Какая нелепость!

– Спасибо, что напомнила. Я без тебя не знала. А вообще, хочу тебе сказать, что я приняла очень важное и серьезное решение.

– И какое же? – недоверчиво взглянула на меня подруга.

– С нового года я перестану видеть в нем мужчину точно так же, как и все вокруг не видят во мне женщину, – ответила я, гордо задрав подбородок. – И Лев в том числе. Моим мечтам и желаниям не суждено исполниться, так и зачем тогда жить четвертый год подряд в глупых и пустых иллюзиях?

– Тут ты права. Но мне любопытно, как ты собираешься перестать видеть в нем мужчину? – Вика едва сдерживала смех. – Ты как-то говорила, что когда он мимо проходит, ты представляешь его голым. – Я неопределенно кивнула. – Значит с нового года ты будешь видеть его в одежде? Или вместо члена твое воображение пририсует ему вареник?

– Какая мерзость! – Я запульнула в нее подушкой и стала развешивать одежду. – Я ведь совершенно серьезно настроена, Вик.

– Серьезно – это, когда ты пишешь заявление об увольнении, чтобы больше не работать на него, не видеть его и не слышать. А всё остальное так, глупости.

– Глупости, значит?

– Разумеется! – развалилась она на моей кровати.

– Надо будет, я уволюсь. Но пока всё не так критично.

– Ну, да. Ты права. Критично станет, когда Лев приедет в офис со своей невестой, которая появится у него со дня на день, потому что всё это время кто-то, не буду показывать пальцем, сидела, как мышка, в сторонке.

– Вика, он мой босс! Как ты себе это представляешь? Я что, должна взять его за руку, зажать в углу и сказать: «Лев, я слюной истекаю, когда тебя вижу»? Так что ли?

– Ну, и добавить что-нибудь развратное для огонька, – подмигнула мне чертовка. – «Лев, поцелуй меня сейчас же! О, Лев, я так хочу ощутить твои горячие ладони на своих бедрах! О, да! Лев! Да! Да»!

– С ума сошла, однозначно, – покачала я головой.

– Слушай! – вдруг подскочила она на кровати, словно придумала что-то грандиозное. – У меня идея! Как же раньше я до нее не додумалась! Моя подруга всё это время страдала от безответной любви, а я только своими непутевыми романами и была увлечена!

– Я вовсе не страдала от безответной любви.

– Называй, как хочешь, – отмахнулась она, словно сказала я чепуху. – Тебе нужно отправить ему свое горячее фото.

Прежде, чем засмеяться, долго смотрю на нее, как на дуру.

– Серьезно тебе говорю! Без лица и каких-либо деталей, по которым тебя можно вычислить. Исключительно твое тело в пикантной позе и приглушенном свете. Он не будет знать, что это ты, зато ты сможешь увидеть его реакцию на себя, – заговорщически говорила Вика.

– И как я это «увижу»? Он может и проигнорировать мое сообщение.

– Может и, вероятнее всего, так и сделает, потому что ему наверняка таких по десять тысяч штук в день приходит. Ну, образно говоря! – закатила она глаза, заметив мое плохо скрываемое недовольство. – А тебе нужно всего-то дождаться удобного момента, когда он будет в зоне твоей видимости. Сама говорила про совещание. Ты ведь на нем присутствуешь?

– Да. Я занимаюсь подготовкой и нахожусь в зале до самого завершения, – отвечаю, задумчиво. – Ближайшее завтра в десять.

– Класс! Сделаешь это завтра! Возьмешь мой старый телефон, там есть рабочая сим-карта. Этот номер даже ты не знаешь. Он на бабушку зарегистрирован. Царство ей небесное. – Помолчав пару секунд, Вика с воодушевлением объявляет: – Раздевайся! Устроим пикантную фотосессию! Где твое бельишко?

– Давай сначала поужинаем?

– Какой ещё ужин? Хочешь, чтобы на фото живот выпирал? Никакой еды, пока не сделаем сногсшибательное фото, от которого у твоего обожаемого босса разойдется ширинка!

2

Следующим утром, когда наш стильный и просторный офис стал стремительно заполнялся сотрудниками, мои пальцы выбивали тихий ритм по столу. Я нервничала. Лев никогда не опаздывал на совещания, потому что приезжал ровно за полтора часа до начала. С чашечкой кофе в руках он всегда проходился по офису, интересуясь рабочими и личными делами если не всех, то многих своих работников. Потом он заходил в кабинет креативного директора, после к юристу и в завершение к коммерческому директору. А дальше мой босс останавливался в своем кабинете без дверей и двух стен. От общего зала его зона была огорожена серыми, имитирующими камень, панелями разной формы, между которыми было достаточно много пространства, чтобы беспрепятственно ходить туда-сюда и видеть, чем именно занят хозяин сей территории. Эдакий офисный Стоунхендж или что-то вроде того.

Достав из сумочки смартфон Вики, внутри которого была сим-карта с неизвестным номером, я в сотый раз взглянула на фото, которое собиралась сегодня отправить. Льву. Моему боссу. На совещании, на котором, вероятнее всего, будет присутствовать его многоуважаемая бабушка. Этот снимок оказался единственным, к которому моя щепетильность к деталям не придралась. В какой-то момент мне показалось, что сама Вика уже стала сожалеть о своем грандиозном плане, потому что ей приходилось изворачиваться и так и эдак, дабы поймать идеальный во всех отношениях ракурс. Мне пришлось переодеваться слишком много раз, чтобы, наконец, понять одну простую истину: нет ничего лучше, чем быть полностью обнаженной. На черно-белом снимке я покорно сидела на коленях, прикрывая грудь одной рукой, другая же почти утопала между ног. Мои плечи были границей снимка. Если бы Вика сфотографировала меня с головой, то эта завораживающая и чувственная картинка утратила бы всякое очарование, поскольку мои длинные темные волосы черт знает как держались на одном карандаше, а во рту у меня был кусок от бутерброда с колбасой. Что поделать? Было поздно и я очень хотела есть. Спрятав телефон Вики обратно в сумку, я взглянула на огромные часы, что висели между двумя лифтами.

Лев приедет с минуты на минуту. Как обычно вежливо поздоровается со мной, спросит, как у меня дела, а я с рабочей улыбкой отвечу, что всё в полном порядке. Буду смотреть на него с профессиональной сдержанностью, выдерживая невидимые границы между боссом и подчиненным. Я даже не посмотрю ему вслед, чтобы никто и ничто не могло уличить меня в личной заинтересованности. Правда, лишь первые пять секунд, а дальше можно свободно глазеть на упругий, как орешек, зад в стильных джинсах или брюках. Впрочем, тут как повезет. Мой босс был тем ещё модником. Если на нем будет короткая дубленка, то его сногсшибательная задница станет сладким персиком в моих глазах. А если он приедет в очередном длинном пальто, которых в его гардеробе, кажется, несколько сотен, тогда увы. Придется слизывать сливки с его невообразимо сексуального затылка.

– Ты не забыла о плане Беллы? – подошел ко мне Аркаша. Он тоже заметно нервничал, потому что для него, как и для Беллы, Матильда Львовна была выдающейся фигурой, перед которой нужно очень постараться не ударить в грязь лицом.

– Я уже всё подготовила. Отдала твой тубус с плакатами и коробку с новогодними украшениями ребятам из курьерской службы и объяснила, что нужно делать. Доставка еды будет ровно в одиннадцать. Аннет подготовит стол. Когда совещание закончится, Матильда Львовна будет приятно удивлена.

– Отлично. Умница. Знаешь, что я думаю?

– Что же?

– Если бы мы задержались вчера ещё на час, Белла придумала бы что-то намного сложнее и грандиознее.

– Думаю, ты прав. Мы легко отделались.

– Это точно.

– Так и что на тех плакатах? Вчера ты мне так и не рассказал.

– В этом году Белла решила не отправлять наш дружный коллектив в ресторан или за город, чтобы отметить предстоящие праздники.

– Уже любопытно.

Демонстративно постучав кулаком по грудной клетке и прочистив горло, Аркаша почти торжественно объявил:

– Двадцать пятого декабря в стенах нашего офиса пройдет грандиозная ма…

И тут мой офисный друг замолчал, потому что лифт издал продолжительный звук. Стальные створки разъехались и под яркими светильниками озарились улыбчивые лица тех, кого все мы ждали.

– Проходи, бабушка, – сказал Лев низким с хрипотцой голосом, от которого меня моментально бросало в жар. – Будь, как дома.

– Спасибо, дорогой мой! – засмеялась взрослая и элегантная на вид женщина с платиновыми волосами, уложенными в аккуратную и несложную прическу. Когда она в шутку потрепала внука по щеке, я не сдержала улыбку. Лев умел держать марку строгого босса, но делал это исключительно на очень важных встречах и переговорах. В остальном же он был простым и своим парнем, и за этого его любили все сотрудники в офисе. – А это кто тут у нас? – спросила она, сделав первую остановку около моего рабочего места.

– Разрешите поприветствовать вас, о, многоуважаемая, непревзойденная, ослепительная и грациозная Матильда Львовна! – возник перед ней Аркаша, взял её руку о оставил осторожный поцелуй.

– Аркашенька! Золотце мое! – засмеялась она и так сильно прижала парня к себе, что тот издал странный звук. – Как же ты похорошел, лапочка!

– Да, – пригладил он волосы. – Я такой.

– Возмужал!

– Рад, что вы это заметили, Матильда Львовна!

– Ох, милый мой, как же этого не заметить? С сорок второго размера ты перешел на сорок четвертый! – пощупала она его изумрудного цвета пиджак. – Мышцы качаешь?

Польщенный комплиментом, Аркаша зарделся и снова поцеловал её руку, не заметив укоризненного взгляда Беллы. Наблюдая за ними я чувствовала, как мои антенны тянулись влево, где стоял Лев. Кстати, антеннами я называла свои соски. Стоило только Льву появиться в поле моего зрения, как те моментально затвердевали и (честное слово!) шевелились, реагируя на его передвижения.