Жениться (не) хочу!

Я почему-то приняла последние слова Вишневского на свой счет и нахмурилась. Пока я пыталась понять, как умудрилась сложить о себе такое плохое впечатление, все покинули кабинет капитана.

– Ковылина, вы остаетесь здесь жить? – распахнул дверь Вишневский, выпроваживая меня.

– Не заставите, – бросила я в ответ и, схватив сумочку, гордо вышла на свежий воздух.

Когда я вернулась в свой магазин, там уже суетились и проводили замеры несколько человек, ведя восстановительные работы.

– Вика, – окликнула я помощницу, – ты, конечно, молодец, что вызвала полицию, но впредь такие вопросы нужно согласовать со мной, ясно? – отчитала я девушку.

– Ясно, Татьяна Сергеевна, – ответила она и, даже не скрывая, закатила глаза.

Я была несколько возмущена тем, что Вика влезла не в свое дело. Но и одновременно была признательна ей, ведь благодаря ей моя призрачная вера в то, что нормальные мужики существуют, получила свое подтверждение. А главное, я теперь знала, где они обитали. И даже побывала в логове прекрасного мужчины. И если раньше поход в отделение полиции было сущим наказанием, то в этот раз он оказался подарком судьбы.

К вечеру, как мне и было обещано, новая витрина уже стояла на своем месте и сверкала начищенными стеклами, а я, закрыв магазин, спешила домой, чтобы поделиться с подругой последними новостями.

– И чем же так хорош этот Вишневский? – не понимала меня подруга. – Такого не только бы преступникам бояться: ни нежности же в нем, ничего милого ничего.

– Милыми, Ксюша, должны быть котики и зайчики. А настоящий мужчина – серьезный, рассудительный и сильный.

– Тат, а что толку-то? – вздохнула Ксюша. – Вот если бы он какие-нибудь знаки внимания тебе проявил. А так… Ну, вот знаешь ты, что есть такой, и от этого теперь будет еще тяжелее, ведь он не твой.

– А мы еще посмотрим, кто чей будет! – с толикой обиды произнесла я. Но задумалась. Под лежачий камень вода не течет. А значит, нужно действовать самой, но аккуратно, чтобы не спугнуть.

В моей голове зашевелились давно заснувшие таракашки.

Глава 3. Потерпевшая

Утром следующего дня я достала из шкафа сарафан, который купила еще в начале весны, но ни разу не примеряла, и попыталась в него влезть. Вдохнула, два раза выдохнула, потянула за замочек. Но попытка не увенчалась успехом. Я с сожалением вернула этот красивенький сарафан на место и твердо решила сесть на диету, которую начала с сегодняшнего дня, позавтракав лишь одним яйцом и запив его травяным чаем без сахара. Довольная своим решением, я отправилась на работу.

Но ближе к десяти часам, когда приближалось время перекуса, из-за голода меня начало раздражать буквально все. Приехавший доставщик цветов получил от меня нагоняй за то, что сломал веточку гипсофилов, а Вика попала под горячую руку за не политую вовремя орхидею.

– И что это вы, Татьяна Сергеевна, сегодня так зверствуете? – выглядывая из подсобки, полюбопытничала помощница.

– Скажи, как ты думаешь, меня много лишнего веса? – разглядывая себя в отражении витрины, спросила я у девушки.

– Ну, – задумалась Вика. – Килограммов десять сбросить не мешало бы. Или пятнадцать, – вынесла она жестокий вердикт.

– Марш за лейкой, – рявкнула я в ответ, а потом застонала от того, что одновременно захотелось похудеть и съесть чебурек. Как я буду с таким весом завоевывать мужчину? Одно расстройство.

В итоге я не выдержала, и к обеду моя диета накрылась медным тазом. Заглянув в кафе неподалеку, я съела порцию майонезного салата, закусив его бутербродом, и выпила чашку кофе с шоколадом. С чувством сытости ко мне пришло и чувство умиротворения. Мне больше не хотелось взять в руки автомат и поставить к стене парочку человек.

Возвращаясь с обеда, я шла по тротуару, довольно ела сливочный пломбир с изюмом и разглядывала витрины. Мой взгляд зацепился за шикарное платье на манекене, и я решила заскочить в этот модный бутик.

– Добрый день, чем могу помочь? – сразу же подошла ко мне улыбчивая девушка.

– Я хотела бы померить то голубое платье, – указала я на понравившуюся мне вещь. Фигура манекена совсем не походила на мою, но на удивление консультант попросила меня пройти в примерочную.

– Вот, пожалуйста, – протянула девушка мне желаемый наряд.

Я покрутила платье в руках, приложила к талии, бедрам – должна влезть. И о, чудо! Оно село как влитое, приподняв мою грудь и удачно стянув талию, делая меня визуально худее.

«И всего-то сорок восьмой размер», – обрадовалась я, взглянув на бирку.

Довольная удачной покупке, я настроилась вытащить сегодня Ксюшу погулять, поэтому сразу после работы заглянула к ней.

– Ну, если только недолго, – с сомнением, но все же согласилась подруга на мое предложение.

Мы накрутили кудри, нарисовали стрелки, достали каблуки и вышли на улицу. Держа курс к скверу, мы медленно вышагивали, болтая о всякой всячине. Я заметила, что Ксюша больше не была такой зажатой, как обычно. И даже цвет ее лица стал более живым: на щеках появился румянец, а глаза заблестели.

– Ты стала лучше выглядеть.

– Просто сплю лучше, – ответила Ксюша. – Не жду, пока Саня вернется, не переживаю, что он придет пьяным. Без него как-то спокойнее, что ли, – призналась подруга.

– Вот только он вернется скоро, и все по новой начнется. Гнала бы ты его в шею. Ты еще найдешь себе кого-нибудь поспокойнее да повоспитаннее. Но решать, конечно, тебе, – давала я советы своей любимой соседке.

– Надеюсь, теперь он все понял, осознал, – говорила Ксюша, смотря вдаль, – и изменился.

Вдыхая вечернюю свежесть и запах недавно скошенной травы, мы шли по аккуратно выложенной плитке и цокали каблучками. Ничего не предвещало беды, но стоило нам свернуть на чуть менее освещенную тропу, как из ближайших кустов раздались странные звуки.

– Что там происходит? – стала я всматриваться в густую листву кустарника.

– Может, там парочка? – хихикнула Ксюша и потянула меня дальше. – Не будем им мешать.

Но голоса стали громче и агрессивнее. И это точно были не женские охи-вздохи. Я отчетливо слышала голоса парней. Один из них пытался доминировать: матерился и харкал, чтобы у других не было и повода усомниться, кто здесь главный кустарный олень.

– Эй, что за разборки вы тут устроили? – возмущаясь, шагнула я за живую ограду.

– Тат, сами разберутся, – испуганно произнесла мне в спину подруга и осталась топтаться под фонарем.

Быстро привыкнув к темноте, я разглядела троих парней шестнадцати лет на вид. Один их них, держась за живот, стоял на коленях.

– Вы что, двое на одного? Это не по-мужски, – возмутилась я и быстро подошла к пострадавшему мальчику, чтобы помочь ему встать.

– Тетя, шла бы ты по своим делам, – огрызнулся самый мелкий пацан и демонстративно закурил сигарету.

– Ты либо тетей меня не называй, либо на «вы» обращайся, понял? – в той же манере ответила я. – И сигарету выкинь, пока я все твоей маме не рассказала. Ты же Вовик из семнадцатого дома?

– Ну, Вовик, и чо? – продолжал он выпендриваться.

– А ничо. За что пацана избили? – негодовала я, заметив разбитую губу у парнишки. – Заняться, что ли, больше нечем? Шли бы свои гормоны лучше в спортзале выплескивать.

– А ты жизни нас не учи, поняла? Без тебя ученые, – стал угрожающе надвигаться на нас паршивец. – А вот этот щас еще получит, чтобы не ходил по нашему району без моего разрешения.

Только я хотела возмутиться, по какому праву этот пубертатный малой решает, кому здесь ходить, а кому нет, как подала голос Ксюша:

– О, патрульные идут!

Я схватила самого борзого парня за шкирку и потащила на свет.