Змеиное логово

– А мне куда? Сюда я пассажиркой ехала вон в том «хамвике».

– Тогда забирай свою сумку, или что там у тебя, и пересаживайся к Лебедю, у него заднее сиденье свободно.

Водитель «сто десятого», длинный и костлявый наследник испанских конкистадоров Альера, торопливо докуривает папироску и лезет под капот с последней предстартовой проверкой. Штурманское сиденье неспешно занимает капрал Свантессон, похожий, вопреки фамилии потомственного викинга, скорее на чухонца – некрупный, скуластый, на левой щеке шрам от осколка, а может, от ножа. Хокинс кратко представляет заму «опекаемые объекты», садится в свой «девяностый», щелкает переключателем рации, что-то скороговоркой сообщает в микрофон – не на нашем третьем канале, скорее всего, начальству докладывается, – затем раздается завершающее «аут», щелчок тангенты и уже из динамика на общей волне:

– Ястреб в канале. Вылетаем, держитесь на хвосте. Я ведущий, за мной Влад, Лебедь замыкает. Пока можно – держим не ниже сорока, Влад, если поймешь, что не справляешься с тачкой, сбросишь до скольки сумеешь и сообщишь. Овер.

– Ястреб – Саре, Влад сейчас штурманом, веду я, – отвечает супруга. – Если дорога позволит, я и на пятидесяти машину удержу. Овер.

– Добро, езжай как получится. Аут.

Территория Европейского Союза, Портсмутская трасса. Среда, 04/06/21 13:14

Выйдя на Северную дорогу, наша мини-колонна сворачивает на первом же перекрестке, у памятного мне указателя «680 миль до Нью-Портсмута». Передовой внедорожник Хокинса уверенно пылит по грунтовке, Сара без труда удерживает «беркут» за полсотни метров позади и чуть справа, в хвосте катит второй «ленд». Скорость уверенно за сорок, ближе к пятидесяти – а в километрах это получается все восемьдесят, для ухабистой грунтовки местной «автострады международного значения» весьма немало; впрочем, дизель исправно урчит, а самые заметные выбоины остаются в стороне. Во время оно, когда мы только начали планировать дальний автопробег, супруга заявила, что стреляет так себе, зато машину водить умеет. Не соврала. Может, какая-нибудь Ютта Кляйншмидт[20 - Первая женщина-чемпион ралли Париж – Дакар (2001 г.).] справилась бы и лучше, но про себя точно знаю – сорок миль я по такой дороге сделать смогу, а вот насчет пятидесяти сомневаюсь.

Меньше чем через час проезжаем памятный баобаб, слева за ним – поворот на ферму Сенесов. К моему удивлению, передовой «ленд» издает длинный гудок.

– Друг у меня тут рядом погиб, – информирует Ястреб по рации, – месяца три назад одна банда вконец обнаглела и расстреляла из миномета полуроту Патрульных сил. Банду там же и обнулили, только вместе с Питом полегло шестеро, и еще один потом в лазарете скончался.

Однозначно, именно о ферме Сенесов и речь, три месяца назад вся эта катавасия и произошла… кому и знать, как не мне. Потом намекну Хокинсу, если захочет подробностей – расскажу. Благо на тот случай никакой подписки о неразглашении с меня не брали.

Три месяца назад окрестная саванна буйно зеленела, не сдаваясь жаркому новоземельному солнцу. Сейчас в этой зелени изрядно прибавилось бурых оттенков. Самый разгар лета, однако.

Справа в низине мелькает небольшое стадо рогачей, голов с дюжину. Здоровые твари, габаритами почти со слона, а видом напоминают помесь стиракозавра с носорогом и дикобразом, без крупнокалиберного хрен остановишь. Хорошо, что «антропогенный фактор» потихоньку оттесняет всю эту мегафауну от дорог и поселков вглубь саванны. Мне – хорошо. Охотники, те жалуются, мол, раньше обед можно было себе подстрелить прямо из окна, а теперь ближе двадцати миль от Порто-Франко приличной дичи не сыскать. Дичь, конечно, дело хорошее, но если судить по содержимому тарелки – право слово, не настолько она и превосходит говядину-свинину с окрестных ферм. А лично для меня в еде самый важный критерий – соотношение цена-качество, все прочее глубоко вторично. Тех же рогачей, говорят, «в чистом виде» употреблять вообще невозможно, мясо настолько жесткое, что не всякий нож возьмет. Только в большую промышленную мясорубку на фарш, вроде как в Техасе тушенку из них делают, из среднего рогача выходит до двух тонн полезного продукта. Может, и врут, пробовал я любопытства ради местную тушенку, от заленточной особых отличий не заметно.

Дичь заведомо перекрывает любую фермерскую мясопродукцию по другому критерию: информационному. Иными словами, охотничьи байки под стейк из антилопы или там жаркое из медвежатины звучат много достовернее, чем под шашлык из банальной говядины. Спорить трудно, здешние наследники Кожаного Чулка действительно превосходят своих заленточных собратьев, давно лишенных возможности охотиться в по-настоящему дикой местности, и невероятно этим превосходством гордятся. Понимаю. При случае в охотку лакомлюсь добытым ими «материалом», мясо годное и в хороших руках Деметриоса и равных ему мастеров кастрюли и сковородки снедь выходит вкуснейшая. Однако я не считаю необходимой приправой к таким блюдам рассказы в стиле «одного свалил с трехсот ярдов прямо под лопатку, а второй ка-ак дернул ко мне, так только на двадцати шагах наконец лег»…

Ветер пахнет солнцем, травой и простором.

Еще часа через полтора-два супруга начинает ерзать на сиденье, а «беркут» подскакивает на ухабах сильнее прежнего. Любимая женщина качает головой.

– Теряю навык, давно за рулем как следует не сидела…

– Давай поменяемся, отдохнешь.

– Лучше бы мне кто-нибудь массаж сделал.

– Я не против, но не на ходу же. – Беру рацию. – Ястреб – Владу. Надо бы притормозить, Сара устала, сяду за руль сам. Овер.

– Хорошо, – отвечает Хокинс, – через пару миль привал, как раз рядом ручеек будет. Аут.

Минут через несколько «девяностый» снижает скорость, предупредив «всем стоять», и сворачивает налево, на пологий холм, хрустя пожухлой травой. Останавливается на гребне, и вооруженный биноклем Фред выпрыгивает наружу и обозревает окрестности.

– Чисто, – сообщает Хокинс, – давайте полегоньку сюда.

«Беркут», а за ним «сто десятый» сворачивают вверх по склону. Градусов тридцать-сорок, при сухой и твердой почве да на первой передаче нормальным внедорожникам такое посильно. За холмом открывается лощина, по дну которой течет неширокий ручей – благодаря которому тут, несмотря на палящее солнце, и трава чуток зеленее, и заросли погуще. Правда, до этих зарослей полверсты вниз по течению.

– Ястреб в канале, всем внимание. К кустарнику не приближаться, оружие желательно иметь с собой и передвигаться минимум по двое – возможно зверье.

Дисциплинированно вешаю на шею «фал»; Сара, оставив карабин в держателе, вынимает из багажа обе фляги с водой.

– Свежей наберем?

Пожимаю плечами.

– Как хочешь. Эта с утра протухнуть явно не успела, а по вкусу через час опять будет никакая, солнце ведь. Лучше так попей и умойся.

Умываемся. Вода в ручье не ледяная, но ощущается прохладной, учитывая жару за сорок. Спасибо еще, что влажность в новоземельной степи невысокая, а то вовсе не продохнуть бы. И на вкус вода хороша – приятная, свежая, почти сладкая.

Сара стягивает бандану, прополаскивает в ручье и наматывает обратно мокрую. Недолго думая, проделываю то же со своим шемахом. Кайф.

Рик, сопровождающий к ручью Соню, качает головой.

– Зря пили.

– Разве тут плохая вода? – испуганно вскидывается Сара. – Мне сколько говорили, что здешние речки – чище не бывает, если только не успели загадить отходами от какого-нибудь производства.

– Да нет, я не к тому, – отвечает Рик, – вода нормальная. Но пить на жаре без толку, все с потом выходит. Умыться или рот прополоскать – да, а так от жажды лучше сосательные леденцы, – придерживая М16А2 за цевье, свободной рукой добывает из подсумка пакетик «Холлс», – или еще можно просто за щекой держать камешек или монетку какую.

Хм, нечто подобное я тоже слышал, но в порядке рекомендаций для «снайпера на боевом посту», чтобы не демаскировать позицию отлучками в соседние кустики. Хрен его знает, может, и правда.

Вкус ментола терпеть ненавижу, а экю-центы отштампованы из пластика, жевать такие – удовольствие ниже среднего; зато, вспоминаю я, где-то в мелочах у меня болтаются заленточные еще пол-доллара имени Кеннеди, вот это будет в самый раз. Монетка-то серебряная, единственная такая осталась среди штатовской не-юбилейной мелочи, все прочие штампуют из латунных и никелевых сплавов… Найду – воспользуюсь полезным советом.

Территория Европейского Союза, Портсмутская трасса. Среда, 04/06/21 18:15

Сменив за рулем джипа подуставшую супругу, следую за внедорожником Хокинса. Со скоростью «уж как получается», то есть около сорока миль в час. Где-то через полчаса навстречу попадается большая колонна – полдюжины грузовиков, внедорожный автобус, три броневика и несколько разносортных вездеходов и пикапов, – о чем Ястреб заблаговременно нас предупреждает, велев «сдать на обочину и не лапать оружие». Последнее очень даже актуально, учитывая скорострелки броневиков и внушительные «дашки» на двух «маттах» сопровождения. Правильно, по радио опознаться без заранее оговоренного пароля может кто угодно, а уж изобразить на тачках орденские пирамиды – и подавно, с точки зрения охраны разумнее любой подозрительный объект иметь на прицеле.

Пропустив колонну, едем дальше и через некоторое время догоняем испуганно порскнувший в сторону нижегородский «головастик» самого что ни на есть затрапезно-фермерского вида, ржаво-бежевая кабина и многажды залатанный кузов. Помахав ручками передовику сельскохозяйственного фронта, обходим его слева и, прибавив ходу, вскоре оставляем позади.

В голову приходит интересный вопрос. Уточняю у Сары, любимая пожимает плечами – не знаю, как-то не интересовалась, – и тогда я тянусь к рации.

– Ястреб, а чья тут вокруг территория? Овер.

– Что значит – чья?

– Ну орденские земли кончаются на Порто-Франко, здесь уже Евросоюз. А вот кто именно из Евросоюза? Нью-Портсмут, мне по карте помнится, британский, но полуостров Нью-Уэльс там нарисован небольшой, миль на сто или около…

– А, ты в этом смысле, – отвечает Хокинс, – ну вроде как тут румынский анклав. Вот только у этих румын нет ни толковых городов, ни производства, ни сколько-нибудь ценных ископаемых. Не с чего выходит и армию содержать, поэтому в случае чего все здешние фермы отбиваются своими силами или ждут подмоги от соседей. По факту общий порядок вдоль дорог поддерживают Патрульная служба Ордена да летучие рейды испанцев и валлийцев. Мне представляется, что румыны изначально хотели жить с транзита, Портсмутская трасса – место популярное, считай, через нее половина дальних конвоев идет и две трети местных европейских. Но чтобы с транзита жить, надо хоть какой сервис обеспечить, а уж безопасность дорог блюсти – первое дело. Ополчение этим занято или регулярная армия, не важно; у разных анклавов по-разному. Румыны не организовали толком ни того, ни другого. Был слушок, вроде они однажды попробовали поставить шлагбаум и стричь бабки просто «за право проезда по нашей территории», так первая же транспортная колонна этот шлагбаум вместе с таможенной будкой протаранила броней и на общем канале посоветовала искать других дураков.

– Молодцы, – смеется Соня.

– Вот такая тут геополитика, – подводит итог Хокинс. – И две трети здешних фермеров про то, что они должны подчиняться какому-то румынскому анклаву, даже слышать не хотят. Мол, мы в Европейском Союзе, и точка. Будь у испанцев с валлийцами побольше сил – они, наверное, просто поделили бы эти края между собой, при полной поддержке населения. Но людей в Новой Земле, сами знаете, раз в десять меньше, чем нужно. Исследованных территорий полно, молчу уже про необследованные, а обжитых не хватает…

Территория Европейского Союза, Портсмутская трасса, «Господарие Илеана». Среда, 04/06/21 22:35

Ястреб заранее предупредил: ночуем в форте-заправке. Так здесь именуются крошечные поселения-хутора, поставленные вдоль главных дорог Новой Земли специально для удобства «дальнобойщиков»; более традиционные названия вроде «постоялый двор» и «караван-сарай» не прижились, поскольку в новоземельных условиях это прежде всего «форт», укрепленный пункт с малокалиберной артиллерией или тяжелыми пулеметами, способный отразить налет средней банды, если у романтиков с большой дороги нет в хозяйстве мощной артиллерии. Если таковая есть – что ж, для банды тяжеловооруженной снести такое укрепление особых трудностей, скорее всего, не составит, однако это получается не налет и даже не военная операция, а фактически террор-акция, шума много, а добычи чуть.

Народу в таких «фортах» обитает всего ничего, из предлагаемых «услуг» – традиционны горячая кормежка, место для ночлега, заправка и магазинчик «всякой мелочи». Ну и еще плюс для проезжих – в таких местах конвойная охрана может немного расслабиться, периметр безопасности надо лишь время от времени проверять, а не строить с нуля исключительно из себя.