Темный искатель

Рядом с убитым товарищем сидел Клифф. Он ничего не говорил, лишь тихо плакал.

– Клифф?

Юноша поднял голову, в его печальных глазах промелькнуло удивление, но тут же потухло от горя. Он снова опустил голову.

– Я… Я не смог. Мне говорили, что стоит битве начаться… страх уйдёт, но это было не так, – он выдержал паузу. Послышался глубокий вдох, а потом не менее глубокий выдох. – Он… Фалькас спас меня. Откинул в сторону, получив меч в брюхо. Он… Он…

Клифф не мог подобрать слов.

– Не нужно, не заставляй себя.

– Но я скажу! – на мгновение его голос стал твёрдым, но тут же едва не сорвался. – У него была семья, дети. Он хотел стать пекарем и зарабатывать на жизнь вкусным хлебом, а не убийствами. Но я… я… – голос дрожал. Печаль за смерть друга давила, словно булыжник на сердце. – Но я лишил его этого.

Наконец закончил фразу Клифф. Он замолчал, погружённый в собственные мысли. Я не мог оставить юного солдата таким раздавленным и сломленным. Присев на одно колено, я положил руку на его одинокое плечо.

– У меня нет семьи, даже родители давно погибли, но у Фалькаса они были.

– Да.

Послышался нервный смешок.

– А мечты? Черт, я просто хотел произвести впечатление на девушку, но у Фалькаса была реальная цель.

– Да.

Голос Клиффа надломился, его ладони обхватили голову, а слезы градом падали на камень.

– Он всегда был рядом, всегда заботился о тех, кто его окружал.

– Да.

Наконец голос Клиффа сорвался, и молодой солдат перешел на крик.

– Тогда почему? Почему умер он, а не я!?

Впервые он поднял свои измученные глаза и посмотрел на меня.

– Потому что так решил сам Фалькас.

Слова попали в самое сердце, и Клифф зарыдал.

– Ну что за идиот. Кто? Кто просил его?

Прошло довольно много времени, пока Клифф не успокоился.

– Что же мне теперь делать?

Тихо и отчаянно сказал солдат. Моя рука невольно сжалась в кулак, латная рукавица звякнула. Я самый худший из возможных вариантов, чтобы успокоить сломленного человека… Худший, но единственный. Пришлось долго подбирать слова.

– Продолжай жить, – мой холодный голос развеял тишину, а Клифф отчаянно смотрел мне в глаза. – Теперь ты в неоплатном долгу перед ним. И нравится тебе или нет, ты обязан прожить эту жизнь так, чтобы Фалькас никогда не сожалел о своём выборе.

Клифф долго вглядывался в прорези моего шлема, пока снова не опустил голову. Слез больше не было, а толика уверенности вернулась в его голос.

– Да. Да, теперь я ему должен.

Я отпустил его плечо и поднялся. Ему предстоит собрать себя заново по кускам того, что осталось. К сожалению, больше сделать я не в силах.

Видя все эти трупы, в сердце закралось беспокойство. Айрис до последнего момента выпускала свои огненные стрелы, так что с ней должно быть все в порядке, но вот насчёт остальных я не уверен. Состояние Вильгельма вообще было критическим.

Ноги ускорились. Я искал Айрис, стоя в месте, где последний раз видел ее стрелы, но так никого и не нашел. Пришлось спуститься со стены. Ступеньки были завалены пустыми ящиками и склянками.

Относительно целые солдаты помогали раненым, а тех, кто не мог даже подняться, тащили куда-то на носилках. Как оказалось, местную ратушу решили сделать полевой лечебницей.

Хорошо освещённый зал идеально подходил для этой роли, но…

– Тащите его! Аккуратней. Я сказал, аккуратней, балда!

– Нам не хватает свободных рук, позовите кого-нибудь на помощь!

Везде был хаос. Люди в белых мантиях и плотных льняных масках кричали вокруг, занимаясь ранеными. Солдаты, облаченные в грязную броню, помогали чем только могли, но просто не поспевали за командами.

В суете мне пришлось выдернуть одного лекаря из толпы. Запыхавшаяся девушка с рыжими волосами задрожала и начала заикаться, когда поняла, что я обращаюсь к ней, но подоспевшие воины Ардена успокоили её и помогли лекарю собраться с духом.

В конечном итоге мне показали на деревянную дверь в дальнем конце коридора. Каждый шаг становился всё тяжелее. Разные мысли заполняли голову, и я остановился у самой двери, не решаясь потянуть за ручку. Что-то сковало меня, некий страх. В голове промелькнула мысль: «Вдруг кто-то умер? Вдруг один из моих товарищей лежит сейчас на этой проклятой стене, мёртвый.» Я покачал головой.

Дверь со скрипом открылась, давая возможность разглядеть широкую комнату с несколькими кроватями и стульями. По углам висели лампы, излучающие мягкий свет. Вся группа уже была здесь.

– А вот и ты, друг мой.

Паладин лежал в огромной постели, весь перемотанный, но живой. Я сделал несколько шагов вперед.

– Как он?

– Хах! Этот чертов бык ещё переживёт всех нас, – весело сказал дворф, перекидываясь в карты с Корвидом.

Айрис сидела рядом, скучающе наблюдая за игрой вместе с Орин. У волшебницы в руках был стаканчик с вином.

Сдавливающее чувство в груди мгновенно улетучилось, заменяясь облегчением. Живы. Все были живы и здоровы, насколько это было возможно.

– Почему его не исцелили?

– Антоил пытался, но этот идиот упрямился, якобы жрец сейчас нужнее всех, и уговорил мальца сохранить как можно больше маны для солдат, – рявкнул мечник, продолжая играть.

Я огляделся: в дальнем углу в обнимку сидели Антоил и Фалька. Юная волшебница положила голову на плечо жреца, мило посапывая. Антоил же пускал слюни, прислонив щеку к затылку девушки. Оба тихо сопели.

– А ты сам как? – Айрис уже поднялась, стоя рядом. Её пальцы сплелись друг с другом. Девушка была измотана и вся покрыта сажей, но всё-таки без единой раны.

Я посмотрел на свои доспехи: немного помятые и оплавленные, но в целом в хорошем состоянии.

– Кермит будет злиться, но всё хорошо.

Я снял тесный шлем, а Айрис улыбнулась, растапливая мое ледяное сердце. Так мы и провели ночь, обсуждая прошедшую битву и дальнейшие действия.

– Что будем делать с Залкаром? – в воздухе повис тяжёлый вопрос. Гарм даже смутился, что спросил об этом.

– Давайте бросим в жерло вулкана этого пылкого красавца, – молчавшая до этого Орин вдруг заговорила.

За всё время, что я здесь находился, волшебница кидала в мою сторону тревожные взгляды. Думаю, причина довольно проста: во время боя я почувствовал магию Алиота от неё. След этого чертового мерзавца встречается на протяжении всей моей свободной жизни. Я добуду ответы, но не сейчас, не здесь.

– К сожалению, участь его будет менее… суровой, – печаль паладина, казалось, душила его. Вильгельм смял толстое одеяло, смотря вниз.

– Приказ короля? – спросил Корвид, опасно покачиваясь на стуле. Вильгельм лишь робко кивнул.

– Посол прибежал прямо после окончания битвы. Конкрейд хочет, чтобы Залкара держали в темнице Ардена.

Корвид сжал кулаки, но промолчал. Айрис сладко спала, сидя рядом. Ее ладонь мягко лежала на моей латной перчатке. Пора снять эту чертову броню.

– Ладно, дорогуши, я, пожалуй, здремну, – Орин неожиданно встала, потянувшись и зевнув.

Она скользнула по мне взглядом, прежде чем выйти. Пришлось медленно убрать ладонь Айрис, чтобы последовать за волшебницей.

– Пойду, помогу остальным.

Суета в ратуше едва ли останавливалась. Измотанные люди уже несколько часов боролись за жизнь каждого раненого.

Орин плавно вышла из здания. Волшебница шла быстро и уверенно. Я шел следом и смотрел на спину девушки, что помогала мне уже много раз. Возможно, скоро мы будем врагами.

Она остановилась на безлюдной площади. Свет луны освещал ее половину. Прохладный ночной ветер обдувал нас, а волосы Орин впервые на моей памяти колыхались. Она не наложила барьер.

Волшебница обернулась.

– Ты знаешь, что я хочу спросить.

– Знаю.

Я сделал несколько шагов, волшебница не дрогнула. Ее привычная маска спала, показывая тревожный взгляд вечно спокойной девушки.

– Тогда начинай говорить. Как ты связана с Алиотом, почему пользуешься его магией и, самое главное… друг ты нам или враг?

Последние слова были произнесены с небольшой болью. Я успел привязаться к волшебнице, да и не только к ней, а ко всем в отряде. Но если она будет заодно с генералом владыки, то… моя рука не дрогнет.

– Я твой друг, Рэй, в этом можешь не сомневаться, а что насчет остального, то… – она замялась. Чтобы Орин ни скрывала, волшебница колебалась, рассказывать ли мне.

– Лучше тебе не врать, магичка, – я взялся за рукоять меча за спиной, больше для запугивания, чем для реальной угрозы.

Напряжение нарастало. Она опасна, её объём маны чудовищен, а если она знает заклинания Алиота, то… противник из неё суровый.

– Я его ученица, – неожиданно выпалила она.

– Т-ты кто?!

– Видишь, вот потому я и молчала.

Видя её измученную улыбку, мне стало жаль эту вечно спокойную волшебницу. Она вздохнула и казалась такой уставшей.

Но это не отменяет фактов: за семь лет я не видел вокруг Алиота ни одного ученика. Этот безумный ублюдок вообще редко с кем контактировал, кроме рабов и подопытных.

– Ты врешь, у этой твари не хватит ни терпения, ни человечности кого-то обучать! – мой голос стал угрожающим и холодным.

– Нет, не вру, – Орин достала трубку и пустила первые кольца дыма, глядя на прекрасную луну. Она выглядела одинокой и печальной, но моя рука на рукояти меча лишь сильнее сжалась. – Это было больше четырехсот лет назад, – лишь одна фраза повергла меня в шок. – В те времена Арден лишь начал своё существование. После победы над демонами люди стали искать нового врага. И это стали маги с тёмным атрибутом. Церковь Селены сожгла моих родителей на костре, а меня посадили под замок. Они выжидали, пока моё ядро сформируется, и можно будет узнать, каким атрибутом я наделена, – Орин сделала паузу, вцепившись в трубку. Девушка даже не повернулась ко мне. – Глупцы. Атрибуты не передаются по наследству. Тогда и появился мой наставник, – её лицо скривилось в печали. – Я… как же давно это было, не могу даже вспомнить его настоящее имя.

– Он спас тебя? – спросил я, всё ещё крепко держа рукоять, но подошедший поближе.

– Да, он подобрал меня голодную, холодную. Вызволил из тёмной темницы и научил своему ремеслу.

– Магии, – сорвалось слово с моих губ. Орин кивнула.

– Именно. Шли годы. Наставник пытался разработать легендарное заклинание воскрешения, но… – она тяжело вздохнула и схватилась за плечи, отвернувшись от меня. – Но я заболела и стала чахнуть на глазах. Мое ядро маны было слишком нестабильным и огромным, жизнь просто вытекала из тела. Наставник на многие годы остановил свои исследования, пытаясь найти лекарство.

– Судя по твоему состоянию, Алиот преуспел.

Орин впервые обернулась, на её лице была печальная улыбка.

– Да, он нашёл мифический Философский камень.

Я скрестил руки и наклонил голову набок. Впервые слышу это название.

Орин лишь усмехнулась.

– Нет ничего удивительного, что ты не слышал о нём. В конце концов, даже пятьсот лет назад он был необычайно редким.

– Пока твоя история звучит как бред.

Мой комментарий моментально заставил её напрячься, напоминая, в какой она сейчас ситуации.

– Дальше будет не лучше.

– Я не тороплюсь.

Орин выдержала паузу. Я вышел на свет луны, остановившись недалеко от волшебницы. Она занервничала, но не отступила. Видеть её такой встревоженной довольно… неприятно.

– Наставник вылечил меня, используя камень. Лишь спустя годы я поняла, что теперь не старею. Меня можно ранить, даже убить, но время больше не властно над этим телом.

Столь поразительная история просто не укладывалась в голове.

– А что Алиот?

– Годы не были к нему благосклонны. Я помогала в его исследованиях, пока не поняла, что мы не успеем. В отчаянии я стала искать новый Философский камень, но найти подобный артефакт оказалось просто невозможно.

Взгляд Орин был пуст, словно девушка выжгла эмоции из своего сердца.

– В отчаянном порыве помочь, я использовала камень, что наставник потратил на меня, но… – трубка в её руках треснула. – Результат был ужасен. Мой наставник, мой спаситель, превратился в лича. В груду костей, не знающую полноценной жизни. Так появился Алиот, безжалостный генерал мертвых.

Мы долгое время молчали, стоя напротив друг друга. Луна закрылась массивной тучей. Орин выглядела одиноко, слишком одиноко. Но её вид не смягчил моих подозрений.

– Думаешь, я поверю в это?!

Она печально посмотрела на меня. Её прижатая к груди рука дрожала.

– Я не думаю… лишь верю.

Я подошёл к ней вплотную. Луна снова показалась на небосводе.

– Тогда что ты будешь делать, когда мы столкнемся с ним?

Вопрос повис в воздухе, но Орин не сомневалась.

– Даже если бы у меня был Философский камень вкупе с накопленным опытом, я бы не смогла вернуть наставника, да и вряд ли кто-то вообще на это способен.

Её слова вернули мне толику веры, но слишком мало, чтобы снова довериться волшебнице. Однако следующие слова были подобны пощечине.

– Рэй, прошу, я всё ещё на вашей стороне и никогда не предам вас. Я просто хочу принести моему наставнику покой, – ее голос сорвался, а слова растопили сердце даже такого монстра, как я.

Она могла бы не говорить всего этого. Магия высокого уровня уникальна и слишком сложна. Результат может быть одинаковый, но магические формулы почти всегда отличаются. Лишь я, кто контактировал с генералом-личем на протяжении многих лет, смог заметить сходство. Так что, убив меня на этой площади, Орин обеспечила бы сохранность своего секрета. А возможности у нее были, учитывая печать золотого пламени у меня на груди. Уверен, волшебница знает слова для ее активации.

Но волшебница выбрала доверие, и я отвечу ей тем же.

– Хорошо, но о былой вере пока не может быть и речи.

Орин поклонилась, приподняв немного платье.

– Спасибо, мой хмурый милашка, – сказала полную глупость уже не такая загадочная волшебница.

На её лице была лучезарная улыбка. Так у неё может быть и такое лицо? В подобные мгновения она напоминает Фальку. Я отстранился от столь резкого поведения.

– Так что будешь делать с остальными? Расскажешь им?

Орин замялась, уводя взгляд в сторону.

– Думаю, я пока не готова к этому.

Я вздохнул, будто мне вообще нужно дышать.

– Тогда пора возвращаться. У нас ещё куча дел впереди.

Орин поравнялась со мной, ехидно улыбаясь.

– Конечно, дядя рыцарь.

От её последних слов меня перекосило.

Однако с трудом заработанная лёгкая атмосфера мгновенно рухнула, когда мы вернулись в реальность и увидели мертвых солдат на огромных кострах.

По новому военному кодексу трупы принято сжигать. Завтра проведут церемонию со всеми почестями.

– Что будешь делать? – спросила Орин, давно привыкшая к такому зрелищу.

Я тоже видел виды и похуже, и как бы бесчеловечно это ни звучало, давно привык к подобному.

– Есть у меня одно дело.

Мы разошлись. Орин отправилась вздремнуть, а я пошел в библиотеку. Вокруг разрушенного здания никого не было, равно как и внутри. Потратив изрядное количество времени и порывшись в пыльных полках, я нашел то, что искал. Книга рун. Слова Гарма все не выходили из головы. Почему на руническом мече символ надежды?

На стойке у входа я нашел пыльную масляную лампу. Светильник вполне мог излучать достаточно света. В голове всплыло лишь одно уединенное место. Я направился к стене, проходя мимо ратуши, от былой суеты не осталось и следа. Несколько изможденных лекарей еще куда-то спешили, но по сравнению с прошлым здесь царила полная тишина.

Пройдя несколько улиц и домов, перед глазами возвышался огромный демон. Словно статуя, Залкар даже не шелохнулся при виде меня, его рот сковывали камни, лишь маленькие красные глаза еще шевелились.

Один лишь его вид пробуждал эмоции, похороненные глубоко в сердце. Если бы не это чертово бессмертие, это отродье давно лишилось бы жизни.

Я прошел мимо, не удостоив демона даже взглядом. Поднимаясь по массивным ступеням, вспоминался вчерашний вечер: совсем недавно крепость кипела жизнью, солдаты суетились, готовясь к битве, но сейчас… словно все вымерло. Где-то еще горели маленькие огоньки, но это не идет ни в какое сравнение с прошлым.

Это цена победы, цена выживания.

Я снова уселся между зубьев стены. Огромное поле омрачилось темнотой ночи. Везде валялись кости, ржавое оружие и части доспехов. Прямо под стенами лежали огромные кучи пепла, медленно разлетающиеся порывами ветра.

Я зажег лампу и поставил ее рядом. Тусклый свет едва рассеивал тьму, но этого было достаточно. Пришлось сдуть плотный слой пыли с книги. На коричневом переплете вырезана лишь короткая фраза: «Первозданные руны защитников мира». Страницы пожелтели, а надписи в некоторых местах стали нечитаемыми. Лишь в этой книге руны были отдаленно похожи на те, что выгравированы на моем мече.

Пролистывая страницу за страницей, я иногда оборачивался назад. Огромный пятиметровый демон, стоящий посреди разрушенных зданий, взглядом пытался прожечь мою спину. Так и шло время, пока первые лучи солнца не развеяли тьму. Снова восход, снова новый день.

Лампа давно потухла, но я продолжил листать пожелтевшие страницы. Содержимое было едва мне понятно: тут не было четкого перевода, лишь записи исследований некоего мага по имени Мортус.

Я захлопнул книгу, и из нее вырвался небольшой клуб пыли. За спиной послышались разговоры солдат и звуки толпы. Любопытство взяло верх, заставляя обернуться.

– Дорогие соратники, братья по оружию.

Седрик в полных золотых доспехах стоял у ног демона. По обе стороны от принца разожгли огромные костры, сжигая трупы умерших. Солдаты, собравшиеся вокруг, не испытывали особого энтузиазма, лишь печаль. Многие из них едва стояли на ногах, но все они пришли добровольно, чтобы послушать речь своего принца.

– Вчера мы стояли лицом к лицу с самой темной угрозой, которую когда-либо видели наши глаза. Я не буду врать: битва была суровой и кровавой, и многие из нас уже не увидят этого рассвета. Но, несмотря на все потери и боль, мы выстояли, – Седрик вытащил сияющий клинок. В свете восходящего солнца этот меч напоминал оружие легендарного героя – Золотого рыцаря. – Наш дух не сломлен, и кровь еще струится по нашим венам, а мертвые товарищи с надеждой наблюдают за нами с облачного царства! Так оправдаем их веру! Изгоним тьму из нашего дома!

Его голос нарастал, и даже самые сломленные солдаты воспрянули духом. Вильгельм с остальными товарищами стоял в тени разрушенного дома, тихо наблюдая за речью принца.

Я повернулся обратно. Голос Седрика еще не затих, раздавая приказы, но меня это уже не волновало. Там, где-то далеко на севере, стоит моя деревня. Обугленная и разрушенная. Место, что я могу назвать домом, ждет посреди проклятых и зараженных земель.

Я хочу увидеть его, хочу увидеть родной край, хотя бы в последний раз.