Рефлексы

Где бы то ни было вне их

Напрасно прожит.

Эти места – глухие трясины, болота.

Чувствуешь, как из «никто» ты стал вдруг «кто-то».

У них всегда так выходит, что краше всего вокзал:

Чтобы ты в последний момент передумал, не уезжал.

Запрись понадёжнее, как завещал поэт!

Наверное, он что-то понял, такой принеся обет.

С точки зрения вечности всякий без исключения город –

Это временный карцер, где духи скулят и воют.

Что в них такого? При чём тут мосты, фасады?

Давно ль на загон обращает внимание стадо?

Это всё верно. Да будь я сто раз права! –

Толку-то.

У меня таких городов

Два.

*

Всадник и Лилия

Хочется выйти к Неве и наткнуться на Понте-Веккьо,

Чтобы спице Петра и Павла отвечала глава Синьории,

Чтоб на солнце-зрачок опускалось устало веко,

Подрезая верёвки подвешенным к сердцу гирям.

Хочется мост перейти невесомым канатоходцем,

Изогнуться в поклон под овации ветра.

Между Зимним дворцом и гранёным палаццо Строцци

Жить, не зная тотема, табу и вето.

Хочется прямо на площади броситься на колени,

Просочиться сквозь мрамор, впитаться в стену.

Если это возможно в какой-нибудь из вселенных,

Я хочу поменяться мирами, скажите цену!

Но посредник молчит за отсутствием предложений.

Вместо купола – многоквартирные соты.

Есть ли что-то грустнее, чем застывшие без движений

Серебристые спины покинутых самолётов?

*

Балкон

Балкон – наблюдательный пункт за собой и за жизнью.

Прямо под окнами мальчик с собакой играют с фрисби.

Смысл игры – оправдаться, придумать причину для бега.

Просто так не положено бегать нормальному человеку.

Выходит, что левая с правой на месте, а ты – калека,

Лев в тесной клетке из зоопарка тебе – коллега.

Пришлось изловчиться придумать пробежки и марафоны,

Чтоб обычные люди могли порезвиться спокойно,

Пронумерованно, а главное – подконтрольно.

Что же получится, если дать толпам волю?

В такой мясорубке и носа, поди, не увидишь –

Вот почему крайне важно наметить финиш:

Иначе собьются, занервничают, заплутают.

Людям, как птицам, лучше сбиваться в стаи.