Когда сбываются мечты

– Ты стала чересчур задумчивой.

– Я думала, ты смотришь фильм, а не на меня. Просто уже скоро конец, надо убрать со стола и закончить наглеть, пользуясь твоим гостеприимством. – Я уже почти встала, но Романов поймал меня за руку.

– Я вот все смотрю на твой хвост и думаю, – произнес держа меня за руку, – он такой тугой… не больно ли голове. А теперь понял: даже если и не больно, то здраво думать он однозначно мешает. Иди сюда, – и потянул на себя.

Мы и так сидели достаточно близко, но не вплотную, а теперь я развернулась, и мои согнутые колени уперлись в его бедра. Игнат, отпустив мою руку, потянулся к волосам.

– Можно?

Я ничего, не понимая, кивнула в ответ, и он, придерживая волосы второй рукой, аккуратно распустил хвост. Волосы рассыпались по плечам, а я все еще ничего не понимала. Что вообще происходит? Игнат запустил обе руки в волосы и притянул меня к себе еще ближе.

– Они потрясающие, – шепотом произнес прямо у моих губ, – весь день только и думал, как бы их распустить, чтобы ощутить всю мягкость этой красоты.

Он был так близко, говорил приятные вещи и так сумасшедше приятно пах. Его губы были в каком-то сантиметре от моих, нужно всего лишь чуть-чуть придвинуться к нему, и я могла бы почувствовать их вкус. О Боже! Как же я хотела почувствовать вкус его поцелуя. Его язык и губы на своих. Инстинктивно облизнулась, и он тут же отпрянул, успев перед этим шумно сглотнуть.

– Давай смотреть дальше, – прокашлялся и добавил: – Самый интересный момент сейчас. Люблю эту сцену с шахматами.

И посмотрел за мою спину. Что? Это он сейчас вообще о чем? Какой момент? Какой, к чертям собачьим, фильм? Да он издевается, мать его так.

Чуть отодвинул меня и начал вставать.

– Смотри фильм. Я сейчас, мне нужно выйти буквально на минуту.

И сбежал с такой скоростью, как будто за ним гнались гремлины, мечтающие полакомиться им на ужин.

Да что это с ним? Сначала провоцирует, потом динамит. Такой уверенный и вдруг начинает мямлить. Как будто не смог придумать предлога для побега и решил просто проблеять что-то невнятное.

Убраться, что ли? Собрала остатки пицц, а из всех трех оставалась буквально пару кусочков, запаковала их в целлофан и убрала в холодильник. Вытирала со стола на автомате. Голову не покидала мысль о неправильности происходящего.

Ладно, допустим, я вела себя совсем не так, как обычно и вообще творила не пойми что. Но почему-то возникало ощущение, что и такое поведение Игната ему не свойственно. Надо валить отсюда, не зря отец предупреждал держаться от Романова подальше.

Вытерев полотенцем последнюю тарелку, почувствовала руки на своей талии. Оказывается, он еще и двигается бесшумно, наверное, это обычное дело для оборотней.

– Ты охренительно пахнешь, – уткнулся носом в мои распущенные волосы. – Расстроилась, что я тебя не поцеловал?

Вот черт! Неужели мое лицо так легко прочитать? Игнат начал выводить круги на моем животе через ткань одежды, а второй рукой схватил меня за бедро и прижал к своему паху. Какие у него большие руки, и не только они. Попой я отлично чувствовала его немаленький стояк.

– Зря. – Это он о чем вообще? – Я очень хотел тебя поцеловать, да что там, буду честен, безумно хотелось трахнуть тебя прямо на том диванчике.

Он продолжал соблазнять меня движением рук, одной уже вовсю орудовал под моей блузкой, гладил животик и, нет-нет, да пытался забраться под лифчик, а вторую переместил с бедра и начал расстегивать джинсы.

Что он творит?

У меня пальчики на ногах поджимались, как же мне, оказывается, мало нужно. Животик погладили, приятности прошептали – и я уже текла. Какой кошмар! Ведь в трусиках и правда стало влажно. Я судорожно схватилась за стол и пыталась вспомнить, что он говорил и о чем.

– Просто, знаешь, не хочется быть еще одним злодеем в твоих глазах, – прошептал у самого уха и начал целовать за ним, спускаясь вдоль шеи.

Я даже не поняла, как моя рука начала жить собственной жизнью. Отцепилась от стола и поспешила перекинуть волосы через плечо, облегчив тем самым для него доступ к моей шее. А затем бесстыдно начала расстегивать пуговицы собственной блузки. Откинула голову на плечо Игната. Он, не упустив момента, стянул рубашку с моего плеча и со все усиливающийся страстью принялся целовать его, ключицы и открывающиеся холмики груди. Его пальцы к этому моменту уже ласкали меня в самом сокровенном месте. Мне оставалось только наслаждаться волнующими ощущениями и тихо всхлипывать, мой мозг перезагрузился, я перешла черту и отчаянно желала продолжения. Может, я и правда распутная и порочная, но я безумно хотела его. Хотела кончить при помощи именно его пальцев, а не как обычно своих. Хотела ласкать его губами и языком. Хотела его губы на своих. И сильнее всего опять хотела почувствовать силу его объятий.

Низ живота скручивало, а внутри росло напряжение. Игнат, продолжая массировать мой клитор, чуть сдвинул руку и засунул в меня палец. Твою мать. Не палец, ох, не палец я хотела там. До одурения хотела его член внутри себя. Стоило только представить, каким великолепным может оказаться его член, и мышцы внутри начали сокращаться все сильнее и сильнее. Меня накрывало. Это был сильный оргазм. Тело после него еще какое-то время вздрагивало, а ноги сводило судорогой. Я пыталась отдышаться и вернуться в реальный мир, где такой желанный мужчина крепко прижимал меня к себе. Попеременно то облизывал, то покусывал мою шею. А откуда-то издали доносилась мелодия сотового телефона. Не моего. Телефон не умолкал. А ко мне потихоньку возвращалась способность здраво мыслить и твердо стоять на ногах.

– Прости, – прошептал он осевшим голосом. – Скорее всего что-то срочное, я должен ответить.

Подхватил меня на руки и аккуратно отнес на диван, расстояние до которого было настолько небольшим, что я совсем не успела насладиться теплом его объятий.

Игнат ушел в соседнюю комнату. На экране телевизора вовсю мелькали финальные титры, а в голове образовался вакуум. Вопреки всем странностям сегодняшнего дня мне было хорошо. Безмятежное состояние легкости и приятной опустошенности. Разговор Игната затягивался, а меня все сильнее и сильнее начало клонить в сон, с каждым разом поднимать веки становилось тяжелее.

Уже погружаясь в сон, почувствовала его руку на своем подбородке и легкое поглаживание по щеке. Приоткрыла глаза и встретилась с черными глазами волка, в этот момент особенно четко поняла, что он не человек. Его глаза сверкали еще ярче чем обычно, и их переполняло желание, первобытное, дикое желание.

– Я так тебя и не поцеловал, – произнес он тихо.

Погладил большим пальцем мою нижнюю губу. «Который раз за этот день?» – только и успела с легкой заторможенностью задаться вопросом, как почувствовала его губы.

Он целовал меня с напором, посасывая и облизывая губы. Намеки на малейший сон пропали, мне хотелось наслаждаться поцелуем дальше. Игнат подчинял меня своими губами, клеймил и не оставлял шансов передумать или сбежать. Такой поцелуй не мог не вести за собой продолжение. Да и не поцелуй это вовсе, а что-то более чувственное, интимное… Как будто мы уже занимались с ним сексом, и ощущения наши были на грани.

Только в моей жизни всегда все через одно место потому, и продолжения не последовало.

– Прости, – хрипло повторил Игнат. – Мне очень срочно нужно ехать.

Я прикрыла глаза и промолчала, говорить что-либо не хотелось.

– Подождешь меня здесь? Или пойдешь к себе?

Не знаю, чего он хотел, поэтому открыла глаза, посмотрев на него. Ответа, как надеялась, не увидела.

– Ты скоро вернешься? – с надеждой спросила.

– Не знаю, скорее всего, придется уехать из города.

– Ну тогда пойду к себе, – попыталась говорить бодрым голосом.

Он не должен понять, что я расстроилась, я и так сильно раскрылась перед ним, открываться еще сильнее нельзя.

– Хорошо, – кивнул своим мыслям, погладил мою щеку и поднялся. – Дверь захлопывается снаружи, ключи не нужны, – мотнул головой, – ты, наверное, это и так знаешь. Полежи пока, отдохни, как появятся силы, – ухмыльнулся, – просто захлопнешь за собой дверь.

Уходя, остановился в дверном проеме и добавил:

– Мне действительно очень нужно ехать.

– Я поняла! Все норм, – делано улыбнулась и отправила ему воздушный поцелуй. – Иди уже.

Потянулась на диване с закрытыми глазами. Двигаться совершенно не хотелось, лень полностью отвоевала тело и мне ничего не оставалось, как задремать хотя бы на пару минуточек.

Глава 8

Игнат

Мой первостепенный долг – это благополучие клана. Истина, которой я следовал с десяти лет. С тех самых пор, как меня, дикого волчонка, спас от расправы старший сын альфы. И никогда я не сомневался в правильности своих убеждений до сегодняшнего дня. Чего мне только стоило оторваться от нее, причем оба раза. Когда ушел упаковать в целлофан ее волоски, вырванные в такой восхитительный момент, когда она изнемогала в ожидании поцелуя. И сейчас, с каменным стояком, когда в ушах до сих пор слышались ее мягкие и тихие стоны, мне приходилось ехать за рулем, черте знает куда.