Кевин вырывает меня, задвигает за себя.
– Вы не посмеете! У вас нет такого права: силой удерживать воспитанников.
– Да? И что ты сделаешь?
– Напишу письмо Эдуарду Аманатидису, он не только профессор, но ещё председатель магического профсоюза. Он защищает всех магов, даже абитуриентов. Как, интересно он отнесется к тому, что вы удерживаете у себя и нещадно эксплуатируете будущую талантливый студентку?
Директриса побледнела, а я с благодарностью смотрела на Кевина, меня никто и никогда так не защищал.
– И мы забираем это, – он достает мои документы из ящика. Советую вам поискать другого скотника. Миди уезжает, как и все.
– Ну и пусть валит! Тварь неблагодарная! Когда её полуживую притащили из леса, я приняла её, выхаживала. И это твоя благодарность, Мидэя?
– Что, мне теперь пойти к вам в вечное рабство? Нет уж! Спасибо.
Кевин вывел меня из кабинета.
– Спасибо тебе, – не знаю, как его благодарить.
– Ничего сестрёнка, не дрейфь, прорвемся, – щелкнул меня по носу, обнял за плечи и проводил до комнаты.
Я еду! Я поступила! Прыгаю как сумасшедшая по комнате, не чувствуя никакой усталости.
Моей радости нет предела, наконец-то я получила шанс изменить свою жизнь, и зубами буду держаться за него.
Глава вторая
Следующий день – сборы, но мои обязанности никто не отменял.
Я уже начала чистить, когда в сарай пришел Кевин.
– Привет. Сегодня я соответствующе оделся? – он покрутился вокруг себя. На нём старые джинсы, потертая футболках, кожаные сапоги.
– Да, в самый раз. Что пришёл?
– Как я брошу свою подругу? Тем более, Апрельке больше нравится, когда я её дою.
– С чего вдруг?
– Я умею находить путь к сердцу женщины, – достает из кармана морковку и кормит её. Предательница довольно хрумкает.
Вдвоём мы быстро всё переделали. Кевин нёс ведро с молоком.
– Ты не будешь скучать по своим зверям?
– Буду, конечно, но я хочу учиться, хочу чего-то добиться в жизни. Моя прабабушка в мои годы уже сражение выиграла. А я? Чего добилась? Виртуозно чищу сарай? – он рассмеялся.
– Какая ты смешная, Миди, – обнял меня.
Я уже не помню, как это, когда тебя обнимают, чувствовать чьё-то тепло, видеть, что кому-то нужен и важен.
Нет, я к нему отношусь не как к парню, влюбленности нет, он мне почти как брат.
– Какая идиллия! Два свинопаса! – Дарея похлопала в ладоши. – Отличная пара! – Крис рассмеялся.
– Да, я согласен. Пошли. – Кевин утянул меня за собой.
– Похоже, она ревнует. – смеясь сказала ему.
– Очень! Поэтому и кинулась утешаться в объятия Криса.
– Тебе она нравится?
– Теперь не особо. У меня есть девушка получше.
– И кто она?
– Ты. – Кевин внимательно посмотрел на моё вытянувшееся лицо, рассмеялся. – Я шучу! Что ты так перепугалась?
– Шуточки у тебя, однако.
Вечером собрала вещи. Я в предвкушении чего-то нового. Завтра моя жизнь круто изменится. Не знаю, в лучшую или худшую сторону.
Утром за мной зашёл Кевин. Его сумка была перекинута через плечо.
– Готова, красотка?
– Так уж и красотка?
– Конечно, – он взял мой чемодан, сумку перекинул через второе плечо.
– Пошли, автобус скоро приедет.
Мы стояли у ворот детского дома, я с тоской оглядывалась. Не думала, что буду скучать по этому месту, всё-таки я столько лет здесь провела. Дарея смотрела на нас, кривилась.
– Какие у тебя волосы шикарные, – он крутил в руках длинную кудрявую порядку.
– Белые! У всех сирен они золотые, только у меня белые.
– А мне нравится. А почему так?
– Из-за отца, гены.
– А да, я помню! Учили по магистории. Как тебе, кстати, когда говорят про твою семью?
– Ужасно. Они так сухо, обыденно рассказывают, про ужасную трагедию, – обернулась, к нам шла директриса.
– Миди, – ласково начала она, – иди сюда, мне нужно поговорить с тобой.