Омут твоих глаз

Ринат вообще очень красивый мужчина. У него все так, как нравится нам, женщинам, особенно таким, кто счастья-то и не видел. Он хорошо сложен, уверенный в себе, у него красивые густые и чуть вьющиеся волосы. Но еще есть и растительность на лице – густая борода и усы. Раньше меня они бесили и раздражали, оказывается, я и не догадывалась, как это может выглядеть притягательно, когда мужчина умеет ухаживать за собой и своей внешностью.

– Трудный ребенок? – продолжает допрос Ринат, я сильнее сжимаю в руках телефон.

– Нет, с чего вы взяли? Агата у меня чудесная…

– Ваши глаза сегодня, – прерывает меня мужчина, – они и до этого были глубокими, внимательными и чуткими, но сегодня переполнены болью.

Я задыхаюсь. Мне не хватает слов, да и не получится их выговорить, потому что мой рот как у рыбы открывается и снова закрывается. Пальцы белеют, а глаза наполняются слезами.

– Это с ней никак не связано, извините…

Я подрываюсь на ноги, выскакиваю из кабинета. Каким чудом добираюсь до туалета, не понимаю. Лишь только когда умываюсь, когда прикусываю губу, чтобы не разрыдаться, успокаиваюсь. Точнее, хоть как-то контролирую ситуацию.

В свой кабинет возвращаюсь только через семь минут. Если допрос продолжится, то я просто не выдержу всего этого. Но Ринат Тимофеевич в своем кабинете. Дверь между нашими комнатами раскрыта настежь, и мне видно, что мужчина разговаривает по телефону.

Сажусь за стол, а перед моим носом лежит самая простая конфетка. Вот, казалось бы, ничего серьезного, а я гипнотизирую ее довольно долго.

– Лада Альбертовна, – слышу голос начальника, – подготовьте мне документы для нового поставщика, распечатайте все в трех экземплярах и вложите в папку.

– Хорошо, – кричу следом, утираю еще раз нос и прячу конфету в карман брюк.

Работа, работа и еще раз работа. А со следующей недели подработка, чтобы снова загрузить себя, иначе в голове будет слишком много ненужных мыслей. А к концу рабочего дня предупреждаю начальника о смене номера. Ринат Тимофеевич без лишних вопросов записал мой новый номер и, пожелав хорошего вечера, ушел.

Глава 4

Ринат

С самого утра я был бодр и полон сил. Еще бы, я предвкушал, как отреагирует Виталик на мое утреннее письмо «счастья». С трудом дотерпел до восьми утра, а так хотелось порадовать бывшего партнера еще раньше, часиков так в шесть или семь.

Придя на рабочее место, я с радостью отметил, что сегодня первый, ну, и оценил работу друга. Стол, который был в приемной, внушал доверие и был раза в два большего того недоразумения, что стоял до этого. Удобное кресло светлого цвета отлично вписывалось в интерьер кабинета. Ну, и компьютер добротный, со всеми причитающимися аксессуарами. Антон Павлович меня своей работой порадовал, но премию ему не выпишу. Все ж работу выполнял, а не что-то сверхъестественное.

Появление Лады Альбертовны я ждал с нетерпением. Теперь каждый мой день начинается с предвкушения. Загадочная женщина манит к себе, и остановиться лично я уже не могу. Вот только за то время, пока я ее не видел, в жизни моей помощницы произошли изменения. И если внешне она держалась молодцом, то вот глаза сильно выдавали.

Рабочий день уже как полчаса закончился, а я стоял в темном кабинете и наблюдал за жизнью города из окна. Все куда-то спешат и торопятся, даже Лада Альбертовна сегодняшний вечер проведет в кругу семьи. Ну, это громко сказано, однако если тебя дома кто-то ждет, наверное, это здорово.

Накинув на плечи пальто, я закрыл кабинет, прошелся по другим отделам, проверяя закрытые окна и отключенную технику, и только после этого вышел на улицу, поднимая голову к небу. Первые мелкие снежинки крутились над головой, оседая на волосы и плечи. И мне впервые не хочется куда-то спешить, как тому же Антону. Он-то, как только на часах стукнуло пять, умчался на «свидание». Знаю я такие встречи, проходил.

Вместо того, чтобы поехать домой, иду в торговый центр, чтобы купить стратегический запас шоколада. Свой сегодняшний порыв я не хотел никак комментировать, просто понял, что жизнь у сидевшей напротив меня не сахар. И совсем неизвестно, через что этой сильной внешне женщине пришлось пройти.

И слезы эти за душу меня тронули и до сих пор отпускать не хотели. А ведь я всегда ненавидел, когда женщины кривят рот, громко и некрасиво рыдают. Так делала бывшая жена, искусно притворяясь, как потом выяснилось. Сегодняшние слезы были… живыми и настоящими.

Тряхнул головой, отчего ворох снежинок слетел мне на лицо, и ускорил шаг. Куплю несколько видов конфет и буду подкармливать Ладу Альбертовну точно так же, как и она меня. Пусть это будет как «заботливый и внимательный руководитель следит за душевным спокойствием своих подчиненных». Ну, и девочкам в отдел нужно будет сладости отнести, чтоб уж совсем странным мое поведение не выглядело.

В торговом центре сегодня было многолюдно, а ведь только четверг. Похоже, в пятницу тут не протолкнуться. Кондитерский отдел нашел быстро, и глаза у меня разбежались от изобилия шоколада. Тут он был на все случаи жизни, поэтому пришлось воспользоваться помощью консультанта и уйти из отдела с двумя увесистыми фирменными пакетами. И я чудом не наткнулся на Ладу и ее дочку.

Девочки прошли мимо, о чем-то увлеченно разговаривая, меня, естественно, не замечая. Колебался над правильным выбором я недолго, пошел следом, желая просто посмотреть на жизнь этой женщины со стороны. И увиденное меня впечатлило настолько, что не мог даже переварить весь спектр чувств до самого утра следующего дня.

Лада с такой любовь смотрела на ребенка, что невооруженным глазом было понятно: титул «Мать года» она возьмет с легкостью, обойдя соперниц.

За все время она ни разу не взяла в руки телефон, целиком и полностью посвятив себя дочери, а когда девочки завернули в какой-то отдел, то невольно проследовал за ним.

– Мама, смотри! – девочка огромными глазами уставилась на какую-то бежевую кофту с ярким принтом, но как только протянула руки, быстро их отдернула, – я могу посмотреть?

Мне кажется, мы с Ладой вдохнули одновременно, и воздух у нас застрял в горле.

– Можешь, Агата, можешь, – кивнула женщина, с трудом справляясь с лицом.

– И нам хватит? – уточнила она, делая маленький шажок к понравившейся вещи.

– Нам хватит на все! – твердо, словно самой себе произнесла моя помощница, – и на брюки или юбку хватит!

Агата помедлила совсем недолго и, резко развернувшись, бросилась в объятья матери.

– И ты больше не будешь работать ночами?

– Ночами не буду, – пообещала женщина, приглаживая длинные волосы дочери. – Ну, все, выбирай, а то в кино опоздаем.

А я вышел, не в силах больше смотреть и подглядывать, понимая, что наступаю на какой-то тонкий лед и нарушаю грань, за которую мне точно нельзя. Но как теперь остановиться и не лезть?

До дома добираюсь только через час, надумав столько, что самому страшно стало. Но, с другой стороны, наша жизнь порой еще хуже, чем простая фантазия.

Зайдя в квартиру, не включаю свет, зато заботливо ставлю пакеты, чтобы не рассыпать купленные мною конфеты. Разувшись и сняв пальто, прохожу на кухню, где открываю холодильник и достаю бутылку вискаря. Пожалуй, сегодняшний вечер мы проведем с ним вдвоем. Помочь он не поможет, собеседником не выступит, но скрасит мое унылое настроение.

Открываю телефон, уже больше не радуясь тому, что счет Виталик, как и обещал, пополнил моментально. Но не это удивляет, а то, что вот именно сейчас он вдруг решил мне позвонить.

– Да? – даже стало интересно, что ему нужно на этот раз. Повторно заключить с ним что-то я даже не собираюсь.

– Ринат Тимофеевич, – как и всегда немного заикаясь, произносит он. Вроде здоровенный мужик, серьезный, своим делом занимается. А вот собраться никак не может. Видно же, как теряется в некоторых ситуациях, где нужно проявить стойкость и характер. – Здравствуйте еще раз.

– Добрый вечер, – наливаю половину стакана темной жидкости и ухожу в гостиную, которая соединена с кухней. – Что на этот раз?

Виталик заминается, чем-то шуршит, а после довольно четко и внятно говорит:

– Могу я попросить номер вашего секретаря?

Вискарь идет у меня носом. А добрая половина напитка разливается по белой рубашке. Гадство!

– Зачем? – хриплю от злости и негодования.

– Так, понравилась! – выдает этот самоубийца. – В кино хочу позвать, в ресторан.

– У нее дочь двенадцати лет! – припечатываю, думая над тем, что хоть сейчас-то Виталий, мать его, Игоревич очнется. Но нет.

– И дочь приглашу, – заявляет он, – хорошая она у вас женщина, добрая.

– Нет! – категорично отвечаю. – Моя помощница если куда-то и пойдет, то только со мной.

– Тогда вам поторопиться нужно, – тяжело вздыхает мужчина, – такие женщины надолго одни не остаются. Либо старые возвращаются, либо новые появляются.