Пустяки и последствия

– Ой, конечно хочу! А можно? А когда? А можно с дочкой?

– Разумеется. Давайте встретимся у метро «Тёплый стан» сегодня в семь часов вечера. Я вас отвезу и покажу уже почти вашу квартиру. Такой вариант подходит?

– Подходит, конечно, подходит! Спасибо громадное! А ключи и договор завтра?

– Да, завтра в десять. Вы должны быть с деньгами и паспортом.

– Что теперь? – сквозь зубы спросила Лиля у трубки-монстра.

– Да практически уже всё, – веселилась трубка. – В семь часов вы позвоните Васильевне, скажете, что, увы, срочные дела вас задержали, и перенесёте показ на восемь часов утра завтра. И всё. На этом, дорогая моя, всё!

– Как – всё? – удивилась Лиля. – А что делать завтра? А если она приедет в банк с деньгами? Что делать-то! – она почти кричала.

– Не ори, дура. Ничего не делать. Никто никуда не приедет.

– Как это? Ну, хорошо, позвонит…

– И не позвонит.

– Вы её что… убьёте? – губы и рот Лили превратились в сухую пустыню, ей стало трудно дышать.

– Идиотка! Никто никого не убьёт. Всякую шелупонь убивать ещё… А вообще – не твоё дело. Твоё дело закончилось. Расслабься и получай удовольствие от жизни. Всё, – и связь прервалась.

Ничего не понятно. Чушь. Галлюцинация. И можно ли верить сказанному, можно ли успокоиться? Господи, за что?

ДОЧКИ-МАТЕРИ

Ровно в семь Тамара и Лариска были выпихнуты толпой из метро в самый час пик на станции «Тёплый стан». Не успели они отдышаться и начать искать тот самый рекламный щит, под которым им назначила свидание сотрудница банка, как Тамарин телефон в кармане куртки запел «Я думала это весна, а это оттепель…».

– Алло! Да, мы здесь и… – дальше она слушала, и лицо её постепенно вытягивалось.

– Что такое, мам? – встревожилась Лариска.

– Хорошо. Завтра в десять, – мрачно кивнула Тамара и положила трубку обратно в карман. – Ну вот, зря ехали. Показ будет завтра утром. Зато после этого сразу двинем в банк и всё оформим.

– Бли-и-ин! – заныла Лариса. – Пёрлись на другой конец города! Что за гадство?

– Ну… задержали её на работе. Ну, бывает же… – и женщины понуро побрели обратно в бурлящий метрополитен.

Когда они приближались к дому, то издалека увидели сразу три пожарные машины и клубы дыма.

– Смотри, мам! – крикнула Лариса. – Где-то пожар! А вдруг нашем доме?

– Что? – Тамара побледнела и побежала со всех ног, Лариса рванула за матерью. – Боже! Это в нашем подъезде, смотри!

Почти все жильцы их подъезда толпились внизу, задрав головы и глядя на остатки дыма из чьих-то окон. Из их окон!

– Лариска! – страшным голосом заорала Тамара. – Наша квартира горит!

– Не может быть! – взвыла Лариска.

– Не горит уже. Всё сгорело, – деловым тоном сообщила оказавшаяся рядом соседка-старуха с первого этажа. Она сочувственно и в то же время с любопытством наблюдала за Тамарой и Ларисой. У Тамары подкосились ноги, она с трудом удержалась на ногах, схватившись за дочь. Лариска закрыла лицо руками и разрыдалась.

– Да вы что, женщины? – недовольно заметила старуха. – Главное, что все живы. Правда, залили всех с вашего третьего этажа, пока тушили. Ну горело у вас там знатно! Прям пламя из окон, страшное дело!

Тамара захрипела и стала рвать на себе куртку, будто пытаясь освободиться от чего-то душившего её, не дававшего глотнуть воздуха. Лариска горько плакала рядом. И вдруг Тамара взвыла во всё горло:

– Деньги! Деньги! Деньги! Аааааа!

– Где? Где были деньги, куда ты их положила? – заверещала дочь.

Влекомая неведомо откуда взявшейся силой, с огромной скоростью Тамара бросилась к дверям подъезда. Пожарные закончили свою работу, но в дом ещё не пускали, в подъезде виднелись люди в полицейской форме. Женщина, вытянув вперед руки и не глядя под ноги, неслась по лестнице к своей квартире. Дочка, подвывая и размазывая слёзы и сопли по лицу, едва за ней поспевала. Полицейские даже не попытались их остановить.

…Пожар уничтожил всё. Это был страшный пожар, он безжалостно сожрал жалкую мебель и, разумеется кривой гардероб, на дне которого, под постельным бельём, Тамара схоронила все добытые на новую квартиру деньги, лежавшие рядом с тем самым конвертом. До завтра. Они должны были полежать там всего лишь до завтрашнего утра! Ни от гардероба, ни от белья, ни от денег не осталось ничего, кроме большого количества пепла. Лишь от плюшевого занавеса на чёрном полу валялось несколько обугленных кусочков. Жалкие клочки «бархата».

…Одновременные сигналы СМСок, пришедших на оба телефона, заставили вздрогнуть замерших соляными столбами женщин.

«Дезинфекция прошла успешно! Глисты обезврежены!)))» – полученные матерью и дочерью сообщения были абсолютно одинаковые. Тамара и Лариса смотрели друг на друга с открытыми ртами, не в силах ничего произнести и не понимая, что происходит.

– Поджог? – спросил полицейский у одного из пожарных.

– Ты меня спрашиваешь? Откуда мне знать. Вряд ли. Там на кухне явные остатки пиршества – водка, стаканы… ну, то, что от этого осталось. Полная пепельница окурков… Окурки на полу… Да просто погуляли хорошо и сами подпалили спьяну! Обычное дело, мать их…

– Ну, понял, – лениво откликнулся тучный полицейский. – Очередная пьянка с последствиями. Дебилы, бля…

АРОМАТ МАЖИ НУАР

И снова понедельник. Солнышко весело пригревает и старательно растапливает остатки снега. Апрель, вовсю апрель! Синее небо и мокрый асфальт, головокружительный аромат весеннего воздуха и звенящее капанье сосулек.

Но настроения нет никакого. Бледная и похудевшая за неделю Лиля робко крадётся к рабочему месту. Она боится снова увидеть на столе конверт. Ещё шаг. Ещё шажок… Нету! Фух, первое облегчение на сегодня! Лиля рухнула в кресло и вздохнула. Может, всё позади? Фальшивые документы на несуществующую квартиру лежат дома, никаких новых указаний ей не дают, от той женщины ни слуху, ни духу, а, главное, голос в телефоне пообещал же, что теперь с ней ничего не случится. Ничего и не случится, ничего дурного больше не случится…

Зазвонил мобильный – Дима. Он, как обычно, был на службе уже полтора часа как.

– Да, милый!

– Лиля… Поднимайся наверх. К боссу, – голос мужа звучал странно глухо.

– Что-то случилось?

– Поднимайся. Быстрее, нас ждут.

Что-то не так. Лиля хотела положить сумочку в верхний ящик, как обычно, открыла его… и увидела в нём конверт… Она застонала. Из конверта вывалился маленький пробник «Мажи Нуара» и записка: «Надушись, как следует, а то сейчас вспотеешь!»

Сама не своя, Лиля вышла в коридор, села в лифт и нажала кнопку верхнего этажа. Всё как в тумане, в голове звон, ноги трясутся в коленках, сердце бешено сбивает дыхание неровным ритмом. Происходящее превращается в замедленные кадры фильма ужасов, внутри которого она почему-то оказалась…

– Понятное дело, что вы оба уволены, – как будто откуда-то издалека и с эхом слышался голос управляющего банком. – Но этого мало: все полученные мною документы я передаю в прокуратуру. Вы воры, я уверен в этом до всякого суда и следствия. Пошли вон, оба!

Лиля с Димой стояли перед его столом, рядышком, касаясь друг друга плечами. Лиля чувствовала прикосновение мужа, но боялась даже краешком глаза взглянуть на него. Всё было настолько страшно и нереально, что, казалось, если посмотреть на Диму, то вместо его головы может оказаться голый череп или башка кабана. Да, именно такая дикая мысль пришла в затуманенный ужасом Лилин мозг. Она не шевелилась и, стоя по струнке, слушала недолгую речь босса, на столе которого лежали документы, изобличающие Лилию и её сообщника Дмитрия как семью серийных воришек с клиентских счетов.