Когда сбываются мечты

– Зачем ты убила Янину?

Игнат, говорящий с экрана, еле сдерживался, рычал и пытался обернуться, Александр стоявший рядом, держал его за плечи и с его же разрешения давил своей силой, пытаясь успокоить.

Я же, сидящий рядом с Назимовым в настоящий момент, был почти спокоен, подавив все свои эмоции еще вчера вечером сразу после допроса.

Иначе бы просто разорвал суку. А вот на Назимова жалко смотреть, ему было нелегко.

И даже находясь в состоянии эмоциональной опустошенности, чувство сочувствия пробивалось из глубины души. Я любил и уважал своего альфу, всю сознательную жизнь считал его одним из самых близких, считал его своей семьей. Особенно когда он остался единственным в живых. Но сейчас я винил его в произошедшем. Он и никто другой допустил сложившуюся ситуацию.

Назимов обхватил голову руками и потянул себя за волосы, его жест отчаяния пришелся кстати. Я положил руку ему на плечо и крепко сжал в знак поддержки. Одновременно с этим собрал осыпавшиеся волоски с его кофты.

Затем вернул свой взгляд обратно на экран, слушая речь Татьяны. Назимову еще только предстояло узнать самое страшное.

– Как это – зачем? – возмутилась Татьяна с экрана телевизора. – Я и так слишком долго терпела эту суку. Пятьдесят лет, – воскликнула она и подалась вперед, – уму непостижимо, как я это вытерпела. Луна! Луна… – скривилась, исковеркав свой голос. – Все вокруг считали ее луной, а меня никем! – возмущалась Татьяна, тыкая себя пальцем в грудь. – Вот я и подстроила аварию для ее выродка, пока он не расплодился. А то мало того, что дочь заделал, так еще и тебя приволок. Такого сильного волчонка! – недобро посмотрела в мою сторону. – Куда моему Сереженьке было с вами тягаться. Вот я и постаралась для его будущего. Николай как раз на Украину уехал, все так удачно складывалось, – она говорила с таким запалом и восторгом, что начинала походить на сумасшедшую. – И никто ничего не понял, не догадался, не узнал. Янинкино влияние испарилось. Пух… как воздушный шарик, – громко выпустила воздух, развела руками и засмеялась. – И все было прекрасно. Пока старая сука обо всем не узнала!

Татьяна сорвалась с места и принялась метаться по комнате.

– Я не знаю! Не знаю, – взвизгнула она и приложила ладонь к губам, чуть ссутулившись, и повторила по слогам: – Не знаю, как она обо всем узнала спустя столько лет! Я не оставила никаких улик, а она узнала, – хохотнула совсем уж истерически и начала причитать полушепотом: – Мне пришлось от нее избавиться! Понимаешь? Старая, хитрая карга, она мне угрожала! Представляете? – развела руками, – Мне! Угрожала! Если я не признаюсь Николаю, тогда она все расскажет сама. Чокнутая! – Татьяна зарыдала и начала обмахиваться руками. Скатилась на визг, из которого было трудно что-то разобрать.

– Игнат, прекрати, – раздался голос Александра, – ты чересчур на нее давишь, она может сойти с ума. Игнат! – выкрикнул он, когда я не пошевелился.

До сих пор не понимаю, как я сумел найти в себе тогда силы. Встать и, не причинив вреда лживой суке, просто уйти. Ночевать с ней под одной крышей и не свернуть ей шею. Я и не представлял, что мой самоконтроль может быть таким мощным. Приказал чувствам уйти на второй план – внутри все покрылось изморозью, а сердце превратилось в ледяную глыбу. В тот момент это был единственный выход, иначе я бы не сдержался и придушил полукровку.

А мне еще необходимо на этом свете пожить! Есть Яна, которой нужна моя защита. Не Татьяна, так кто-нибудь другой обязательно до нее доберется, особенно когда она обретет своего зверя. Девочка она сильная. И я ни на миг не сомневался, что и волчица ее будет такой же, назимовской породы.

– Где она? – ворвался в мои размышления хриплый и севший голос Николая.

Альфа смотрел в никуда. Именно в этот момент, глядя на него, ему запросто можно было бы дать его возраст. Сгорбленный больной старик, у которого не было ни малейшего желания жить.

Из-под корки льда, образовавшейся на моем сердце, начало пробиваться чувство тревоги, оно становилось все осязаемее и четче. Могло случиться что-то непоправимое, и я раскрыл карты, выложил часть информации, необходимой Николаю.

– Маша была беременна. Она родила. Здорового ребенка, – отрывисто и четко говорил, чтобы он меня услышал, осознал.

– Что? – запинаясь, спросил альфа, повернувшись корпусом в мою сторону.

– Маша, дочь Дениса, была беременна, когда сбежала. Она умерла при родах, но ее ребенок жив и здоров.

– Где?

Шепот, прошивший мои внутренности разрядом тока.

– Николай Александрович, – приблизился к его креслу и опустился на пол рядом с ним, – я вам обещаю, что найду его. Даю слово, найду и привезу к вам, – положил ладонь на его холодную, сжатую в кулак руку и добавил: – Не время сдаваться, ведь вы ему нужны, дядя Коля, так же, как и мне, – добавил совсем тихо.

За всю свою жизнь я позволял себе так обращаться к альфе всего пару раз. В самые тяжелые моменты, когда мне требовались его помощь и поддержка. Назимов хмыкнул каким-то своим мыслям, положил на мое плечо руку и похлопал пару раз, затем встал и, подойдя к столу, взял ручку с бумагой. Склонившись, что-то быстро написал и протянул мне.

– Конечно, не время, Игнат. Ты прав, мы еще повоюем! – произнес преувеличенно бодро и уже намного тише и спокойнее добавил: – Спасибо тебе, сынок. А Татьяну вот по этому адресу доставь, – кивнул в сторону бумаги, зажатой у меня, в руках, – и приставь к ней дополнительно парочку волков из своих. Пусть будут. Для надежности, – сказал, как бы соглашаясь сам с собой.

Я кивнул, склонил голову и направился на выход. Уже по дороге из поселения развернул бумагу: там был адрес нашей психушки для волков и указание приставить к Татьяне пятерых.

Вот это номер. Назимов всегда был самым разумным из известных мне оборотней. Он ее наказал и даже не пожелал с ней встречаться. Понял, что пока на эмоциях, ничего правильного не выйдет.

Набрал Александра и дал ему все указания на счет полукровки, а сам направился по более важному делу, в лабораторию.

Результаты получил лишь спустя две недели. Еще пара дней ушла на обдумывание ситуации.

Нельзя кому-то знать о Яне, нельзя ее везти в Москву. В первую очередь это опасно для нее самой. Но в то же время я был готов лезть на стену от тоски по ней. Волк скулил и рвался на волю. А я, вспоминая мягкие изгибы, податливое тело и озорной взгляд, постоянно представлял, как буду жадно входить в ее тело, ловя губами тихие стоны удовольствия и ища сквозь подрагивающие веки замутненный желанием, страстный взгляд. Я начинал бредить этой малышкой, поэтому все свои порывы пресекал на корню. Не время и не место для них сейчас. Позже…

Но выбор вместо меня сделали жизненные обстоятельства. Назимов окончательно слег после очередной ссоры с дочерью, желавшей прорваться в лечебное учреждение к матери и выяснить причину, по которой Татьяну туда определили. О слабом состоянии здоровья Николая узнала вся стая.

И Яна стала просто необходима не только Назимову для поддержания морального духа, но и мне для удержания власти в разваливающемся на части клане.

Глава 14

Яна

Утро было вполне обычным и ничем не примечательным. Все как всегда. Проснулась, умылась, оделась, позавтракала вместе с отцом и отправилась в школу. Провела отведенные пять уроков, причем без особого энтузиазма, что стало нормой за последние несколько дней, и, вернувшись домой, принялась опять сверлить взглядом номер Романова на дисплее телефона.

Олег уже не обращал на это внимания. Скорее всего, выбрал тактику ждуна. Сейчас он сидел в кресле напротив телевизора с ноутбуком на коленях. Время от времени он то хмурился, то потирал двумя пальцами переносицу. Я же полулежала на диване, стоявшем рядом с креслом, переключала каналы телепередач, а сама все так же пялилась в телефон.

Нашу своеобразную идиллию нарушил телефонный звонок, Папа ответил и начал слушать собеседника, сказав лишь: «Хорошо, уже еду» – в самом конце разговора, и положил трубку.

Убрал с колен ноутбук и поднялся, в ответ на мой вопросительный взгляд пояснил:

– Я на ворота, приехал Романов, он же птица важная, так что встречать его в этот раз мне. Раз уж я жив здоров и не прохлаждаюсь на больничной койке… – развел руками и направился на выход.

А я…. хорошо, что я сидела, иначе бы точно упала, сердце зашлось бешеным ритмом и застучало где-то в ушах. Я набрала побольше воздуха в легкие, задержала его и медленно выдохнула, проделала так еще пару раз, но это меня ни разу не успокоило.

Сорвалась с места и побежала наверх. За пару секунд оценив свой внешний вид в зеркале, поспешила смыть прежний легкий макияж и, схватив косметичку, принялась колдовать над лицом. Умом-то я понимала, что приехал Игнат не ко мне, но сердцу этого было не понять. Наивная дурочка, жившая внутри меня, словно ребенок, увидевший долгожданные подарки под елкой, радовалась скорой встрече с черным волком.

К тому моменту, когда скулы стали выделяться ярче, необычный разрез глаз подчеркнулся любимыми стрелками, а губы казались чуточку пухлее, я поняла, что спущу на тормозах его уход без объяснений, длительное отсутствие и полное игнорирование моей персоны.

Я прощу ему все что угодно, закрою на это глаза, просто забуду об этом, если только сейчас он приехал ради меня или ко мне. Да как угодно! Я буду с ним, если он того хочет, ради ребенка, ради себя. Если Игнат хочет быть рядом со мной, то все у нас будет хорошо. Именно об этом я размышляла, накручивая утюжком пряди волос, уложенные в хвост.

На улице раздался шум, и я от неожиданности выронила щипцы для выпрямления. Подобрав их с пола и выключив, направилась к окну. Картина предстала передо мной неожиданная. Во дворе нашего дома были Игнат, Васильев и все его приближенные беты, включая моего отца. Романов стоял спиной к забору, Максим в шаге от него, а все остальные – за спиной своего альфы. Мужчины о чем-то зло разговаривали, даже скорее перебрасывались словами. Калитка валялась на земле, а забор рядом с ней накренился. Так вот что за шум я услышала.

Попыталась прислушаться к разговору, но ничего не поняла. Побежала, спотыкаясь, вниз, и уже в холле на первом этаже услышала жесткий голос Игната:

– Пропусти меня! Я все равно ее заберу и спрашивать никого не стану.

Ого! Я, конечно, мечтала о его приезде ко мне, но даже и вообразить не могла такого поворота событий. Распахнула дверь и тихонечко спустилась с крыльца, на меня никто не обратил ни малейшего внимания, напряжение витало в воздухе.

– Ты забыл, что являешься всего лишь гостем. В моем клане! – осадил его Максим и направил альфа-волну.

Зря он это сделал: спокойное выражение на лице Игната вмиг сменилось раздражением. Он рыкнул и в один миг оказался вплотную к Максиму, держа того за горло, я и не думала, что волки могут двигаться с такой скоростью. Беты Васильева оскалились, но не шевельнулись. Когда Игнат поднял альфу в воздух, и Максим захрипел, я не выдержала и, сорвавшись с места, обогнув бет, подбежала к выясняющим отношения мужчинам. Они меня не заметили, тогда я попыталась привлечь к себе внимания:

– Игнат, – тихонечко позвала я черного волка, боясь вызвать еще большую ярость, – Игнат, – повторила, так и не дождавшись желаемого отклика.

Ситуация не менялась, только Максим начинал натурально синеть, я испугалась и что есть мочи закричала: