штраф в размере не менее 10 000 золотых флоринов в пользу гильдии. А если он повторит свой проступок, то пусть лучше сам выйдет из гильдии Белого древа.

Мина опросила других членов гильдии, но ШырХана никто не видел. Ей лишь предложили поучаствовать в рейде против ледяных великанов, которые якобы скопили несметные богатства. Несмотря на то что Мине не помешала бы добыча, она отклонила предложение. Ей было не до игры, которая будет длиться до поздней ночи. Она вышла из учетной записи и попробовала в очередной раз дозвониться до Томаса по телефону и по скайпу – безрезультатно.

Почему же она так нервничала? Ничего особенного в бегстве с поля боя не было. Может быть, ему стало неловко за свое поведение и теперь он избегал Мины и других игроков. Она знала Томаса не очень хорошо. Оба изучали информатику. Они познакомились на одном семинаре и несколько раз в числе других студентов встречались для подготовки к тестам. Еще то и дело пересекались в столовой. Однажды он рассказал ей, что играет в «Мир магии», и они отыскали там друг друга. С тех пор в виртуальном мире они проводили больше совместного времени, нежели в реальном, несмотря на то что жили в сотне метров друг от друга. Она еще ни разу не была у него в гостях.

«Черт возьми, Томас, что с тобой? Ответь мне!» – напечатала она. Но ответа не последовало.

Раздосадованная, она в итоге легла спать.

Около пяти часов утра Мина испуганно вскочила. Ей приснился сон, в котором за ней гнались чудовища. А Томас стоял, не шевелясь, и придурковато улыбался, в то время как ее заживо разрывали монстры. «Сочувствую», – лишь повторял он.

Она попыталась заснуть, однако не смогла. Поэтому встала и включила ноутбук. Томас все еще был онлайн. Конечно, так долго бодрствовать было невозможно, очевидно, он уже несколько дней не выключал компьютер и, скорее всего, даже не прикасался к клавиатуре.

Тревога снова охватила ее. Ей вспомнились странные слова Томаса, произнесенные во время рейда: «Все это – правда». Но что он имел в виду?

Она напечатала в Гугле «Мир на проводе» и увидела ссылку на статью в «Википедии» о научно-фантастическом фильме семидесятых годов. История походила на кинотрилогию «Матрица», которую Мина смотрела пару лет назад. Тогда она была активным представителем готической субкультуры, и ей жутко понравились мрачные одеяния главных героев фильма. Действие картины ей показалось интересным, но несколько надуманным и не совсем логичным. Зачем суперумным компьютерам тратить ресурсы на содержание лежащих штабелями людей-батареек и прокручивать в их сознании реалистичные виртуальные миры? Они изобрели бы более эффективные методы получения энергии. Неужели Томас считал мир подобной симуляцией и именно это хотел сказать своим «все это – правда»? Но как тогда это связано с его странным поведением? Может быть, он был под воздействием наркотиков. Однако ей не показалось, что он был похож на наркомана.

Мина приняла душ, позавтракала и в полвосьмого вышла из дома. Лекции начинались лишь в четверть десятого. За это время она хотела выяснить что-нибудь о Томасе.

Дверь по-прежнему никто не открыл. Соседи по общежитию не видели его уже два дня. Одна из студенток предположила, что он уехал к родителям в Дармштадт. Мина отыскала номер родителей Томаса в онлайн-справочнике и позвонила, трубку взяла его мать. Чтобы не волновать ее без необходимости, Мина сказала, что он не пришел на встречу студенческой рабочей группы и она хотела лишь узнать, в Берлине ли он. По словам матери, сын не навещал ее давным-давно, и ей было очень грустно от того, что он ей очень редко звонит, особенно сейчас, когда его отец уехал за границу на несколько месяцев и она сидит дома одна-одинешенька. Женщина вела длинный монолог о тяжелой доле матери, единственный сын которой практически о ней не вспоминает. Только спустя полчаса Мине удалось завершить разговор, сославшись на необходимость идти на лекцию. Она поняла, что Томас был не таким уж надежным человеком, каким она его считала. Однако ее беспокойство лишь усилилось.

Какой-то студент дал ей номер управляющего общежитиями. Она позвонила и сказала, что Томас жаловался ей на сильные головные боли и тошноту и теперь не открывает ей дверь. Она добавила, что переживает за него и хотела бы удостовериться, что у него все в порядке и ему не нужна помощь врача.

Почти час она ждала прихода подчеркнуто неприветливого коменданта, который отпер дверь запасным ключом. Они вошли в крохотный коридорчик и, открыв еще одну дверь, оказались в комнате, которая служила постояльцу и гостиной, и спальней. Шторы были задернуты, кровать не заправлена. Горел свет. На письменном столе стоял включенный ноутбук. Рядом с ним лежал сотовый телефон.

Комендант приподнял одну бровь. Мина открыла дверь в санузел. Там никого не было.

– Про… простите, – сказала она. – Я правда думала, что он заболел или что-то в этом роде.

– Ничего страшного. Всякое бывает, – ответил комендант тоном, по которому было ясно, что он так не считает. – А сейчас, пожалуйста, покиньте помещение, чтобы я мог его закрыть.

– А оно не было заперто?

Комендант наморщил лоб.

– Нет, кажется, нет. Дверь была просто захлопнута.

Мина осмотрелась. На полочке, висевшей рядом с входной дверью, лежала связка ключей. Она примерила их к замку. Один подошел.

– Странно, – сказала она скорее сама себе, чем коменданту, положив связку на место. – Если он ушел, то почему не взял с собой ключи?

– Угадайте, как часто мне приходится открывать двери запасным ключом, потому что люди забывают свои внутри? – ответил комендант. – Если бы мне за каждую открытую дверь платили по десять евро, я бы уже давно перестал работать. Вы, умники, думаете, нам тут больше нечем заняться, как вам двери открывать.

Мина ничего не ответила. Она повернулась, чтобы снова зайти в комнату. Ей хотелось узнать, что делал Томас в ноутбуке перед исчезновением, однако комендант помешал ей.

– Я еще раз прошу вас покинуть помещение.

Ее взгляд упал на прикроватную тумбочку. На ней лежала книга, название которой показалось ей знакомым: «Симулакрон-3» Даниэля Галуйе. Она взяла книгу в руки.

– Это я дала ему почитать, – объяснила она мужчине.

Он презрительно фыркнул, однако позволил ей забрать книгу и, когда она вышла в общий коридор, запер дверь.

– Передайте своему товарищу, пусть не думает, будто я обязан бросать все дела и мчаться открывать двери его высочеству.

– Простите, что побеспокоила вас понапрасну, – сказала Мина, – но я действительно за него очень переживаю.

– Да-да, – пробурчал мужчина и ушел, не попрощавшись.

Мина посмотрела на часы. Половина первой лекции прошла. Она отправилась в кафе, заказала капучино и принялась листать книгу. Страницы были пожелтевшими и истрепанными. Некоторые места были подчеркнуты карандашом, на двух страницах наклеены полоски-закладки. Из аннотации она поняла, почему название книги показалось ей знакомым. Оно встретилось ей в статье «Википедии». Именно по этой книге Райнер Вернер Фасбиндер снял фильм «Мир на проводе».

Она прочитала подчеркнутые места. В одном из них говорилось о том, как сотрудник фирмы по исследованию рынка бесследно пропал во время вечеринки. В другом месте двое сотрудников разговаривали о том, что их жизнь, вполне возможно, является симуляцией. Ключом к разгадке исчезновения Томаса эти строчки не были. Однако Мина утвердилась в ощущении, что у него была навязчивая идея. Но куда же он подевался? Может быть, у него случился нервный срыв? Может быть, он страдал паранойей и сейчас бродил где-то, потерявшись в городе?

Не исключено, конечно, что две последние ночи он провел у своей подружки. Догадка ужаснула Мину. Она пожалела, что прикоснулась к этой книге. Какое право она имела вмешиваться в личную жизнь Томаса? Что он о ней подумает, когда узнает, что, призвав на помощь коменданта, она вторглась не только в его жилище, но и в жизненное пространство?

Она написала ему длинное письмо, в котором извинилась за свое поведение, объяснила причины беспокойства о нем и попросила связаться с ней, как только он вернется. В постскриптуме она упомянула, что одолжила книгу, лежавшую на тумбочке. Вернувшись в общежитие, Мина просунула письмо под дверь комнаты Томаса и лишь после этого отправилась на занятия.

Глава 5

Ты сидишь на старом пропахшем плесенью матраце. Здесь, внизу, тихо и прохладно. Воздух пахнет затхлой горечью. Единственная лампочка в проволочном абажуре освещает помещение без единого окна. На ржавых стальных полках лежит сухой паек, срок годности которого давно вышел, аптечка, противогазы, старинный дозиметр, картонные коробки со старыми документами. На стене – пожелтевший плакат с инструкциями о действиях в случае атомного взрыва. Дата печати: апрель 1966 года.

Из всех мест, в которых ты вынужден пребывать, потому что не можешь быть там, где на самом деле находишься, это нравится тебе больше других. Здесь чувствуешь себя в безопасности. Но это, разумеется, – тоже иллюзия.

Твоя рука скользит по ноздреватой бетонной стене. Твои пальцы ощущают трение. Почему еще никто не задался вопросом о том, как вокруг него может существовать столько всего? Ведь как уже вроде бы доказано, все состоит почти из одной пустоты. Электроны и ядро атома можно представить как булавочные головки, кружащие вокруг яблока на расстоянии десяти километров от него. Разве не очевидно, что тут что-то не так? Ты задал этот вопрос еще тогда, в школе, и над тобой смеялись.

Сейчас ты знаешь, что ни надменность, ни глупость не являются настоящими причинами, по которым люди не задаются правильными вопросами. Причина – страх. Знания о том, что мир не такой, каким кажется, что ты живешь во лжи, что все – неправда, вынести не сможет никто. Они вытесняют правду, не хотят о ней слышать. А когда ты все-таки им ее открываешь, они над тобой смеются и объявляют тебя сумасшедшим. Они готовы запереть тебя в психушке. Ты давно это понял, поэтому больше не говоришь с ними, ты давно отказался от попыток показать им истину.

Но ты знаешь также, что там, снаружи, есть и другие сведущие. Их не может не быть. Ты умнее большинства, но – не гений. Если правда известна тебе, то и другие ее знают. Вот бы поговорить с одним из них и разделить этот груз. Тогда ты бы, наверное, смог выдержать, по крайней мере еще какое-то время.

Но админы этого не хотят. Они не дают вам встретиться. Нескольких предоставленных самим себе скептиков можно сдерживать, но если позволить им объединяться, то они создадут такую силу, которая разорвет пузырь лжи. И что произойдет тогда? Наступит конец или начало? Смерть или возрождение? Как бы то ни было, они этого не допустят. Ты это понимаешь, и они понимают, что ты понимаешь.

Ты не можешь ничего сделать.

Ты не можешь ничего сделать.

Ты не можешь ничего сделать.

Однако кое-что ты сделал.

И что теперь они сделают с тобой?

Глава 6

Айзенберг катил перед собой коляску по привычному маршруту, вдоль берега Альстера.

– И что он собой представляет, этот твой начальник? – спросил отец.