Пешка

– А где все остальные? Вымерли?

– Нет, слава богу! Сейчас по расписанию сон-час.

– Вы шутите?! Мы что ещё и спать должны по расписанию?! Сейчас же день!

– Режим. Чтобы быть хорошей Производительницей нужно строго соблюдать режим. Тогда идёт минимальная нагрузка на организм, а следовательно, изнашивается он медленнее.

– А сколько штук-то нужно родить, чтобы, так сказать, уйти на покой?

– Это по-разному,– улыбнулась женщина.– У нас была мать-героиня, так она родила пятьдесят двух!– с восхищением выдала она.– А некоторые и одного выносить не могут, – осуждающе произнесла она.– Вот и на тебя смотрю: кожа да кости, как они тебя вообще сюда направили, диву даюсь. Ты ж даже по параметрам не подходишь,– и она удручённо покачала головой.

То, что не подхожу по параметрам я и сама знала, поэтому не ожидала такой подставы. Меня же родители сознательно не докармливали, спать давали всего по четыре часа в сутки, чтобы была измотана и худая как скелет. Мама всегда говорила:

– Терпи, Кристиночка, так надо, может и отведёт тебя судьба от этой страшной доли. Выйдешь замуж, детки появятся и будешь жить с уважаемым человеком и не тужить, а детки твои будут тебе и радостью, и любовью.

Раньше было по-другому, про эту жизнь осталось очень мало книг, которые можно было найти только на чёрном рынке. Эти сказки про нормальные семьи и настоящую любовь передавались из уст в уста. Уже никто и не верил, что такая жизнь и правда была когда-то. В школах рассказывали, что это просто вымыслы писателей, которые жили в то время.

Папа же говорил мне другое. Он уверял, что всё написанное в этих книгах когда-то было правдой. Только все изменилось, когда ресурсы на Земле подошли к критическому минимуму, а численность населения зашкаливала. Тогда Правительства всех стран договорились изменить структуру государств, для выживания на Земле, пока не обнаружится пригодная планета для переселения, или пока не будет найден иной выход.

Было решено, что отныне все граждане при наступлении совершеннолетия распределяются государством исходя из физических и умственных способностей. После размещения по месту работы у всех собирались генетические данные и делался забор для оплодотворения, который находился в гос. хранилищах. Впоследствии абсолютно всех стерилизовали, чтобы избежать незапланированных детей. Стерилизовались все, кроме производительниц. На них-то и лежала задача суррогатных матерей, обеспечивающих население потомством. Браки были разрешены и даже поощрялись государством. Семьям рабочих было разрешено иметь одного ребёнка и не более, т. к. с их двенадцатичасовым рабочим графиком, воспитать даже одного ребёнка было проблематично. Остальным социальным слоям было возможно иметь больше детей, если они подходили по всем параметрам благополучной семьи. К сожалению, в параметры входили и такие условия, как жилплощадь более трёхсот квадратных метров, а с учётом наших домов-скворечников с площадью пятьдесят квадратных метров этот пункт заведомо был невыполним. Вот мы и не рыпались. Спасибо и на том, что хоть одного разрешили. Хотя, если поразмыслить, мы просто растили себе замену, т. к. из-за тяжёлого каждодневного труда продолжительность жизни редко переходила за пятьдесят пять лет.

Тем не менее мы были хоть и уставшие, но по-своему счастливые. Папа был главой профсоюза и к нам домой часто приходили члены профсоюзов других рабочих групп. Они устраивали совместные праздники, на которых молодёжь могла познакомиться между собой. Мама работала на текстильной фабрике, а папа был шахтёром. И я всегда видела как они, несмотря на свою усталость, с любовью и нежностью дарили свои часы отдыха, играя со мной до глубокой ночи. Папа всегда приносил стопки книг с разной литературой и заставлял читать и изучать её. А потом мы вместе обсуждали основные моменты и вопросы.

Родители надеялись, что меня направят как минимум в социальные службы, т. к. бал по успеваемости у меня был самый высокий из всего рабочего класса. Кто же думал, что комиссия сделает по-своему. Да и зачем им такие вольнодумы в других социальных слоях.

Только вот теперь им точно не поздоровится. Много лет я слышала, как папины гости засиживались у нас допоздна и тихо переговаривались на кухне. После этих посиделок папа всегда мне повторял: « только из-за тебя я их сдерживаю».

Когда я стала старше, я возмутилась:

– Зачем?! Папа, я тоже считаю, что нужно митинговать. Ведь если все нас поддержат, мы сможем постоять за себя. Рабочие самая большая по численности группа, с нами должны считаться! Если мы остановим производство, им самим есть нечего будет!

Он тихо смеялся и, обнимая меня, поглаживал по волосам:

– Ох, доченька! Сбавь обороты! Революции всегда проходят на крови. И мне ничего не будет нужно, если это будет твоя кровь. Я надеюсь, что с твоей умной головкой ты вырвешься отсюда и тебе не придётся работать здесь как ломовой лошади. Тогда и жизнь твоя сложится по-другому.

Я ничего не отвечала на его слова, потому что тоже не хотела никаких переворотов, если при этом могут пострадать он или мама.

Усмехнувшись самой себе, я прошептала:

– Папочка, можешь действовать! Надеюсь, ты разворошишь этот муравейник!

Глава 2

– Мы пришли,– доложила женщина и одна из дверей перед нами отъехала в сторону.

Зайдя в светлый белый кабинет,

я увидела молодую девушку, которая нам мило улыбнулась. На ней был белый халат, да и в помещении витал запах лекарств, сопровождающий все медицинские учреждения. Исходя из этого, я догадалась, что это местный медпункт.

– Проходите, пожалуйста!– прощебетала она. – Доктор сейчас на обеде, поэтому предварительный осмотр я сделаю сама.

Она окинула меня внимательным взглядом и, незаметно подмигнув, обратилась к моей проводнице.

– Матушка, я так понимаю, что это новенькая?

Женщина утвердительно кивнула.

«Матушка?! Здесь что – монастырь?»

– Тогда мне необходимо время, чтобы сделать анализы и более полный осмотр.

Женщина согласно закивала, видимо радуясь, что наконец-то отделается от меня.

– Вы выделили ей уже комнату?

– Нет, она только что прибыла.

– Возле меня пустует одна, если хотите, оформите документы и после осмотра я провожу новенькую, чтобы она могла отдохнуть.

– Если тебя это не затруднит,– неуверенно проговорила женщина.

– Нет, что Вы. На сегодня это последняя пациентка, после чего я отправлюсь к себе, заодно и её провожу,– уверила девушка.

Женщина удовлетворённо кивнула и, попрощавшись, вышла из кабинета.

–Алиса,– протянула девушка мне руку и улыбнулась.

–Кристина,– я пожала её мягкую и сухую ладошку и улыбнулась в ответ, девушка вызывала во мне симпатию.

– Чем провинилась?!– произнесла она, с интересом меня разглядывая.

– В смысле?!

– Ну, судя по твоей фигуре, ты далека от стандартов Производительницы. Узкий таз, маленькая грудь, кожа да кости короче,– махнула она рукой,– следовательно тебя сюда сослали либо, чтобы наказать, либо, чтобы изолировать от других. Так в чём причина?

– Не знаю… Я лично не сделала ничего не законного…

– Значит, чтобы изолировать,– подытожила она. – Ты случайно не из рабочего класса?

– Из них.

– Родственники или близкие друзья из профсоюза имеются?– продолжала она допрос, как заправский следователь.

– Папа,– прошептала я.

– Что папа?

– Папа – Глава профсоюза.