За гранью

Сбивчивым взволнованным голосом мужчина попросил сесть плачущую Марину в машину и сам сел за руль. У главного входа здания, которое находилось в глубине леса, горел слабый свет. Огромные, входные двери выглядели, неприступными, массивными и невероятно тяжёлыми, словно двери древней крепости в одной из створок виднелась более привычная дверца, которая и отворилась.

Марина почти ничего не соображала, то и дело проваливаясь в полуобморочное состояние, в ушах не прекращая звенело, голова кружилась, мысли путались, её даже пару раз вырвало, какой-то желто-коричневой слизью. Вокруг суетились незнакомые лица, которые, как бы медленно проплывали рядом, издавая гулкое эхо чужих голосов. Ей казалось, что это сон, страшный, пугающий кошмар продолжается, она попыталась узнать где её муж, где дети, но ватный язык издавал нечленораздельное мычание, удивлённые незнакомцы протягивали к ней руки, продолжая кружиться словно и не люди вовсе, а марионетки на нитках. Марина зажмурила глаза посильнее в надежде проснуться, но открыв их вновь, стало ясно, никакой это не сон.

– Вам необходимо успокоиться! Прошу Вас! – говорил далекий, таинственный голос.

Изображение плыло, глаза щипала заливающая из раны кровь, Марина попыталась вытереть её, но почувствовала лёгкий укол в плечо, обернувшись удивлённая женщина обнаружила, что ей сделали дозу какой-то инъекции, немой вопрос так и повис в воздухе.

– Ус-по-ко-и-тель-ное? – проползла последняя мутная мысль и она отключилась.

Когда Марина наконец-то открыла глаза вновь, то не понимала где находится и сколько была в отключке, день, неделю, а может быть месяц? И даже это, её не беспокоило по настоящему.

– Дети… Гена..? – крутилась беспомощная, вопросительная мысль в голове.

Комната в которой она очнулась, от казалось долгого сна, была просторной с высоким, бесконечно высоким потолком, слабое освещение горело тусклым, но приятным глазу, тёплым светом. Марина попыталась осмотреться вокруг и аккуратно приподнялась на локте. Сразу стало ясно, судя по размерам и количеству подушек, это не больничная кровать, а уж когда женщина мельком окинула убранства комнаты, то поняла, к палате, это, точно не имеет никакого отношения. Она попыталась встать. За своё состояние, здоровье и вообще жизнь, не сколько волновалась. Превозмогая головокружение и ноющую боль в затылке, упорно, но медленно, неуверенными шагами, двигалась по направлению к двери с старинным резным рисунком. Толчок, ещё толчок, снова и снова пыталась отворить упрямый засов или замок, Марина отчаянно теребила не поддающуюся ручку, слабея с каждым разом всё сильнее.

– Пожалуйста. – еле слышно простонала она.

– Кто-нибудь! Эй!!! – ответа не последовало..

Глава №2

Шёпот

Наверное она упала в обморок, потому, что когда пришла в себя, то странным образом оказалась опять в постели. Открыв глаза, первое, что пришло в голову, это мысль, о том, что она вообще не вставала, а просто напросто увидела дурной сон. Правда на этот раз всё было как-то по другому, чувствовалось чьё-то присутствие. Женщина медленно осмотрелась и заметила движение в тёмном углу комнаты, там, где стояло старое кресло в котором явно кто-то сидел и молча наблюдал за ней. Она слышала его дыхание и ухо, её ухо, точно улавливало еле различимый непонятный шёпот… Её взгляд скользнул дальше по направлению к той самой двери, именно такую старинную с замысловатым рисунком, она уже видела в своём сне… Мутный взгляд остановился на оставшейся валяться одинокой тапочке, которая по всей видимости слетела с её ноги, в тот момент, когда её тащили в постель..? Или когда упала в обморок… Она не знала, что и думать, но решила не медля развеять свои страхи.

– Кто здесь? – спросила женщина, уверенным тоном.

Тень в углу комнаты зашевелилась, вздохнула и стала подниматься, увеличиваясь в размере, как раковая опухоль, надвигаясь, угрожающе поскрипывая, своими пугающими шорохами.

– Эй, что за чертовщина?! Выйдите на свет, Вас не видно! – прикрикнула Марина и тень притихла.

– Ничего не понимаю… – прошептала женщина, решительно поднимаясь Марина напрягла зрение пытаясь разглядеть этого шутника.

– Не вставайте пожалуйста. – послышался робкий незнакомый голос.

– Вам, это врредно… – сказала тень, картавя слова и двинулась вперед к свету.

Марина невольно напряглась ожидая чего угодно и то, что она увидела, её очень удивило. Из тёмного угла вышел пухленький мужчина, напоминающий веселого молочника из рекламы, только очень маленького роста, «не более 160 сантиметров», с приятной, тёплой улыбкой, его лысеющая голова, как застенчивая девица, была смешно прилизана, «прикрыта», длинной челкой, которую он зачёсывал на один бок. Топ, топ, топ, перебирали маленькие ножки торопливо приближаясь к постели больной.

– Марри, поврремените вставать пожалуйста..? – говорил незнакомец растягивая слова, картавя на французский манер.

– Жюль. Д. Бонье, к вашим услугам. – представился молочник, галантно взяв её ручку, легонько сжав своими маленькими, толстенькими пальчиками.

– Жюль… Хмм… Француз что ль? – подумала Марина но ничего не сказала.

– Вы попали в аваррию, я фельдшер в этих крраях, как только узнал, пррибыл выполнить свой вррачебный долг, так сс… казать. – пояснил он.

– Послушайте, где мои дети, муж? Я, я хочу их видеть! – умоляющем тоном попросила она, не выпуская его пухлой ручки.

– Конечно! Рразумеется, только давайте договорримся так! Для начала, выслушайте меня! – Марина согласно махнула головой, он выдохнул и продолжил.

– Ваш муж и старрший сын, доставлены в горродскую больницу… – он заметил её волнение и сразу же продолжил не давая вставить даже слова.

– Доставлены в больницу, но, их состояние стабильно!! Вы слышите?! Стабильно! Пррошу Вас, милочка, сохрранять спокойствие, не стоит волновать себя и детей! Мы с Вами договоррились? – она еще раз махнула головой в знак согласия.

– Доктор скажите, что с ними? Мне будет спокойнее если я буду всё знать! Я постараюсь вести себя сдержано, но вы поймите меня, я ведь мать! – он похлопал её по руке и присел на край кровати.

– Марри… Ваш муж, получил черепно мозговую трравму, на данный момент, он уже неделю, как в коме, а мальчик попал в больницу позже, у него был сильный удар в затылочной части головы и сразу этого не заметили… Он ведь был в сознании, норрмально говоррил, вел себя спокойно и ни сказал не слова о тяжелой травме! Его пррооперрирровали и он сейчас в рреанимации… – доктор заметил панику в её глазах и поспешил успокоить.

– В рреанимации, но у него стабильное состояние! Послушайте в горроде очень сильные хиррурги, вррачи знающие своё дело, я прросто уверрен, в том, что скорро ваших рродных выпишут!.. – сказал он.

– Ах да… чуть не забыл, пёс к сожалению… погиб, он очень постррадал и… в общем, не спасли! Мне жаль… Я, пррошу Вас Марри, ведите себя благорразумно, у Вас сильнейшее сотррясение, вставать категоррически воспррещаю! Покой! Стррогий, покой! А детей, я сейчас же прриведу! Договоррились? – говорил он требовательным тоном, потряхивая её слабую руку.

Марина на секунду прикрыла усталые глаза, а когда открыла их вновь, комната оказалась пуста, доктор будто растворился в воздухе.

– Сотрясение!.. Ммм… вот откуда эти странности, шорохи и звуки, вот почему, мне мерещится разное. Оскара жалко, бедный мой пёсик, хорошо, что все остальные живы. Спасибо Боже! – подумала она, и одинокая слеза скатилась по худощавому лицу.

Возможно, эта слеза превратилась бы в целый потоп, если бы не тихий стук в дверь. «Тук… тук…» послышалось вдруг.

– Да, да, входите! – сказала Марина приподнимаясь в постели.

Дверь отворилась и в комнату вошли взволнованные дети. Инга сильно хромала, шла медленно опираясь на костыль, а Кирилл шёл быстро, почти бежал. Когда они всё же подошли Марина заметила огромный синяк, который покрывал всю правую сторону головы и несколько швов на лбу и кончике брови.

– Мама! Мама!!! – воскликнул Кирилл утирая предательские слёзы.

– О, мой малыш… ни плач, не надо, всё будет хорошо! – успокаивала она крепко прижимая хлюпающего мальчика, всё это время Инга стояла в стороне, Марина призывно протянула к ней свободную руку, но девочка так и не подошла.

– Что такое милая? – тихо спросила удивлённая мать.

– Что с тобой?! Иди скорее, я так соскучилась… – попросила она, но девочка упрямо стояло поодаль.

– Она злится на папу… – еле слышно прошептал Кирилл прямо на ухо матери.

– Ты злишься… Я понимаю тебя, но… – начала было Марина.

– Злюсь?! – перебила её Инга.

– Я ненавижу его! Только он виноват, в том, что произошло и не смей его защищать! Уснуть за рулём?! Из-за него умер Оскар! И Кира, и все мы, пострадали… – кричала она и этот крик перерос в истерический плач.

Марина постаралась взять себя в руки, встала с кровати и пошатываясь подошла к дочери, она встала на колени перед ней и сильно обняла прижимая её к себе, девочка уткнулась к матери в шею и тёплые ручейки слёз покатились вниз под ночную сорочку Марины.

– Тихо дорогая, тихо… Он очень виноват, но и я тоже, ведь и я уснула, понимаешь? Если бы я не спала, то этого бы не случилось, верно? К сожалению, такое случается, это несчастный случай! Мы всего лишь люди, мы слабые люди… Если ты ненавидишь его, то и меня ненавидь тоже! Я не меньше виновата… – говорила она неустанно поглаживая её мягкие волосы и вскоре девочка успокоилась.

– Я тоже спала… – тихо прошептала она, хлюпая носом.

– И я тоже… – вторил Кирилл грустным голосом приваливаясь к ними.

Его худые ручки обнимали их сверху, поглаживая руку Инги, а свой нос он погрузил в волосы мамы и зачем-то вдохнул её запах, почему-то ему показалось, что она пахнет зеленым яблоком, кисло-сладкий аромат успокаивал.