Чары хрустального сердца

Он задумался – наверное, представлял.

– Думаю, вряд ли.

– Ну, так вот! – возмущенно воскликнула Ки.

Черноволосый вздохнул, отвел ручку ото рта. Теперь он крутил ее между пальцев, и у нее явно кружилась голова, но так всяко было лучше. Наклонившись к проходу, чтобы оказаться поближе к Ки, он шепнул:

– Ты странная, – непонятно было, одобряет он это или осуждает.

– Знаю, мне часто это говорят.

– И имя у тебя странное.

– Вот и неправда! – снова возмутилась Ки.

Мистер Пип оглянулся на нее, но она и ухом не повела. Все равно ясно, что и в этой школе она надолго не задержится. Как и в любой другой.

– Вот и правда. Я – Филипп, и это самое нормальное имя из всех возможных.

– Филин.

– Нет, Филипп, – терпеливо повторил он.

– Но ты похож на Филина. Ты взъерошенный, и глаза у тебя умные. Я буду звать тебя Филин.

Филипп во все глаза уставился на Ки.

– Ты всегда такая упрямая?

– Да, я же заставила всех называть меня Ки.

Он заинтересованно прищурился.

– Ага, так я и знал – это не настоящее твое имя!

– Очень даже настоящее! – вскипела Ки. – Мама просто не такая, как я. Многого не чувствует, вот и назвала меня странным именем Кира. А я выбрала из него только те буквы, которые мне подходили.

– Хм. А я бы выбрал… – Филин, кажется, всерьез раздумывал над метаморфозой ее имени. – Н-да, особо не разгонишься. Но я бы называл тебя Кис. Как по мне, самое подходящее для тебя имя – такое же странное и пушистое.

– Пушистое? – опешила она.

– У тебя очень много волос, – отозвался Филин, указав погрызенным кончиком ручки на ее длинные кудряшки.

Густая копна Ки и впрямь сильно курчавилась и пушилась, особенно после дождя. Да еще и будто бы жила своей собственной жизнью: ни резинки, ни заколки на ней не держались.

– Так что я буду звать тебя Кис, – важно заключил он, явно ей мстя.

– Не смей, – прошипела она.

Филин широко ей улыбнулся.

– Поздно.

Ки вздохнула, отворачиваясь. Кажется, единственное задание, полученное от мамы сегодня утром, она провалила. «Постарайся не привлекать к себе внимания», – так звучал ее наказ.

На обеденном перерыве новый знакомый потащил ее в столовую. Там было много людей и много звуков – и от них самих, и от духов их вещей. Но столовая, как и вся школа, была построена давно, а это хорошо. Духи-старики молчаливы, их энергия мягкая и успокаивающая. В таких стенах Ки думается лучше – они будто бы заглушают постоянно беспокоящие ее голоса. Не то, что новая школа в Глероме – там даже стены болтали без умолку, постоянно кривляясь и кичась своей новизной и красивой одежкой.

Ки выбрала овощной салат и странного вида бифштекс, Филин набрал полную тарелку пюре с гордо венчающими его котлетами, добавил помидор, пирожок, кекс и два стакана сока.

– Ты не лопнешь? – спросила Ки, с сомнением глядя на его поднос.

– Не-а, – гордо сказал Филин. – Мой растущий мужской организм требует постоянной подпитки.

Ки покачала головой. Мальчишки…

Они стояли с подносами в руках, выискивая взглядом свободные места за столами. Воздух рядом с Ки вдруг потеплел. Удивленная переменой, она взглянула на источник тепла – Филина, который со странным выражением на лице глядел в одну точку. Так их кот Чарли из старой квартиры смотрел на яркие елочные шарики. Мечтательно и завороженно.

Ки проследила за взглядом Филина и увидела сидящую в одиночестве девушку лет шестнадцати: очень миленькую, хрупкую, с длинными волосами цвета льна – гладкими и золотистыми.

– Кто это? – заинтересовалась она.

– Дайана Морэ, – выдохнул Филин, еще больше напомнив кота, зачарованного красотой сверкающих шаров.

– Она тебе нравится! – с восторгом воскликнула Ки. Удерживая поднос в одной руке, легонько ударила его кулачком в плечо – подсмотрела этот жест у ребят.

– Тише ты, – зашипел Филин. Кажется, он покраснел.

– Почему тише?

– Потому что она может услышать.

– И что? – по-прежнему недоумевала Ки. – Люди любят нравиться другим. И хотят знать, что они кому-нибудь нравятся. Разве не так?

Филин послал ей беспомощный взгляд. Открыл рот – видимо, чтобы возразить, но нужных слов не нашел. Ки многозначительно кивнула в сторону Дайаны.

– Подойди и скажи ей, что она тебе нравится. Ей будет приятно.

– С ума сошла? – цветом лица Филин сравнялся с белым кафелем на стенах.

– Тогда просто пойдем и сядем за ее столик. Нам же нужно где-то сидеть?

– Ни за что, – запротестовал он.

Ки устало вздохнула. Чем больше она узнавала людей, тем больше ей нравились духи. Они никогда не спорили по таким пустякам.

– Ну и стой тогда здесь, как столб. Очень упрямый и глупый столб.

И Ки, вздернув подбородок, направилась к столику. Филину ничего не оставалось делать, как с несчастным видом поплестись за ней.